Стопка бумаг

Когда Вокс умер, он упал прямо к ногам порностудии. В тот момент там было какое-то лютое мероприятие, что-то вроде вечеринки, в общем движ. Отряхнувшись, не понимая, где он, как он, почему он... жив? Он начал искать какое-то зеркало, зайдя в магазин, посмотрев на себя, он нервно отбежал. Какого хуя у него голова-телевизор? Ёб вашу мать, быть телеведущим было лучше. Выйдя из этого самого магазина, он направился по улице, но заметив приближение розового лимузина, который медленно начал останавливаться возле него, немного вздрогнул. Это ещё что за хуйня? Из машины вышел демон. Вид у него было до безумия сексуальный, красно-розовая шуба, шляпа, очки в форме сердец. – Да ты послан мне самим люцифером, сладкий. Валентино, как звать тебя, мой милый друг? – выглядел он вполне мило, даже протянул руку. Вокс немного отстранился, но позже поняв, что лучше так же поздороваться, заговорил. – Вокс.. зовите меня Вокс. – этим именем звали его друга при жизни, так как его собственное имя вызывало у него отвращение и приступ рвоты. – Скудненько.. в машину сядешь? – он наигранно улыбнулся и отворил дверь. – Джоан, запиши эту шлюшку на чёрный счёт. И из зарплаты вычти за все недососанные хуи. – Валентино сидел у себя в офисе, держа в руках кружку чёрного чая, от которого ещё шёл пар. Говорил он всё это своей ассистентке, что мирно стояла подле него и записывала что-то в блокнот. – Да, не забудь предупредить Во.. – сутенёр не успел договорить, как увидел заходящего в офис Вокса. – неожиданно. Он взглядом направил помощницу выйти, что она и сделала, но как только дверь захлопнулась, Вокс едва ли не упал на пол, кашляя. Стоял он немного спиной к Валу, к дивану, поэтому тот не увидел, как лепестки красных роз буквально вываливались из его рта. Он быстро подобрал их, положил в карман и направил свой взгляд к порно магнату, как случился такой же приступ и ему пришлось снова отвернуться. – Вокс, что случилось? У тебя всё хорошо? – мотылёк отставил чай и начал подходить ближе, но у того ещё не закончился приступ, – Вокс? – телеведущий продолжал кашлять, рукой хлопая себя по груди. И когда наконец все лепестки цветов вылетели изо рта. – Может заболел? – пытался улыбнуться тот. – Блять, не пугай меня так больше. Кармила сказала, что сегодня будет собрание. Вельвет она туда не пустит, эта сучка сказала – Вокс немного пошатнулся. – блять, Кармила сказала, что Вельвет туда не пустит, боюсь представить, что сделала куколка. – Через час? – Вокс стоял уже увереннее, Вал кивнул. – Люблю тебя. – кинул на последок сутенёр, перед тем, как выйти из офиса. – И я тебя. Наверное должно было стать легче, но так не случилось. Единственное, что удалось узнать о своих цветах изо рта, так это то, что это болезнь, при которой больной откашливает цветы из-за неразделенной любви. Она возникает лишь у тех, кто безумно влюблен в кого-то. Миф о том, что в груди распускаются цветы, можно сравнить переносным смыслом этой фразы. Влюбленным знакомо ощущение чего-то неимоверно прекрасного, растущего в душе, как восхитительный цветок. Одновременно чувство приносит неимоверную боль при одной мысли, что любовь не взаимна. Вылечить заболевшего можно одним способом — любимый человек больного должен ответить ему взаимностью, иначе больной умрет от удушья или остановки сердца, ведь цветы заполнят все легкие либо же прорастут сквозь сердце. Каждый день для человека с ханахаки превращается в пытку. Боль от безответной любви усиливается физическими страданиями растущего внутри цветочного сада. Не подозревавший о своей влюбленности человек и представить не мог, что его ждет такой исход. Цветы в легких становятся причиной непрекращающейся телесной боли, но носитель ханахаки будет мучиться не вечно. Скорее всего, смерть наступит от удушья или остановки сердца. Можно попытаться извлечь разрушительные растения хирургическим путем, хотя у этого метода есть определенные побочные эффекты. Вместе с цветами, при извлечении, погибают и чувства, и дальше человек вынужден жить безэмоциональным и хладнокровным, никогда не испытав больше ни радости, ни любви. А нужно ли это Воксу? И вообще, почему именно красные розы. Что бы их шипы нахуй пронзили тело телеведущего? Сегодня обстановка была ещё хуже. Целый день в добавок ещё и кружилась голова. Благо, Валентино сегодня было не до него. Название болезни выяснить так же удалось «Ханахаки бьё». Воксу пришлось целый день просидеть в библиотеке, а ей вообще кто-то болел до него? На дню Тино спросил у ведущего только пару нюансов, которые как он думал, должен был обсудить с партнёром по бизнесу. – Джоан, надеюсь та шлюшка вышла? – секретарша сразу оторвалась от телефона. И утвердительно покачала головой. – Скажи ей о том, что думаешь за меня, детка, у меня сегодня слишком много дел, что бы тратить его на каких-то шлюшек. – она медленным шагом ушла из студии, где развивался аромат клубники в перемешку с сигаретами. Вокс сидел рядом и разглядывал какие-то документы. Ещё один день в пизду. – Потому что у них нет ни капли собственного мнения! Эти ебанаты только и делают, что сидят и слушают эту сучку! – кричала кому-то в телефонную трубку Вельвет, одна из лордов. – Вал, сладкий, сделай мне чай. – прошептала она, видя своего друга. Он нехотя согласился, было слишком хорошее настроение. – Сожги их всех к хуям собачьим, и Кармиллу за одно вместе с ними. – повесила трубку девушка. – Плохой день, куколка? – сутенёр протянул ей кружку. А сам сел на диван, около девушки. – Показ моды в этот раз выйдет ужасный. Я бы всех своих моделей.. – она точно вскипела, но продолжать не стала, вдруг кружку в стену кинет ещё. Вал закинул ногу на ногу и закрыл глаза. Пару дней назад он видел на своем рабочем месте букет роз, достаточно большой, но вот от кого он, было не написано, а жаль, это ведь его любимые цветы. Он поставил его на самое видное место и частенько ходит любоваться им. Вокс сегодня не появлялся. Состояние только хуже, хотелось убить каждого в этом ебучем аду. Если в общем, на груди появилась роза, прямо в том месте, где должно находиться сердце, это немного смутило, но избавиться от неё никак не получалось. Она конечно немного мешала дышать, но выбора особо не было. Ведущий пытался её не замечать, но как вы поняли, получилось это очень-очень плохо. Переживания, перепады настроения и упадок жизненных сил, апатия, особо впечатлительные и ранимые доводят себя до депрессии. Эти душевные муки от неразделенной любви сводили с ума. Дышать было практически невозможно. Вал часто звонил и писал, но сам не появлялся. В своем офисе он спокойно перебирал какие-то бумаги. Наткнувшись на ту, что ему была нужна, а именно физическое состояние сотрудников, он закрыл ящик с ними. Одной рукой просматривая их, а второй наливая себе бокал вина. Помощница стояла рядом, что-то записывая. – Что-нибудь известно по поводу Вокса? – прервал тишину он. – Если бы я знала, сказала бы вам, но нет. Я перерыла все источники и паблики.. но нет. – Мне он сказал, что заболел. Но другой вопрос, чем? – перевернул он одну страницу и покачал головой. Вокс лежал на кровати почти не дыша. Лишь изредка издавая стоны от кашля. Дышать было практически невозможно.

Это были последние секунды жизни Вокса. Это были последние секунды жизни. Это были последние секунды. Это были последние. Это были.

Возле кровати лежала стопка бумаг, где было все, что Вокс должен был сказать при жизни, но так и не осмелился. Или не успел. И именно тогда он думал лишь о Валентино. О том, как бы здорово было увидеть его сейчас. Обнять и сказать все, что можно и нельзя. Жаль, что тот не ответит тем же, теперь не ответит.