Каждому своя тень под солнцем: Падение

══════ஜ▲ஜ══════

Радость наполнила Лёхино сердце, его пëрло на чистом. Глубокий сон, здоровая пища, порозовел, стал плечистым. Хозяйство, банька, крупный щенок — всё делал с толком. Через год щенок стал собакой, собака оказалась волком. И волк погрыз Лёху, пока тот стриг в хлеву телёнку чёлку. Кровосток, «Деревня»

Уэст-Мидлендс, Англия. 8 сентября, 1988 год

Бирмингем… Такая занятная история и такой удручающий вид. Томас Шелби, мир его праху, уж точно бы не одобрил подобного надругательства над своей малой родиной… Взгляд лениво блуждал от одной грязной подворотни к другой, изучал кривые изгибы гетто сквозь тонированные стёкла Роллс-Ройса. Обычно у него всегда находились такие редкие в этом мире искренние слова похвалы, восхищения или даже простой комплимент, даже самый скупой, но сейчас ему хотелось лишь промолчать, даже в своих мыслях, и удручëнно покачать головой. Но всё же… Это его будущие владения, надо верить в лучшее, ведь даже у этого гадкого утëнка есть шанс превратиться в прекрасного лебедя. Неспешные раскаты джаза ласкали слух, спасали атмосферу поездки — Пегги Ли прекрасно с этим справляется, очаровывая своим вокалом. Хотелось расслабиться, не думать ни о чём лишнем, но жизнь любит пожëстче. Ах, как же она любит доминировать… Покой — непозволительно роскошь, особенно сейчас, когда необходимо быть начеку и идти только вперёд. Время слов прошло, пора перейти к действиям. Нельзя довольствоваться малым. Нельзя быть как они. И как… Он. Леонард Коул. Дядя Ленни. Старый мудак. Абсолютно не ясно, как этот горе правитель до сих пор руководит их организацией, до сих пор имеет вес за своим словом, до сих пор имеет верных ему людей. Немыслимо! Он отказывается это принимать! Замшелый старикан, возможно, когда-то и был достойным лидером, но сейчас… И да, конечно же, конечно же! Плешивая пенсия ой как не любит, когда в его «великие планы» влезают посторонние, вот прям до зубного скрежета и разбитой об стену бутылки брэнди с двузначной выдержкой. Но… Какие планы? Где они?! Они только и делают, что топчутся на месте и идут на компромиссы! И все в организации сглатывают это! Кто-то спокойно, кто-то с недоумением, кто-то с гулко пульсирующим раздражением. Но принимают. Кроме Кинга. «Старая школа хороша… Но пора уступить место молодым», — подумал он с мрачной ухмылкой. О да, уж он-то точно не входит в число «болванчиков Ленни». Его мысли шире! Ярче! Амбициознее! Это он истинный король! Милостивый король. Сочувствующий король. Справедливый. Поэтому Кинг поможет бедному человечеству расцвести, сбросить оковы и раскинуть крылья свободы. Начав с одной закостенелой страны с её закостенелыми мажонками. Встряска… Они её получат… — Приехали, — отвлёк его бархатистый голос Арчи. Арчи… Арчи, Арчи, Арчи… Бедняга вынужден играть на два фронта, выслушивая заплесневевшие тухлые речи и истинные речи короля. Он верно служит им обоим, но его можно понять. И вопрос о его окончательном выборе — всего лишь вопрос времени. Всё же, они с ним больше, чем просто босс и телохранитель. Они партнёры. И это не значит, что они вместе ходят за ручку под Луной и предаются плотским утехам в романтической обстановке. Это значит, что если Кинг встрял, то Арчи уже на месте, готовый пустить немного крови. Или много… И это работает в обе стороны. Доверие. Взаимопомощь. Они вышли из дорогой машины на бедную улицу. Прямо-таки кадр из фильма, ей богу! — Миленькое местечко, — и Кинг не соврал, он действительно нашёлся, что похвалить. Здесь особая атмосфера… — Больше похоже на притон, — порой Арчи слишком циничен, и ох, как же ему не хватает красок в жизни. Ведь всегда здорово найти бриллиант в выгребной яме. Правда… Кинг бы не полез в неё за этим без острой нужды, но это не важно! Двухэтажный дом выглядел совсем уж обветшалым, но нельзя не отметить, что именно это обрамляло ту самую горьковатую на языке изюминку таинственного шарма. Ведь здесь можно проводить достаточно мощные спиритические сеансы, магические ритуалы и это только то, что первое пришло на ум! Прелестно! Мистично! А его шестое чувство… Оно трепещет от разлившейся вокруг энергии. Столько смертей, насилия, жестокости… Они так и сочатся из каждого кирпичика, из каждой досочки заброшенного здания напротив. Прямо-таки неприглядный и кошмарный на вид десерт, готовый в одночасье утопить тебя в экстазе своим неожиданным послевкусием. Язык сам собой облизнул мягкие губы. Арчи уже было хотел подняться по шатким деревянным ступенькам, но Кинг остановил его, плавно опустив руку на плечо и указав в сторону небольшой пристройки. Вход в подвал. Сокровенное лоно этого дома. Да, он чувствует, что им надо войти в него. — Мать честная… — Арчи брезгливо поморщился от запаха гнили, приблизившись к железной двери. Нос и рот он предусмотрительно прикрыл белым платком. — Да тут что-то сдохло. Кинг же лишь демонстративно глубоко вдохнул этот сладостный запах разложения. Он не по этим делам, трупам и по всему такому, но от жизни надо брать всё. — И не раз, — его широкая шикарная улыбка украсила это место, и он приготовился стучать. Ожидание было недолгим, и уже вскоре их из открывшегося прохода пронзал взглядом местный житель, сверкая голым испещрëнным татуировками торсом без единого намёка на здоровую мускулатуру. Запах, ожидаемо, многократно усилился. — Вы кто, блядь, такие? — недовольно проворчал он, окидывая то одного, то другого прищуром. «А вот и бриллиант…» — Прошу прощения, — Кинг виновато развёл руками, — что оторвали вас от, по всей видимости, важных дел, но… — Да, блядь, оторвали, — нагло перебил его голодранец. — Я… Я занимался… Короче, это было очень важное дело. Чë надо? «Ему бы хоть немного манерам поучиться… Каков же сквернослов» — Кхм, да… — Кинг постарался вложить самый максимум дружелюбия во взгляд и улыбку. — Шон Ренар, я полагаю? — А кто спрашивает? — в его зубах оказалась дешёвая, как и его немногочисленная одежда, сигарета, которую он тут же прикурил и пустил в них струю некачественного удушающего дыма. — Зовут Кинг, — элегантный жест, указывающий на себя. — А этого шикарного мужчину справа — Арчи. Мы пришли по делу, мистер Ренар. — Во-первых, просто Шон, — целитель вальяжно опëрся о дверную раму, продолжая портить и без того испорченный воздух. — Никаких, сука, «мистер», «сэр», «хозяин», только по имени. Можешь по фамилии, если жмëшься. А во-вторых… Ещё раз, чё надо? — Для начала… Нам надо пройти к нашей машине. — А что в машине? — Сиденья и руль, — Арчи как всегда… Но хотя бы платок убрал, а то вдруг он бы этим оскорбил хозяина подвала. — Мистер Шутник, да? — Шон брезгливо скривился, точь в точь как и Арчи раннее. — Мульт ëбаный? «А они сработаются… Наверное. Но времени всегда мало, так что лучше его попросту не тратить» — Я имел ввиду, — примирительно вмешался Кинг, закрыв собой открывшего рот Арчи, — что в машине находится само… М-м-м… Дело, — и скромненько так, невинно улыбнулся, как это умеют дети. — Сколько? «Вот так без прелюдии? Какой… Какой напористый!» Кингу, определëнно, начинает нравиться один неотëсанный заросший щетиной оборванец. — Скажем… — Кинг резво прикинул в уме нужную сумму. Учитывая специфику работы, возможные скидки в будущем и создание крепких профессиональных связей, конечно же. — Сойдëмся на десяти тысячах? Шон замер. А когда отмер, то сделал несколько сильных тяжек, при этом выпучив глаза и смотря куда-то сквозь них. — Ох ебать… — опомниться, помогал головой и вновь сфокусировался на них. — Кхе… Видать, что-то серьëзное… Добавь сверху ещё двести пятьдесят, и я соглашусь. — Тысяч? — от удивления Кинг наклонил голову вбок. «Вот это аппетиты!» — Ебанулся?! Нет, конечно… Просто двести пятьдесят фунтов. Скоро закупаться надо будет… — Сделка! — обрадованный Кинг протянул руку для крепкого рукопожатия с новым занимательным знакомым. — Я не жму рук, челкастик, — Кинг слегка надулся от обиды. Что значит «челкастик»?! Как не поэтично! А у него ведь шикарный, зачëсанный направо, андеркат… — И деньги вперёд. — Конечно, Шон! — обида как пришла, так и ушла, и время заняться вечным вопросом. Кинг вытащил из излюбленного пиджака свои скромные сбережения, которые он называл «на карманные расходы», и отсчитал нужную сумму. — Выпендрëжник, бля… — Шон кисло проводил взглядом, казалось, нисколько не прохудившуюся внушительную пачку банкнот. А затем потушил окурок об язык и… Проглотил его одним махом. — Веди, босс, пора взглянуть на это ваше… Дело. Ой простите, на сиденья и руль, да, Мульт? «Экстравагантно! Бруталистично!» На тычок локтем и восторженный взгляд в сторону Шона Арчи лишь закатил глаза. Бука… Хоть идти было совсем и ничего, но ведущий их скромную процессию улыбающийся во все сияющие тридцать два Кинг прекрасно и в красках успел ощутить спиной взгляды и настрои, направленные этими злюками друг на друга. Ах, какая между ними химия! Но… Они совсем не улыбаются! Бу-у-у… Арчи отработанным ловким движением открыл багажник, раскрыв миру очередную маленькую тайну. Совсем не святая троица уставилась на содержимое. Довольно необычное и достаточно редкое содержимое, за которое и убить можно. Нужно. Впрочем, так они и поступили. — Демоны ебаные! Вы откуда это откопали?! — Шон воспринял и оценил увиденное по-своему. Очень громко. Как не вежливо… — А это уже не твоё дело… Приятель, — ответил Арчи, сделав при этом типичную «мину Арчи», когда возникают подобные вопросы. Повеяло скрытой угрозой, достаточной, чтобы многие взяли свои слова назад, но Шона совсем не проняло. Плюс в копилку уважения. — И что тут у нас такое… — Шон, принюхиваясь, приблизился и тут же яростно отпрянул, судорожно которая нос. — Пизда! Да это ж ебучий полукровка! — очередной выкрик сопровождался несколькими тыками в опутанного цепями анорексичного вида подростка. — А то мы не знали, — Арчи прямо-таки изобиловал скарказмом в тоне. Кинг непринуждëнно поглядывал то на одного, то на другого, успевая украдкой следить за их добычей. Мало ли… — Идиоты, предупреждать надо! — Шон вдруг резко схватился за голову. — Пизда… Даже такая слабая аура не слабо, блядь, вдаривает по мне… «Интересно…» — Ох, мои искренние извинения, Шон, — ему действительно жаль. — Если бы мы знали… — он участливо похлопал его по плечу, даря поддержку и волны приязни. Король умеет сочувствовать. — Аж уши вянут… — скривился Шон, грубо скидывая чужую руку. Недотрога… — Вот нахерашечки вы его сюда притащили?! — Шон… — А если об этом узнает Гэбриел?! — Шон… — Меня ж натурально испепелят! Я стану кучкой блядского пепла! — Шон! — Да что?! Кинг выразительно так, с намёком, указал взглядом на цепи с вырезанными на них символами. Несколько раз, чтобы даже до Шона дошло. Этого оказалось достаточно, чтобы паника прекратилась, он успокоился и подошёл ближе. Вот это отходчивость! — Ладно… Хуй с вами и с этой пернатой братией. Посмотрим-ка… Он дëрнулся, казалось, в судороге от резко нахлынувшей боли, и его внешность стремительно начала преображаться — под кожей будто извивались десятки тонких и длинных червей, которые пытались прогрызть себе путь наружу. Лицо вмиг приобретало черты залежавшегося трупа: правый глаз зарос пульсирующими и мерзкими лоскутами мертвой кожи, а левая часть рта вместе со щекой обнажила уродливое мясо и гнилые зубы, напоминающие короткие клыки. На торсе и руках появились участки омертвевшей разлагающейся плоти, кое-где даже можно было разглядеть мышцы и кости. И это зловонье… Арчи вновь воспользовался платком. «Гуль… Да ещё и ренегат» Это его настоящая сущность, тут не за что стыдить. Кинг не выказал ни единого порыва отвернуться или презрительно излиться оскорблениями. Он лишь с той же дружелюбной улыбкой, с долей живого интереса, наблюдал за всеми метаморфозами. Это вообще первый на его памяти гуль в принципе, что уж говорить о том, что тот не принимает до конца свою тёмную сторону и, всë же, остаётся от части человеком. Арчи же отреагировал… Да никак Арчи не отреагировал: как стоял с недовольным лицом, так и стоит, крепыш. Шон в новом обличии приблизился к товару и начал обнюхивать каждый дюйм. Парень парализован благодаря цепям, поэтому мог лишь таращить глаза в истовом испуге. — Пятнадцать лет… — голос тоже изменился, стал рычащим, с хрипотцой. — Девственник… Идеально здоров… Чистейшая аура… — И на сколько потянет эта пташка? — поинтересовался, как ни странно, Арчи. — На дохрена, — не задумываясь ответил Шон. Он мотнул головой, снова «поползли черви», и вот перед ними вновь стоял обычный, чуть пованивающий, человек. — В принципе-то и дураку понятно, почему вы привезли его именно ко мне… Но об этом позже. Несите его в подвал. А я подумаю… Понёс груз, само собой, Арчи. Подвал оказался на диву вместительным, даже нашлось место для своеобразной операционной — а на деле комната с различными инструментами и разнообразным хламом, куда и перенесли полукровку. Цепи снимать не стали, да и не зачем. Его поставили на колени, пристегнув часть звеньев к полу, и развели руки в стороны с помощью свисающих обычных цепей. Кинг чувствует, что здесь творилось это не впервой. Шон начал расписывать фронт работ: — Работы немерено, так что мы тут надолго, — он закурил новую сигарету. Кинг и Арчи расположились на подвернувшихся здесь же небольших табуретах и внимательно наблюдали за гулем. — Но сначала… Вы что, спиздили его у кого? Ответом ему стало молчание. Кинг невинно хихикнул, словно нашкодивший ребёнок, и поступил взгляд. — Нахуй я спрашиваю… Конечно же спиздили, иначе просто продали б его в бордель или клуб какой с высокой вероятностью. А так вам нужно особо не засветиться, то есть распродать крылатого по частям. — Браво! — Кинг встал и зааплодировал. Подданных нужно хвалить. — И что это меняет? — Арчи как всегда подозрителен, но оно и понятно. — Да ничего, — Шон безразлично пожал плечами, — просто… Вы б поаккуратнее с такими мутками. Работорговцы весёлый народец, но юмор у них специфичный, и такая шутка им вряд ли вкатит. — Он точно не промышляют подобным, — Кинг уже опустился на место и готов поделиться сведениями. Почему? Чутьё… — Значит, купил у работорговцев или ещё у какого мудня, — резонно рассудит Шон. — Это уже, в принципе, получше: клиенты не такие злые и готовые на всё, как их поставщики, которые знатных пиздюлей отвесят за кражу их товара. Хотя… Есть и такие, кто вступится за клиента, особенно за охуенно богатого. Кинг посмотрел на Арчи и привлëк его внимание. Когда тот повернулся, то получил кивок в сторону Ренара. «Скажи ему» Арчи в ответ посмотрел на него, как на сумасшедшего и отрицательно, едва заметно, мотнул головой. «Ему нельзя доверять. Нет» Кинг картинно и бесшумно вздохнул, закатив глаза, а затем вновь кивнул на Шона. «Доверься мне. Ну давай, скажи же ему, ну» Ответ был самым, что ни на есть, красноречивым: усталый вздох, убийственный взгляд, но смиренное принятие, легко читаемое на лице. Когда они оторвались друг от друга, то увидели наблюдающего за ними Шона. — Закончили, голубки? — На ящике, — Арчи пропустил это мимо ушей, — было написано «Волкерс Эмпайр». А когда мы забирали груз, то в некоторых записях значилось имя Хойт. Слышал о нём что-нибудь? — Империя Волкера… Хойт… Типо… Хойт Волкер? — Шон при задумался на несколько секунд. — Волкер, Волкер, Волкер… Не, босс, не знаю такого. Видать не высокого полёта хмырь. Арчи бросил ещё один убийственный взгляд на Кинга. А что он? Он не виноват! И не надо так смотреть на своего короля! — Да наворкуетесь ещё! Пизда… Ладно, вернëмся к мальцу. Придëтся распотрошить его, полностью: кожа, органы, мясо, всё можно сбагрить правильным людям и э… Нелюдям. Жить будет долго, так что на выходе получим отличнейший свежайший товар. А потом и навар. — Отлично! — Кинг радостно хлопнул в ладоши. — Можем приступать! — Прям щас? — он о кинул их скептическим взглядом. — Я его так распидорасю, что кровь будет зле стать туда-сюда, не боитесь костюмчики фирмы «Педрини» запачкать? — «Шелби Компани Лимитед», — любезно поправил его Кинг, указывая на прекрасный пурпурно-розовый пиджак. — А что до нас… Ты же сможешь очистить нас заклинанием, всего лишь, — из него вырвался смешок, — взмахнув палочкой, разве нет? — Я вам не мамка, сами не сможете махнуть ебучей палочкой? — Нет, — невозмутимо ответил Кинг. Шон сузил глаза и принюхался. А затем резко вдохнул окружающий воздух. А затем ещё раз и ещё. — Маггл, — указал он на Арчи пальцами, держащими тлеющую сигарету. Шон совершенно не обратил внимания на их недовольство. Какое же это мерзкое слово… — И… — медленно, медленно пальцы двинулись, останавливаясь на Кинге. — Маг? Только странный какой-то… — По местным традициям меня бы назвали… Кхм… Магглорождëнным. — Кому ты пиздишь, они ощущаются точно также, как и пидоры чистокровные. Но ты… Ты другой. — Все мы по-своему уникальны, и даже в самых невзрачных девах можно углядеть некую пикантность, — философски ушёл от ответа Кинг и сразу же сменил тему: — Может, займёмся уже делом? Мы заплатили за место в первом ряду, так где же само шоу? — Шоу ему, блядь, подавай… — он докурил и выкинул окурок прямо на пол. — Надо начать с крыльев. — С крыльев? — недоумение Арчи понятно. У них есть крылья?! — С крыльев, — кивнул Шон. — С крыльев? — Кинга это жуть как заинтересовало. Интересно, какие они… — Да, блядь, с крыльев! — крикнул Шон. — Мы ж не в яслях нахуй, хуль вы тут устроили?! Да у этих уëбков есть крылья, и они тоже стоят денег. Так что я сначала отпилю их, а потом уже возьмусь за требуху и прочее говно, — он по-хозяйски похлопал полукровку по голове. — Чем?! — Кинг возбуждено поддался вперёд, предвкушая отменное представление. — Была у меня где-то строительная пила… — Шон начал копаться в кучках разбросанных вещей. — Эта приспособа даже поудобнее медицинской будет, уж поверьте мне… — Ску-у-у-у-у-у-учно… — глумливо протянул Кинг. — Скучно! — король хочет веселиться! — В смысле, блядь, скучно?! У меня тут не ебучее шапито, нет у меня смешных карликов и этих… Как их… Эквалайзеров. Мне что, взять бензопилу и под весëлый музон отхуярить эти сраные крылья? — весь его вид выражал огромное недовольство вперемешку с возмущением. Но Кинг услышал главное. — У тебя есть бензопила?! — глаза так и горели от восторга и радости. Он в нетерпении заëрзал на месте. — Хочу, Шон, хочу, хочу! — Кинг определённо хочет увидеть это! — А ты мне что за это? Дашь выебать свою сестру? Мир резко потерял все свои краски. Если бы Шон умел лучше читать людей, то вид Кинга поразил бы его до хладного пота. Лицо закаменело. Взгляд потерял любые намёки на доброжелательность. Поза сменилась, закрылась. Он подобрался, исподлобья наблюдал за гулем, готовясь. Арчи забеспокоился и хотел остановить его, но было слишком поздно: Кинг приготовился щëлкнуть пальцами, буравя глазами шею будущего трупа. Всё происходило буквально пару секунд. — Шучу, конечно… — махнул рукой Шон, не заметив смену атмосферы. — А то ты призадумался аж. Пальцы расслабились. Сам Кинг выпрямился, и теперь перед гулем сидел всё тот же очаровашка. — Шутка… Да… Я так и понял… — Короче… Гони ещё двадцатку сверху и будет тебе шоу. — Тысяч? — на автомате выдал Кинг, полностью придя в себя. — Да ëптеть… Хуль ты всё тоннами-то меряешь?! — Прости-прости, — помахал он ладонью перед лицом. — просто привычка. — Охуенно тебе, видать, живëтся… — Шон спрятал протянутые Арчи купюры в карман. — Ща вернусь… Пока его не было, Арчи с участием спросил: — Как ты? — голос был тихим, намного тише обычного. — Не бери в голову, Арчи— безэмоционально ответил Кинг. Больше они не затрагивали эту тему. Долго ждать не пришлось, и Шон вскоре вернулся с бензопилой на плече, успев нацепить на глаза чёрные очки для сварки. Теперь он выглядел как настоящий торговец органами. Это так… Здорово! Кинг вновь подарил ему заслуженные бурные овации. Брависсимо! — Хуль ты так радуешься, — он аккуратно положили аппарат на пол. — Я тут собираюсь мелкого пиздюка распилюкать, а у тебя лыба на весь еблет. — Он всего лишь товар, — Кинг фыркнул и небрежно махнул рукой. — А сейчас он хорошенько развлечëт меня. — Вас понял, босс, всё будет в лучшем виде, — совершенно не искренне ответил Шон. Он опустился на корточки перед спиной полукровки начал ощупывать еëеë и нажимать на неведомые точки в районе позвоночника. — Пизда! — Шон упал на пятую точку. Спустя пару нажимов у парня в районе лопаток возникли большие белоснежные крылья. Как… Как красиво! Перья словно источали чистейший первородный свет, который грел саму душу. Кинг, и даже Арчи, заворожëнно изучали это чудо с широко раскрытыми глазами. Даже жаль портить такое произведение природного искусства… Это было бы преступлением против красоты! Король сказал! — Ну и урод, — протянул нисколько не впечатлённый Шон, не разделяющий королевских взглядов. — Эй, Карлито! — обратился он невесть к кому, поднимая бензопилу. — Врубай музон! Они недоумëнно заозирались по сторонам, но в комнате, кроме них троих, никого не было. Тут Арчи привлёк к себе внимание и указал куда-то в угол, где стоял слегка пыльный виниловый проигрыватель, а на нём сидел… Таракан. Обычный, может слегка крупноватый, но всё же таракан. Насекомое зашевелилось и, каким-то образом, умудрилось включить проигрыватель, а затем и вовсе опустить иглу на крутящуюся пластинку. «Какая прелесть!» — подумал Кинг. Он, правда, не может терпеть этих мелких паразитов и дармоедов, но этот выглядел таким презабавным! Сегодня, прямо-таки, день впечатлений! Праздник какой-то. Послышались помехи, и раздались первые звуки музыки. Когда пошёл первый гитарный риф проигрыша, то Шон завёл свою пилу в такт мелодии, а потом начал подражать ей с безумным оскалом на лице. Вступил такой знакомый вокал:

Безумие, вот как всё происходит, Миллионы людей живут, как враги. Может ещё не поздно Научиться любить И забыть ненависть?

— Шрам с души не сгниë-ë-ë-ëт, — Шон решил подпевать припев, но это было настолько фальшиво… — но кого вини-и-и-и-ить? А поезд сходит с рельс в голове моей! И под бодрую гитару Рэнди Роадса бензопила с милым хрустом впилась в пернатую плоть под немой крик агонирующего полукровки…

══════ஜ▲ஜ══════

Оксфордшир, Англия. 8 сентября, 1988 год

Плотно сдвинутые шторы не давали проникнуть свету в его квартиру, не давали понять время суток, но Джон всё равно знал, что сейчас одиннадцать часов утра и тринадцать минут. Он сидел на полу, скрестив ноги и уставившись в пустую стену. Просидел с вечера прошлого дня. Взгляд даже не мог поймать нормальный фокус. Его знобило, его сотрясала мелкая дрожь. Бусинки пота скатывались с напряжëнного лба на засохшую кровь на полу. Ногти судорожно скребли по разорванной коже плеч. Он устал. Он чувствует, что снова утрачивает контроль, растворяется во власти обуревающих его чужих чувств, чужих мыслей и желаний. Джон пытался абстрагироваться, как и раньше, но чужое мировосприятие так и норовило взять верх над его настоящим «я». Он на пределе. Зелья, которые он литрами вливал в себя в начале карьеры, перестали оказывать нужный эффект. Стена рушится, запирать свои и чужие эмоции становится всё труднее. Ментальное тело работает на износ. Последствия для психики удавалось сдерживать, но эта неделя выдаëтся крайне тяжёлой, крайне выматывающей. Внимание Джона распылено, теперь сосредотачиваться приходится не на одном лишь деле «Семейные убийства». Скупая, но стройная картина разлетелась вдребезги под давлением новых элементов, и чтобы собрать её заново… Это выматывало. И всё началось одной лишь случайно брошенной фразы…

══════ஜ▲ஜ══════

Оксфордшир, Англия. 3 сентября, 1988 год

Наступил вечер. Рабочий день закончен, но не закончена сама работа. — Больше экспрессии! Покажи мне настоящую гниду! Мразь, способную мать родную продать за стопку ценных бумаг! Скримджер дал добро операции по внедрению на чëрный рынок. Курс намечен, осталось лишь создать конспиративную личность, способную пустить пыль даже в самые намëтанные и прозорливые глаза. — Да что ты как ëж в кармане! Естественнее! Давай, походка пружинит, глаз блестит! Брюс помог найти подходящий образец для подражания. Роджер Рэнделл, не-маг, яппи из Спиталфилдса. Просматривая воспоминания, связанные с ним, можно сделать следующие выводы, с которыми также помог напарник: взгляд цепкий, осторожно анализирующий собеседника, но в то же время высокомерный, выражающий превосходство и снисхождение; одежда и аксессуары подобраны с чувством стиля, в одной цветовой гамме и не выглядят безвкусно или пошло — сказывается его тернистый путь на верха; поза при разговоре открытая, но готовая вот-вот перерасти в закрытую; речь правильная, грамотно поставленная, без слов паразитов, а его классический британский акцент отлично позволяет расположить к себе собеседника; имеет привычку щëлкать пальцами, когда соглашается с собеседником или делает вид, что соглашается. Словом, идеальный кандидат, который может и затеряться в толпе, и, когда понадобится, привлечь нужное внимание. — А вот это хорошо, друг! Реально хорошо! Да! Мне нравится! Весь комплект для повторения внешнего образа, опять-таки по совету Брюса, было решено приобрести в одном из ателье «Шелби Компани Лимитед». Подавляющее большинство успешных людей, или те, кто хотят походить на таковых, отдают предпочтение именно этому бренду. И они заказали всё, что нужно, в разных точках. Сумма вышла круглая, но здесь сыграл на руку аскетизм Джона, так что денег хватило на всё, и совсем его не волнует, что он, скорее всего, наденет приобретённые вещи только на дело, раз в жизни, потому что работа важнее. — Руки! Используй руки! Больше жестикуляций! Активнее, активнее! Смена закончилась, заказ сделан, и напарники отправились к Джону домой: необходимо было уже сегодня начинать формировать Ментальную Маску. Но… То, что он прекрасно знал лишь в теории, на практике оказалось ужасно трудно претворить в жизнь. Маска никогда ему не пригождалась, иной профиль работы. — Всё, сворачиваемся! — на тяжёлом выдохе проговорил Брюс, устало опускаясь на диван. — Ох, ты ещё та деревяха… — он помассировал виски. — Джон по кличке Дуб. — Насколько всё плохо? — безэмоционально спросил Джон, меня внешность на родную. Но внутри он был недоволен результатом. Сильно недоволен… — Не Холокост, но и не Секс Революция, — хмыкнул Брюс. — Больше тренируйся перед зеркалом, а то твои мимические мышцы это ужас какой-то, уж поверь мне. Ты как плод любви сморщенного авокадо и инструктора Муди, без обид. — Мне следует посмеяться? — Э? — Я до сих пор не разобрался, мне следует смеяться над твоими юмористическими высказываниями в мой адрес? — абсолютно серьëзно спросил Джон. Ему действительно нужно знать… — Ты ещë слишком маленький для такого, — хохотнул Брюс, рывком поднимаясь с места без малейших признаков усталости. — Подрастëшь — поймëшь! — он похлопал Джона по голове. Секунды раздумий и из его рта вылетает скупое: — Ха. — Ну… Сойдëт для начала. Я рад, что ты так стараешься ради меня. Джон пожал плечами и обратился в молчание. Молчал и Брюс. От того возникла серьëзная проблема… Как мягко сказать, что ему пора к себе? Джон не хотел обидеть его, поэтому стоило придумать что-то ненавязчивое, может даже простой жест сойдëт. Но какой жест выбрать? А может просто кивнуть на дверь? Нет, грубо. Тогда… Спросить, нет ли у него больше встреч на сегодня? Возможно, но уже довольно поздно, вероятность крайне мала. А может… — О-о-ох, ну и засиделся я у тебя, — Брюс то ли уловил возникшее настроение, то ли так совпало, но тем не менее… — Всю душу прям из меня высосал, вампирюга, — он зачем-то начал разминаться. — Вампиры не способны поглощать души, это миф и заблуждение, — Джон мысленно испустил облегчëнный вздох. Ситуация разрешилась, и он не опозорился и не нагрубил напарнику. — Ну не скажи. Знаешь, доля правды, все дела… Кто знает? На этом и закончили. Джон проводил его до двери, спокойно выслушивая характерные дружеские высказывания, и даже терпеливо дождался, пока Брюс слишком уж долго надевал копар аврора. Хм… Дружеские, значит… Они друзья? Брюс считает Джона своим другом? Однозначно. А Джон? Скорее… Да. Это, по крайней мере, логично, исходя из их взаимоотношений. Они действительно походили на пару друзей, и их взаимодействия даже в чём-то опережают его дружбу с Уолтером. Если их темы разговоров с Уэйном касались лишь работы, то с Брюсом их беседы могли зайти, по сути, в любое русло. Это открывало новые социальные возможности, которыми Джон может воспользоваться в будущем. Благодаря новому другу он может стать… Более нормальным. Более похожим на других людей. Социализированным. Живым. Они могут обсуждать и будущее, и настоящее, и прошлое. Прошлое… Брюс уже поведал ему в том самом письме историю своего взросления. В отличие от Джона, который и двух слов на эту тему связать не может… А когда собрался с силами, настроил себя на нужный лад, появился Джеффри Волкер… И… Момент был упущен. А на Брюса на время пало клеймо персоны нон гранта. Джон мысленно обвинял напарника в своей неудаче, что тот пробудил в нём запрятанные глубоко внутри чувства и эмоции. Это привело к запутыванию мыслей. Это привело к моменту слабости. И главное, это привело к ошибке, из-за которой один из братьев до сих пор находится не под стражей… Слова же, со всей вложенной душой изложенные напарником на пергаменте, отрезвили опьянëнный разум. Иронично, но Джон пытался оставаться прежним, холодным и безэмоциональным, хотя прямо в тот же самый момент внутри плескались и бурлили злость и раздражение на Брюса. И это могло продолжаться ещё долго, если бы не то самое письмо… «Я знаю, что ты обвиняешь меня…» «Он читает меня, как раскрытую книгу…» «Джеффри — неуравновешенный психопат с параноидальным расстройством, его атаку никто бы не смог предсказать…» «Он как всегда прав…» «Момент упущен, я понимаю твои чувства, но… Давай я дам тебе правильный толчок. Вот моя история…» «Он поделился со мной сокровенным…» Джон вернулся из путешествия по воспоминаниям. Да. Они друзья. И он расскажет ему о своём прошлом. Равноценный обмен. А пока, они распрощались, сказали последние слова, но, ещё не выйдя за порог, Брюс бросил напоследок: — У тебя простая задача, по сути, ничего выдумывать не нужно, всё придумано за тебя. Тебе просто надо скопировать личность одного человека, даже без самодеятельности. Это обычный яппи, коих сотнями бродит по стране, это же не Джефф или даже не Тед Волкеры, у которых в голове такой бардак, что… — он помотал головой, развернулся и еле слышно пробормотал: — Вот же ш выдумщики на наши головы, ни разу не повторились, ублюдки… Но Джон прекрасно уловил каждое слово напарника. Это походило на незначительную фразу, но мозг на автомате обработал высказывание, встраивая в уже существующую Паутину Преступлений: он привык, что любые слова Брюса по делу «Семейные убийства» имеют большой вес. Рука потянулась к ручке, чтобы закрыть входную дверь, но остановилась на полпути. И в этот же момент случилось непоправимое. Картина… Она треснула…

══════ஜ▲ஜ══════

Оксфордшир, Англия. 8 сентября, 1988 год

Больше сведений… Ему необходимо больше сведений, чтобы залатать картину с учётом новых осколков. И сегодня самый подходящий день для сбора недостающей информации: Скримджер, видя его ухудшающееся состояние, предоставил ему один выходной на восстановление работоспособности. Хотел дать больше, но Джон настоял на одном дне. А ещë вечером к нему должен наведаться Брюс для очередной репетиции, так что следует управиться в кратчайшие сроки и не дать повода жалеть себя. Ошибки недопустимы. Он еле как встал на затëкшие ноги: его вело то в одну, то в другую сторону, конечности словно чужие. Неровный и учащëнный пульс отдавался болью в висках, Джон всеми силами старается сохранить концентрацию. Не просто… На глаза тут же попались уже начавшие смердить останки распотрошëнного бездомного пса, которого он приютил вчера, помыл и накормил. Выхватив палочку из кобуры, Джон удалил все следы засохшей крови и испепелил мохнатую кучу мяса. Грязный кухонный нож же он отнёс обратно, бросив в раковине. Ушёл, а затем тут же вернулся и отмыл его до блеска. В ванной наконец-то удалось смыть с лица ещё не успевший задохнуться пот, облепившей его мерзкой холодной паутиной. Беглый осмотр внешнего вида сквозь отражение оказался крайне неудовлетворительным: слишком болезненный вид, сочащиеся кровью раны на плечах, грязь под ногтями. Метоморфизм помог в этом деле, но не полностью, концентрация даётся с огромным трудом. Грязь же он вымыл, а раны обработал Экстрактом Душицы из аптечки за зеркалом. Из неё же он достал и зелья, рассчитанные на купирование его недуга. Он опустошил сразу три флакона. Также внутрь пошла и тонизирующая настойка. Одежда, в особенности форма аврора, спрятала под собой изрядно худое тело с кошмарными ожогами на спине и верхе плеч. Палочка на месте. Всё остальное раскидано по местам быстрого доступа, как мины на полях смерти, готовые вот-вот пойти в дело, как подвернëтся случай. Сегодня начинается второй акт. Джон решил сменить подход в угоду повышения результативности — пора перестать надеяться на других. Раньше ему было достаточно лишь известных данных, и он всегда работал в связке с Уолтером. Один находил, один связывал паутину воедино. Но его личная цель этой командировки — стать независимым, самодостаточным специалистом. Братья Волкеры… Его дебют. Выход из зоны комфорта. Его первое дело в отрыве от Уолтера, он никогда до этого не действовал один. Брюс не считается, так как, по сути, они лишь временные напарники, время вновь разделит их, да и пока тот не доказал своё преимущество над Уолтером. Уолтера сложно превзойти. Аппарация не далась без последствий: ноги позорно подкосились, он пал на четвереньки, и его неистово вывернуло наизнанку желчью из пустого желудка. К счастью, прохожие не могли заметить его жалкое состояние из-за наложенных вокруг телефонной будки Министерства чар. Недопустимость… Проявление слабости даже на глазах у невидящих его людей он расценивал, как недопустимость. Сгорбившись и цепляясь за любую опору не ведущей рукой, Джон всё же смог зайти в портал. Набор цифр набран, вспыхивает зелёное пламя, и он выходит из одного из многочисленных каминов Атриума, минуя снующих по своим делам работников Министерства. Их подозрительные взгляды он спокойно проигнорировал. Маршрут уже намечен — навигация по памяти его никогда не подводила, даже сейчас, в настолько жалко состоянии. Разум твердил отправиться именно туда. Подозрение мешалось с недоумением, ведь он чуть ли не спотыкался на месте, а рука до сих пор держалась за опору, любую ближайшую стену. Было непросто, но Джон дошёл до места назначения. Поборов очередной приступ тошноты и игнорируя болезненно ноющую пустоту органа пищеварения, он ступил в застенки Архива. Расчёты, само собой, не подвели: сегодня здесь находится лишь один маг. Тот архивариус, которая не станет пользоваться своим служебным положением ради компенсирования своих комплексов. Сказывается и еë возраст, в котором ребячества выглядят намного несуразнее, чем обычно. — Джон! — приветливо воскликнула Камилла Фигг, полная дама средних лет, и просто профессионал в своей области. Хоть ей и пятьдесят три, но она выглядит намного живее самого Джона в его лучшем состоянии, что уж говорят о теперешнем. — Иди сюда, милый, давненько тебя не видела! — она встала из-за стола и подошла к нему, чтобы тут же крепко обнять. — Всё такой же худющий, как древко метлы! Тебе надо лучше питаться… Пришлось ответить взаимностью, подарив неловкие скупые объятия с его стороны. Джон точно не знает, чем он ей так понравился, что она постоянно дарит ему телесный контакт и норовит накормить чем-нибудь. Возможно, сыграло его молчаливое выслушивание речей Камиллы, начиная от свежих сплетен и заканчивая жизненными историями, когда часами приходилось сидеть за пролистыванием дел. Он сделал вывод, что ей просто напросто хотелось поговорить с кем-нибудь, а молодые сотрудники Архива же, по всей видимости, не отвечали взаимностью. Как и остальные. Но не все. И всё равно, почему это сделало из Джона подобие любимчика? Он же просто слушал и кивал в основном, что в этом такого? Пока что ему не понять. — Ох, Мерлинова борода! — она отодвинула его от себя и критически осмотрела, качая при этом головой с ярко выраженным недовольством на лице. — Ты ещё и бледнючий весь… Постой! Я слышала, что у тебя сегодня выходной. Опять ты за своё?! — Выходной, — кивнул Джон, — просто… — речь давалась труднее, чем ожидалось. Голос приобрёл охриплость, а сам темп казался заторможенным. — Не важно. Со мной… Всё хорошо. — Не бережëшь ты себя, милый… Она нисколько не поверила ему, но лишь тяжело вздохнула и вновь покачала головой, только уже с печальной улыбкой. Джон решил отвлечь её от ненужной ему жалости: — Как твоя сестра? — ему не было интересно, но тема родственников и интерес к их благополучию благотворно влияет на расположение к себе собеседника. В теории. — Всё по-старому, — грустная улыбка так и не сошла с лица, но стала ещё более выразительной. — Арабелла, всё же, уже не молода. Годы вовсю берут своё… — Мне жаль, — ответил Джон, ведь именно так и следует отвечать на подобные известия. — Эх, возможно скоро и я… — её взгляд потускнел, но спустя мгновение перед ним снова стояла по-доброму улыбчивая женщина, девиз которой: «Во всём можно найти свет, даже если он тусклее самого слабого Люмоса». — Прости, что снова порчу всё своим тоскливым видом. — Всё нормально, — Джон не возражал. В обществе так и принято, что женщинам позволительна слабость. — Ой, вспомнила! — хлопок в ладоши сопровождался тёплой волной приязни. — Я же печенье испекла! Вот взяла с собой, чтобы угостить кого-нибудь… — она уже повернулась к столу, но Джон её опередил. — Я не голоден, — хоть и следовало согласится и взять несколько штук, ведь Камилла так сегодня не нашла никого, кому бы могла вручить плод своих умений, терпения и заботы. — Прости. — Не извиняйся, милый! — Камилла коротко обняла его. — Поделюсь с кем-нибудь другим. Да… Кхм, так… Ты что-то хотел? Может, нужна помощь с чем-нибудь? — Да, — еле кивнул Джон. — В архиве есть дела, связанные с именем Дики Гринлифа? У Камиллы округлились глаза. Ей не нужно было пользоваться учëтной книгой, она прекрасно всё помнила наизусть. И такая реакция настораживает. — Я… Я не знаю, откуда ты знаешь о нём, но… — она неловко улыбнулась. — Милый, это информация ограниченного допуска. Сожалею, но ничем помочь не могу. Прости… — Вот как… — Джон на мгновение прикрыл глаза. «Нет допуска. Что это может значить? Многое. Слишком важный человек? Слишком влиятельный? Связано ли это с внутренней кухней Министерства? Отделом Тайн? Очередные вопросы…» — Кто… — он стёр со лба вновь появившуюся паутину. — Может предоставить мне допуск? — Эм… Я не думаю, что у тебя это получится, Джон, — Камилла приняла виноватый вид. Но она ведь ни в чём не виновата. — Я уже успела узнать тебя немного — ты не отступишься, так что… Допустить к материалам тебя могут лишь четыре человека: Корнелиус Фадж, Долорес Амбридж, Амелия Боунс и Алистер МакКиннон. — С министром я явно не смогу поговорить, — начал рассуждать вслух Джон, — как и с его заместителем. Остаëтся глава ДМП и её заместитель… — И что тебе от меня надо, уродец? — внезапно властно раздался из-за спины знакомый голос. Нисколько не испугавшись, в отличие от ойкнувшей Камиллы, он медленно обернулся, и перед ним предстал заместитель главы ДМП Алистер МакКиннон. Именно над ним «подшутил» Брюс в столовой, когда послал к нему Джона с абсолютно нелепым заготовленным текстом. — Мисс Фигг, что здесь делает эта аврорская гиена? И каким боком здесь фигурируют мадам Боунс и я? — Мистер МакКиннон! — громко возмутилась Камилла. — Зачем вы так о Джоне?! — Я не завожу любимчиков, и вы это прекрасно знаете, — МакКиннон подошёл к нему в упор, заложив руки за спину и прожигая ярко-голубыми глазами его переносицу. Не смотря на Камиллу, он продолжил: — Я каждый день вижу гиен, которым не угодил приказ их хозяина. И каждый раз я отправляю их в замечательное путешествие, связанное с мужским или женским началом. А что мы видим сейчас? Правильно, очередная цепная животинка устала и хочет пожаловать в мой департамент, потратить моё драгоценное время. Просто… Прелестно. — Я не понимаю, за кого вы меня приняли, — подорванное физическое и ментальное здоровье не помешало отвечать холодно и беспристрастно, — но вы злоупотребляете своим служебным положением, мистер МакКиннон. — Да ты что! — с наигранным удивлением воскликнул он. — Я бы тебе сказал, кто действительно злоупотребляет своим служебным положением, да не хочу язык замарать. Уж больно мерзко произносить их имена, — особо вкрадчиво закончил МакКиннон. — Мне не нужен надуманный конфликт, — у Джона совсем нет времени на это. — Мне нужен доступ к информации, которая косвенно может касаться дела «Семейные убийства». — Рад за тебя. И что? — на лицо заместителя вылезла гримаса отвращения. — А у самих мозгов не хватает? Обязательно нужно обращаться к людям, занятым настоящей работой? — он с усилием ткнул его плечо. — Дело было поручено Аврорату, так? А именно тебе, янки, и твоему идиотскому дружку. Ну так и занимайтесь им сами! Не можете раскрыть дело? Рапорт об увольнении Скримджеру на стол от офицера Клоуна, а ты, рядовой Шутник, катись обратно в свои Штаты, марать соплями и слезами жилетку начальства. Ты у меня… — Мистер МакКиннон! — грозно окрикнула его Камилла. МакКиннон перевёл ставший не читаемый взгляд ему за плечо. — Как главный архивариус, я не потерплю подобного в стенах моих владений! Либо вы спокойно решаете вопрос между собой, без оскорблений! Либо же я сообщаю об инциденте вашей непосредственной начальнице. Заместитель замер. Его левый глаз дëрнулся пару раз, а затем МакКиннон отошёл на шаг назад и раздражëнно выдохнул. — Я делаю это только ради того, чтобы из-за тебя, янки, мадам Боунс не тревожили зазря, — он провёл рукой по всколоченным блондинистым волосам. — Говоришь быстро и кратко. Не хочу терпеть тебя долго под боком, болезный ты наш. Джон избрал другую тактику, нежели диалог. Он засунул руку в карман штанов и протянул записку МакКиннону. Тот странно на неё взглянул, но всё же взял двумя пальцами и прочитал. Это было быстрое и краткое, как и всегда, послание от Уолтера трëх дневной давности. «Под тебя копают. Дики Гринлиф» Это имя — один из новых осколков, новый, совершенно непредсказуемый элемент картины. Кто он? Каковы его мотивы? Кому он лоялен? Не было известно абсолютно ничего, кроме имени. И первым делом Джон решил проверить именно архив. МакКиннон не торопился, неотрывно буравил пергамент. По нему заметно, что сейчас он усиленно размышляет над чем-то. Время непозволительно долго тянулось, а полная тишина растягивала его ещё сильнее. Создавалось впечатление, что это может идти бесконечно, если бы МакКиннон, наконец, не поднял глаза на Джона. — Обет. И никак иначе, — его сменился на ледяной и безапелляционный. —Ты не будешь использовать эту информацию во вред Министерству. Ты не будешь распространяться о ней никому, кроме меня и Камиллы. Если ты выяснишь какие-либо новые сведения по Гринлифу, то будешь обязан при первой же возможности передать их лично мне и никому другому. — Я согласен, — незамедлительно кивнул Джон. Это частично связывало ему руки, но условия приемлемы. Они синхронно вытянули праве руки и одновременно сжали предплечья друг друга на манер дипломатического рукопожатия. Смиренно молчавшая до этого Камилла тут же вытащила палочку, чтобы провести процедуру Непреложного Обета. Их руки оплела тонкая огненно-красная нить, и в помещении раздались роковые слова клятвы. Никакой торжественности, о коей думают многие маги. Непреложный Обет никогда не был таким, это всегда риск во все времена. Для обоих сторон. После завершения клятвы МакКиннон уже хотел было уйти. Развернулся, но его окликнула Камилла: — Мистер МакКиннон! — он ответил ей хмурым взглядом из-за плеча. — Хотите печенья? Сама пекла! Немая сцена. Тут удивился даже Джон, что уж говорить о заместителе. «Отрицательный ответ, с высокой долей вероятности» Но... — Не откажусь, — она радостно хлопнула в ладоши и отдала ему целую коробку, явно самодельную, оформленную в розовых тонах и с цветными котами на крышке. — Спасибо, мисс Фигг. «Люди разочаровывают...» — Ой, да что вы! — Камилла махнула рукой. — Вам спасибо за потраченное время. — Кхм… Да, — МакКиннон беззлобно взглянул на Джона. — Мне нужно покормить кота. И ушёл, ни разу не обернувшись. — Эта какая-то метафора? — Джон решил, что фраза брошена не случайно. Может… Секретный код? — У него правда есть кот, — Камилла хихикнула. — Черныш такой милый… Кхм… — она села за стол и приняла максимально сосредоточенный вид. — Итак… Не буду тянуть время. Ты должен понимать, что в подобного рода учреждениях, как Министерство Магии, случаются утечки информации… И она поведала ему то, что по праву находится в особом доступе. Дики Гринлиф оказался человеком, ответственным за большинство утечек, включая самые крупные. Делал он это филигранно, и никто даже предположить не может, кто может скрываться за личиной торговца информацией. Именно по его вине, как полагают, приключился инцидент в Отделе Тайн, последствия которого — уничтожение многих хранилищ, включая вместилище единственных во всем мире артефактов, Маховиков Времени. После этой ужасной катастрофы охрана всех важных отделов усилилась многократно, а Отдел Тайн ещё больше изолировался ото всех. Есть ещё множество других, более мелких инцидентов. Огромное множество. И если все украденные сведения просочились бы в массы, то престиж Министерства упал бы на множество пунктов. К тому же, утечки связаны не только с сотрудниками практически всех отделов, но и с обычными гражданами, что могло перерасти в разрушение бесчисленного количества судеб, смещение целой толпы чиновников и множественные аресты. Но ДМП известны лишь крупицы, а не сама суть, поэтому посадить кого-либо из продажных службистов не получится даже при всём желании. Вовлечëнные в дело Гринлифа выдохнули спокойно, когда выяснилось, что он не торгует со всеми подряд. И уж точно не продаёт информацию газетчикам. Есть предположение, что Дики Гринлиф с чёрным рынком, если не с самим Лао, что делает операцию по внедрению мультизадачной. Но и без этого ситуация не самая лучшая: если случится широкая огласка, а большинство украденных сведений всё же просочится наружу в массы, то в магической части страны с высокой долей вероятности возникнут беспорядки, грозящие перерасти в очередную гражданскую войну. Требовалось действовать аккуратно, с минимальным кругом задействованных лиц. За расследованием в отношении Дики Гринлифа стоит мадам Боунс и её заместитель, и докладывают они лишь Министру и замминистру. А теперь новым звеном этой короткой цепочки стал Джон. Он опирался на стенку, закрыв глаза. Когда Камилла закончила, то участливо поинтересовалась: — Ты хоть слушал меня? — Просто… — с трудом, но глаза разлепились. — Устал немного… — Может, всё-таки перенесëшься домой и отдохнëшь, милый? — заботливо спросила она. — Я должен по-быстрее разобраться во всём… — хрипло ответил Джон, веря в целесообразность своих действий. — Камилла… — он попытался пересилить себя, и у него вышло: — Возможно ли… Что у тебя есть наводка на того, кто смог бы помочь? «Важны любые сведения…» — Хм… — она крепко задумалась на несколько минут. А затем обрадовалась чему-то, но тут же потухла и неуверенно сказала: — Я не совсем уверена, но… Если не он, то кто? Послушай, Джон… Ох, этот человек крайне неуравновешен и слишком непредсказуем, да и к тому же к Министерству относится, как… А уж к Аврорату… Но попытаться стоит, я думаю. Наверное… — Кто? — Джон отлип от стены и быстрым шагом, на последних силах, подошёл к столу. Она развернула лежащий перед ней свежий номер «Ежедневного пророка» главной страницей к нему. Камилла указала на один из заголовков. Взгляд болезненно стремительно пробежался по названию. «ВСЕМИРНЫЙ ЗАГОВОР СУЩЕСТВУЕТ! ПРОТИВ ВАС ПЛЕТУТ НЕВИДИМЫЕ КОЗНИ! СПАСАЙТЕ СЕБЯ!» Под кричащим и провокационным заголовком значилось имя автора статьи. Необычное имя и в то же время знакомое. Имя, на которое указывал аккуратно подстриженный ноготь. «Нам нужно поговорить, Хогвартс Блум...»

══════ஜ▲ஜ══════

Уэст-Мидлендс, Англия. 8 сентября, 1988 год

Рон облизнул пересохшие губы, со всей отдачей матеря про себя Шона. А ведь всё начиналось вполне себе адекватно... Послав ноющего утырка за мороженкой, пироженкой или ещë каким говном, он постучался в подвал к гнилому утырку. До сих пор всё было вполне себе нормально. Ну позвал его Шон к себе, мало ли, книга может там интересная подвернулась или помочь расчитать бюджет, чтобы недогуль покупал себе больше грибов за меньшие деньги. Напряжно, конечно, ведь Рону ещё к Бисли сегодня тащиться, но что поделать. Даже несмотря на покрытого с ног до головы чужой кровью Шона, который, сука, вообще не торопился открывать фокин дверь, в голове сохранялась мысль, что всё до сих пор нормально. Слово за слово, и вот они уже стоят в «разделочной» комнате, пол которой тоже, фок, покрыт кровью. Неожиданно, не правда ли? Сложить два и два не сможет разве что полный идиот или ныне покойный Эрни. Так что же, это кровавая баня так сильно смутила Рона? Если бы... Конечно, эта картина подействовала на неокрепшую психику ушатом ледяных мурашек и мелкой дрожи по всему телу, в нём даже зародилась мысль, что ебанутый целитель порешает и его, прямо здесь же. А Шон стоит, сука, лыбится, что так и хочется засадить ему несколько ножей в яйца и бежать, бежать, бежать подальше, куда глаза глядят. Но Рон стоял, как вкопанный, и неотрывно смотрел на то самое место, где кровь ещё не успела до конца засохнуть. «Это что ещё за херня...» Перед его глазами разыгрывалась беззвучная сцена, как призрачно-голубой силуэт, на лице которого можно было различить лишь безумный оскал, отрезает каким-то маггловским устройством крылья второму силуэту. Крылья, фок! «Уже крыша едет... Замечательно...» — Бомжюр, ебать! — неожиданно крикнули ему в ухо. Рон вскрикнул и тут же упал на задницу. — Воу! — воскликнул Шон, беря его под подмышки. — Так и бошку расшибить можно, не хватало мне ещё один труп разделывать. — Ш-ш-шон... — прошипел разъярëнной гадюкой отскочивший от него Рон, часто задышав и покрываясь липким холодным потом. — Быстро, сука, объяснился, фокин трупоëб! Призрачные силуэты никуда не делись. — Какой-то ты странный сегодня... — Шон закурил и вдруг бросил украткий взгляд на пятно на полу. Только на него. — Да не трястись ты, не буду я и тебя разделывать, — «Я что, фок, один это вижу?!». — Нахуя оно мне надо? Да и не стал бы я тебя специально для этого приглашать, а то это как-то... Нездоровой педофилией попахивает, — есть ли «здоровая педофилия» Рон уточнять не стал. — Только без ебучих конфеток и пëха твоего тощего мальчишеского зада. Да и нахера им вообще конфеты? Можно же... — Да-да, — Рон понемногу приходил в себя, возводя базовые окклюментные щиты, чтобы унять эмоции, — из тебя бы вышел отменный педофил, это всё, конечно, зашибись. От меня-то что тебе нужно? Найти адреса детишек в коротких шортиках? — За ким хуем такие сложности, проще же... Да бля, забудь об этом! Я не за этим тебя позвал сюда! — Ну так начинай излагать, Гилдерой Локхарт. Я сдохнуть уже успею, пока ты начнёшь. Рон закончил с защитой и вновь глянул на силуэты. Которых словно и не было вовсе. Пусто. «Напряжно... Магия такая напряжная...» — А я ведь ещё делился с тобой книгами по окклюменции... — Шон пробурчал ещё что-то и откинул окурок в сторону. — За деньги. — Всё, иди в пизду! Точнее... Стой и слушай, — он как дебил осмотрелся по сторонам с подозрительным видом. — Нужно будет продать кое-что, скажем, м-м... Через три дня. И молча уставился в ожидании, мол: «Давай соглашайся и катись отсюда». От такой наглости Рон даже растерял всю свою сонливость. — Фок, Шон, ты в конец охуел? Подробности! Живо! Детали там, знаешь? Это, фок, важно! Щит дал трещину, но усилием воли Рон залатал ментальную пробоину. — А, ну да... — Шон почесал затылок и даже не постарался показаться виноватым. — Я тут в общем, как видишь, поразвлекался немного, ага... — он выразительно обвëл рукой помещение. — А то я не понял... «Придурок, ты ж весь в крови...» — Не сметь перебивать меня! Так вот... Все запчасти от модели «Пидор крылатый» нужно сбагрить, и медлить нельзя: может попортиться. Я знаю одного... Скупщика. Это прям самый подходящий вариант, как беспроигрышная лотерея, но э... — Шон весь замялся, ему стало то ли неловко, то ли ему приспичило в туалет, вон как лицо скривил. Через пару секунд он глухо выдавил из себя: — Мы не в лучших отношениях, да... «И ради этого я тащился сюда?» Рон призадумался, как ему поступить. Пока он размышлял, его взгляд неотрывно был направлен на Шона, которому всё ещё неловко. Минута неспешно тянулась за минутой, не хватает только тиканья часов. — Ну хуль ты молчишь! — громко воскликнул Шон. — Видишь же, что я весь скукурузился! — Да подожди ты... Я думаю... Так и хотелось добавить в конце: «В отличии от тебя», но он сдержал порыв. «Что мы имеем... Выгода? Несомненно есть. Риски? Несомненно есть, нужно уточнить. Возможности? Позволяют. Должны позволять, по крайней мере. Ответ очевиден, но сначала...» — Насколько опасен этот... Скупщик? — лениво протянул Рон. В принципе, это самый мутный момент, который сейчас его смущает. — Для тебя – нисколько. Веришь или нет, но это так. Гарантия будет, заверну с собой, доверься мне. — И почему я должен довериться тебе? — Я заплачу, — твёрдо заявил Шон. — Сколько захочешь. «О как... А он не шутит...» — Тебя жаба не задушит раскошелиться? — медленно произнёс Рон, пытаясь найти хоть крохи подвоха. «Ты ж и с кнатом готов расстаться только под пытками...» — Зная тебя, ты не станешь сильно наглеть. — А ты настолько хорошо знаешь меня? — Нет. Две пары глаза впились друг в друга. И первым сдался Рон. — Ладно... Ты прав. Он действительно не стал бы пользоваться положением Шона, лучше не портить отношение с тем, кто лояльно к тебе относится. — Тогда... Его прервал скрип двери. Теперь две пары глаз впились в приоткрытый проход, откуда торчала белобрысая голова. — А что вы делаете? — ехидно протянула голова, подражая детскому любопытству. «А это ещё кто? На англичанина не похож, скорее полукровка-азиат. Деловой партнёр?» — Ну я ж... — Шон вновь растерялся. — Я ж сказал сидеть на жопе ровно. Типо... А нахера я табличку вешал? — Мне стало скучно... Ладно-ладно, не буду вам мешать, мальчики! Голова скрылась, а дверь осторожно со скрипом затворилась. Они обменялись взглядами, и Шон мотнул головой, словно говоря: «Забей, это к делу не относится». — Так ты согласен на сделку? — Мне не нужны деньги, — неожиданно для них обоих ответил Рон. — Книги подойдут. — И что ты хочешь? — Шона это не заботило. Рон уверен, что тот уже успел изучить всё вдоль и поперёк. Нет, он не считает его прилежным учеником, но и совсем идиотом тоже. Хрупкий баланс. Деньги нужны... Но несколько деталей решили за Рона, что ему надо больше. — Сначала скажи, что значит «пидор крылатый». Это метафора? — Так... То и значит. Пидор с крыльями. — Попробуй добавить деталей, — любезно подсказал ему Рон, стараясь не закипать вновь. — Полукровка. — Полукровка? — эхом повторил Рон, ничего не понимая. — Маг, у которого есть крылья? — Да ну нет же... — Шон устало вздохнул. — Наполовину человек, наполовину ангел. — А... Ну, теперь понятно... — покивал Рон. — Наконец-то... — Ты думал, я так тебе отвечу?! Какие, в жопу, ангелы?! — Как же с тобой сложно... Шон пошарил глазами по комнате и подошёл к одной из кучки вещей, выудив оттуда нечто, оказавшееся небольшой карманной книжкой в чëрном кожаном переплёте с маленьким крестом по центру. — На, отдаю задаром, — как только книга покинула его, Шон тут же брезгливо обтëр руку, державшую её, о штаны. «Странная у него реакция» — Ага, — Рон спрятал находку в куртку, — Тогда давай продолжим раздачу подарков. Раз ты... Разделывал этого полукровку... — от осознания дрожь вернулась, но её быстро удалось унять. — Значит, у тебя есть определённые знания в этой области, включая анатомию. Я хотел бы... Рон взглянул на Шона и тут же замолк. Не так... Застыл, боясь пошевелиться. Да что там, он даже дышать нормально не мог! Перед ним стояло существо, готовое убить любого, кто попадётся ему на глаза. По глазам же и было видно намерения, тогда как лицо приняло достаточно мрачный вид. Шон нахмурился ещё сильнее. Рон уже приготовился достать ножи, но тот лишь развернулся и пошёл куда-то в угол, копаться в очередной груде. Вернулся же с очередной находкой. — Избавь меня и от этого, — со злостью приговорил Шон, швыряя ему под ноги пострадавший от времени серый баул. Рон тупо кивнул и не стал задавать лишних вопросов. Шон не из тех, кто не выполняет свою часть сделки, и делает это он со всей отдачей. Вспомнить даже его просьбу о помощи с окклюменцией, ведь изначально именно Шон, лично, давал ему пару уроков, а затем подсунул нужную литературу. Деньги это лишь материальная благодарность, приятно оттягивающая любой карман. А ведь тот мог забить и просто-напросто всучить материал без какого-либо либо вступления – без изначальной базы, полученной от Шона, до Рона много бы дошло лишь через время, а так он уже нормально ориентировался в написанном. Особенно его заинтересовал раздел с некими Чертогами Разума, которого касаться на начальных этапах вообще запрещено. Рон и не стал, лишь выяснил, что это такое. Вообще, ему как-то слишком уж сильно везёт, что вся необходимая информация у Шона всегда находится без проблем. И это у простого недоучки из Мунго? Даже можно не брать в расчёт, что он занимается незаконной деятельностью. Всё не может быть настолько просто... Что же до состояния Шона... Это не его дело. Пока. Они не настолько в близких отношениях, чтобы лезть в чужую душу, нарушая личные границы. — Сделка? — спросил всё ещё хмурый Шон. Рон не стал медлить. Может в нём играет детская наивность вперемешку с жаждой приключений, как у близнецов, а может он просто стал доверять целителю, как к хорошему приятелю. Ведь он пока что единственный, кто искренен с ним... Да и за несмышлëнного ребёнка не считает, несмотря на возраст. Джинни не в счёт. Она вне любых категорий. — Сделка. Искреннее рукопожатие стало прекрасным завершением этого дела...