Грань отчаяния

      «Ты всегда говорил, что я слишком умная, чтобы предаваться печалям. Я никогда не понимала, с чего ты это взял. Ведь глупости во мне на троих хватит. Но только ты видел то, что другим не было открыто. Это ведь в тебе… в тебе всё было дело. В ту годовщину их смерти моя сестра умоляла тебя остаться дома, просила, чтобы ты поддержал её, а ты полетел ко мне, на другой конец света. Бросил всё и всех в Корее и бросился ко мне. Не это ли любовь? Не это ли люди ищут всю жизнь, а у меня всегда было рядом. Я не знаю, что будет завтра. У меня самолёт в Нью-Йорк, вроде. Не помню, куда она меня ссылает в очередной раз. Просто хотела сказать тебе, что… Люблю тебя. Ты прости за эти слова. Ведь тебе всегда было тяжело скрывать эти чувства в себе, ты ведь ни разу мне о них не сказал. Значит, так нужно было, правда? Удачи тебе, Мин Юнги. Прости за всё».       Ен аккуратно сворачивает письмо и кладёт его на свою дорожную сумку. Она смотрит на него и выдыхает. Тяжело. Тишину пустой квартиры нарушает трель айфона Ен. Девушка смотрит на экран и нажимает на зелёную трубку:       — Знаешь, почему я ушёл в первый раз со сцены? Мой отец мечтал, чтобы я женился на Хене. Я жил в Штатах, пил, курил и не хотел жениться. Я не знал о твоем существовании тогда. Даже не догадывался. Ты не поверишь, но тогда в одной из моих песен была строчка: эта любовь мне не будет нужна, если тебя не будет рядом со мной. Мой товарищ тогда сказал, что это очень сильные слова.       Юнги замолкает. Он кусает щёку изнутри6 глубоко дышит носом, боясь, что у него не хватит мужества договорить. У него много всего, что стоило бы сказать, но слова покидают его. Они путаются с мыслями в голове и мешаются друг другу, превращаясь в кашу.       — Ты можешь уехать. Можешь уехать одна. Ты можешь всё, что хочется. Просто я хотел услышать от тебя о переезде в другую страну. Понимаешь?       Ен понимает. Понимает больше, чем может сказать. А ещё она знает, где этот придурок сейчас находится. Девушка поспешно идёт к двери и открывает её. Справа у стенки сидит Юнги, в его руках бутылка какой-то алкогольной дряни. Наверное, дорогой виски или что-то подобное. Ен не особо разбирается в алкоголе, пьет она его крайне редко. Да и интересует девушку сейчас лохматый, пьяный и помятый мужчина, который так и не смог сказать главных слов в своей жизни.       — Сколько ты выпил? — Ен выходит к Мину босиком, садится рядом и забирает из его рук почти пустую бутылку. Мужчина пожимает плечами, опуская низко голову. Сколько бы ни выпил, смелости это ему так и не прибавило. Если только чуть-чуть, раз уж он все же сидит тут.       — Прости, что стал разочарованием для тебя. Я безумно всё это время любил тебя. Ты даже не представляешь, на что был готов. Не знаю, как теперь буду тут один.       — Ты ужасно выглядишь. Я влюбилась в представительного продюсера, а не в алкоголика из бара за углом.       Ен вздыхает, а после укладывает голову на плечо мужчины и тут же морщит нос.       — И пахнет от тебя соответствующе.       — Я пару дней игнорирую все правила приличия.       — Чувствую. Пойдём? Ты сходишь в душ, я сварю тебе кофе, вдруг ещё не разучилась?       Юнги кивает, поднимается первым и подаёт руку девушке. Они вместе заходят в квартиру. Остатки вещей Ен раскиданы по квартире, но уже чувствуется, что девчонка вот-вот исчезнет, заберёт свой запах, свои привычки и уедет. Навсегда.       — Ты в душ, я на кухню. Встретимся где-нибудь посередине.       Юнги кивает и исчезает за дверью душа. Он долго стоит под струями горячей воды, пока его тело постепенно приходит в себя. Мысли в голове снова приобретают более чёткие черты, в них появляется осознанность происходящего.       Юнги выходит после душа через минут двадцать в одном лишь полотенце. Ен уже собралась уезжать, значит, его вещи давно выкинула. Мужчина в этом почти уверен, поэтому так и идет в сторону кухни, откуда слышится тихое напевание девушки и разносится аромат кофе.       — Я подумал, что моих вещей у тебя не осталось, — Мин виновато мнётся у дверного прохода кухни. Девушка внимательно оглядывает его, а после отставляет турку с кофе, потому что больше не может так. Ен походит к Юнги и целует. Сначала так неловко, впервые так откровенно и желанно. Её губы требовательны и настойчивы. Она действительно безумно скучала.       Мин не сразу понимает, как полотенце оказывается на полу, а его руки — под футболкой Ен, но он готов поклясться, что это лучшее, что происходило с ним за тридцать лет жизни. Тело девушки податливо, вздрагивает от каждого касания. Ен то и дело жмется, царапает кожу на спине и стонет так сладко, что Юнги готов вот так сразу броситься на неё. Между ними слишком долгие ласки, прикосновения. Мин целует едва ли не каждый участок кожи, проводя по ним носом. Девушка как-то слишком открыта и хрупка в его руках.       — Господи… — тихо шепчет Юнги, подхватывая Ен на руки, оставляя кофе в турке ждать более подходящего для него момента.       Ен в сексе доверчива, она отдаётся Юнги вся, без остатка и это действительно сводит мужчину с ума. Он не помнит, как пришёл к страшному осознанию того, что ему больше никто не нужен, но сейчас понимает, почему. Девчонка словно тонет в нём, выгибается навстречу и так мелодично стонет, что в голове всё перемешивается, а тело просит ещё и ещё…

***

      Дыхание Ен восстанавливается медленно. Она тяжело выдыхает, каждый раз тут же судорожно втягивая воздух через нос. Юнги смешит это, от чего он только крепче сжимает девушку в своих руках.       — Я не хочу, чтобы ты уезжала, — его слегка хриплый после секса голос вызывает на губах Ен улыбку.       — А чего ты хочешь тогда?..       — Уверена, что готова услышать?       — Конечно.       — Тебя.