Грань отчаяния

      Ен открывает глаза и устало выдыхает. Она плохо помнит, что было последние несколько… Часов? Дней? Но зато очень хорошо чувствует парфюм Намджуна. Довольно сладковатый, яркий, такой же как сам Намджун. Бесячий Ким Намджун.       Ен осторожно поворачивает голову, но рядом с собой видит тёмную макушку Юнги, который дремлет на стуле. Из вещей, говорящих о присутствии Намджуна, лишь рядом лежащая толстовка мужчины. В ней он бегает по утрам, когда остается ночевать в квартире этажом ниже Ханы.       Ен приподнимается и только тогда чувствует, что в руке резкая боль разбегается по всему её телу, снова оседая где-то в области запястья. Девушка шипит и тут же морщит нос.       — Испугала меня, — недовольно ворчит хриплым голосом Юнги. Он открывает глаза, потягивается. Его пиджак уже давно покоится где-то не рядом, мужчина остался в одной лишь рубашке и Ен улыбается. Мятая ткань так забавно превращает Мина из серьёзного мужика в довольно милого мальчишку. Взъерошенный, немного испуганный, потому что беспокойство мужчина прячет глубоко внутри, чтобы не выдать.       — Почему так Намджуном пахнет? — Ен морщит свой очаровательный носик, и Юнги от этого тихо смеется.       — Потому что мы оба тут ночевали, а его пиджак лежит на твоих ногах. Ты же говорила, что тебе нравится его запах, — Мин неловко улыбается, убирая пиджак охранника в сторону на стул.       Ен качает головой:       — Нет, с тобой мне спокойнее. Я рада, что открыла глаза и рядом ты, Юнги.       Ен устало снова прикрывает глаза, а после кивает на свою руку, которая оказалась в гипсе:       — Что там?       Юнги пожимает плечами, словно не готов пока говорить о таком серьёзном испытании для них всех. Ещё два часа назад от его строгого голоса тут вся больница дрожала, а теперь он смотрит на слишком уж хрупкую девчонку перед собой и дрожит сам.       — Перелом. Восстановление будет тяжёлым, но в целом, через два месяца все заживет.       Ен приоткрывает рот, в её голове лишь один единственный вопрос – два месяца она будет полностью зависима от сестры и своего охранника?!       — Два месяца? — Ен смотрит на своего продюсера и откидывается снова на подушку. — Они меня с ума сведут, да?       Мин тихо смеётся, понимая, что большую часть времени с Ен будет охранник, который явно только больше раздражает сейчас девушку своим присутствием. Юнги долго смотрит на неё и вздыхает:       — Если хочешь, я могу поговорить с Хеной. Поживешь со мной, напишем пару песен, поиграю для тебя на рояле. Всё лучше, чем постоянно быть одной или со своим охранником.       Ен смотрит удивлённо на парня и качает головой. Это будет наглость. Он и так огромное количество времени тратит на избалованную девчонку, которая не знает слова «нет». Намджун за это получает деньги, а Мин…       — Я не могу, Юнги. Это будет слишком нагло с моей стороны. Ты всегда так заботишься обо мне, но если я сяду на твою шею, однажды тебе надоест. И тогда мы перестанем быть друзьями.       Мин пожимает плечами на эти слова, хоть и не согласен с ними. Это будет его возможность побыть с человеком, который так дорог ему. Ен всегда рядом, но при этом остается так далеко. Юнги хотел бы…       — Если не хочешь, я не буду настаивать. Просто имей в виду, что у тебя есть выход из этой ситуации.       Ен кивает, приоткрывает рот, чтобы сказать что-то ещё, но в дверь входит Намджун, и девушка замолкает, больше не произнося ни слова.

***

      Ен всё же возвращается домой. Намджун живёт несколько дней с ней в квартире. Мужчина всё время старается помочь девушке, приготовить кофе, сходить для неё за лекарствами, но та упорно сидит в комнате и почти всё время либо здоровой рукой перебирает клавиши на рояле, иногда чиркает что-то в своём блокноте. В дождливые дни в Сеуле Хана долго сидит на подоконнике в гостиной и курит в открытое окно. В такие дни дома становится безумно холодно. Девушка кутается в плед, но отказывается надевать тапочки или носки на ноги. Ким уверен, если дотронуться до пальцев ног Ханы, то он сам замёрзнет.       — Почему ты не звонишь Юнги? — Намджун ставит перед Ханой чашку с какао. Девушка безразлично смотрит на чашку и снова отворачивается к окну.       — А зачем мне это делать? — её взгляд следит за многочисленными прохожими на улице. С Мином они не общались около двух недель. Хана не проявляет никакого интереса к своему продюсеру, а тот по уши занят делами, которыми его завалила Хена. Они оба молчат друг на друга. Намджун видел, что когда зашёл в палату в больнице, то прервал какой-то разговор.       — Ты ведь скучаешь без него. Это видно, — мужчина вздыхает, усаживаясь перед девушкой на корточки.       — Ты стал психологом? — Хана переводит равнодушный взгляд на своего охранника и закатывает глаза тут же, когда тот фыркает в ответ на её колкое замечание.       — Я ведь прав.       — Отвали, господин охранник, иначе пошлю тебя в эту холодную погоду за вином, буду пить и потом буянить.       — Я могу съездить для тебя за Юнги.       — Отвали, — Хана тут же хмурится и отворачивается от мужчины, который слишком уж заботится сегодня о ней. С самого утра бегает со своим завтраком, кофе и носками. Только раздражает. А ещё больше раздражает сам факт того, что Намджун прав. Хана безумно скучают по Юнги, но после всего произошедшего ей так стыдно перед ним. Мин предупреждал, что сложная хореография приведёт к беде. Хана слишком самонадеянна.       — Позвони, я думаю, он ждёт.       Намджун встаёт и забирает какао, отпивая из кружки. Хана смотрит ему вслед и понимает, что не такой уж Ким и привлекательный. Он, конечно, красивый, накаченный и все такое. Вот только…       Хана достает телефон и смотрит на фото на заставке – они с Юнги играют на рояле. Это фото сделала Хена много лет назад, когда их семья была жива, когда между ними были совсем другие отношения.       «Прости, что не послушала тебя»       «Мне стоило поменять хореографию. Теперь мы долго не сможем играть вместе»       «Еще раз прости меня».       Прежде чем пришёл ответ на сообщения прошло минут десять. Ен стало не по себе, потому что обычно Юнги отвечает практически сразу.       «Я приеду через минут сорок. Хена сошла с ума, заставила меня разобрать несколько старых контрактов и раскидать по моим ученикам артистов новеньких»       «Я не злюсь. Мне не за что тебя прощать»       «Скоро поговорим».       Ен выдыхает, встаёт с подоконника и убирает сигареты. Она надевает оставленные ещё утром Намджуном носки и топает приводить себя хотя бы в подобие порядка. Совсем скоро приедет Юнги и квартира наполнится уютным запахом свежего кофе, а также пыхтением недовольного Кима, который неделю пытался добиться от Ханы хотя бы нормального завтрака.       «Очень жду».