Игра в дьявола

Белые пьяные ночи

Горящие смутно огни

Но было когда-то всё проще

И с неба достать до земли

Keendy - Пожары

Фиалковые глаза смотрели в упор, прожигая и выворачивая. Копаясь во внутренностях и изучая каждый кусочек. Хотелось спрятаться и плакать. Но нельзя. Это всё лишь в голове. Это ее страх. Она боится вспоминать все наяву. Картинки перед глазами и так мерещатся в темноте. Страшно. Но это страх не осуждения, а осознания. Все это время она отрицала, что это было реальностью. Страшно понимать, что человека больше нет и это твоя вина. Все равно, что она не знала ее, все равно, что ее пытались убить и все равно, что ее вины тут нет. Она виновата перед собой. В своей голове она себя винит. И это медленно сводит с ума. Сколько не игнорируй и не делай вид что все нормально — не поможет. Рассказать — принять и осознать, что человек погиб. Ран смотрел на девушку перед собой и видел, как она мелко дрожит, а кожа покрывается испариной. Взгляд пустой, она точно не видела его сейчас перед собой, а копалась глубоко в себе, борясь с собой. Раздражало. Так можно и весь день простоять в молчании. — Что произошло и что это за труп? — вернул он ее в реальность и Мирай перевела уже осмысленный взгляд на него. Осмысленный и усталый. Она обернулась себе за спину и села на диван, с которого видела и Риндо. Собрав все свои силы и вернув самообладание, она наконец-то начала говорить. — Когда я бежала по лесу, встретила там девушку. Она что-то искала и когда увидела меня решила, что я ее сдам и попыталась зарезать. Я сопротивлялась и мы упали с обрыва. Она ударилась головой о камень и умерла. Я переоделась в ее одежду, взяла телефон и вышла из леса, телефон выкинула на выходе, одежду — после того как вышла из своего дома. — сказала она холодно и безразлично, чувствуя, как сердце участило свой темп, а дыхание начало сбиваться. — Ясно. Теперь нам не надо будет никого убивать чтобы инсценировать твою смерть. Молодец. — ожидаемо усмехнулся Ран. Для него убийство не было чем-то ужасным. Всего лишь метод добиться цели. — Я так понимаю мы сейчас к мэру? — вставая, осведомился Риндо. — Именно так, братец! — весело согласился Ран. А Мирай его веселья не поддерживала, но понимала. Меньше проблем, ведь девушка и правда была очень похожа на нее. — Передавайте отцу привет. — вяло сказала она и пошла в свою комнату. Ее знобило и тошнило, а горло сдавливал противный комок. Как же сложно осознавать, что ее ночной кошмар на самом деле не сон, а ужасающая реальность. С осознанием этого к ней пришло и осознание, что ее прошлая жизнь закончилась. Все. Она больше не увидит своих друзей. Не вернётся в свой дом, в свою комнату. Даже просто поговорить с отцом стало невозможным. Им нельзя просто так созвониться и мило поболтать о семейном. Нельзя встретиться без причины. Это всё —цена для ее жизни. Жизни, в которой единственными близкими людьми являются Хайтани. Хайтани, которые кроме друг друга никого за людей и не считают. А друзья? Их разговоры с Кимом и прогулки до поздней ночи?

***

— Какая жара, ужас просто! — Согласен. — Ким остановился и запрокинул голову, — даже ветерка нет… Типичный жаркий летний вечер. Ким и Рэй гуляли по улицам Токио и разговаривали о всяком разном. Солнце уже садилось и небо приобрело красивые оттенки голубого, розового, фиолетового, красного и оранжевого цветов. — Как думаешь, наверху есть ветер? — Чё? Ты о чем? — непонял Ким. — Ну если мы залезем повыше, то там будет ветер? — Ну наверное, а куда ты хочешь залезть? — Вон туда, — девушка указала на высокое заброшенное здание, — оно же заброшенное? — Сдурела?! Там же этажей двадцать и это все пешком! — Зато представь какой красивый вид! Пошли! — она схватила парня за руку и побежала в нужную сторону. Подниматься было тяжело. Этажей было действительно много, а в такую жару это было пыткой. Но девушка не сдавалась и поддерживала друга. Добравшись до крыши они подошли к ограждению и разлеглись. Здесь и правда был ветер. Правда, после марафона в двадцать этажей он казался слабым. Но немного полежав и попив воды, им полегчало и он стал блаженством. А какой же вид отсюда открывался. Огромной город с такой высоты казался игрушечным. Но как же красиво это все выглядело, особенно в свете заката. — Ну скажи же, что оно того стоило! — воскликнула девушка. — Ой, ну не знаю… — она возмущенно посмотрела на парня и он засмеялся, — ладно-ладно, шучу я, стоило конечно! Они просидели там до двенадцати часов ночи. Разговаривая обо всем и ни о чем. Смотрели на звёзды и ночной город. Мечтали о будущем и строили планы. Прекрасный и запоминающийся вечер. Это место стало для них родным. Они ещё не один раз приходили туда вместе и по одному, наслаждаясь тишиной и одиночеством. Это было их общее место силы, где они могли отдохнуть и найти нужное решение…

***

Выпью пачку атаракса

И две пачки фенибута

Залью это алкоголем

И к утру меня не будет

Сколько вылито в подушку

Мыслей о счастливом прошлом

До безумия отвязном

И порой немного пошлом

Этот день, как будто не нарочно

Порвёт на руке твоей красную нить

Эта жизнь стала невозможной

Чтобы тебя любить

Три дня дождя - Тебя любить

Воспоминания сменяли друг друга, делая ещё больнее, чем было. Горло уже раздирало изнутри, но слезы все никак не текли. Самое отвратительное ощущение — когда безумно хочется плакать, но ты не можешь. Что-то не даёт, а внутри будто тысячи лезвий режут все на куски. Хочется кричать и рыдать, а слезы не текут, и звук застрял где-то внутри, царапая грудную клетку. И только острая боль по всему телу не даёт расслабиться. Цена жизни. Ее жизни. А может к черту эту жизнь?! Зачем ей жить?! Чтобы найти ублюдка, которого она не помнит даже?! Зачем?! Зачем это все?! Умереть и забыть обо всем! Быть рядом с мамой и ни о чем не думать! Все равно она потеряла свою настоящую жизнь. И забрала чужую. Из-за нее умер человек. Человек, смерть которого была для нее выгодна. И самое отвратительное, что она этим воспользовалась. Неужели эта та точка невозврата, что приведет к тому безумию, которое она видела в коме? Неужели тот двойник был реальным отражением? Неужели она и вправду такая? От осознания всего этого ее наконец прорвало. Долгожданная истерика, после которой должно прийти сладкое опустошение. Опустошение, после которого идея покончить с жизнью казалась ещё заманчивее. С жизнью, которую ее отец спасал огромным трудом. И не один раз. Она ещё за прошлые разы не извинялась, а уже снова заставила его переживать. И теперь снова об этом думает. Идиотка. И эгоистка.

***

Хайтани приехали к мэру в хорошем настроении. Однако, на их лицах были привычные маски безразличия. В кабинете Широ кроме него никого не было. Он встретил их усталым взглядом и кивнул головой, в знак приветствия. — Итак? — начал он. — Она встретила ее случайно и, по стечению обстоятельств, они обе упали с обрыва. Погибшая ударилась головой о камень и умерла. Мирай переоделась в ее одежду и ушла. — Понятно... — Они похожи? — Безумно... Кончено, уже прошло достаточно времени и посмертные изменения весьма изуродовали тело, но черты лица... Пока не услышал ее голос, я боялся, что это действительно моя дочь... Поразительное сходство... — Прекрасно. Девчонка облегчила нам работу. Тебе, кстати, от нее привет. — Как она? — Радуются жизни. — сказал Риндо усмехаясь, — Говорит, что мой брат просто душка... — Рад это слышать, но как-то слабо верится... Надеюсь, вы не врёте.. — Да разве мы можем?! Господин Широ, какого вы о нас мнения?! — саркастично возмутился Ран. — Когда похороны? — поинтересовался Риндо. — Завтра в десять утра. Сегодня об этом объявлю. — В таком случае до завтра, Мегуми. — братья встали и вышли.

***

По прибытию домой, Хайтани сразу направился в комнату Мирай. Открыв дверь, он увидел девушку спящую на кровати, свернувшись в клубочек. — Подъем, Рай. У нас дела. — она зашевелилась и открыла глаза. — Чё? — Вставай, у нас дела. — терпеливо, но раздражённо повторил Ран. — Какие дела? — Завтра твои похороны, надо купить платье. — Что? Ты предлагаешь мне сходить на свои же похороны? Издеваешься? — девушка приподнялась на локтях. — Ну так ведь какие похороны без умершей? — мило улыбнулся парень. — Меня же там могут узнать! И что мне там вообще делать?! — Так сделай так, чтобы не узнали. Там может быть твой убийца, поэтому ты должна присутствовать. — Убийца? Для него это будет глупо. Заказчик мог бы там быть, но точно не убийца. А его я не видела и не слышала. — Значит посмотришь и подумаешь, кто из присутствующих мог бы это сделать. Все, вставай. — она послушно встала с кровати и пошла в ванную. После пятнадцати минут сборов они спустились на стоянку и сели в машину. По магазинам они ходили два с половиной часа. Составить образ, чтобы ее не узнали было непросто. И в общем-то, ее никто бы не мог узнать, кроме друзей. Свой прошлый образ она носила около четырех лет, но они помнят ее настоящую внешность. Поэтому нужно было немного замаскировать лицо. За четыре года она немного изменилась. С лица сошли детские припухлости и она стала выглядит старше, а из-за пережитого стресса черты лица стали ещё более заострёнными. В идеале ей нужно было чем-то немного прикрыть лицо и сделать его еще старше. Она решила одеться в готическом стиле. Самым простым было купить все для макияжа. Тушь, тени, консилер, кисти и помада — это все что ей понадобилось. Для укладки она взяла ещё и плойку. А вот с платьем все было совсем не так просто. Они искали его полтора часа. От Рана уже несло раздражением, но он молчал. Наконец-то Мирай увидела подходящее платье на витрине одного магазина. И это было то, что нужно. Оно идеально село по фигуре и по стилю подходило прекрасно. Платье было черного цвета, длиной по щиколотку и на коротком рукаве. По правой ноге был разрез до середины бедра, а на левую руку шла перчатка. Но самой главной фишкой этого платья был капюшон. Он был достаточно большим и немного свисал на лицо, что ей и нужно было. Подобрать к нему туфли проблем не составило. Обычные босоножки на шпильке идеально подошли к нему. На выходе из торгового центра девушка забежала ещё в один магазин и купила набор переводных татуировок. Теперь для ее образа все было готово. И они возвращалась домой. Широ, как и обещал, объявил о найденном теле и о похоронах. Поблагодарил за оказанную помощь и пригласил всех желающих проститься с девушкой. Как раз то, что нужно было Мирай — проститься с девушкой, которой принесла смерть.