летние дурачки

— А ты на спине плавать умеешь? — Ага-а-а, — тянет Тенген, на спину на озерной воде переворачивается и глаза прикрывает, довольно улыбаясь и нежась под ярким солнцем, из-за которого пришлось глаза прикрыть. Прохлада воды и жара солнечных лучей создавали приятный контраст, которым Узуй искренне наслаждался. Из-за этого удовольствия он опускает из виду, что Ренгоку начинает подозрительно молчать, и как только он позвать парня, то чувствует, как чужие руки ему на грудь резко давят, из-за чего Узуй под воду на пару мгновений погружается. — Тьфу.. черт, я тебя ненавижу, Кеджуро! — ругается Тенген, стоило выплыть из-под воды, отплевывается и свои светлые, прилипшие к лицу волосы назад зачесывает, пока Ренгоку смеется громко, держась от него на расстоянии вытянутой руки. — Прости, прости! Но ты выглядел слишком расслабленным и довольным, дабы я не сделал это! — улыбается широко Кеджуро, под воду быстро погружается, из-за чего рука Узуя, что хотела ударить в плечо, лишь воздух рассекает. — Ты блестящий идиот, понял? — фыркает Тенген, отплывает от места погружения Ренгоку, дабы после вновь на спину лечь на воде и снова глаза закрыть. Солнце было слишком ярким для него и его малиновых глаз, хотя оно для кого угодно ярким будет, если так-то подумать. — Эй, ну не обижайся! Я не специально! — хихикает Кеджуро, что появился из-под воды рядом со своим другом, и собственные рыжие волосы назад зачесывает, ведь челка была достаточно длинной, дабы до глаз доставать. — Я не обижаюсь… но только если ты потом принесешь клубнику со своего огорода, — фыркает Узуй с усмешкой, а в ответ лишь слышит чужой смех, что был ярче солнца и который, в отличии от небесного светила, Тенген мог терпеть и вообще любил. — Да хоть целое ведро! У нас ее много выросло, можешь придти и помочь собрать, так ты ее быстрее получишь. — Ладно, я приду и помогу тебе собрать эту клубнику, но только если получу за это уже полтора ведра! — Эй, не наглей, Тенген! Они вместе смеются, а Узуй со спины переворачивается и просто плыть начинает. Становится тихо, лишь негромкий всплеск воды нарушал эту тишину, ощущавшуюся комфортной. По крайней мере для Тенгена. Тенгену было всегда комфортно рядом с Ренгоку, даже когда они молчали, разговаривали, спали рядом на ночевке, готовились к экзаменам вместе. Не было такой ситуации, где Узуй подумал о некомфорте, или даже сказал бы Кеджуро: «чувак, знаешь, мне вообще не комфортно, давай перестанем, а?». И это чувство было взаимным, как минимум Кеджуро сам говорил, что со своим лучшим другом ему всегда комфортно, чтобы они не делали и о чем бы не говорили. — Ты что весь август делать планируешь? К школе готовиться будешь? Может все-таки попробуешь читать то произведение, которое нам задали? Учительница сказала, что оно интересное, — спрашивает Ренгоку, свое веснушчатое плечо чешет, прежде чем поплыть тоже. — Конечно нет, я не книголюб какой-нибудь, как ты. Весь в август я буду с тобой гулять, точно так же, как было в июне и сейчас, дабы ты это произведение не дочитал, — улыбается Тенген, язык Кеджуро показывает. — Хочешь и мне, и себе испортить балл по литературе в начале года? Ты слишком коварный, Тенген, давай хотя бы я его себе не буду портить. И вообще, ты даже у меня не спросил, не против ли я того, чтобы весь август с тобой гулять, — закатывает глаза Ренгоку с улыбкой, похожей на улыбку своего друга. — А у тебя есть выбор? И вообще, ты все это время был не против, а тут ты неожиданно стал против? Я не верю тебе, Кеджуро, — фыркает Тенген, а после к берегу плывет, где их вещи висели на ветке, снимает желтое полотенце и оборачивает вокруг своих широких плеч. Ренгоку тоже в воде надолго не остается, он из воды выплывает, тоже с ветки берет полотенце, только уже белое, и тоже вокруг своих плеч оборачивает. — Ладно, если серьезно, то не хочешь — не гуляй, но я дома не планирую сидеть, буду гулять и рисовать, может потом преподаватель с художки отстанет, когда мои рисунки увидит, — хмыкает Узуй, на траву садится и кивает другу на место рядом с собой, дабы он сел рядом. Кеджуро понимает все без слов, рядом садится, едва плечами с Тенгеном соприкасаясь. — Ты так говоришь, будто бы ненавидишь туда ходить. — Я туда хожу только ради одноклассников. Там этот Санеми забавный такой, ты не представляешь. — Представляю, ты же мне фотографии показывал и рассказывал про него, — хихикает Ренгоку, а Узуй глаза закатывает. — Нет, ты не представляешь! Это надо своими глазами видеть, дабы все понять! — говорит он, локтем пихает друга, а тот лишь бурчит, что было больно, ведь локоть-то острый. — Что, предлагаешь мне тоже начать ходить в художественную школу? Только если ты пойдешь на волейбол! С твоим-то ростом ты был бы полезным игроком в команде нашей школы! — Нет, нет и еще раз нет! Я не хочу, чтобы мне твоим мячом по голове прилетело! — Но он легкий, Тенген! — Все равно нет! Кеджуро хохочет, прикрыв рот руками с парой браслетов, один из которых был парным с Узуем. У Ренгоку был с солнцем, а у Тенгена с луной. Не из-за того, что один из них был таким общительным и теплым, а второй замкнутым и холодным, а в цвет волос. Узуй на секунду засматривается на этот браслет, а после головой качает и на водную гладь смотрит, что сейчас была гладкой. — Ну, тогда я и в твою художественную школу не пойду! — улыбается Кеджуро, а Тенген лишь фыркает. — А я тебя и не просил. К тому же, ты слишком старый, дабы ходить туда, тебе 16, и рисуешь ты хреново. — Эй, я не старый! Ты младше меня всего на пару месяцев! И я просто рисовать не умею! — Все, я понял, пошли уже ко мне. Поиграем в приставку, — закатывает глаза Узуй, встает с травы и помогает встать Ренгоку. — В ту самую игру, на которую ты мне в голосовых жаловался? — хихикает Кеджуро, вспоминая множество голосовых сообщений от Тенгена поздно ночью, ведь он не мог пройти какой-то уровень в игре и вообще «я сейчас разобью эту приставку к чертовой матери, почему мое оружие настолько унылое? Я бы даже чайной ложкой смог бы убить всех этих идиотов, а мой герой даже с автоматом сделать этого не может!». — Да, так что пошли, пока я не передумал, — кивает Узуй, берет их вещи с ветки, обнимает Ренгоку за плечи и вместе с ним начинает идти в сторону дорожки, ведущей с этого озера, попутно вновь жалуясь на то, насколько его главный герой идиотский.