Your song

I wish that I was in your arms,

like that Spanish guitar,

and you would play me through the night,

'till the dawn...

— Toni Braxton, Spanish Guitar

Солнце садится за горизонт, окрашивая небо мягкими оттенками оранжевого и пурпурного. Алекс проходит мимо дома Джоэла Миллера, неся в руках небольшую кожаную сумку. Она стучит пальцами по дверной раме, и слышит приглушённый звук: где-то в глубине дома что-то падает. Несколько мгновений и дверь открывается. Джоэл, слегка нахмуренный, появляется на пороге. Рубашка засучена до локтей, на пальцах видны следы лака или клея. — Алекс, что-то случилось? — он смотрит на неё с лёгкой настороженностью. — Нет-нет, всё нормально, — Фрейзер улыбается, показывая сумку. — Нашла в кладовке твои инструменты, подумала, вдруг пригодятся. Ты же всегда что-то мастеришь. — Спасибо, — он принимает сумку и кивает, нежно улыбаясь. — Не ожидал гостей сегодня вечером, но заходи, раз уж пришла. Алекс заглядывает внутрь, замечая тепло исходящее от кухни, слабый запах дерева и лака, смешанный с чем-то металлическим. — Опять что-то чинишь? — она смотрит через его плечо, замечая гитару на столе. Корпус инструмента покрыт мелкими трещинами, но выглядит так, будто в руках мастера сможет обрести новую жизнь. — Мхм. Замена струн и легкий ремонт корпуса, — Джоэл легко кивает в сторону гитары. — Старая, но хорошая. Могу показать, если интересно. — Конечно, интересно, — Фрейзер смеётся и входит в мастерскую следом за хозяином. Её взгляд блуждает по полкам с инструментами, бутылкам с растворителями и баночкам с лаком. Здесь всё выглядит так, будто каждая вещь на своём месте, даже если на первый взгляд это хаос. — Часто играешь? — спрашивает она, кивая на гитару, её голос звучит тепло, словно она знает ответ заранее. — Иногда, — отвечает Джоэл, чуть пожав плечами. — Не так часто, как хотелось бы, но пальцы ещё помнят. — А ты? — добавляет он, в его голосе звучит лёгкий интерес. — О, я... — Алекс машет рукой, будто пытается скрыть своё смущение. — Дедушка когда-то учил меня паре аккордов, но, честно говоря, я уже всё забыла. — Может, и нет, — с лёгкой усмешкой замечает Джоэл. — Знаешь, пальцы помнят лучше, чем голова. Хочешь проверим? Фрейзер кивает, но в её глазах мелькает неуверенность. — Да я боюсь даже струну задеть не так… — Это не сложно, — Джоэл берёт гитару и садится на стул, перед ним, прямо между мужских бёдер, стоит табурет. — Садись. Попробуем. Женщина осторожно опускается на предложенное место. Миллер передаёт ей инструмент, аккуратно укладывая его на колени. Гитара кажется непривычно тяжёлой, но Алекс старается не показать этого. — Ладно, держи так, — он накрывает её правую руку своей, направляя пальцы к струнам. Его прикосновение тёплое и уверенное, но заставляет её слегка напрячься. — Теперь большой палец сюда, а остальные вот так. Удобно? — Не уверена, что это слово тут подходит, — улыбается она, чувствуя, как сердце начинает биться чуть быстрее. — Сейчас привыкнешь, — спокойно отвечает Миллер, но его голос звучит глубже, чем обычно. Джоэл придвигается ближе и Алекс чувствует невероятное тепло мужского тела, слышит, как он дышит. Сильные руки снова ложатся поверх её, поправляя положение пальцев. — Вот теперь попробуй. Проведи по струнам. Алекс послушно следует команде, но звук выходит глухим, неровным. Женщина смущённо смеётся, пожимая плечами. — Я же говорила, что ничего не помню. — Ты слишком зажата, — парирует Миллер, чуть приподнимая её запястье. — Расслабься. Это не экзамен. — Легко сказать, — ворчит она, шумно выдыхая и стараясь сосредоточиться. В этот момент он наклоняется ближе, чтобы что-то показать. Его голос звучит у самого уха. — Главное… чувствуй, а не думай. Вот так, — мужские руки всё ещё удерживают её. Внезапно Фрейзер понимает, насколько они близко: его грудь почти касается её спины, а обжигающее дыхание разливается по её шее. В комнате становится тише, словно воздух уплотняется. Алекс пытается сосредоточиться на гитаре, но всё, что она чувствует — это Джоэла, его уверенность, его присутствие. Она осторожно поворачивает голову, чтобы посмотреть на него, и их взгляды встречаются. Женские пальцы нежно скользят по струнам, направляемые Миллером. В этот момент весь мир сужается до этой комнаты, до этого мгновения. — Видишь? Всё получилось, — тихо говорит он. Алекс чуть наклоняет голову, пытаясь уловить взгляд Джоэла. Его глаза, карие с небольшим зелёным оттенком, будто приковывают своей глубиной и неподвижностью. Она чувствует, как пульс стучит в висках, и, хотя воздух в комнате неподвижен, ей становится жарко. Женские пальцы слегка дрожат на грифе гитары, но его ладони надёжно обхватывают её кисти, удерживая в нужной позиции. Джоэл не торопится отодвинуться. Он чувствует аромат Фрейзер: что-то тёплое, с лёгкой ноткой трав, словно напоминание о лете, смешанное с древесными оттенками мастерской. Его пальцы чуть крепче сжимают нежные руки, как будто он боится отпустить этот момент. Миллеру не хочется разрушить эту хрупкую границу, которая держит их дружбу, но в то же время он не может отвести взгляда от изгиба изящной шеи, от морщинки между бровей, когда она сосредотачивается. В этот миг он снова чувствует себя живым, словно это не просто урок, а что-то гораздо большее. — Ты чувствуешь? — тихо спрашивает Джоэл, немного хрипло, словно голос осип из-за долгого молчания. Его дыхание касается женской ушной раковины, и Алекс отчётливо ощущает, как по коже пробегает лёгкий озноб. — Что? — голос звучит тише, чем она хотела, почти шёпотом. — Струны, — отвечает мужчина, но в его тоне слышно нечто большее. — Они реагируют на тебя. Как и... пальцы. Алекс вздрагивает, но не отстраняется. Её мысли скачут: она боится разрушить этот момент, но ещё сильнее боится, что если он продолжится, она не сможет остановиться. Её голос тихий, но звучит уверенно в момент ответа: — Я не уверена, что дело в струнах. Джоэл замолкает, его руки слегка ослабляют хватку, но он остаётся на месте. В голове проносится их совместная история: встречи в “Хмельном Бизоне”, совместные патрули, моменты, когда он ловил себя на мысли, что её смех делает его дни легче. Миллер вспоминает, как она помогала ему собирать доски для очередного ремонта, как её пальцы случайно касались его руки. Каждый раз он отводил взгляд, думая, что это просто дружба, что всё можно оставить как есть. Но сейчас? Сейчас он чувствует её тепло так близко, что игнорировать это невозможно. Он едва сдерживается, чтобы не опустить руки с изящных кистей на манящую талию, чтобы не притянуть её ближе. Ещё ближе. Это неправильный момент, неправильное время. Или правильное? — Алекс, — почти шёпотом говорит Миллер. Голос звучит так, будто он борется с собой. — Скажи, если я делаю что-то не так. Её сердце замирает. Она знает, что должна ответить, но что сказать? Фрейзер чувствует каждую деталь этого момента: скрип дерева под их весом, тёплый свет лампы, запах лака, который странным образом стал уютным. Её разум кричит, что нельзя рушить эту границу, но её тело предательски тянется ближе к нему. — Ты… Всё так, Джоэл, — отвечает она наконец, женский голос чуть дрожит, но глаза твёрдо смотрят в его. Она чувствует, как грубые руки ослабляют хватку, но не уходят далеко. Их пальцы чуть соприкасаются, будто обдумывают следующее движение. В этот момент тишину нарушает лишь слабый скрип пола под тяжестью их ног. Алекс чуть поворачивает голову, и её взгляд снова встречается с его глазами. В них столько тепла и ожидания, что она ощущает, будто весь её мир начинает вращаться вокруг этого мгновения. Фрейзер отворачивается, словно скрывая тепло, которое сейчас расползается по её щекам. — Такой момент… Как-будто мне стоит тебя поцеловать, — произносит она, стараясь добавить легкомысленный оттенок, но её слова звучат иначе. Глубже. Настоящее желание прорывается через шутку, как скрытая волна. Джоэл напрягается. Его пальцы, которые всё ещё лежат на её руках, чуть сильнее сжимают её кисти. Миллер молчит, и это молчание заполняет комнату, густеет, как тёплый мёд. Его взгляд цепляется за женское лицо. Она смеётся нервно, неуклюже, словно пытается укрыться за этим смехом. Но он видит её глаза и они выдают всё. — Поцелуй, — хрипло говорит Джоэл. В его голосе нет ни капли игры или шутки. Алекс замолкает, смех резко обрывается. Слово будто вибрирует в воздухе, наполняя его чем-то осязаемым только для них. Фрейзер вновь находит карие глаза и что-то внутри неё перехватывает дыхание. Мужчина чуть наклоняется, но не спешит. В его голове снова проносятся воспоминания о долгих ночах, когда он лежал в тишине своего дома, думая об этой женщине, о её голосе, о её улыбке. Он вспоминает, как эти самые нежные пальцы вытаскивали упавшую на волосы листву, как эта мелочь оставила его с непреодолимым желанием почувствовать её прикосновение ещё раз. Были ночи, когда он представлял, как её тело прижимается к его, как её дыхание сбивается под его толчками. Эти фантазии были тайной, которую он охранял, даже от самого себя. Сердце Фрейзер бьётся в бешеном ритме. Она пыталась подавить эти мысли, говорила себе, что это неправильно, что он её друг. Но сейчас? Сейчас она видит, как жадный мужской взгляд скользит по её лицу, будто он впитывает каждую её черту и эмоцию. — Я серьёзно, Алекс, — голос пробирается в самую душу. Она видит, как его грудь тяжело поднимается и опускается, как его руки всё ещё касаются её, но уже с другой энергией. Этот момент — слишком долгожданный. Он пропитан напряжением, которое накапливалось годами. Они оба знают: если они сделают этот шаг, пути назад уже не будет. Алекс сглатывает, чувствуя, как напряжение в теле достигает пика. Это происходит. Это действительно происходит прямо сейчас. Её взгляд падает на губы Джоэла, и она шутливо произносит: — Раз ты настаиваешь... — Фрейзер медленно подаётся вперёд, губы зависают в миллиметрах от его. — Будь осторожен. Мои поцелуи могут вызвать зависимость, Джоэл. Миллер чуть слышно втягивает воздух. Она так близко, что он видит каждую деталь её лица: изгиб скулы, мягкость губ, тени, которые отбрасывают её ресницы в свете лампы. Сердце бьётся так, будто готово вырваться из груди. Этот момент — то, о чём он мечтал годами, но никогда не позволял себе надеяться, что это может случиться. И вот сейчас, всё это становится реальностью — что-то новое, волнующее и пугающее одновременно. Пока Алекс продолжает дразнить его своей близостью, он поднимает руку и аккуратно касается её щеки. Его огрубевший палец слегка скользит по женской коже. — Это обещание или угроза? — шепчет он. Каждое слово вибрирует от сдерживаемых эмоций. И прежде чем кто-либо из них успевает передумать, Джоэл сокращает это крошечное расстояние между ними и накрывает женские губы своими. Поцелуй начинается осторожно, как будто они оба боятся разрушить этот хрупкий момент. Алекс закрывает глаза, мягкость этого момента становится для неё неожиданностью. Она хочет большего. Намного большего. Её руки нерешительно касаются сильной груди, чувствуя твёрдые мышцы под тканью рубашки. Одна рука зарывается в тёмные с проседью волосы, другая тянет его ближе. Фрейзер слегка приоткрывает рот, приглашая его взять то, чего он так жаждет. Джоэл убирает гитару в сторону, чувствуя как волна желания накрывает его. Он пытался сдерживаться, не спешить, но её реакция разжигает в нём смелость. С тихим рычанием он углубляет поцелуй, его язык скользит в горячий, влажный рот, исследуя каждый сантиметр. Левая рука опускается на женскую талию, притягивая её ближе. Он чувствует жар желанного тела сквозь одежду, мягкость пышной груди и прикладывает невероятные усилия, чтобы не сорвать с неё майку прямо сейчас. Вместо этого он позволяет своим рукам исследовать партнёршу, запоминая каждую линию, каждый изгиб. Когда его пальцы скользят по обнажённой коже её живота, где ткань задралась, Алекс тихо ахает. Её дыхание становится прерывистым, и лёгкий стон обдаёт жаром мужские губы. Фрейзер двигается ближе, её тело словно ищет большего контакта. Бедра трутся о него, вызывая ответный стон. — Да... — выдыхает она чувственно. Соски напрягаются, и она едва сдерживает дрожь. — Я хочу тебя, Джоэл... — шёпот, как молитва, звучит между поцелуями. — Хочу чувствовать тебя. Всего тебя. Дыхание Миллера сбивается к чёртовой матери. Желание пульсирует в каждой клетке, становясь почти невыносимым. Он чувствует, как его тело напрягается, его джинсы уже не могут скрыть растущую эрекцию. Мысли о том, чтобы оказаться внутри неё, чтобы почувствовать её тепло, разжигают его собственную страсть. Но в голове Джоэла всё ещё звучит предупреждение. Это Алекс, его друг, женщина, которая слишком хорошо его знает и он не может рисковать их дружбой, даже если каждый мускул в его теле кричит пойти дальше. С невероятным усилием он отстраняется, их губы размыкаются. Его дыхание сбивчиво, глаза наполнены страстью, смешанным с сомнением. — Ты уверена в этом? — спрашивает Миллер осипшим от эмоций голсоом. — Я не хочу торопить тебя, если ты не готова. Мы можем всё обдумать и... Алекс накрывает пальцами его губы, заставляя замолчать. А затем подушечки пальцев сменяются чувственным поцелуем. Она целует его страстно, жадно, не оставляя ему даже намёка на сомнение. Фрейзер торопливо берёт мужскую руку и опускает её в свои брюки. Грубые пальцы встречают влажную ткань нижнего белья. Она не просто хочет его. Она жаждет его. — Чувствуешь? — шепчет она на ухо, её голос наполнен жаром. — Этого достаточно, чтобы ты понял насколько я уверена? Джоэл тихо стонет, не имея сил больше сопротивляться. Он скользит рукой дальше, под женское нижнее бельё, нащупывая пальцами влажную плоть и начиная жадно ласкать её. Любые оставшиеся сомнения испаряются с каждым вздохом и подрагиванием женских губ. — Чёрт, ты насквозь промокла, — шепчет он ей в губы, обжигая страстным дыханием. — Я не могу дождаться, чтобы попробовать тебя. С этими словами Джоэл убирает руку, резко встаёт и в одно плавное движение подхватывает Алекс на руки. Женщина вскрикивает от неожиданности, но быстро обвивает его талию ногами, прижимаясь к нему всем телом. — Мы с тобой дружим уже очень давно, — мелодичный голос превращается в загадочный шёпот, когда она склоняется к его уху. — Но… Если быть честной, я всегда хотела большего, — зубы нежно покусывают мочку. — Мечтала о тебе почти каждую ночь… Трогала себя, думая о твоих больших, сильных руках, о твоём члене… Джоэл вздрагивает от неожиданности и похоти, которая сочится через слова. Его хватка на упругих бёдрах становится крепче. Картины, которые рисуют женские признания, обрушиваются на него с невыносимой ясностью. — Господи, Алекс, — выдыхает он срывающимся от желания голосом. — Ты даже не представляешь, сколько раз я дрочил, думая о тебе. О твоей идеальной груди, великолепной заднице и о том, как ты прикусываешь губу, когда на чем-то концентрируешься... Миллер пинает дверь спальни и аккуратно укладывает Алекс на слегка сбитые простыни. Несколько мгновений он просто стоит, разглядывая её, как произведение искусства, к которому, наконец, можно прикоснуться. На мужском лице проявляется дерзкая, хищная улыбка и он начинает снимать одежду, медленно, открывая любопытным глазам всё больше шрамов и твёрдых мускулов. Алекс жадно следит за каждым движением партнёра, серо-голубые глаза блуждают по его телу, задерживаясь на аппетитных изгибах. Когда он наконец избавляется от джинсов и его возбуждение становится очевидным, Фрейзер издаёт тихий, едва слышный вздох. — Черт возьми, Джоэл, от тебя захватывает дух, — изящная рука тянется к собственной груди, аккуратно прищипывая сосок. — Я помню один из тех летних дней, когда мы ходили купаться, после работы в лесу, — она облизывает губы, вспоминая каждую пикантную деталь. — Ты был такой потный, твои мышцы горели от тяжелой работы, и ты медленно снимал с себя одежду, слегка жмурясь от палящего солнца и дискомфорта в мышцах, прежде чем нырнуть в прохладную воду... , — Фрейзер смотрит ему прямо в глаза. — В ту ночь я несколько раз кончала, вспоминая эту картину.… Член Джоэла подёргивается от пошлых слов Алекс, на кончике образовывается капля предэякулята. Осознание того, что она так долго испытывала к нему вожделение, что она прикасалась к себе, думая о нем, невероятно возбуждает. — Тебе следовало сказать мне раньше, — Миллер выдыхает, глаза темнеют. — Я был бы счастлив помочь… Он осторожно забирается на кровать, крадясь и устраиваясь между женских ног. Его губы накрывают её снова и снова. Страсть охватывает их обоих, языки сплетаются в горячем, настойчивом поцелуе. Мозолистые, грубые руки поднимаются к мягкой груди, пальцы со всей нежностью касаются затвердевших сосков, вызывая тихий стон. Алекс выгибается, женские руки зарываются в тёмные волосы, слегка оттягивая их на затылке. Его губы оставляют пылающую дорожку поцелуев, двигаясь всё ниже, к шее, затем к ключице, задерживаясь на каждой веснушке, каждой родинке, будто он исследует карту её тела, прокладывая чувственный маршрут. — Ах... — голос становится громче, дыхание сбивается. — Я боялась, что моя одержимость отпугнёт тебя... Джоэл мягко улыбается, его губы продолжают скользить по светлой коже, оставляя после себя мурашки. — Поверь, милая, этим меня не отпугнуть… В подтверждении своих слов, Миллер накрывает упругий сосок губами, обводя его языком, а затем осторожно прикусывает. Алекс вздыхает, так будто горячая кожа встретилась с кубиком льда, её пальцы снова запутываются в его волосах, удерживая мужчину как можно ближе. — Джоэл... черт возьми, не дразни меня, — шепчет Алекс сквозь зубы, её голос звучит, как рваное дыхание, почти стон. Ладошка мягко толкает мужскую голову вниз, глаза становятся тёмными, наполненными сырой страстью. Всё тело, кажется, зовёт его, требуя большего, требуя каждого прикосновения. Пульс гулко стучит в ушах, ускоряясь с каждым отчаянным всхлипом. От этого неистового желания, распаляющего каждую клетку, больше нет спасения. С непреодолимой уверенностью пальцы Миллера ловко захватывают пояс её уже расстегнутых брюк и нижнего белья, снимая их рывком. Женское обнажённое тело открывается перед ним, словно тайна, которую он ждал всю свою жизнь. Кожа мерцает в свете, лёгкая плёнка пота подчеркивает каждый манящий изгиб. Грудь поднимается и опускается в такт рваному дыханию. Джоэл замирает, а затем будто потеряв контроль, подается вперёд, падая между женских ног. Первое прикосновение кончика языка к трепещущей коже кажется взрывом, словно электричество пробегает по всему телу Фрейзер. Изящная спина резко выгибается, а из губ вырывается хриплый вздох, наполненный смесью удивления и наслаждения. Джоэл движется неспешно, его язык медленно скользит вдоль её влажной от желания плоти, смакуя каждый миллиметр. Губы мягко обхватывают клитор, язык описывает круги плотными движениями, как неуловимый штрих кисти художника. — Господи... — выдыхает Алекс, её голос дрожит, слова почти тонут в наслаждении. — Ты как чистый грех... Миллер тихо смеётся, позволяя вибрации своего голоса разойтись по её телу, словно рябь на воде. Каждый её вдох, каждый стон — это музыка, которую он слушает, словно симфонию. Язык углубляется, влажный кончик ласкает вход во влагалище, дразнит его, прежде чем вернуться к чувствительному клитору. В это время пальцы мягко пробираются внутрь, подушечки нащупывают ту самую точку внутри, которая заставляет всё тело трепетать. Алекс отвечает моментально: бёдра начинают двигаться в ритме прикосновений, мышцы сжимаются вокруг настойчивых пальцев, словно затягивают его глубже. Женские руки находят плечи Миллера, сжимаются в попытке найти опору в мире, который она теряет. — Джоэл... — голос звучит прерывисто, будто дыхание украли. Она запрокидывает голову назад, но прежде чем успевает достигнуть пика, резко хватает Джоэла и тянет его наверх. Их губы сталкиваются с жадностью, которая говорит больше, чем слова. — Я хочу чтобы ты был внутри меня, — шепчет она, обдавая жаром его зацелованные губы. — Сейчас, — слова звучат требовательно, почти повелительно. — Я хочу почувствовать тебя... Всего тебя, Джоэл, — Алекс шипит, прикусывая мочку мужского уха, горячее дыхание обдаёт его шею, переполняя воздух между ними. Джоэл низко стонет, голос становится хриплым. Похотливые слова резонируют в нём, стирая оставшиеся границы. — Чёрт, Алекс... — практически рычит он. — Ты даже не представляешь, что ты со мной делаешь. Перенося вес на руки, Миллер скользит головкой члена вдоль мокрой от желания и его слюны вульвы, останавливаясь у самого входа. Он задерживается лишь на мгновение, чтобы посмотреть ей в глаза, а затем одним уверенным движением проникает внутрь. Ногти впиваются в мускулистую спину, оставляя за собой красные линии удовольствия, женское тело открывается Джоэлу, принимая его с каждым новым движением. На мгновение мир останавливается, их дыхание сплетается, а тела замирают в ощущении совершенного соединения. Джоэл задаёт уверенный ритм, его бёдра двигаются вперёд с каждым толчком, сильным и точным. Алекс отвечает ему в том же темпе, её ноги обвиваются вокруг его талии, притягивая мужчину ближе, глубже, пока их тела не становятся одним организмом. Комната наполняется звуками их смешанных стонов, эхом ударов кожи о кожу, горячим дыханием, убивающим тишину ночи. — Да, Джоэл, да... — её голос дрожит от удовольствия, срываясь на каждом вдохе. — Именно так... Черт возьми... Именно. Так. Ногти снова и снова оставляют горячие следы на его спине, глубокие царапины, от которых он только сильнее напрягает мышцы. Женская голова запрокинута, глаза закатываются, губы приоткрыты, выпуская стоны, которые звучат как музыка. — Делай всё, о чём мечтал... — шепчет она голосом, наполненным страстью и полным доверием. Воодушевлённый этими чувственными словами, Джоэл ускоряет ритм, его толчки становятся жёстче, быстрее, каждый удар словно выбивает из них дыхание. Напряжение в его теле нарастает, зрея в самом основании позвоночника, обещая освобождение, которое вот-вот наступит. Но он ещё не готов. Он хочет большего — хочет, чтобы она взяла всё, что ей нужно. Схватив Фрейзер за круглые бёдра, он переворачивает их, так что Алекс оказывается верхом, её колени упираются в матрас по обе стороны от его талии. — Вот так. Оседлай меня, дорогая, — звучит низкий, хриплый мужской голос, пропитанный неоспоримым желанием. — Возьми всё, что хочешь. Алекс не нужно особого приглашения. Хитро улыбаясь, она упирается руками в его грудь, длинные пальцы чувствуют крепкие мышцы под кожей. Она начинает двигаться, поднимаясь и опускаясь на крепком члене. Её движения уверенные, смелые, как у женщины, которая точно знает, чего хочет. Грудь игриво подпрыгивает с каждым движением, завораживая Джоэла. Его взгляд прикован к ней, словно он не может оторваться, загипнотизированный этим моментом. Он поднимает руки, большие ладони накрывают мягкие груди, подушечки пальцев мягко обводят соски. Алекс резко запрокидывает голову назад, её волосы рассыпаются по плечам, и она кричит, когда наслаждение накрывает её новой волной. — Господи! — восклицает она дрожащим от накатывающего экстаза голосом. — Как же хорошо, Джоэл! Как хорошо! Я почти... я уже скоро… Женские бёдра двигаются быстрее, сильнее, её движения становятся отчаянными. Она отдаётся ему со всей страстью, не оставляя ни единого сомнения в своём желании. — Вот так, малышка, — шепчет он, его голос глубокий, как гул далёкого грома. Бёдра Миллера поднимаются навстречу её движениям, добавляя силы соприкосновения. — Давай… Кончи для меня. Позволь мне почувствовать это. Одна рука соскальзывает вниз, мужская ладошка упирается в низ живота, а большой палец находит набухший клитор, начиная мягко массировать его круговыми движениями. Алекс замирает, её дыхание превращается в резкие, короткие всхлипы, тело напрягается, будто перед взрывом сверхновой, когда энергия вот-вот вырвется наружу. Последний штрих, большой палец надавливающий на чувствительный бугорок, оказывается решающим. С громким криком Фрейзер отдаётся волнам удовольствия, её спина выгибается дугой, её тело дрожит от каждого нового сокращения. Внутренние мышцы плотно сжимаются вокруг твёрдого члена, каждая пульсация заставляет их обоих теряться в пространстве. — Заполни меня... — умоляет она, её голос срывается на хрип. — Пожалуйста... кончи в меня, дай мне всё... Остатки хоть какого-то самообладания рушатся и Джоэл громко стонет, его руки крепко сжимают женские бёдра, направляя Алекс вниз, пока он в последний раз толкается вверх, заполняя её до самых краёв. Оргазм накрывает Джоэла, как ударная волна, горячие потоки густого семени вырываются в глубины женского тела, и он чувствует, как Алекс продолжает двигаться, словно хочет выжать из него каждую каплю. Его тело напрягается до предела, мышцы будто вспыхивают жаром, а разум утопает в ослепительном вихре наслаждения. Каждое сокращение сопровождается волной тепла, раскатывающейся от самого основания его позвоночника до кончиков пальцев. Он ощущает, как мир вокруг исчезает, оставляя только их двоих, сплетённых в едином порыве. Его стоны становятся глубже, громче, словно каждый выдох — это попытка справиться с невероятной силой момента. Алекс продолжает кружить бёдрами, мягко покачиваясь, пока их тела не останавливаются в тяжёлом, удовлетворённом объятии. Она медленно опускается на его грудь, лицо прячется в изгибе мужской шеи. Их дыхание медленно выравнивается, сердца бьются в унисон. — Это было... — начинает Джоэл, но Алекс, улыбнувшись, мягко прикладывает палец к его губам. — Это была лучшая музыка, которую я когда-либо слышала и чувствовала, — шепчет она, прежде чем заменить свой палец нежным поцелуем. Джоэл улыбается в ответ, его сердце наполняется теплом и удовлетворением. Он обнимает её крепче, мужские пальцы рисуют ленивые узоры на вспотевшей спине, наслаждаясь мягкостью её кожи. Пульс в ушах стихает, но они никуда не торопятся, просто лежат вместе, наслаждаясь тишиной, насыщенной эмоциями. Однако реальность постепенно возвращается, напоминая о том, что впереди ещё много вопросов. — Итак, — осторожно и сдержанно начинает Джоэл. — Что нам… Что нам делать дальше? Алекс приподнимается на локте, её глаза искрятся, пока она изучает лицо Миллера. — Что ты имеешь в виду? Мужчина вздыхает, проводя рукой по своим растрёпанным, местами мокрым волосам. — Я имею в виду нас. Это. Всё, что происходит между нами. — Ну... во-первых, это называется сексом, — тихо произносит Фрейзер, её голос звучит игриво, пока губы касаются его шеи, оставляя лёгкий поцелуй. — И мы могли бы сделать это снова, — шепчет она, даря ещё один поцелуй, мягкий и горячий. — И снова... — губы задерживаются чуть дольше, оставляя на его коже ощущение тепла. — И снова... Алекс вдруг останавливается, серо-голубые глаза встречаются с его карими, наполненные уверенностью и едва уловимой уязвимостью. — А если серьезно, — говорит она тихим голосом. — Я не отказываюсь от своих слов. Я всегда хотела большего, чем просто дружбу. Так что... если ты чувствуешь то же самое… — она слегка прикусывает губу, подбирая слова. Джоэл смотрит на Алекс, не моргая. Этот момент не оставляет сомнений: он всегда хотел того же, даже если не позволял себе это признать. — Я чувствую, — быстро говорит он, поднимая руку, чтобы мягко коснуться её лица. — Я хочу большего. Больше, чем просто секс. Больше, чем дружба. Я хочу тебя, Алекс. Всю тебя. Женское лицо озаряется яркой улыбкой, от которой становится ещё теплее, чем от любого солнца. — Тогда… с этого момента ты мой, Джоэл Миллер, — шепчет она, склоняясь, чтобы поймать его губы в нежном, трепетном поцелуе. Джоэл отвечает на её поцелуй с тихой страстью, вкладывая в него не слова, а всё, что так долго скрывалось глубоко внутри. Это не просто поцелуй — это откровение, освобождение, будто невидимая тяжесть, годами лежавшая на его плечах, наконец, исчезает. Он не думает, не сдерживается, просто отпускает себя, погружаясь в этот момент. Когда их губы, наконец, размыкаются, в воздухе остаётся ощущение чего-то нового. Алекс, хитро прищурившись, проводит пальцем по мужской груди, задерживаясь на каждом изгибе, словно наслаждаясь каждым мгновением. Её прикосновение лёгкое, почти невесомое, но именно оно заставляет Джоэла улыбнуться по-настоящему, впервые за долгое время. — Значит ли это, что я могу держать тебя голым в кровати весь день? — Фрейзер дразнит партнера, с хищным блеском в глазах — Мм? Джоэл тихо смеётся, ловит её руку и подносит к своим губам. Он мягко касаются её костяшек, его взгляд не отрывается от женского лица. — Как бы соблазнительно это ни звучало, — его голос становится низким, хриплым, словно он наслаждается каждым словом. — Думаю, нам сначала стоит позаботиться о других вещах. Например, о еде… Не знаю, как ты, но я нагулял нехилый аппетит. — Ладно, ладно. Даже потрясающий секс не заменит настоящей еды, — Алекс громко вздыхает, делая вид, что расстроена, но её глаза сверкают, а улыбка выдает её шутливый настрой. — Но ты мне должен. Я требую "голого дня в кровати" в ближайшее время. — Договорились, — с лёгкой усмешкой отвечает Джоэл, вставая с кровати. Он лениво потягивается, мышцы перекатываются под кожей, усеянной шрамами, и Алекс не отрывает взгляда, восхищённо разглядывая каждую деталь. — Ты собираешься одеться? — дразнит она, чуть приподняв бровь. — А ты хочешь, чтобы я оделся? — он оборачивается к ней, его тон почти невинный, но в уголках губ таится хитрая улыбка. — Чёрт возьми, ты знаешь, что нет, — отвечает она, смеясь. Джоэл подхватывает пару брюк, которые валяются рядом, и небрежно надевает их. Затем протягивает руку Алекс. — Идём, милая. Увидишь, я готовлю не хуже, чем... — он останавливается, словно не хочет завершать фразу. — Чем трахаешься? — Алекс подхватывает его слова, её дерзость и смех наполняет комнату. — Что ж, посмотрим… Она берёт его руку, позволяя ему мягко помочь ей подняться. Мужская ладонь тёплая и надёжная, и это простое прикосновение кажется чем-то большим — обещанием того, что теперь всё будет иначе. Она неторопливо натягивает его рубашку, которая висит на ней, словно уютное платье, женские плечи мило утопают в мягкой ткани. Улыбнувшись, Алекс небрежно поправляет волосы, но их беспорядок лишь добавляет очарования. Пара выходит из спальни, их пальцы всё ещё переплетены, как будто отпустить друг друга это последнее, чего они хотят. Тишина в доме больше не кажется гнетущей, теперь она наполнена их молчаливым согласием, лёгкостью и теплом.