Нечто золотое / Something Golden

      5 декабря 1995       Сегодня Драко выписали из больничного крыла, пребывания где отнюдь нельзя было назвать спокойным.       Очевидно, профессора берут на себя обязательство давать в два раза больше домашнего задания, если ты пропускаешь занятия по причине недееспособности.       Пэнси приносила ему задания, которые всегда оказывались наименее любимой частью дня. Она не могла просто отдать их Драко и уйти. Она часами просиживала у его кровати, жалуясь и плача обо всём на свете. Вчерашняя дискуссия в основном вращалась вокруг Грейнджер.       — Она спрашивала о тебе, — говорит ему Пэнси.       Он приподнимает бровь, пытаясь понять, что побудило в Грейнджер такой интерес. Это не может быть связано с научной работой, поскольку он продолжал выполнять свою часть сделки. Её последний черновик был отправлен обратно с перечёркнутым текстом, потому что, по его мнению, это было полное дерьмо.       — И что же она спрашивала?       Пэнси пожимает плечами, осматривая свои ногти.

***

      После сдачи заданий и бесчисленных «Я рад, что у вас дела идут лучше» и «Счастлив видеть вас снова на ногах, мистер Малфой» Драко входит в большой зал, занимая место рядом с Блейзом и Тео. Они как раз обсуждают, существуют ли фламинго, и если да, то почему они никогда не видели этих птиц, когда он их перебивает:       — Пэнс упомянула, что в последнее время я стал предметом обсуждения для Грейнджер; кто-нибудь из вас случайно не знает, в чём дело?       — На днях она подошла ко мне во время прорицаний, — отвечает Тео. — Я подумал, что она наконец-то пришла в себя и пригласила меня к себе в комнату.       Малфой стискивает челюсти и крепко сжимает вилку. На мгновение он делает глубокий вдох, контролируя желание вонзить столовый прибор в его руку.       — Так чего же она на самом деле хотела? — спрашивает Драко.       — Узнать о тебе, — отвечает он.       — А что конкретно обо мне?       — В основном то, как ты себя чувствуешь после случившегося. Однако она спросила, не знаю ли я что-нибудь о занятиях, которые ты посещаешь, и не ходил ли ты на них летом.       Оглядев зал, Драко замечает гриффиндорку, устремившую взгляд на него. Как только их глаза встретились, она быстро опустила голову к своей тарелке.       Что ты задумала, Грейнджер?       8 декабря 1995       Она продолжает пялиться на Драко, и он ощущает себя грёбаным животным в клетке, выставленным на всеобщее обозрение. Что дальше? Она собирается бросить ему несколько орешков и попросить станцевать? Обычно Малфой был бы польщён, если бы удостоился её взгляда, но учитывая тот факт, что она ходит повсюду и расспрашивает всех и каждого о нём, он скорее раздражён, чем что-либо другое. Парень мог бы просто воспользоваться легилименцией, чтобы выяснить причину её внезапного интереса, но лекарства, которые мадам Помфри дала ему от боли, затуманили разум настолько, что он просто не в состоянии это сделать.       Драко также не понимает, зачем она опрашивает каждого человека, с которым он когда-либо общался, неужели она не слышала, что можно просто подойти и спросить его самого? Ещё одна причина, по которой он решил избегать её, - он не может ей доверять. Сначала Грейнджер соврала об истинной причине встречи со Снейпом, а теперь вот это.       После тренировки по квиддичу Малфой разговаривал с Блейзом и Харпер, и когда они уходили с поля, к ним подошла Пэнси и начала толкать его руками в грудь, крича при этом:       — Ты придурок! — она вопит. — Всё то время, что ты прогуливал вечеринки и тусовался со мной, было ради какой-то дурацкой работы?       Оглянувшись вокруг, Драко заметил, что вся команда столпилась вокруг них, наблюдая, как девушка продолжает выходить из себя, раздавая пощёчины и толкая его.       — Ты закончила? — проговорил Драко.       — Нет! Мало того, что ты не упомянул мне об этом, так я ещё и узнала, что твой партнёр по заданию — не кто иной, как Гермиона Грейнджер! — отвращение сквозит в её голосе, когда она произносит её имя.       — Достаточно, Паркинсон! — огрызнулся он, схватив свободной рукой оба её запястья и потянув вперёд.       Как только они оказываются за трибунами и скрываются из виду, Драко отпускает её.       — Я не знаю, откуда у тебя взялась мысль, что ты можешь разговаривать со мной таким образом, но тебе лучше прекратить. — Его голос был глубоким и властным.       — Оскорбительно, что мне пришлось узнать это от неё. — Она морщится. — Знаешь, как мне было стыдно, когда я не понимала, о чём она говорит? Я серьёзно, Драко! Ты когда-нибудь собирался рассказать нам, или планировал унести это с собой в могилу? Хотя я тебя не виню, я бы тоже не хотела, чтобы кто-то знал, что мне приходится работать рядом с этой грязнокровкой.       Одним быстрым движением Малфой сделал шаг вперёд, прижав слизеринку спиной к столбу.       — Давай проясним одну вещь, Пэнс: ни твоё, ни чьё-либо ещё мнение не имеет для меня никакого значения. То, чем я занимаюсь в свободное время, тебя не касается, так что держись подальше от меня. Если ты хотя бы заговоришь со мной хоть с малейшим намёком на возмущение, я не буду столь терпелив. — Убрав руки с её плеч, он отступил на шаг назад и взял свою метлу. — А что касается Грейнджер, то здесь действуют те же правила.       ***       После быстрого душа Драко направляется в библиотеку, чтобы найти Грейнджер и поговорить с ней, сказать, чтобы она прекратила свои расспросы, а если вежливые просьбы не подействуют, то угроза или две должны сделать своё дело. Подойдя к её обычному столу, он обнаруживает, что тот пуст.       Малфой взглянул на часы и убедился, что уже ровно девять вечера. Где же она, чёрт возьми?       Собираясь уходить, он замечает на полу под одним из стульев клочок пергамента. Наклонившись и взяв его в руки, чтобы прочитать, он сразу же узнаёт почерк.       Ёбаная Пэнси.       Выйдя из замка и спустившись к Чёрному озеру, Драко увидел вдалеке четыре фигуры, три из которых стояли, а четвёртая находилась на коленях.       Пэнси словно умоляет его убить её.       — Тебе не кажется, что это заходит слишком далеко, Пэнси? — услышал он слова Дафны, когда приблизился к ним.       — Если тебе это не нравится, тогда уходи! Но я не позволю этой грязнокровке ещё глубже вонзить свои когти в Драко.       Теперь, стоя прямо за ними, Малфой закатывает глаза и смотрит, как поднимается её рука, и в ладони оказывается его нож.       — Кхм. — Он прочищает горло, и все девушки резко оборачиваются, посмотрев на него. — Похоже, у кого-то проблемы со слухом.       Рука Пэнси тут же опускается и прячется за спину.       — Драко! Что ты здесь делаешь? — её глаза расширены и полны паники.       Парень смотрит на Миллисент, которая удерживает Грейнджер.       — Ты отпустишь её или хочешь, чтобы я тебя заставил? — спросил он, и она быстро убрала руки, отходя. — Очень мудро.       Драко подходит к Грейнджер и наклоняется к ней.       — Дай мне посмотреть. — Он приподнимает её подбородок и осматривает порез на щеке. — Он неглубок, должен зажить сам по себе, но возможно останется шрам. — Когда она кивает, из уголка её глаза скатывается слеза, Малфой проводит большим пальцем по её коже и вытирает её. — Подожди здесь.       Встав и повернувшись лицом к Пэнси, он хватает её за локоть и крепко сжимает, пока нож не выпадает из её руки на траву.       — Вы двое можете быть свободны на сегодняшний вечер. — Он оглянулся на Дафну и Миллисент, прежде чем потащить Пэнси вверх по склону.       — Ой! Ты делаешь мне больно, Драко, — хнычет она.       — Не могла бы ты сказать мне, какого хера ты думала, когда такая мысль появилась в твоей голове? Я знаю, что ты не самая умная персона, но я не думал, что ты настолько чертовски глупа. Разве я не ясно выразился?       Она потирает локоть, как только Малфой отпускает её, продолжая молчать.       — О, так теперь ты решила наконец-то заткнуться, — насмехается он.       — Я помогала тебе! — возражает она.       — Помогала? Ну-ка просвети меня, в чём именно.       — С ней! Прекратить всё это, пока ей не удалось обвести тебя вокруг пальца ещё сильнее.       Глаз Драко слегка подергивается.       — Ты не понимаешь, о чём говоришь.       — Разве нет? — она бросает ответный взгляд, скрещивая руки. — О, пожалуйста, Драко, это же очевидно, что ты что-то чувствуешь к грязнокровке. Сначала это было незаметно, но с третьего курса у тебя на лбу как будто приколота табличка «Я влюблён в Гермиону Грейнджер». Хотя и по сей день я не могу понять, почему.       Он оглядывается через плечо на Грейнджер, которая по-прежнему сидит на земле, но теперь держит нож в руках, осматривая его.       — Тебе лучше следить за своим языком, Пэнс, — пригрозил он, возвращая своё внимание к ней.       — Как ты думаешь, что сделает твой отец, если узнает об этой твоей маленькой влюблённости, Драко? — её голос стал мягче, добрее. — Я лишь пытаюсь защитить тебя.       — Мне не нужно, чтобы ты или кто-то другой защищал меня, — прошипел юноша. — Возвращайся в подземелья и никогда больше не поднимай эту тему. Сделай это, и мы будем считать, что ничего этого не было.       Она провела ладонью по его руке и нежно сжала её, прежде чем уйти. Драко глубоко вздохнул и направился к Грейнджер. Её пальцы перебирали фамильный герб на рукоятке ножа, когда он подошёл.       — Она взяла его из моей комнаты, — сказал он, присаживаясь рядом.       — Почему он у тебя?       — Что родители подарили тебе на день рождения?       Гермиона смотрит на него растерянным взглядом, прежде чем ответить.       — Книги и немного карманных денег. Почему ты спрашиваешь?       — Мне подарили это на мой тринадцатый день рождения.       Она снова смотрит на нож и протягивает ему. Малфой осторожно надавливает на лезвие, возвращая его на место.       — Как ты понял, где я, Малфой? — спрашивает она.       — Я видел записку.       — О.       — Должен сказать, что для такого разумного человека, как ты, ты была довольно глупа, поверив, что это написал я, — сказал он, издав небольшой смешок. — Я знаю почерк Пэнси, и по сравнению с моим его нетрудно отличить.       — Наверное, я не слишком задумывалась над этим. — Она пожимает плечами.       — Это несомненно. Однако я слышал, что ты много времени уделяешь расспросам относительно меня. Пэнси рассказала мне о твоём разговоре, ну, скорее, о твоей истерике, но, тем не менее, ты, почему-то, ужасно заинтересована моей жизнью.       Её лицо краснеет, и она кусает внутреннюю сторону щеки, когда она вздрагивает.       — Многое в тебе не поддаётся моему пониманию.       — И ты взяла на себя ответственность провести полное расследование? Выслеживать всех друзей в моей жизни и приставать к ним с вопросами? Это немного чересчур, даже для тебя, Грейнджер, — он ухмыльнулся.       — Я просто хотела немного больше узнать, вот и всё.       — А что касается того, почему ты рассказала Пэнси о научной работе?       — Это была ошибка, просто вырвалось, — признаётся она, заправляя прядь волос за ухо.       Малфой не может оторвать глаз от пореза на её щеке, и всепоглощающее чувство вины захлёстывает его. Если бы он не игнорировал её всё это время, она бы не стала задавать вопросы, и этого бы не случилось.       Он вздохнул, понимая, что сейчас пожалеет о сказанном.       — Я разрешаю задать один вопрос, Грейнджер.