Трусиха

Трус тот, кто боится и бежит; а кто боится и не бежит, тот ещё не трус. Фёдор Михайлович Достоевский

***

      Элисон Ханниган терпеть не могла играться в грязи, бежать, сломя голову и набивая синяки, учиться ездить на велосипеде, как другие дети ее возраста. Родители посмеиваясь, говорили, что с возрастом это пройдет, скрывая беспокойный блеск в глазах.       И так, совершенно незаметным образом, ее насильно втянули в дружбу с самым невыносимым, навязчивым, но ужасно общительным мальчиком по имени Скотт, известного на весь двор шилом в своей непутевой заднице.       Скотт смеясь беспечным смехом, заглушающим ее панические крики, катал ее на дряблом велике с вершины извилистых гор и высоких холмов. Скотт узнав, как Элисон коробит от мерзкого вида членистоногих, «боролся» со страхом с помощью заполненным доверху ведром вонючих, жутко шевелящихся червей, которое то и дело пытался вылить ей на голову. И Скотт, явно возненавидев съежившуюся затравленную девочку с первой минуты короткого разговора, делал все, чтобы превратить новую жизнь отстрадавшей свое Элисон в самый что ни на есть настоящий ад.       И ведь она, до чего же обидно, даже хлипкий отказ из себя выдавить не могла.       А все из-за того, что, по словам довольно щурившегося мальчика, Ханниган была до ужаса уморительной рохлей и той еще слабачкой.       Глотая злые слезы, она обреченно смирялась с тем, что новая жизнь не задалась, толком не начавшись.       Как показали дальнейшие события, где их буквально приклеило друг к другу, судьба-злодейка твердо вознамерилась соединить все, что только можно было — школу, колледж и, о ужас, даже общих друзей.       Прилюдно признавшись в любви, когда им обоим стукнуло семнадцать, Скотт с завидным воодушевлением постановил, что они соулмейты и проводить им эту вечность в компании друг с другом.       Так и не дав нормального ответа, Элисон промямлила что-то невразумительное, с ужасом представляя незавидные перспективы.       Которые оказались не такими уж и радужными, учитывая, что помешанному на безумных играх со смертью Скотту таки удалось затащить ее на одну из мотоциклетных гонок и даже заставить принять участие под собственным сценическим именем «Скалл», над чьим образом он старательно работал в течение многих лет.       Ханниган покорно позволила надеть на себя ядрёно-фиолетовый парик с контуженной прической сумасшедшего клоуна, нанести несуразный грим и запихнув в неудобный кожаный костюм, выпихнуть прямо в смертоубийственную петлю простиравшейся казалось до самого края света из-за ужасающей полосы препятствий.       Тот день она, на счастье неокрепшей психики, запомнила нечетко.       Помнила, как орала резанным голосом, что четвертует проклятого парня и отправит вариться в котел к дьяволу, где ему самое место. Помнит, как суматошно вспоминая краткие инструкции, прикладывала все усилия для того, чтобы не потерять управление над ожившим монстром, ошибочно являвшемся одним из видов транспорта. И до боли четко запомнила рукоплескания не менее сумасшедшей толпы, задавшей себе цель разорвать ее по кусочкам.       Не ясно, правда, какую цель преследовал Скотт, потому что позабыв о нем, все внимание публики, прессы и различных агентств молниеносно переключилось на нее.       Потерявшая несколько лет жизни, бледная Элисон говорила что-то о том, что появилась на гонке по ошибке, что на самом деле она женщина, чей друг страдает аутизмом, вследствие чего и записал на этот забег, и вообще ей пора домой, ведь завтра рано на учебу.       Уйти ей почему-то никто не позволил.       Не возьми откуда взявшийся менеджер четко продиктовал время и место премьеры следующего шоу, раздал визитки собственной компании и забрав растерявшуюся круговоротом закружившихся событий девушку в машину, повез в дорогостоящий отель, со льстивой улыбкой поздравив с тем, что она стала прославившейся на весь мир звездой.       Где-то среди безликих лиц толпы Элисон заприметила лицо хитро улыбавшегося Скотта, который отсалютовав ей так и не допитой банкой пива, пожелал большущей удачи, растворившись во всполохах лилового огня.       Ну а когда Ханниган более менее пришла в себя, было уже слишком поздно.       Она осталась совсем одна, внутри оснащенного новейшими камерами наблюдения Гранд-Отеля, в окружении несколько десятков тучных охранников, поражающих размерами своих габаритов. — Я в жопе, — заключила ни разу не катавшаяся до сегодняшнего дня на мотоциклах Элисон.       Радовало только одно — по крайней мере она избавилась от своего нестерпимого и страдающего манией преследования ненадежного друга.       Однако, не успела Элисон освоиться в роли «Бессмертного Каскадера», как ей снова поступило сомнительное на вид предложение поучаствовать в загадочном мероприятии для Сильнейших мира сего.       И так как она катастрофически не умела говорить «нет», Шахматноголовый восприняв гнетущее молчание за согласие, мистическим образом переместил ее, тщетно пытавшуюся отмахнуться от чужих слов персону, в старинный, пропитанный духом жаждущих человеческих сердец призраков особняк.       Где ее оперативно усадили за круглый стол, вручив пару сахарных печенек, за котором уже шел бурный разговор между шестью подсознательно внушающих страх человек.       Уловив лишь обрывки вроде «поставка оружий», «статусе известного убийцы» и «без участия наркотиков», нервно улыбающаяся Элисон медленно пришла к осознанию того, что ввязалась в мафию.       Стоило ли говорить, что это напугало ее до чертиков? — Меня зовут Реборн, Лучший Киллер Современности, и поверьте, если среди вас найдется тот, кто перейдет мне дорогу, я немедленно избавлю наш прекрасный мир от вашего уродливого существования. — Лар Милч, бывший командир COMSUBIN, на дух не переношу грязных предателей. Так что старайтесь сделать все, чтобы закончить миссию успешно. — Мое имя Фонг, от себя добавлю лишь то, что являюсь всего лишь безобидным мастером боевых искусств. Надеюсь, наше сотрудничество будет таким же плодотворным, как листья не иссыхающего клена. — Вайпер, остальная часть информации моей частной жизни будет стоить вам немало денег, — среди присутствующих пронесся шепот о том, что всем и так известно, кем он работает. — Я уже представлялся и сомневаюсь, что за столь короткий промежуток времени вы успели это забыть, но вы можете звать меня Верде, также известен как Второй Да Винчи благодаря вкладу в научную сторону мафии. — Отрадно видеть, как налаживаются отношения между нами, — тепло улыбнулась усадившая ее за соседнее место беременная женщина с грузной шляпой. — Меня зовут Луче, нынешний глава семьи Джиглио Неро. Полагаю, последним кто у нас остался это…       Элисон была той еще трусихой, ввязавшейся во все это каскадерское дерьмо лишь из-за собственной безотказности.       Поэтому неудивительно, что после представления собравшихся наемных киллеров, изменивших родной стране военных и убийственных мастеров ушу она недолго думая, ударяется в бега.