Шеф, я люблю вас!

Рабочий день на кухне как всегда проходил тяжко. Повара практически полу-мертвые ходили, но готовили, у них не было выбора. Шеф-повар гнал всех и унижал пуще прежнего, хотя казалось бы, куда ещё хуже? Но хуже всего приходилось Максиму Лаврову, или же - огузку. Он был не только огузком, он был огрызком, аппендиксом, и всем тем, что приходило в голову к Виктору Баринову. Максим совсем не понимал, почему именно к нему такое предвзятое отношение? Он был неплохим поваром, готовил не хуже того же Сени с Федей. Конечно, он не был таким профессионалом, но людей не травил. У него были косяки, но у кого их нет? Эти вопросы роились в голове Макса до тех пор, пока он не решился на прямую спросить у шефа, почему же именно он? Последний гость ушёл, и кухня могла с облегчением выдохнуть, собраться наконец домой, чтобы выпить бокал пива и лечь спать на пустую голову. Но не Максим, он твёрдо решил, что сегодня покончит с этими унижениями, ну или нет. Но оставлять всё он не намерен. Ему же не 14 лет, тогда почему его отчитывают как школьника? Ещё ремнём отхлестать не хватало. Все ушли, одна Айнура мыла полы от упавших продуктов и уличной грязи. Заходить в кабинет Максиму было страшно. "Ей богу, как пацан перед мамкой трясусь!" - Макс взял себя в руки, и постучал в кабинет: шеф, к вам можно? Не дождавшись ответа, повар вошёл в кабинет, видя привычную картину. Всё ещё в поварской форме, шеф закуривал дорогие сигары, привезённые с Баку Федей. Уставший и раздражённый взгляд почти сразу устремился на Макса. -Ну чего тебе, Огузок? Рабочий день закончен, можешь идти домой. - законча своё предложение, старик вдохнул сигаретный дым. -Шеф, я хотел спросить... - немного замолкнув, Максим смотрел на Виктора Петровича, словно ожидая ответа, можно ли ему? -Ну спрашивай, раз зашёл. -Почему вы меня так не любите? Немного посмотрев на повара оценивающим взглядом, с усмешкой Виктор ответил вопросом на вопрос: -А за что мне тебя любить то? На кухне косячишь, готовишь хреново, баб клеишь на рабочем месте. Мне продолжать? Всё, Огузок, иди домой, и без тебя тошно. -Я не уйду. Я хочу чтобы...чтобы вы перестали так ко мне относиться! В ответ на такое смелое заявление, Виктор лишь устало посмеялся. -Огузок, не бреди. Иди домой я сказал, и в следующий раз думай, прежде чем сказать что-нибудь. На этот раз сделаю вид, что ничего не слышал. Молчание. Максим не подал голос, он будто обдумывал всё сказанное и пытался найти хоть что-то, что предотвратит его страдания, и повлияет на шефа. На самом деле, Максим не знал, как он относится к шефу. Без сомнений, он уважал его как начальника, восхищался им как шеф-поваром. Он считал его гением кухни и хотел брать пример. Он мечтал готовить так же, он жил этим. И хотел научиться тому искусству, которому обучал Баринов. Но как же он относился не к шефу, а к Вите? Старый алкоголик, который гнобит свой коллектив, не признает поражение, ведёт себя как маленький ребёнок. Врагу такого начальника не пожелаешь. Любой нормальный человек уволился бы, кто в здравом уме будет терпеть такое отношение? Ладно те же Сеня с Федей, у них зарплата большая. Но у Огузка никакой выгоды с этого не было, он словно добровольно терпит за жалкие 30 серебренников. Но что-то его держало на этой кухне. Он хотел работать с шефом, хотел, чтобы тот признал его. У Максима были к нему особые чувства. Всю свою сознательную жизнь Макс твёрдо знал, что он исключительно по женщинам. Ни один мужчина его не привлекал, даже мысли не было. Но Виктор Петрович был особенным. Максим жаждал того, чтобы его признали, чтобы его уважали. Он хотел, чтобы шеф заметил его. -Шеф. - Максим решил нарушить молчание. -Ну что ещё? -Я очень ценю то, что вы мой шеф, спасибо вам. С этими словами, Максим покинул кабинет. "Что?" - Виктор Петрович конкретно удивился выше сказанному.