Пролог перед прологом

Москва — 11.05.1987

Настенные часы методично отбивали ритм в кабинете председателя КГБ Виктора Чебрикова, один из телефонов на его столе зазвонил и после короткого: — Пусть войдет. В кабинет вошла молодая девушка в темно-красном пиджаке и юбке, длинные светлые волосы собранные в аккуратную косу, спускались по ее плечу. Она явно привлекала к себе внимание, однако кто же заподозрит в миловидной блондинке майора КГБ? Впрочем, сейчас ее армейская выправка и строгий взгляд не оставили бы шанса на сомнение. — Вызывали, Виктор Михайлович? — Вызывал, товарищ майор. — он указал на стул перед своим столом. — Докладывайте. Председатель молча выслушал доклад, изредка кивая. Работа советского союза по Проекту сильно затормозилась, не хватало некоторых данных и это стало уже болезненно очевидно. — Если бы только Анохин смог передать нам больше документов или у нас был специалист, знающий проект изнутри, так же как он — это определенно могло бы помочь нашим ученым. — Ирина замялась, этот разговор повторялся уже не первый раз. — Видимо, нам придется пойти на риск. — вздохнул глава советской разведки. — Что вы имеете ввиду? — Нам явно нужны данные которых у нас нет и, учитывая насколько сильно в изначальный Проект были вовлечены японцы и американцы, нет причин полагать что они слишком далеки от общего представления о том на каком этапе мы сейчас находимся. — Полагаю что так. — кивнула майор Мостовая. — И нам нужна недостающая информация, японцы не дадут нам ее искать, однако, если бы нам кто-то уже начал передавать недостающие документы, им бы пришлось играть на опережение. — Чебриков снял очки и принялся протирать их салфеткой. — Вы хотите чтобы Кобаяши Корпорейшн поверили в то, что нам передали новые документы и тогда они сами начнут искать потенциального крота, а мы, пойдя по их следу мы найдем нужного человека? — Ирина вопросительно взглянула на председателя и он коротким кивком подтвердил ее мысли, после чего она продолжила. — Кобаяши Джун не так прост. Ирина пожала плечами и опустила глаза в стол. — Вряд ли он поведется на наш блеф, а учитывая как все закончилось полтора года назад… — она замолчала. — Поэтому действуйте с максимальной осторожностью, он должен узнать о том что у нас новый источник так, чтобы у него не было сомнений в том что это правда. — перебил ее глава КГБ и снова надел очки. — Ваш самолет вылетает в Токио через 3 часа, досье на людей к которым можно обратиться уже там. — Так точно. — Ирина поднялась. — Разрешите идти? — Идите, товарищ майор, и помните что спешка нам не нужна, нам нужен результат. Майор Мостовая вышла из кабинета и быстрым шагом направилась из приемной. Последний раз она была в Токио полтора года назад. Воспоминания об аварии, в которой погибли столь ценные агенты, вновь проплыли перед ее глазами, горящая машина, кричащие японцы вокруг. 16 летний парень был без сознания на заднем сиденье, она едва успела спасти хотя бы его. Последующие события отозвались еще более болезненно, ей повезло, что она только недавно присоединилась к операции и ее посчитали не причастной к провалу, а те кого посчитали, из Японии уже не вернулись. Ирина глубоко вздохнула. Жизнь разведчика в чужой стране всегда висит на волоске, однако девушка твердо решила, что сможет реабилитироваться в этот раз.

Токио — 7.06.1987

Стоя у окна в своем кабинете Кобаяши Джун молча смотрел на Токио, раскинувшийся у его ног. Он все еще помнил, как и сам был среди тех муравьев, что сейчас копошатся внизу, однако давно уже не сравнивал себя с ними. Его взгляд все чаще устремлялся в даль, Токио и Япония уже были покорены, Кобаяши Корпорейшн — дело всей его жизни, должна была вот-вот громко заявить о себе по всему миру. И все же Джун понимал, что едва ли увидит существенное расширение своей империи, стоило бы уже начинать готовить преемника, но перед жизненными обстоятельствами властный бизнесмен оказался таким же муравьем, как и те люди внизу. У него не было наследника, а единственная внучка вышла вся в своего отца, хотя молодо-зелено, может еще передумает? Старик вздохнул, а его размышления прервал Кагемару. — Кобаяши-доно. Позвольте войти? Джун жестом дал понять чтоб кагемару вошел и сказал что хотел. — Кобаяши-доно. Вероятно, вы захотите взглянуть, фото сделаны вчера. Ирина Мостовая вернулась в советское посольство, судя по нашим данным, около месяца назад. — Неужели? — голос старика звучал слегка заинтересованно. Не каждый день агенты советской разведки восстают из мертвых. Однако поворачиваться к Кагемару он не спешил. — Это все? — Вовсе нет, Кобаяши-доно. Я установил слежку и мы узнали, что она посещала нескольких ученых и пару бывших сотрудников связанных с Проектом. Похоже, кто-то снова сливает русским информацию и они пытаются подтвердить ее подлинность. — Значит товарищ Мостовая решила закончить работу. Я думал, что ее постигла судьба ее коллег из «посольства», но видимо они совсем в отчаянии, раз присылают засветившегося агента. — наконец, глава корпорации отвлекся от созерцания утреннего Токио и вернулся за свой стол. Кагемару почтительно поклонился и передал тонкие папки с документами и фотографиями. На большинстве из них молодая блондинка вела милые беседы с людьми явно старше ее. Можно было бы подумать что она просто невинная студентка, которая очень интересуется физикой. — Что известно по поводу источника новой утечки? — наконец поднял глаза на Кагемару, Джун. — К сожалению ничего, однако судя по обрывкам известной информации — они близки к успеху. У них нет полного списка причастных, но кто знает что им стало известно. Кобаяши Джун нахмурился. Он нечасто доверял гайдзинам, в силу воспитания, однако таланты и данные этого русского были слишком сильно нужны в работе. Доверился чужаку, ослабил бдительность, только чтобы узнать, что пригрел шпиона. Бизнесмен прикрыл глаза и медленно вздохнул, затем снова открыл их. Все еще тяжело было вспоминать об этом оскорблении. Какие-то кабинетные крысы посмели предать его доверие и опозорить. Приказ об их ликвидации был одним из двух импульсивных поступков в жизни, о которых он сожалел. Большая страховка, чудом выжившему сыну Анохиных — стала своего рода попыткой унять собственную совесть. — Кобаяши-доно. — осторожно позвал Кагемару. — Мы установили список людей которые могут быть интересны русским. Если мы доберемся до них первыми, то у них ничего не выйдет. Старик только сейчас заметил, что задумался слишком надолго. Он пролистал документы и начал смотреть список. Акира… Анохин… неужели? Джун перевел взгляд на Кагемару. — Мы не можем точно установить не оставил ли отец своему сыну каких-то документов, возможно он их нашел и теперь продолжает его дело, а может он был замешан с самого начала? — помощник тут же понял его немой вопрос. — Если вы только скажете, я буду рад пообщаться с ним приватно. — ухмыльнулся якудза. Глава Кобаяши корпорейшн жестом его остановил. — Я хочу быть уверен на 100%, прежде чем мы предпримем какие–либо меры в отношении Анохина. Мы не убиваем детей. — сказал он твердо. — Хай. — кивнул Кагемару. — Установите слежку за всеми, в случае необходимости, свяжись с Ито и попроси его быть повнимательнее на ближайшие пару недель. — Хай. — Кагемару встал, поклонился и ушел. Неужели опять? Тогда старому бизнесмену стало искренне жаль этого мальчишку. Он и сам знал что такое когда твои родители умирают за идеи правящей верхушки, оставляя тебя взрослеть в одиночестве. Тогда это была война, а его родители были шпионами другой страны — ничем не отличаются от солдат, ведя войну на невидимом фронте. Кобаяши Джун искренне хотел верить в то, что Николай не при чем и все же, если он действительно окажется таким же предателем как и его родители, то и закончит точно так же. Все документы и фотографии были убраны в стол, рабочий день начался как обычно.

Атланта — 9.06.1987

Вдоль окна квартиры недалеко от центра Атланты мерила шагами комнату агент Шерил Винтерс. Телефонный разговор продолжался уже минут 15 и несмотря на свою выдержку она все же явно начинала терять терпение. — Да, я все понимаю, но разве нет других агентов готовых поработать в Японии? — Конечно я помню. Однако Анохин был не причем. — сказала она громче чем стоило бы. — Я перевелась из Токио потому что у меня были причины. — однако ее собеседник явно не был настроен вникать в ее проблемы. Вдруг она заметила что дверь в ее комнату была приоткрыта и подойдя к ней чтобы закрыть, она увидела свою дочь, с раскрытыми от удивления глазами. Однако сейчас было не время и качнув головой, она все же закрыла дверь плотнее и снизила голос. Это был уже не первый вопрос из Ленгли, операция по дискредитации действий КГБ в Японии висела темным пятном на ее карьере и все же она бы хотела оставить Токио позади. Наконец, спустя еще минут 5 она все же вышла на кухню, с одним из самых мрачных выражений лица. Там же уже сидела Кетрин со стаканом воды. Мать последовала примеру дочери, хотя выпить хотелось совсем не воды. — Что-то случилось с Николаем? — тихо спросила Кетрин. — Пока нет. — хмыкнула Шерил. Кетрин подняла глаза и посмотрела на свою мать. — Тебе предложили вернуться в Токио, да? — Нет, даже не проси. — угадывая ее мысли, попыталась заранее парировать миссис Винтерс. — Ты не понимаешь, я должна ему хотя бы это. — Кетрин говорила уже тише. — Ты НИЧЕГО не должна этому сопляку. — Я сделала все чтобы защитить тебя и от этого молодого папочки в том числе. — фыркнула Шерил. — Ты думаешь, что из этого алкаша получился бы хороший отец? Ты ведешь себя как маленькая девочка, которая все еще верит в принцев. — А какой у него был выбор, ты все решила за меня, за нас! — ей все сложнее было сдерживать слезы. Стакан с водой с грохотом опустился на стол и Кетрин вскочила глядя на свою мать глазами полными злости и слез. Последние полтора года, с самого выкидыша, они не говорили о Японии, Кетрин провела какое-то время у бабушки, а агент Винтерс бывала дома в основном чтобы поспать. И вот в самый неподходящий момент эмоции, которые все это время переполняли ее дочь перешли через край. — ТЫ УНИЧТОЖИЛА НАШУ ВОЗМОЖНОСТЬ НА СЧАСТЬЕ. НЕ ОСТАВИЛА МНЕ ВЫБОРА! — кричала Кетрин сквозь слезы. — Я была напугана, я не знала что делать и как ты мне помогла? — А ты оставила выбор мне? Залетела в 16 лет не пойми от кого, хотя ты знаешь о моей работе. — сверкнула она глазами. — Ты даже не представляешь чего мне стоил этот побег. Зато мы обе знаем чего он стоил мне. — ответила ей дочь тем же взглядом. — Ты возвращаешься в Токио и я еду с тобой, ты должна мне хотя бы это. — продолжила она тише, слезы все еще продолжали бежать по ее щекам. Шерил Винтерс глубоко вздохнула, это был удар ниже пояса, продолжать этот спор было бессмысленно. Кетрин была похожа на нее больше чем хотелось бы. Едва-ли ей удалось убедить ее сейчас. Всего полтора года прошло, но внезапная беременность, бегство в шаты, выкидыш. Все это отдалило их, а сама Кетрин будто стала на десять лет старше и куда настойчивей. — Ты правда в этом уверена? Ведь целый год ты даже не говорила о Японии и все было хорошо. — Ник, то есть, мы оба заслужили возможность поставить точку в этих отношениях. Миссис Винтерс отставила стакан с водой, подошла к своей дочери и обняла ее и ласково погладила по голове. — Только пообещай мне что ты будешь осторожна, Кети, и не повторишь прошлых ошибок. Николай не тот человек с которым тебе бы стоило связывать свою жизнь. Кетрин молча кивнула. Так они простояли еще какое-то время. За изменением решения агента ЦРУ уже созрел план, ведь если ее дочь продолжит общаться с Анохиным, то ей будет легче понять участвует ли КГБ в его жизни, а если так, то и посадить его тоже будет легче. Ей даже казалось это справедливым, тот самый сопляк который испортил жизнь ее дочери поможет ей восстановить карьеру после провальной операции с его родителями. Кетрин успокоилась, но в ее голове роились свои беспокойные мысли. Страх о том что Ник ненавидит ее после того письма, страх что он ее больше не любит, но, пожалуй, хуже всего если он все это время действительно любил ее. Она сбежала без объяснений после смерти его родителей, как теперь она может заслуживать его любви? Однако, разговор матери и ее слова явно давали понять, что с Николаем может быть не все в порядке. Может ли 18 летняя девушка защитить своего парня от ЦРУ? Кетрин все же твердо решила что она должна хотя бы попробовать.