Нам суждено потеряться.

Холодный ночной ветер обдувает лица двух людей, говорящих друг с другом. Иногда они просто стоят и курят, молча смотря на город, закрытый одеялом ночной мглы. -Знаете, вы мне напомнили кого-то, - слова юноши прервали тишину. -Кого же вы во мне узнали? -Моего бывшего одноклассника. Я не видел его много лет, сейчас уже и не вспомню, когда была наша последняя встреча. Пять или восемь лет назад - без понятия. Но благодаря моей встрече с этим человеком у меня есть одна традиция: каждый год я прихожу на это же место в это же время и выпиваю немного вина. -И зачем же вы так делаете? -Дело в том, что сегодня его день рождения. Сейчас я не знаю, где он и как он, да и узнать не могу: у меня даже его телефона нет. Поэтому таким образом я каждый раз как бы мысленно поздравляю его. Сегодня, к сожалению, я забыл взять все нужное с собой, поэтому пить буду у себя в квартире. Но каждый раз я считаю нужным прийти сюда и поздравить его. Я каждый раз надеюсь, что он не будет ощущать себя одиноким хотя бы в свой день рождения, - юноша со вздохом опустил голову. -Как ни странно, но сегодня и мой день рождения тоже, - он скромно улыбнулся, - Но могу сказать, что мне было бы очень приятно, если кто-то сделал такой подарок для меня. Не знаю, доходит ли до адресата ваша мысль, но точно могу сказать, что вы - добрый человек. К слову, могу ли я узнать ещё что-то про вашего одноклассника? -Да, конечно, - мужчина сделал затяжку, - Помню, в школьные годы мы с ним часто не ладили и постоянно ссорились, но всё же мы были друзьями. Я иногда оставался с ним после уроков, чтобы сделать домашнее задание; было и такое, что мы гуляли по выходным или же он оставался у меня дома на ночёвку. -Да уж, хорошее было время. Бесспорно. Помню, в моём юношестве я также подолгу засиживался у своего друга. -Это все конечно хорошо, но было всё так до определённого момента. На выпускном он признался мне, после чего ушёл с вечеринки. Как будто испарился. Более я его никогда и не видел. -А вы... - он немного помедлил с вопросом, - Вы любили его? -Да, - ответ был уверенным, - Даже более чем. За все те года, которые мы с ним были вместе, я чувствовал невероятную тягу к нему. Меня привлекало всё в нем, но я боялся признаться ему, потому что думал, что он возненавидит меня после этого. Впрочем, я и сейчас, и тогда - в общем , всегда - ощущал, что наши отношения невозможны по определённым причинам. -А вы любите его сейчас? -Бесспорно. Я любил его всегда и продолжаю это делать. Это как губительное чувство, но в то же время прекрасное. Все же в основном романтизируют и идеализируют любовь - вот и я отчасти тоже. Разумная часть моего мозга понимает, что этот человек из прошлого, и у нас с ним ничего, определённо, не выйдет. Но всё же, надежда вместе с прекрасным чувством ещё теплится у меня внутри. Ладно, рассказывать столь личную историю незнакомцу - полный абсурд, я знаю. Спасибо, за то что выслушали. -Почему незнакомцу? Может, я знаю вас, а вы знаете меня. Вас, случаем, зовут не Чуя Накахара? Он повернул голову в сторону собеседника и, наконец, увидел его. Да, внутренние ощущения его не подвели: это был именно он: тот, кого он ждал всё это время. На лице этого человека явно отображалось удивление. -Это...ты? - только и смог сказать мужчина. -Можешь считать, что письмо дошло до адресата. Спасибо, что рассказал мне об этом. Я даже и не мог подумать, что ты чувствуешь то же самое. -Ладно уж, чего ты, - мужчина почесал затылок, опустив глаза в пол, - раз уж мы встретились, может, зайдем ко мне, поговорим? Если ты не занят, конечно. -Я только за. Очень давно тебя не видел. .......................... В квартире у Чуи уютно. Там играет приглушённая джазовая музыка, совсем как в тех самых лофт-барах, освещение - приглушённое, а дизайн квартиры - стильный, в черно-бордовых тонах. Этот интерьер идеально описывал внутренний мир Чуи. -Я смотрю, в душе ты остался таким же, каким был в школьные годы, - сказал Дазай, сев на кожаный барный стул, - Скажи, ты всё ещё играешь на электрогитаре? -Да, - ответил мужчина, параллельно открывая чёрный гравированный ящик с вином, - у меня в кабинете на стене висит моя старая, красная, и новая - чёрная. Купил себе в прошлом году. Тебе какое налить? -А у тебя их много? -Конечно. Можешь сам посмотреть, убедиться, - он усмехнулся. -И впрямь. Не знал, что у тебя такая тяга к вину. Не вредно ли твоё хобби для здоровья? - насмешливо-заботливым тоном произнёс тот. -Ой, не надо моей мамочкой становиться, придурок, - Накахара цыкнул, закатив глаза, - И вообще, я коллекционирую их. Пью я очень редко. -Ладно-ладно, верю тебе, - он опять рассмеялся, - Давай тогда это - мужчина показал пальцем на бутылку белого полусладкого. -Как хочешь. Они у меня все вкусные, потому что дорогие. Я подхожу к выбору вин с особой ответственностью, - произнёс он с особой гордостью. -Сейчас посмотрим, насколько твой вкус хорош, мистер выскочка, - совсем как ребёнок, дразнил его Дазай. -Как по детски звучит, - Чуя усмехнулся, наливая сладкую жидкость в бокалы, - Держи. Считай, сегодня празднуем нашу встречу. Ну, и твой день рождения заодно. Музыка продолжала играть, но она не мешала этим двоим говорить: она как бы была приятно дополняющим атмосферу фоном. Летний воздух дул из окна, изредка занося в квартиру через форточку свежие листья деревьев. Сквозь большие окна можно было увидеть целый город. Действительно, место было прекрасным. Осаму давно не чувствовал чего-то подобного: он уже позабыл, какого это: встретиться с кем-то важным и просто поговорить по душам. И он в который раз убеждался в том, что любит его. Его внешние и внутренние черты: например, то, как он держал бокал в руке, его малейшие движения, чистота его прозрачных голубых глаз, полуулыбка на мягких губах, мысли, излагаемые им и многое другое - всё это непреодолимо влекло мужчину. Нет, за эти года его чувства не изменились. Они стали сильнее. И он думал, что этого никогда не произойдёт, но всё же он опять видит его и его сердце останавливается. Снова и снова. -Ты мне не сказал, кем ты работаешь, Чу, - медленно произносит юноша, - Вероятно, какая-нибудь профессия, связанная с искусством, так? У тебя отличный вкус, я смотрю. Нахакара намеренно пропустил ласковое прозвище мимо ушей. -Да, угадал. Я работаю дизайнером одежды. Но, как видишь, интерьеры у меня тоже отличные, - говорит он с горделивой интонацией. -Конечно они отличные. Как может у такого прекрасного человека быть что-то ужасное? Нет. На этот раз комплимент пропустить не получается. Когда изо рта его возлюбленного льются не шутливые оскорбления, а ласковые слова, то его сердце буквально уходит в пятки, заставляя кровь приливать к щекам. И, казалось бы, это такие простые слова, но когда он произносит их, то они приобретают новый оттенок. И, будучи уже опьяневшим, Осаму смотрит на него настолько влюблённым взглядом, что если заглянуть к нему в глаза, то можно просто расплавиться от обилия этих чувств. Чую тоже постепенно одолевал алкоголь. Это было видно по манере его поведения - Дазай знал, что за него всегда говорит его язык тела, по природе очень разговорчивый и импульсивный. Он постепенно становился смелее в разговоре: его эмоции становились ярче, а щёки рдели всё больше и больше. -Слушай, может выйдем на балкон? Здесь очень уж душно, - сказал Нахакара, шумно выдохнув. ............................ Ветер опять дул в лицо так же, как и 3 часа назад на крыше. Время постепенно близилось к рассвету, но ещё было очень темно. Мужчины сидели на мягком диване, смотря куда-то вдаль. -Скажи, Дазай, - он начал говорить, - Мы сегодня так много рассказали друг другу, хорошо пообщались. Я даже рассказал тебе о своих чувствах. Как думаешь, у нас что-то может получиться? - он произнёс это очень тихо. -Не знаю, Чуя, я не знаю этого, - сказал он это так же грустно, как и его возлюбленный, - Я по-прежнему люблю тебя, но я не знаю, понравится ли тебе быть со мной. Думаю, ты заслуживаешь лучшего человека, точно уж лучше меня. -Не говори так, пожалуйста, - почти умоляюще и по-прежнему тихо сказал Накахара, - Если я уж выбрал тебя, то для меня ты и есть самый лучший вариант, - он придвинулся поближе и осторожно взял его ладонь в свою. -Нет, не делай этого, пожалуйста, - он выдернул руку, - Я не заслуживаю тебя. Если бы ты знал всё обо мне, то тебя бы начало рвать от одного моего присутствия, -юноша отвернулся от собеседника. -Не говори так раньше времени, придурок. Хочешь узнать мою реакцию? - в его голосе постепенно закипала злость, - Тогда просто расскажи мне всё это! -А вот и расскажу! - подхватив волну соперничества и злости, ответил он. -Давай! Жду всех мельчайших подробностей. -Если ты собираешься встречаться со мной, то ты полный дурак! Потому что ты влюблён в законченного и жалкого самоубийцу! К тому же ты влюблён в скучного, никчёмного и ленивого человека! Он даже от собственного страха не может себя убить, хоть и каждый божий день думает только о смерти! Живёт в старой убитой квартире, никому нахуй не нужной! А ты, молодой, красивый и успешный, поступаешь просто невыносимо глупо, выбирая такого жалкого, как я! Одумайся, наконец! - последние слова были произнесены с особым жаром. -Ты такой глупый боже, - он говорил одновременно и плача, и смеясь, - Почему ты думаешь, что это должно меня отталкивать? Если я люблю тебя, то значит, что люблю всего - целиком, и должен помочь тебе справиться со всеми трудностями. И вообще, прекращай говорить всякие глупости. Иди-ка лучше поближе, - он придвинулся к Осаму и повернул его голову в свою сторону аккуратным движением руки. После чего стал расцеловывать его лицо, покрывая губами буквально всё пространство: от подбородка до начала роста волос. Заключительным был поцелуй в губы: мягкий, тягучий и бесконечно желанный. Боже, он ждал этого так долго... И, наконец, получил: позволил телу поддаться собственному желанию и более не противиться собственным чувствам. Он позволил себе отвечать на прикосновения чужих губ, изредка издавая просящие, умоляющие звуки. Позволил заползти рукам под рубашку Чуи, мягко проводя пальцами вдоль очертаний позвоночника. Позволил Чуе закинуть его руки себе на шею, чувствуя, как чужие пальцы зарываются в его волосы, осторожно гладя кожу головы. И боже, он просто таял. Он часто испытывал боль. Причём, боль всех спектров, абсолютно разнообразную, и каждый раз бьющую по нему всё больней и больней. Поэтому он постепенно привыкал к ней. Но к ласке он не привык. И сейчас, получая её в полной мере, он был словно человек, увидевший еду после длительного голодания: ему хотелось ещё, ещё и ещё. Он буквально готов был хныкать как ребёнок, от того, что ему было недостаточно. Ему хотелось, чтобы поцелуи были вечными, а его рот продолжали вылизывать до невозможности. Хотелось, чтобы его милый Чуя вечно гладил его волосы. Хотелось, чтобы всё его тело расцеловывали постоянно. И он просто превращался в хаос, когда всех этих чувств становилось всё больше и больше.