The Darkest Affection.

Металлические пальцы на моих запястьях разомкнулись в ту же секунду. Я тяжело дышала, со страхом в глазах смотря на Джеймса, что приподнялся на обеих руках и мотнул головой, в непонимании сведя брови. — Что? — Я… Я девственница… У меня никого не было до тебя и… Дрожащим голосом я пыталась донести до него эту информацию, но не была уверена в том, что она ему вообще интересна. Скорее, он просто не ожидал такого поворота событий и был очень удивлен. — Почему не сказала раньше? — Не думала, что это имеет значение… Ты все равно это сделаешь… — потерла свои запястья, а после смахнула слезы со щек. — Это имеет большое значение, птичка. — вздохнул, на мгновение прикрыв глаза. — Я сделаю это, ты права. Но не так, как собирался. Твоя невинность имеет огромный вес во всем этом. Поцеловал щеку, шею, ключицу. Совсем невесомо, едва касаясь кожи. Дошел до груди, обхватывая губами соски поочередно. Мне страшно, но то, что Джеймс делает со мной сейчас, будто смахивает все страхи. Мне хочется испытать это, хочется почувствовать мужчину. Не думаю, что он — лучшая кандидатура из ноля имеющихся, поэтому я просто постаралась расслабиться и поддалась на его ласки. Аккуратно, без резких движений поместила ладонь на его голову и сжала длинные волосы, на что Джеймс поднял глаза, улыбаясь, как сам дьявол. Быстро опустился вниз и от неожиданности я приподнялась, ощутив его дыхание между ног. Легко поцеловал внутренние части бедер, закинул мои ноги на свои плечи и… — Боже мой… Я вздохнула, упав на подушку, когда горячий язык коснулся моих половых губ, изучал их, а после проник внутрь. Совсем не понимала Джеймса, его желания, то он груб, то нежен, но сейчас мне стало все равно. Это было настолько приятно, что мне вновь хотелось заплакать. Закусила собственный палец, хмуря брови, пока чмокающие и пошлые звуки снизу доносились до моих ушей так, словно больше ничего нет вокруг. — Ты чертовски сладкая, птичка, — горячо проговорил, возвращаясь к исследованию. Я вновь запустила руку в его волосы, извиваясь, а его стоны вызывали вибрации, от которых мне становилось еще приятнее. Несколько минут Джеймс сладко пытал меня, а когда оторвал голову, то облизнул губы, явно наслаждаясь вкусом. Я почти лишилась сознания от того, как это выглядело. Медленно подтянулся ко мне, грязно целуя, давая ощутить свой собственный вкус. Я была почти на пределе. — Я возьму тебя нежно, — мурлыкал в поцелуй, потираясь о меня членом. — Проникну глубоко, и ты почувствуешь истинное наслаждение. И никто, кроме меня, не сделает этого. Никогда. Я только кивнула ему, смотря в глаза и ожидая боли. Уверена, как бы нежен он ни был, она все равно настигнет меня. — Обними меня. — почти приказал и я обняла его, помещая ладони на спину. Джеймс опустил вниз глаза, держал вес на одной руке, второй направил в меня член и толкнулся. Не сильно, но это все равно больно. Зажмурилась и поджала губы, ожидая дальнейшего проникновения. Короткий толчок, затем еще один, и еще, растяжение внутри отзывалось резью в животе, а пальцы впились в кожу на мужской спине. Затем он вышел, и снова толчок. — Еще немного, птичка. Казалось, ему с трудом дались эти слова. Он встал на обе руки, поднял глаза и тихо сказал: — Смотри на меня. — Мне… Страшно… — Просто смотри на меня. Открыла глаза, а его серо — голубые, прежде казавшиеся мне холодными и злыми, сейчас излучали нежность. Он выжидал, когда я буду готова. Крепче обняла его и коротко кивнула. Еще один толчок, более сильный, и Джеймс полностью вошел в меня, сначала зашипев, а после наши стоны разнеслись по всей комнате. Пульсирующая боль отдавала даже в ноги. Но все это время я смотрела ему в глаза, как он и просил. В них было что — то успокаивающее, что заставляло забывать о неприятных ощущениях. — Как же, — выдохнул, на мгновение посмотрев вниз. — Как же узко… Медленно вышел и так же медленно вошел вновь. Уже не было больно, но все же ощущения были мне не знакомы. До момента, пока трение внутри не стало постоянным. Легкие пощипывания сменялись чем — то новым для меня. Это было безумие… Приятное безумие. Джеймс опустился полностью на меня, прижав одну мою ногу к животу, проникновение стало глубже, движения оставались такими же плавными и я… — Баки… — простонала его имя, подняв руки и вцепилась в подушку, на которой находилась моя голова. Первый раз я назвала его так. Я запомнила его второе имя. Оно немного необычное, но красивое. Он отреагировал тяжелым вздохом, его губы касались моей шеи, а бедра двигались чуть быстрее. Мне было хорошо. Прикусила губу, стараясь не быть очень громкой, сдерживала себя, но когда твое тело буквально горит от приближающегося экстаза — это сложно. А это чувство приближающегося оргазма поглощало меня все сильнее. Кровь буквально ударила в голову. — Быстрее… — вдруг вырвалось из меня. — Ах, птичка… Джеймс отпустил мою ногу, вышел и ловко перевернул меня на живот. Головка члена скользила между ягодиц, он подразнивал и меня, и себя. Обе руки оказались возле моей головы, и он снова вошел в меня, более быстро. Я потерялась в новых чувствах. Он трахал меня размеренно, едва сдерживаясь, чтобы не исполнить задуманное ранее. Целовал мои плечи, нежно покусывал их и тяжело дышал. Одна рука пропала из поля зрения, я почувствовала ее на своих ягодицах, что он сильно сжал. Толчок — шлепок — мой взвизг. И так снова и снова, и снова… Уткнувшись лицом в подушку, я двигалась в такт его глубоким движениям, заглушая собственные стоны. Джеймс мычал, иногда выпаливал что — то нечленораздельное, ругался, и даже болезненно кусался. Моя шея, казалось, вся в следах от его зубов. — Хочу слышать тебя… Мои волосы оказались намотаны на руку и он дернул меня на себя так, что я выгнулась дугой. И продолжил трахать, тихо постанывая и сжимая мою попу. Все быстрее и быстрее, он приближал меня к оргазму вновь. Ноги сводило, живот крутило, а он не останавливался. Я бы хотела, чтобы остановился, но Джеймс стал двигаться гораздо жестче. Толчки усиливались, один из них разорвал все прежнее восприятие реальности, я кончила так, что глаза закатились. Тряслась в экстазе, сжимая член внутри себя. — Хорошая девочка. Отпустил мои волосы и разогнался. Кажется, я сорвала голос. Лишь хриплые стоны срывались с губ. А его возбуждали, очень сильно. Глубокие, томные и даже сладкие. Быстрые движения сменились пустотой, комната наполнилась протяжным стоном и на мою спину прыснули капли теплой жидкости. — Черт, я был на грани, чтобы не кончить в тебя. — быстро поцеловал мою шею сзади и рухнул рядом со мной на кровать. Я только голову повернула в его сторону, все так же лежа на животе, и теплая рука скользнула по щеке. — Ты умница, птичка. У меня не было сил говорить. Просто лежала и смотрела на него, не веря в то, что это все же произошло. Пока он гладил меня по щеке, я разглядывала его умиротворенное лицо. В какой — то момент веки начали тяжелеть, а Джеймс придвинул меня к себе, уперевшись подбородком в макушку. — Спи, я не позволю навредить тебе. Даже во сне. Это было последнее, что удалось услышать прежде, чем я провалилась в глубокий сон без кошмаров и сновидений. Утром первое, что ощутила, начиная пробуждаться ото сна — невесомые поцелуи в шею. — Приятно… Прохрипела не своим голосом и в эту же секунду горло неприятно заболело. Сжала его рукой и нахмурилась, открывая глаза. Полуголый Джеймс, в одних штанах, с улыбкой наблюдал за мной, после чего наклонился и прошептал на ухо: — Если бы я также кричал ночью, то голос на утро был бы таким же. После чего прикусил мочку, посылая мурашки по всему телу. Закрыла лицо руками, чтобы не выдать своего смущения, он поднялся с кровати и направился в сторону выхода, но у самого порога остановился и развернулся ко мне. — На кухне завтрак, поторопись, если хочешь застать его горячим. Куда уж горячее? Ни один кофе не взбодрит так же мощно, как это делает Джеймс. Выдохнула, сползла с кровати и поплелась в ванну, а после присоединилась к завтраку, уже приведя себя в порядок и одевшись. Этот красивый обольститель сидел и уминал панкейки, запивая все это кофе. Все бы хорошо, но был один момент. Джеймс не удосужился одеться, а теперь зная, что такое близость с ним, достаточно было просто посмотреть в его сторону, чтобы разбудить желание вновь все это повторить. — На вечер ничего не планируй. — М? Бездумно ела, наслаждаясь видом обнаженного торса и не сразу поняла, что он вообще сказал. Джеймс поднял одну бровь и уставился на меня, но все же повторил: — Говорю, на вечер ничего не планируй. — А… Хорошо, но почему? — Сюрприз. Скоро пойду на улицу, нужно нарубить дров, пойдешь? — Да, сейчас? — Через час. Я позову. Кивнула и вернулась к еде, а он ушел вглубь дома и, кажется, спустился в подвал? Жуткое местечко. Завтрак съеден, а посуда вымыта. Расположилась на стуле и рисовала Джеймса, как он сидел и смотрел на воду. Конечно обстоятельства этого момента не совсем хорошие, но что теперь поделаешь? На самом деле там красиво, но я, наверное, не смогу и близко подойти к тому месту, слишком много впечатлений и страхов. Он обещал мне улицу. Прошел час. Чем он там занят? Рисунок давно закончен, читать я не хочу, фильм смотреть тоже не хочу. Может рискнуть и спуститься туда? Была ни была. Встала и направилась в сторону звуков, но чем ближе подходила к той самой двери, тем быстрее у меня пропадал запал. Дверь не была закрыта, я замерла на пороге, не решаясь войти, просто смотрела на лестницу, ведущую вниз. В итоге приняла решение попробовать позвать его, прежде чем спускаться. — Джеймс! Раздался достаточно сильный грохот и ругательство. — Черт! Да, птичка, ты что — то хотела? Подошел к низу лестницы, чтобы видеть меня, но поднял брови в непонимании, когда заметил, что я стою и прикрываю рукой рот, чтобы не засмеяться в голос. — Да. Ты обещал, что мы выйдем на улицу, но пропал в подвале… — Тебе весело? — Ну… Кажется, я тебя напугала. — Все понятно. Спускайся. — Что? Нет! Я же ничего не сделала. В этот момент на меня накатила волна страха, ведь когда я в последний раз была в этом самом подвале, он перерезал горло девушке на моих глазах. С этим местом были связаны самые неприятные воспоминания и лишний раз пробуждать их не хотелось. — Спустись. Хочу показать тебе кое — что. Не злить. Это правило нужно написать на листочке и повесить на стену рядом с кроватью, чтобы не забывать. Поэтому осторожно спустилась вниз, задвинув свой страх на дальнюю полку, и Джеймс, подхватив под локоть, повел меня вглубь помещения. Краем глаза заметила стол и два стула с веревками. Стоят компактно у стены, чтобы не мешать проходу, а он вел меня к другой двери, из которой до этого принёс тот самый стол, для одного из самых шокирующих действий в моей жизни. Внутри, как я и представляла, много всякой нужной ерунды, но он повел меня еще дальше, там снова дверь, которую Джеймс открыл. И темнота. Но он на этом не закончил, а завел внутрь, остановив на приличном расстоянии от двери, и ушел куда — то в сторону. Как только зажегся красноватый свет — замерла в сильнейшем шоке. Обстановка, как во сне. Бархатные ткани, тяжелые портьеры, мягкий ковер и огромное количество зеркал. А в центре тот самый стол, но в этот раз мужчина не рядом с ним, а позади меня, обнимает под грудью и вдыхает запах. — Я редко использую эту комнату. Ты лишь второй человек, кто удостоился чести побывать тут. — А что произошло с первым? — с опаской спросила, чуть повернув голову. — Оливия не подозревала о её существовании, пока я не привел сюда. Она себя плохо вела. — Вырывалась? — Не только. Пришлось действовать радикально и пускать в ход нож. Постояли пару минут в оглушающей тишине, его руки то сильнее сжимали меня, то вовсе переставали ощущаться. — Она попыталась обратиться к копам, чтобы сбежать, хоть я и думал, что у нас все просто замечательно. — А оказалось не так замечательно? — Я считал её идеалом, но встреча с тобой все изменила. Развернул меня к себе лицом, проводя нежно ладонью по щеке. — Все остальные становятся обычным фоном, если сравнивать хоть кого — то с тобой. Я смотрела на него и не понимала что происходит. Он волк, а я маленькая овечка, которая угодила в его сеть. Волк влюбился в овечку. И сейчас, без преувеличений, Джеймс рассказывал как убивает и уже убивал на моих глазах, но когда он рядом, мой рассудок собирает чемодан и отправляется в кругосветное путешествие. Только что он просто признался мне в любви, но любовь ли это? Я точно знаю, что не могу ответить ему взаимностью. Возможно это просто вопрос времени. — Как ты ее убил? — Оставил истекать кровью на этом самом столе, сразу после секса. — ответил будничным тоном. Зажмурилась. Твою же мать! Диссонанс в голове. Признался в любви… Не в любви, но в повышенной симпатии, а после рассказал об еще одном трупе, хоть я и сама спросила. — Пойдем на улицу, чувствую, что тебе это нужно. И действительно. Мне нужно было выйти на улицу и подышать воздухом. Сидела на ступеньках и наблюдала за точными ударами топора. Очень сильно хотелось, чтобы сейчас было лето, тогда можно было бы наблюдать за ним без куртки и, возможно, футболки. Уже не выдерживала собственных мыслей, поэтому быстро юркнула обратно в дом и забрала со стола альбом, чтобы запечатлеть его и отвлечься. Слишком сильно увлеклась, прорисовывая детали, а когда подняла глаза, то очень удивилась, не обнаружив объекта вожделения. — Ты самый настоящий художник. Я дернулась от неожиданности и развернулась, он стоял позади меня и неизвестно, сколько времени наблюдал. — Я не художник… Очень смутилась от его слов, он в это время потянулся к листу, чтобы рассмотреть поближе. — Но ты могла бы им стать, у тебя выходит просто потрясающе. Решил вернуть лист на место, но замер при виде другого рисунка. — Это же было вчера? Верно? Клянусь! Я увидела, как щеки Джеймса немного порозовели. И это не могло произойти из — за холода, ведь температура была не настолько низкой. Неужели у меня получилось его смутить? — Да, ты прав. Первое, что вспомнилось сегодня. Там очень красиво, но жутко. — тут мне пришла идея его добить. — Но то место стало еще краше, когда там появился ты. — Я тебя понял. — на лице показалась едва заметная улыбка. Ну и кто из нас теперь помидор? Сейчас абсолютно точно не я. — Думаю, нам нужно собираться, чтобы прибыть на место вовремя. Идти по улице будем долго, поэтому оденься теплее. — Хорошо… Подскочила с места настолько резво, что нога соскользнула со ступеньки, но крепкая хватка удержала меня в вертикальном положении. Не выдержала и притянула его к себе за воротник, нежно прикасаясь своими губами к его. Но Джеймса это не особо устроило, поэтому попытался углубить поцелуй, а я извернулась и упорхнула в дом, крича: — Сам сказал, что время не ждёт. Скрылась в комнате и начала переодеваться, как позади возник не очень довольный Джеймс, который моментально прижал меня к дверце шкафа, опираясь на руки, расставленные по обе стороны от моей головы. — Больше так не делай. Оторвал правую руку от дверцы и сжал пальцами подбородок. — Время… — Ты поняла меня? — Да… Наклонился и аккуратно поцеловал, опустив руку на талию и с нежностью сжав ее. Увы, на этот раз он оторвался от меня, прижимаясь своим лбом к моему. — Но ты права. Мы действительно можем опоздать и луна скроется. С любопытством посмотрела в его глаза, прикусив губу и развернулась, продолжая одеваться. На самом пороге дома, когда я зашнуровывала сапоги, наклонившись в достаточно вызывающую позу, какое — то хулиганье с металлической рукой не смогло пройти мимо и одарило меня ощутимым шлепком по заднице. — Эй! — Поторопись. — Уже готова. — Тогда вперед, нам идти чуть меньше получаса. Закрыл за нами дверь и мы пошли по заснеженной дорожке вдоль поля. Через несколько минут молчания решила уточнить, куда мы все же идем. — Джеймс, а… — Почему ты все время зовешь меня Джеймс? — А как еще мне тебя называть? Ты же так представился. — Вчера ты назвала меня другим именем. — хитро взглянул на меня, пока я шла и краснела. — Я помню его, но не знаю… Я точно могу так тебя называть? Это немного непривычно. — Разумеется. Тем временем мы уже подошли к какой — то постройке. Баки скрылся внутри и попросил подождать его. Двери открылись, а через минуту он выехал на черной БМВ. — Ох… Вау… — Прыгай. — посмеялся. Пока я садилась на пассажирское сидение и разглядывала салон, он успел закрыть гараж и сесть за руль, после чего машина тронулась с места. Мы ехали по грунтовой заснеженной дороге, за окном прекрасный, белый лес, но я смотрела на сосредоточенное лицо Баки. Он очень красивый. Я практически ничего не знаю о нем, но можно ли копаться в его прошлом? В этот момент он повернулся и посмотрел на меня. — Спрашивай. — Что? Но… Как? — искренне удивилась его словам. — Громко думаешь, птичка. Давай, я готов ответить на твои вопросы. Я задумалась. С чего бы начать, но чтобы не так опасно подобраться к слишком личному? — Сколько тебе лет? — пошла с самого простого. — Тридцать восемь. — ответил, не отрывая взгляда от дороги. — О, ты выглядишь моложе. — Спасибо. — усмехнулся и покосился на меня. — Это все, что тебя интересует? — Эм, — неловко начала заламывать пальцы на руках. — А… А откуда у тебя протез? Наверное, это было слишком личным. Только так можно объяснить то, что Джеймс нахмурил брови и слегка сжал руль. Я не хотела его злить, потому что и понятия не имела, что мой вопрос так его всколыхнет. — Прости, не стоило об этом спрашивать… — опустила глаза вниз. — Моя семья, — начал тихо после паузы. — Мы не были бедными. Отец много работал, чтобы у нас с матерью было все. Но в один из вечеров к нам в дом пробрались грабители… Когда Джеймс начал говорить — я замерла. Боялась даже вздохнуть, чтобы не отвлекать его от рассказа. Судя по тону, он ни чем хорошим не закончится. — В тот день отец задержался на работе, мы были вдвоем. Я… — он продрал горло. — Я помню не все события, но отчетливо перед глазами стоит картина, как насилуют мою мать, а после убивают. В горле встал ком. Дыхание перехватило от его слов. — Меня тоже нашли, не сразу, и я был бы мертв, если бы наши соседи из — за криков матери не вызвали копов. — руль сжимался все сильнее, на лице Баки проступили желваки от напряжения. — Когда они ворвались в дом, то грабители использовали меня в качестве живого щита, но я был ребенком и не подходил для этого. Итог: простреленное дробью плечо, из — за чего руку пришлось ампутировать. Я ожидала чего угодно, любой другой версии произошедшего, но точно не того ужаса, что он мне рассказывал. Не говорила ни слова, как в рот воды набрала, продолжая слушать его дальше. — Отец винил меня в случившемся. Очень долго. Я терпел это, но в итоге не смог и просто сбежал из дома. — быстро взглянул на шокированную меня, подняв краешек губ. — Я подошел близко к ответу на твой вопрос. — заправил за ухо волосы. — Как — то раз, бредя по улице, я столкнулся с пожилым человеком. Он поинтересовался моей рукой, ее отсутствием, точнее, и сказал, что у него есть подходящий протез. — Просто, — хрипло произнесла. — Просто так? Незнакомый человек? — Мне терять нечего было. Как выяснилось, он оказался советским ученым, что разработал протез, предназначавшийся другому человеку. В качестве эксперимента, проверить, способен ли этот протез соединиться с нервной системой, но предполагаемый подопытный скончался. А я… Просто под руку попался. — Звучит… Странно. — Кто кому еще попался, согласен. Внезапно мы наехали на кочку, от которой меня знатно тряхнуло, что я приложилось спиной в дверь, ведь сидела в пол оборота к Джеймсу. Он схватил меня за запястье, не давая удариться сильнее, заворчал и пристегнул меня, держа руль одной рукой. — Всегда пристегивайся. — Хорошо… А что дальше было? — Дальше этот человек в свои годы смог провести мне операцию в оборудованном кабинете своего дома. И, как видишь, — Джеймс демонстративно пошевелил пальцами левой руки, сжимая и разжимая кулак. — Он прижился и весьма хорошо. Без каких — либо осложнений. — Я… Я просто не знаю, что сказать на все это. Я соболезную тебе на счет мамы и всего остального… Понимаю, каково это… — С твоей мамой тоже что — то случилось? — он аккуратно взял меня за руку, снова держа руль одной. — Да. Эм, в нашем доме случился пожар. Отец был в командировке в то время, а мы с мамой были внутри, когда все случилось. Наверное, я поэтому и пошла работать в службу спасения, ведь маму уберечь не смогла. — я свела брови, пытаясь сдержать подступившие слезы. — Она получила семьдесят процентов ожогов, по всему телу. Долго боролась за свою жизнь, несколько месяцев, ей даже сделали пересадку кожи, отец тогда уже вернулся, но она не выкарабкалась. — Мне жаль, птичка. — Джеймс сжал мою руку крепче. — Отец сильно начал пить. Это продолжалось пару лет, а когда мне исполнилось восемнадцать — я уехала. Больше не смогла видеть его таким. Он не обращал на меня никакого внимания, вечно твердил о своей вине и прочий бред. Словно сумасшедший. Уже больше одиннадцати лет я не видела его. Даже не знаю, жив ли он. И не уверена, что хочу знать. — Ты не обязана. — поднес руку к моей щеке и я подняла на него взгляд. — Теперь у тебя есть я. В этот момент я была ему благодарна за поддержку. Рада что залезла в его душу, как и он в мою. Тем временем мы уже выехали на нормальную дорогу, Джеймс убрал руку с моей щеки, но я все также наблюдала за ним. Аккуратно провела кончиками пальцев по его скуле, Баки на секунду прикрыл глаза от удовольствия, но быстро вернул взгляд на дорогу. Я же не остановилась на этом, поэтому провела пальцами по его длинным волосам. Очень мягкие и приятные на ощупь. Заправила переднюю прядь за ухо, а он улыбнулся и поймал ладонь. — Мне безумно приятно, птичка, но если хочешь доехать до места целыми, то лучше остановиться. Поднес ладонь к губам и поцеловал. — Хорошо… Но просто так не хотелось прекращать, поэтому отстегнула ремень и подалась к нему, легко чмокая в щеку. — Чертовка. Вот теперь я была довольна своей выходкой и наблюдала за пейзажем. Близился закат, поэтому все вокруг начинало приобретать золотистый оттенок. Уже стемнело и к этому времени я поняла, что кроме завтрака ничего не ела, да и Баки наверное тоже, поэтому при виде небольшой заправки впереди подала голос: — Я есть хочу. Он тоже посмотрел на заправку и засмеялся. — Пожалуй, я тоже, давай заедем. Заехали. Он заправлялся, пока я бродила по рядам, чувствовала на себе его взгляд, следил, чтобы не сбежала, но такого и в мыслях нет. Набрала кучу еды, а сопровождающий подоспел как раз вовремя, чтобы расплатиться. Сидели в машине около заправки и уминали бургеры, когда мне прилетел вопрос, который я ожидала, но не хотела слышать. — Птичка? — М? — подняла глаза, набивая щеки бургером. — Почему в таком возрасте ты не испытывала близости с мужчиной? Едва не раскрыв рот, начала кашлять. От неожиданности такого вопроса, еще и от Джеймса. Запила все газировкой и потерла горло. Я немного покраснела, но какой смысл утаивать это от него? — Из — за внешности. — коротко ответила сначала. — Все считали меня белой вороной. Я, конечно, так никогда не думала, ведь была совершенно обычной, но из — за такого цвета волос люди меня считали какой — то прокаженной. Мало общались, а парни даже не смотрели в мою сторону. Я за этим не гналась, но всегда мечтала, что рано или поздно встречу человека, которому смогу доверить себя и… — И тут ты попалась мне. — Джеймс отложил свой бургер, а вид его был такой, словно он расстроился из — за моих слов. — Да, так случилось. — я протянула руку, ладонью накрывая его. — Но я ни о чем не жалею, Баки. Это уже произошло, ты был обходителен, нежен со мной. Все в порядке. Да и как знать, вдруг ты станешь тем единственным в моей жизни. Усмехнулась, но улыбка с лица сползла в тот самый момент, когда Джеймс взглянул на меня. Смотрел так, будто хотел забраться в самую глубину души, склонил голову и поднял уголок губ. — Уже стал. Улыбнулась ему в ответ и вернулась к еде. На самом деле этот ответ двоякий, но сейчас не хочу забивать свою голову не самыми радужными мыслями. Будь что будет. Перекусив, мы отправились дальше по шоссе. Я смотрела в окно, чувствуя на себе взгляд, иногда Джеймс касался меня в районе плеча или колена, тем самым показывая, что все его внимание так или иначе отдано мне. И снова лес. Когда машина остановилась, заметила, что луна уже давно взошла и подсвечивала своим светом тропы, уходящие вглубь. Немного настораживало, что мы из одного леса приехали в другой. Но это же сюрприз, значит ничего страшного быть не должно. Джеймс покинул машину, помог выйти мне и мы побрели по тропинке среди сосен и елей. Баки шел впереди, придерживая ветки, чтобы я не получила по лицу, а я следом, стараясь не поскользнуться, реальность такова: я могу упасть и травмироваться на ровном месте, а в лесу это сделать очень просто. В какой — то момент нога все же поехала в бок и, закрыв глаза, начала молиться, но очень вовремя на руке сомкнулись металлические пальцы и вернули в вертикальное положение. Открыла сначала один, потом другой глаз и с облегчением выдохнула. — Спасибо. — Ступай четко по моим следам, тогда будет меньше шансов на падение. — Я учту. Поднял бровь и развернулся, но теперь стал чаще поглядывать на меня и мои ноги, а я решила подразнить его немного. Поставила ногу левее и… По ледяной корке она вновь поехала в сторону. Мой спаситель среагировал моментально и снова подхватил. — Делайла! Я же просил быть осторожнее, а если бы я не успел? — Я знала, что успеешь. Обхватила руками его за шею и подалась вперед, нежно целуя, на что он ответил, но поцелуй углублять не стал, почти сразу же разрывая его. — Ты это специально? — Может быть. Рыкнул, убирая мои руки со своей шеи и снова двинулся к цели, но теперь не отпускал мою руку. В какой — то момент резко повернул голову в мою сторону, сверкая не добрым взглядом, я же смотрела ему в глаза, поэтому не заметила, что в этот раз ветку он придерживать не стал, а дернул меня в бок так, что я развернулась задницей прямо к еловой ветке, которая с силой хлестнула меня по пятой точке. — Баки! — Что? — ухмыльнулся. — Ты это специально? — Может быть. Хотела стукнуть его кулаком, но он выставил ладонь перед собой, упираясь ею в мой лоб. Так и вышло, что маленькая я бежала на месте, скользя ногами по льду, и пыталась ударить по высокому мужчине, который просто стоял и смеялся. В моменте он убрал ладонь и я на полной скорости впечаталась в него, чуть не роняя нас обоих, но Джеймс устоял. — Все, птичка, один — один. Пошли. Взял меня за руку и повел вглубь, а я молча шла следом, пыхтя от злости. Несколько минут в бодром темпе и мы вышли на небольшую опушку с редкими ёлками. — А теперь закрой глаза. Развернулся, закрывая обзор впереди, и нежно улыбнулся. — Но как… — Я понесу. Не бойся и доверься мне. Кивнула и закрыла глаза, после чего он поднял меня и понес вперед, а я млела от его тепла, уткнувшись в плечо и незаметно вдыхая приятный запах. Но в таком положении пробыла не долго, несколько минут и снова под ногами снег. Почувствовала, как Джеймс встал позади и обнял. — Теперь можешь открыть глаза. — прошептал на ухо. Я сделала это. Медленно. Перед глазами возникла невероятная картина: белая опушка, а вдали снежный ночной еловый лес. Словно светлячки, падают снежинки, подсвечиваемые лунным светом. Кажется, что сейчас я очутилась в невероятной сказке, полной магии и различных вымышленных существ. Еще немного и они выползут посмотреть на нарушителей спокойствия. — Это волшебно… — шепнула. — Спасибо, невероятное место… Какое — то время мы стояли молча и просто любовались видом. Джеймс крепче прижимал меня спиной к своей груди, размеренно дыша в затылок. В моменте я развернулась в его руках и подняла глаза, а он смотрел только на меня, после чего прильнул к губам, опаляя горячим дыханием. Невероятный сказочный момент, хотелось, чтобы он не заканчивался никогда. — Мисс Вуд? Резко оторвалась от одного мужчины и посмотрела на другого. — Боже! Мисс, какая удача! С вами все хорошо? Листовки с вашим лицом повсюду! Он медленно приближался к нам, но, заметив взгляд моего сопровождающего, немного попятился. А я испугалась возможной реакции Баки. — Зря ты влез. Джеймс сжал мою руку и я посмотрела на него, но ничего не происходило. Взгляд его был сосредоточенный и резкий. Я сильно боялась, что он убьет невиновного, поэтому развернулась, чтобы убедить парня в ошибке, но мой крик застрял в горле. Джеймс резко дернул рукой и метнул в парня нож, попадая прямо в глаз. С неподдельным спокойствием подошел к нему и, достав нож из глаза, вытер прямо об одежду несчастного. Парень все еще стоял на своих двоих, но легкий толчок ладонью от Баки лишил его равновесия. Я стояла в ужасе и смотрела, как медленно вытекает жизнь из еще недавно живого человека, в то время как Джеймс склонился над ним, измеряя пульс. — Возьмешь за ноги. Тут недалеко обрыв. — сказал он мне, не поднимая головы. — Нет… — прошептала себе под нос. Резко поднял голову и посмотрел на меня, я заметила, как желваки заходили от злости, но делать то, что он требует, я не буду. — Птичка, не совершай глупостей, ты начинаешь меня злить. — Нет… Нет! Рванула с места в неизвестном направлении, в ушах звон, а перед глазами пелена страха. Я должна попытаться. Я разозлила его. Я не хочу умирать. Нельзя останавливаться. Он догонит и убьет. Вдруг почувствовала, что меня толкнули в бок и все, что я смогла рассмотреть перед тем, как упасть — дерево.