Особенный

      Сон прошлой ночью постоянно от Северуса убегал. Он, как ни старался, не мог успокоиться. И пусть Гермиону ему удалось при помощи окклюменции отключить, с собой такой трюк провернуть не удалось. Слишком много мыслей лезло в голову. Беспокойство из-за возможных последствий Непреложного обета, да даже предстоящее судебное заседание в том ненавистном зале — грызло его, не давая уснуть.       Северус, положив руки на колени, сжал их в кулаки. Он без колебаний согласился прийти сюда, чтобы поддержать Гермиону, и ни за что бы не заставил пройти её через подобное в одиночку. Но он даже не предполагал, насколько сильно это место на него повлияет. И пусть Северус не сидел на табурете в той металлической клетке, где-то на задворках сознания ему казалось, что всё может измениться в мгновение ока. Каждый скрип открывающейся двери, каждый звук, шорох привлекал его внимание. Только лишь годы оттачивания непоколебимой маски не позволяли выдать себя с потрохами.       Несмотря на каждый точный и продуманный шаг наперёд, ему казалось, что он балансирует на лезвии бритвы. Старое, знакомое, но нежеланное ощущение. Северус сделал медленный вдох, пытаясь вернуть контроль над эмоциями. Так он делал всегда. И сделал сейчас: размеренно дышал и внимательно следил за присутствующими, дабы, если кто-то решит навредит Гермионе, моментально среагировать.       Дверь, находящаяся в правом углу зала, открылась, откуда показалась пара авроров — Дин Томас и его напарник, которого Северус до сегодняшнего дня ни разу не видел, — и шагающий меж ними Рональд Уизли. Даже за эти несколько дней, прошедших с тех пор, как они виделись в последний раз в камере Азкабана, в нём произошли заметные перемены. Лицо стало более измождённым, ужасно-рыжие веснушки ещё резче выделялись на фоне бледной кожи, которая утратила всякий румянец из-за продолжительного нахождения в тюремных камерах.       Северус на долю секунды вернулся к тому году, когда его самого приволокли в зал к Визенгамоту. Его конец был близок, для него не существовало спасения — не после того, что он сотворил. Это был некий марш смерти перед зрителями, жаждущих его крови. К горлу подступила тошнота. Воспоминания прошлого дали трещину в его панцире самообладания, которые он постарался затолкать глубоко назад и переключить внимание на то, что было важно именно сейчас. Северус пришёл сюда только с одной целью: поддержать Гермиону. И пусть этот зал стал одним из многих его кошмаров, прочно засевших на подкорке сознания, ему не хотелось, чтобы это место так же преследовало и её. Гермиона — это его настоящее, то, что было важно в данный момент, а остальное пустяки.       Его взгляд скользнул к девушке, сидящей рядом с Кендриком Гринграссом. Плечи расправлены, подбородок вздёрнут, и для всего мира она выглядела так, словно её ничуть не смутило появление бывшего супруга. Но от Северуса не укрылось то, как она, смиренно положив руки на колени, сжимала большие пальцы. Вполне понятно, почему Гермиона до сих пор нервничала из-за нахождения в одном пространстве с бывшим мужем, который, к слову, не раз пытался её убить. И Снейпу вмиг захотелось вывести её отсюда, подальше от всего этого, спрятать, защитить. Увидев, как замерли её руки, он испытал гордость — за то, что она смогла скрыть свой страх, не дав ему овладеть её разумом и телом. Внутри отчего-то стало теплее, прогнав неприятное чувство стеснения.       Гермиона, похоже, спиной ощутила его пристальный взгляд и резко обернулась. Он мог видеть в её глазах беспокойство, то же самое, что возникло в уголках её губ. Слишком незаметная деталь, но он успел выучить эту девушку и её эмоции достаточно хорошо. Северус едва склонил голову, безмолвно передав слова поддержки. И, без сомнения, она всё прекрасно поняла. Ему хотелось, чтобы Гермиона знала: он рядом, и она в безопасности. Что у неё нет причин беспокоиться за мужчину, с которым только что столкнулась практически лицом к лицу. Её ответом стала мягкая благодарная улыбка и лёгкий кивок. А затем она вновь повернулась к залу суда.       Стоило судье выйти из двери и войти на трибуну, все разговоры мигом стихли. Зал поднялся с места, и Северус вместе с ним.       — Представляю достопочтенного судью — Хита Мерривезера, — нарушил молчание Дин Томас, когда мужчина занял своё место. Северус никогда раньше его не видел: высокий, с угловатым подбородком, скрытым аккуратной бородкой из вьющихся чёрных волос, которые так некстати выбивались из сочетания с традиционно-белым париком. Тон кожи был тёмным, практически цвета гвоздики, а глаза излучали острое восприятие происходящего и глубокий интеллект. Интересно, был ли он профессионалом своего дела? Мужчина, обведя взглядом зал, опустил руки:       — Пожалуйста, займите свои места.       Зал наполнил шорох одежд, и Снейп, заняв своё место, скрестил руки на груди, чтобы унять покалывание в ладонях. Судья Мерривезер глянул на Уизли сверху вниз, а затем перевёл внимание на Гермиону.       — Сегодня передо мной было представлено дело, касающееся покушения на убийство, совершённого мистером Рональдом Билиусом Уизли в отношении мисс Гермионы Джин Грейнджер-Уизли, которая на тот момент являлась его законной супругой.       Бедный человек, которому доверили защищать Рональда, был очень худым и неприметным. Полная противоположность Харкнессу, который, в свою очередь, излучал непоколебимую власть.       Клятва на волшебной палочке была такой же, как и в прошлый раз. Каждый из свидетелей должен был произнести её, когда придёт его очередь. Северус посмотрел вправо, заметив, что Драко взял руку Виктора в свою. Болгарин казался ему очень напряжённым. Миссис Поттер сидела между Поттером и Артуром, который в поддержке приобнимал дочь за спину. Вряд ли эти каменные скамейки были удобны для беременной женщины. Очевидно, Джинни была в положении, иначе он бы предположил, что дама просто набрала лишний вес в области живота.       Его внимание вернулось к происходящему на трибунах, когда судья Мерривезер начал зачитывать лежащие перед ним бумаги:        — Уголовное дело возбуждено Отделом обеспечения магического правопорядка и главным аврором Гарри Поттером в частности, — глаза судьи метнулись в их сторону и остановились на упомянутом Поттере. — В ходе всего судебного заседания мистер Уизли будет находиться под стражей. В случае попытки побега или причинения вреда кому-либо из присутствующих будет применена магическая сила. Вы осознаёте это, мистер Уизли?       Но тот, кажется, пребывал в своих мыслях. Он резко пожал плечами и ответил с такой дерзостью, что Северусу захотелось придушить его голыми руками:       — Да, понимаю.       Выражение лица Мерривезера дало понять, что он был не впечатлён поведением этого человека. Перебирая пергаменты, он снова одарил его пристальным взглядом.       — Прежде чем мы приступим, как вы можете прокомментировать выдвинутые против вас обвинения?       Рональд покачал головой, будто таким образом попытался отрицать все предъявленные ему обвинения.       — Чёртова показушность. Цирк для тупоголовой публики, — проворчал Уизли, кивая головой в сторону переполненного зала.       В зале послышались тихие перешептывания, а худощавый адвокат подался вперёд. Северус не мог видеть его лица, но предположил, что на нём отразилось недовольство поведением своего «клиента».       — Мистер Уизли, пожалуйста, постарайтесь вести себя прилично, — заговорил адвокат.       Рональд, отвернувшись от судьи, обратился к человеку, который мог помочь ему в его непростой ситуации:       — Нет, мы все знаем правду, так что давайте обойдёмся без этой ерунды. Я сделал это. Я пытался убить её. Я бил её до потери сознания, я сбросил её с Астрономической башни в Хогвартсе. А моя мать подкупила Кормака, чтобы он отпустил меня, и я смог закончить начатое. Всё это было сделано преднамеренно.       — Мистер Уизли! — адвокат дёрнулся как от пощёчины.       — Вы правда хотели меня отмазать? — со вздохом спросил Рональд, сжимая руки в кулаки.       На его лице застыла доселе невиданная Северусу ярость. Уизли явно взбесила попытка защитить его и опровергнуть собственные заявления.       Словно оправдывая подозрения Снейпа, обвиняемый повернулся лицом к толпе:       — Все знают, что это сделал я. Вы все знаете, что я хладнокровно пытался убить свою жену.       Эхо удара молотка заставило публику оторвать взгляд от Рональда и посмотреть на судью.       — Молчать! Мистер Уизли, вы будете обращаться ко мне, а не к свидетелям. Это зал суда, а не цирк, — лицо Мерривезера исказилось от отвращения.       Ропот нарастал, но стоило судье перевести взгляд на присутствующих, и среди зрителей воцарилась тишина. Оглядевшись, Северус заметил в толпе Ромильду и Денниса Криви, затаившихся в отделе прессы. Оба что-то яростно чирикали у себя в блокнотах. Без сомнения, эта сцена облетит завтра все утренние газеты, если, конечно «Пророк» не опередит «Ведьмополитен» своим вечерним выпуском.       Но Уизли не унимался, наверняка не понимая, что ступает по тонкому льду.       — Прекрасно. Вы знаете, что это сделал я, ваша честь. Так что перестаньте тратить своё время и просто вынесите мне приговор.       — Мистер Уизли… — вздохнул Мерривезер, потирая лоб, — я принял ваше заявление к сведению. Мы можем продолжить?       Рональд ссутулился и, насколько это было возможно со скованными запястьями, вскинул руки.       — А для чего? Мы и так знаем, чем это всё закончится. Просто приговорите меня уже к поцелую и отправьте в камеру дожидаться окончания этого кошмара.       По залу прошёлся очередной шёпот.       Северус нахмурился, обдумывая услышанное.       Рональд Уизли согласен на поцелуй дементора?.. Хотя чего ещё от него стоило ждать. Когда он сам провёл то короткое время в камере Азкабана, то успел понять, почему многие стремились получить поцелуй. Куда лучше впасть в небытие, чем осознанно проводить всю оставшуюся жизнь за решёткой.       — Вы хотите получить поцелуй дементора? — недоверчиво переспросил судья.       — Да, именно этого я и хочу. Я это заслужил, — Уизли снова повернулся на стуле и посмотрел на Гермиону.       Рука Северуса по привычке дёрнулась к палочке. Внутри начала закипать кровь.       — Я совершил непростительные поступки. И если у меня отнимут мою же душу… Мне кажется, это то, что я по праву заслужил. Я не хочу жить с чувством вины за то, что натворил, и не иметь возможности всё исправить. Я хочу поцелуй.       Интересно, в какую игру вздумал играть Уизли… Что он этим признанием хотел получить?       Игра на чувстве вины?       Неужели думает, что, давя на жалость и раскаяние, сможет получить более мягкое наказание?       Но Гермиона отвлекла его от дальнейших размышлений:       — Нет! — решительно крикнула она, вскакивая с места. Стул противно заскрежетал по полу.       Северус ощущал волны гнева, исходящие от её тела, как будто они были осязаемыми.       Неужели это и правда всего-лишь игра?       Её заявление поразило весь зал. Некоторые от неожиданности даже подпрыгнули на своих местах. Мистер Гринграсс, кажется, тоже пребывал в состоянии крайнего удивления.       — Мисс Грейнджер?       Гермиона покачала головой, не поддаваясь тонкой попытке адвоката её успокоить. Против такой силы характера не попрёшь, себе дороже. Северус это знал как никто другой. Эта девушка была способна на всё. Даже поджечь мантию самого устрашающего преподавателя Хогвартса — в двенадцать-то лет.       Но даже несмотря на всю свою решимость, этот поступок сильно отличался от её состояния всего несколько минут назад. Прокручивая в голове слова Уизли, Северус пытался понять, что могло вызвать в ней подобную реакцию.       — Ваша честь, прошу предоставить мне возможность выступить в качестве потерпевшей, к которой только что обратился подсудимый по данному делу.       — Я… — судья, казалось, пребывал в замешательстве. Его взгляд скользнул между Рональдом и Гермионой, которую уже потряхивало от злости. Кивнув Дину Томасу, он снова обратился к девушке: — Продолжайте.       Весь зал был сосредоточен только на Грейнджер. Цоканье её каблуков отдавалось в ушах раскатистым громом средь ясного неба. Она направилась прямиком к клетке, в которой сидел Рональд Уизли, и подняла на него дрожащую руку. Дрожала та от страха или гнева — всё-таки до конца было неясно.       — Рональд Уизли, ты — трус! Ты, как всегда, выбираешь самый лёгкий путь, — зарычала девушка.       — Лёгкий путь, Гермиона? — крикнул в ответ он, вскидывая облачённые в цепи руки. — Думаешь, мне это решение далось легко?       Гермиона топнула ногой. Точно в ярости. Северус узнал этот жест. Она делала так всегда, когда пыталась рассеять свой гнев, чтобы ясно мыслить.       — Ты так стремишься получить поцелуй дементора, лишь бы избавиться ото всех воспоминаний! Чтобы не винить себя за сделанное! — шипела его ведьма, остановившись от клетки на расстоянии вытянутой руки. — Нет, ты не имеешь права забывать. Я не могу этого забыть! — руки крепко сцепились у неё на груди, а в голосе послышались нотки слёз, настолько, что Северусу резко захотелось броситься прямо к ней. — Я каждое утро просыпаюсь от ощущения пустоты под сердцем, где когда-то был наш сын. До того, как ты его убил. Я вынуждена носить очки, потому что ты настолько сильно повредил мой глаз, что даже магия не может до конца восстановить зрение.       Она решительно сорвала очки и обвиняюще потрясла ими в сторону Рональда.       — Я не позволю тебе так легко избавиться от воспоминаний о том, что ты наделал. Я не буду страдать, в то время как ты счастливо об этом забываешь.       У Уизли хватило наглости рассмеяться ей в лицо:       — И как это можно запретить, интересно?       На мгновение воцарилась гнетущая тишина. Затишье перед бурей, не иначе. Зал буквально вибрировал от излучаемой ярости. Снейп не мог видеть её лица, но заметил, как тяжело вздымаются и опускаются её плечи. Это начало панической атаки или… Гермиона пыталась сдержать гнев?       Казалось, прошла целая вечность — на деле всего несколько секунд. Её голос сочился решимостью, облачённой в атрибуты гнева и власти:       — Ты будешь жить свою никчёмную жизнь, что бы мне ни пришлось для этого сделать. Ты будешь ежедневно вспоминать, что со мной делал. А если тебя вдруг приговорят к поцелую, я буду бороться с этим решением до последнего вздоха. Если ты подхватишь магическую болезнь, которая затуманит твой разум, поверь, я найду нужное лекарство, — каждый уголок зала наполнялся тихим эхом её рычания. — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы знать, что ты просыпаешься в здравом уме и помнишь. Помнишь всё. Потому что я этого забыть не могу.       Уизли, ёрзая на стуле под гнетом её ярости, похоже, чувствовал себя не в своей тарелке. Северусу приходилось балансировать между гордостью, которую испытывал за Гермиону, и беспокойством за то, какие именно слова слетали с её уст. Девушка уверенно заявляла, что будет следить за тем, чтобы он был жив и достаточно здоров, чтобы всё помнить. А Снейп надеялся, что когда это испытание кончится, в их жизни, особенно в её, никогда больше не будет места Рональду Уизли. Он не сомневался, что Грейнджер сделает всё, чтобы этот человек до конца своих дней варился в созданном им самим аду.       — Почему ты такая упрямая? — застонал он как взрослый ребёнок. — Сначала ты напару со своим женихом добивалась моей смерти, которую я теперь готов принять, а сейчас ты вдруг захотела, чтобы я жил, да ещё в здравом уме? — выдох был полон пузырей скрытой ярости. — Почему? Чтобы я мог видеть тебя с ним и знать, что почти уничтожил тебя и то прекрасное, что между нами было?       Северусу потребовалось чуть больше времени, чтобы понять, что Уизли только что назвал его женихом Гермионы. Ещё одна причина для сожаления о том, что он мучил человека в камере, выставляя напоказ тот факт, что он был для Грейнджер партией куда лучше, чем Рон. Этот придурок делал предположения на основе предыдущих заявлений и пытался поддеть девушку, чтобы добиться от неё хоть какой-то иной реакции, чем гнев. Чтобы смутить, а затем заставить подтвердить или опровергнуть только что присвоенный ей титул. С какой целью? Непонятно. Может, чтобы отвадить от себя ярость?       К его гордости, Гермиона не попалась на эту удочку.       — Я не хочу твоей смерти. И видеть тебя в своей жизни тоже никогда больше не хочу. Мне всё равно, где ты будешь жить: в Азкабане, в больнице Святого Мунго или в хижине в компании своей чокнутой матери посреди чёртового тропического леса. Но ты будешь жить и каждый день вспоминать, что пытался убить меня и убил Александра.       — Кто вообще такой Александр?!       Северуса буквально ударили под дых, а Гермиона дёрнулась назад, будто ощутила ту же боль. Рональд даже не знал имени ребёнка, которого убил. О сыне, жизнь которого он оборвал. Даже при том, что она написала его имя на надгробии в их саду, даже при том, что она, несомненно, говорила ему, как хочет назвать своего первенца. Но это была такая незначительная для него деталь… В нём вскипел совершенно нового вида гнев, по коже пробежались мурашки, и Снейп изо всех сил стиснул челюсти в попытке приглушить рвение выпустить наружу череду проклятий в адрес Уизли.       — Мой сын, — надтреснуто прошептала Гермиона. — Моего сына звали Александр.       Слова настолько были пропитаны болью, что Северус решил действовать напролом, дабы защитить свою ведьму. Этот ублюдок даже не знал имени своего ребёнка. Это осознание стучало набатом в ушах.       Он уже почти было поднялся на ноги, когда ощутил чью-то крепкую хватку, заставившую сесть обратно на скамью.       На него смотрели полные того же гнева глаза Драко, но он отрицательно покачал головой и убрал руку с плеча Северуса.       — Ты сделаешь только хуже, — выдохнул он сквозь стиснутые зубы, когда теперь уже на его плечо легла рука Виктора.       Снейп думал поспорить со своим крестником, но его сразу же вернули к сцене, развернувшейся в зале суда.       — Полагаю, этого достаточно, мисс Грейнджер, — проговорил судья.       Гермиона повернулась к скамье подсудимых:       — Ваша честь, при всём глубочайшем к вам уважении, не давайте ему того, чего он хочет, — взмолилась она.       Судья кивнул в сторону мистера Гринграсса:       — Мисс Грейнджер, пожалуйста, присаживайтесь.       Она разжала руки, выжидательно подняв их ладонями вверх, как будто ожидая, что он согласится с её просьбой:       — Ваша честь, не дайте ему отделаться так легко.       — Мисс Грейнджер, — уже твёрже обратился к ней мужчина, — я понимаю вашу позицию и готов проявить снисхождение в данном вопросе. Прошу вас занять своё место, чтобы мы могли продолжить.       Это выбило её из колеи. Плечи опустились, руки безвольно повисли по бокам, и она сокрушённо кивнула.       — Да, ваша честь, — сдалась Гермиона, возвращаясь на своё место. Теперь Северус хорошо видел её лицо. Глаза покраснели от непролитых слёз, а лицо покрылось красными пятнами. Он неотрывно следил за ней, пока девушка вновь не оказалась сидящей спиной к нему. Снейп всё ещё сжимал древко до побеления костяшек пальцев. Как же всё-таки трудно сопротивляться желанию проклясть Уизли за его идиотизм и наглость.       Вновь раздался стук молотка.       — В связи с вновь открывшимися обстоятельствами объявляю перерыв на пятнадцать минут. Авроры, прошу вас сопроводить обвиняемого в комнату предварительного содержания.       Томас и его напарник скрыли Уизли за дверью, находящейся в правом углу зала. Воздух в зале оставался наэлектризованным. Похоже, никто из присутствующих не понимал, что происходит.       Стоило судье скрыться из зала, Драко толкнул Северуса локтем:       — Иди к ней.       Снейп хотел было отвесить язвительный комментарий, что не нуждается ни в чьих советах, но ноги уже несли его в сторону девушки. Главное убедиться, что с ней всё в порядке. Он спустился по лестнице к центру зала, но проход дальше ему загородил аврор.       Прежде чем Северус успел подобрать нужные слова о том, какой идиотский поступок только что совершил молодой человек, сзади раздался голос Поттера:       — Эй, Лэш, пропусти его. Он хочет убедиться, что с ней всё нормально. Они… состоят в отношениях.       Молодой человек оглядел его с ног до головы, перевёл взгляд на начальника, а затем всё же отошёл в сторону. Северус не обратил никакого внимания на его неуклюжие извинения, мысли были заняты далеко другими вещами. Его не волновала ни гнетущая тишина в зале, ни пристальные взгляды. Плевать.       Гермиона поднялась с места и, оказавшись в его объятиях, крепко сжала в своих руках. В теле ощущалось явное напряжение, и он покрепче перехватил её за талию. Пальцами девушка вцепилась в его мантию, настолько сильно, что, даже имея желание, Северус не смог бы выбраться из такой стальной хватки.       Её лицо раскраснелось ещё больше, а щёки уже вовсю были мокрыми от слёз. Гермиона вытерла глаза и покачала головой.       — Сглупила, знаю. Не нужно было лезть, но я не могла позволить ему так просто заполучить поцелуй дементора, Северус. Ты, наверное, сейчас скажешь, что я полная дура, — прерывисто говорила она.       Достав из кармана чистый платок, который подготовил накануне как раз по такому случаю, Северус протянул его Гермионе.       — Нет, не дура. Не могу поспорить с твоим решением, поскольку оно было вполне разумным. И хотя сам в этом с трудом верю, но я согласен с тобой.       Она прижала платок к уголкам глаз и одарила его озадаченным взглядом:       — Ты не разочарован?       — Вряд ли ты смогла удивить меня своей внезапной вспышкой, — Северус задумался, какими именно словами можно было её подбодрить. — Я горжусь тем, что у тебя хватило сил ответить на его выпады.       Уголки губ приподнялись в едва заметной улыбке.       — Его спасло только лишь наличие клетки.       — Могу представить, что бы произошло, не будь её, — Снейп бросил взгляд в сторону клетки, о которой шла речь, и снова ощутил странное беспокойство. Так, сейчас это не главное.       — И даже если бы ему каким-то образом удалось освободиться, я знаю, что ты всё это время был рядом, — она снова потянулась к его рукам.       — Он бы не успел тебя и пальцем тронуть.       Гермиона, приведя себя в порядок, протянула ему платок, но Северус его не принял, понимая, что он ещё пригодится ей сегодня. Затолкав ткань в карман серой парадной мантии, она прижалась лбом к его плечу.       — Не самый лучший, но и не самый худший сценарий.       — Ты никогда не можешь предугадать всё наперёд, — обнимая её и выводя по спине незамысловатые узоры, попытался успокоить девушку он.       — Как думаешь, что нас ждёт?       Его взгляд очертил опустевшую скамью подсудимых. Признаться, он понятия не имел, как этот балаган, устроенный Рональдом и Гермионой, повлияют на их дело. Северус не обладал глубокими познаниями в области юриспруденции, а потому не мог предугадать, как поведёт себя этот судья в данном деле.       — Понятия не имею, но оставшуюся часть заседания лучше веди себя тихо.       До него донеслось забавное фырканье:       — Н-да, ты прав.       — Всегда, — со знанием дела проговорил Снейп, вскинув бровь. — Всё в порядке?       — Нет, но будет, только когда всё уладится и его не приговорят к поцелую, — она сделала небольшую паузу. — Что угодно, только не это.       Тихое отчаяние в её голосе сказало ему всё, что она чувствовала в тот момент. Он не только видел это на её лице, но и слышал в словах.       — Я могу тебе чем-то помочь?              — Нет, ты… — она посмотрела на него своими тёмно-медовыми глазами, — ты и так много сделал для меня. Знаешь, почему-то я ему не верю…       Северус фыркнул, бросив взгляд на дверь комнаты предварительного заключения, а затем снова перевёл взгляд на девушку:       — Мистер Уизли только и делал, что доказывал свою недальновидность, и эта попытка не должна вызывать у тебя удивление.       — Нет, я не про это, просто он… — Гермиона крепче сжала его руку, откидывая голову назад. Её лицо омрачилось печалью. — Он не знал имени своего ребёнка.       Боль, которую он чувствовал до этого, снова стала невыносимой, и Северус прижался своим лбом к её лбу.       — Но знаешь ты, — торжественно прошептала она.       Северус выдержал короткую паузу, скрывая эмоции, которые он не хотел демонстрировать миру, внимательно наблюдавшему за ним, словно стая беспощадных волков.       — Конечно.       — Его отец — Рон, а имя знаешь ты, — она произнесла это так, словно пыталась понять и осмыслить что-то абсурдное или нелогичное.       Он тоже разделял недоумение по поводу того, что Уизли мог быть таким несообразительным.       — Мистер Уизли никогда не отличался умением чётко расставлять приоритеты.       — Спасибо тебе, Северус, — девушка крепко сжала его руку в своей.       Услышав тихий смешок со стороны, он осознал, что всё это происходит на глазах у аудитории. Они, даже не заметив, перешли на обсуждение совсем личных вопросов.       — За нами сейчас наблюдает множество любопытных глаз, и пусть меня совершенно не волнует их мнение, возможно, нам лучше поговорить об этом позже, — он, глядя на неё, вопросительно вскинул бровь, а затем перевёл взгляд на зал: кто-то не обращал на них никакого внимания, другие же пялились не моргая.       Гермиона проследила за его взглядом, кивнула и сделала шаг назад.       — Да, точно. Прости.       — Не стоит. Они могут говорить всё, что заблагорассудится, и отправляться к чёрту. Моя единственная цель здесь — поддержать тебя, не обращая внимания на зевак, — Северус отпустил её из своих объятий, но продолжал крепко держать девушку за руки.       — Северус, судья возвращается, — прорезал тишину тихий голос Артура. Снейп отрывисто кивнул и вернул внимание Гермионе: — Мне пора.       Она пробурчала что-то недовольное себе под нос и быстро чмокнула его в щёку.       — Я всё понимаю. Иди.       Северус отпустил её руку, повернулся и, не обращая внимания на аврора, который уже пытался остановить его ранее, прошёл мимо. Поднявшись по шести ступенькам ко второму ряду кресел, он занял место рядом с Драко.       — Она в порядке? — прошептал Виктор.       — Настолько в порядке, насколько она вообще может быть в данных обстоятельствах, мистер Крам. Думаю, когда это всё кончится, ей станет гораздо лучше.       — И я тоже, когда буду точно знать, что этот мерзавец больше никогда не сможет причинить ей боль.       Дверь комнаты предварительного заключения распахнулась, и в зал вошли авроры, ведущие Уизли под руки. Взгляд Северуса встретился с его. Рональд прищурился, вкладывая всю бушующую в нём ярость, а затем, сдавшись под напором мужчины, отвёл глаза.       — Представляем вам достопочтенного судью Хита Мерривезера. Присутствующие, пожалуйста, встаньте, — объявил Томас.       Судья Мерривезер нахмурился и смотрел то на Гермиону, то на Уизли.       — Я понимаю, что это дело вызывает сильные эмоции как у пострадавшей стороны, так и у обвиняемой. Однако я хочу напомнить всем присутствующим, что закон не основан на чувствах, а опирается на факты и разум. Как представитель закона, мой долг — оценить эти факты и вынести справедливый приговор, соответствующий тяжести преступления. В данном случае мы имеем дело с попыткой убийства мисс Грейнджер, совершённой мистером Уизли. Я прошу вас сосредоточиться на этом преступлении и не отвлекаться на другие события из прошлого, которые могут быть связаны с этими двумя людьми.       По залу прошёлся ропот.       Судья откашлялся, как бы давая понять, что он не закончил свою мысль.       — Однако, учитывая, что подсудимый признал свою вину под присягой, мы будем стремиться облегчить страдания всех вовлечённых сторон, тем самым ускоряя процесс вынесения приговора. Я обсудил этот план с представителями обеих сторон, и они согласились с предложенными действиями. Мисс Грейнджер, есть ли у вас какие-либо возражения против такого развития событий, учитывая признание вины?       Северус посмотрел на Гермиону и заметил, что та внимательного слушала шепчущего что-то ей на ухо мистера Гринграсса. Он отчётливо видел её профиль. Девушка поморщилась — видимо, услышанное ей явно не понравилось.       — Не возражаю, ваша честь.       Казалось, на лице Мерривезера мелькнула тень облегчения. Он кивнул, принимая её заявление, после чего обратил свой взгляд на Уизли:       — Мистер Уизли, у вас есть возражения против продолжения разбирательства, учитывая, что вы признали себя виновным в преднамеренном убийстве вашей тогдашней жены?       — Нет, я просто уже смирился со всем, что тут происходит.       Такой ответ Северуса ни капли не удивил.       Судья Визенгамота, явно недовольный ответом, скривил губы в отвращении и опустил взгляд на лежащий перед ним пергамент.       — Очень хорошо. Позвольте мне ещё раз внимательно изучить документы, прежде чем я окончательно сформулирую своё решение.       Внимание Северуса привлёк мужчина, сидящий впереди. Артур Уизли, повернувшись, положил голову на плечо своей дочери — Джиневры, — и та, в свою очередь нежно обняла отца. Он едва мог различить их шёпот.       — Это не твоя вина, пап.       Глава семейства Уизли издал печальный звук:       — Я подвёл их, всех троих. Если бы я только уделил этому больше внимания, если бы был более хорошим отцом… ничего бы этого не произошло.       — Пап, твоей вины тут нет, — снова повторила она, пытаясь смягчить его страдания.       Северусу было неловко слышать их личную беседу, и он попытался абстрагироваться от остальной части разговора.       Однако Виктор, вероятно, тоже обратил внимание на эту ситуацию, потому что наклонился вперёд, похлопал рыжеволосого мужчину по плечу и, дождавшись, когда тот к нему повернётся, заговорил низким, рокочущим голосом, который был гораздо громче их обычного шёпота:       — Мистер Уизли, Джинни права. Это не из-за плохого воспитания, я видел и похуже. Он сам выбрал свой путь и не просил о помощи. Вы — отличный отец, и никто не должен вас в этом обвинять.       — Спасибо, конечно, за поддержку, но моя совесть говорит мне совсем другое.       Северус понимал, что не имеет права вмешиваться в этот разговор. Однако он хотел убедить Артура, что не виноват в жестокости, которую его сын проявил к Гермионе. Северус не стремился утешить Артура, но ему было важно, чтобы тот знал: он не должен нести груз вины, который точно ему не принадлежит. Этот груз только единственного человека в зале, который, казалось, даже не испытывал его.       — Артур, извини, что влезаю в ваш разговор, — Северус сохранял суровое выражение лица, стараясь произвести впечатление на мужчину своими словами. — Твой сын сделал ужасный выбор, и это привело к неприятным последствиям. Я уверен, что ты не мог ничего сделать или сказать, чтобы вразумить его. На самом деле, если бы ты попытался вмешаться или заставить изменить своё поведение, всё могло бы стать только хуже.       Пятеро сидящих там — Поттер, его жена, Артур Уизли, Драко и Виктор — обратили свои взоры на него, и он слегка склонил голову.       — У меня есть опыт в таких делах. Я и сам ошибался, и других учил, но все всё равно делали по-своему. Ты не можешь всю ответственность за жизнь Рональда перекладывать на себя. Он сам выбирал свой путь, даже несмотря на твоё воспитание.       Артур Уизли на мгновение замер, словно поражённый неожиданным заклинанием, и, не моргая, уставился на Северуса. Было видно, что мужчина серьёзно обдумывает его слова.       — Ты на протяжении всего его взросления делал всё, что мог. Сейчас — уже ничего не сделаешь и не исправишь. Никто из нас не может, — многозначительно заключил Снейп. Он сам понимал, что не может изменить прошлое. Если бы это было возможно, он бы сделал это не один десяток раз.       — Сейчас мы здесь ради Гермионы, чтобы не допустить повторения подобных ошибок, — вклинился Виктор.       — Да, всё верно, — кивнул Северус и снова повернулся к Артуру: — Уверен, что Гермиона не держит на тебя зла.       Было очевидно, что Артур не согласен с этим утверждением.       — А должна, я мог избавить её от этих ужасов.       Он мог понять ход мыслей, потому что много раз, с тех пор как всё стало известно, сам думал о том же.       — Мог, но зацикливаться на этом смысла нет, Артур. Теперь у тебя есть куда более важные заботы, — Северус лёгким движением руки указал на живот Джинни. — Нечего тебе сидеть в прошлом, в котором всё равно уже ничего не изменишь.       Его глаза, полные боли, заблестели, когда он посмотрел на свою дочь. На мгновение этот любящий, но порой излишне чудаковатый человек стал похож на самого себя.       — Да, но переживания всё равно никуда не денутся.       — Пап, я же говорю, ты не виноват, всё наладится, — сказала Джинни, нежно взяв руки отца в свои. — Профессор Снейп прав, завязывай уже с самопоеданием. Ты не можешь вернуться назад и всё исправить. И никому от этого лучше не станет. Ни тебе, ни Гермионе, ни даже Рону. Только нервы себе портить.       Северус был приятно удивлён, услышав, что молодая женщина так искренне с ним соглашается. Хотя в последние несколько месяцев его отношения с Поттерами значительно улучшились, их готовность к подобному взаимодействию всё ещё вызывала у него некоторое удивление.       Разговор был прерван судьёй:       — Я готов вынести решение. Прошу вас вернуться на свои места.       От его слов воздух, казалось, стал гуще, и ощущение, что жизнь и смерть человека вот-вот решатся, заполнило собой всё пространство в зале. Поттеры во главе с Артуром подались вперёд, Северус сосредоточил всё своё внимание на Гермионе. Она опёрлась локтями о стол и сложила руки перед губами. Поза выдавала нервозность, словно девушка держала табличку с надписью «мне очень страшно». И Северус был готов в любой миг сорваться и в случае панической атаки успокоить её.       Судья заговорил, его голос звучал уверенно и решительно, привлекая внимание всего зала:       — Я, судья Хит Мерривезер, член Визенгамота и действующий судья Министерства магии, выношу решение о заключении Рональда Билиуса Уизли в Азкабан сроком на пятнадцать лет за покушение на убийство, совершенное при отягчающих обстоятельствах.       Гермиона громко вздохнула с облегчением, что привлекло внимание Северуса. Она прикрыла рот руками, глядя на судью, и её реакция тут же вызвала шёпот среди наблюдателей.       Он, бросив взгляд на Уизли, который с разочарованием качал головой, продолжил:       — По истечении указанного периода, в зависимости от вашего психологического состояния, вы будете направлены в больницу Святого Мунго или в Отдел магического правопорядка, где будете ещё на протяжении десяти лет привлечены к общественным работам. В случае нарушения условий испытательного срока оставшаяся часть срока будет отбываться в Азкабане.       — Вот дерьмо, — прошипел Уизли. — Вы просто идёте у неё на поводу.       — Если вы не можете соблюдать тишину во время выступления его чести, мы можем магически принудить вас к молчанию, — обратился к нему один из авроров.       Судья Мерривезер, нахмурившись, перевернул ещё одну страницу.       — Вы также обязаны возместить ущерб пострадавшей стороне в размере пятнадцати тысяч галеонов. В случае неуплаты этой суммы любой заработок, полученный вами во время отбывания наказания в Азкабане или в период испытательного срока, будет конфискован. Это моё окончательное решение по данному вопросу. Объявляю заседание закрытым, все свободны. Прошу сопроводить мистера Уизли в Азкабан.       Судья встал со своего места и покинул зал суда через дверь, расположенную за скамьёй подсудимых.       Как только дверь закрылась, двое авроров направились к Уизли, чтобы вывести его из зала суда. Северус встал и, протискиваясь между рядами, направился к Гермионе. В этот момент Уизли громко закричал:       — Я должен был, блядь, тебя прикончить, тогда бы у них не было выбора, кроме как отправить меня к дементорам. Ты, сука, всё испортила, Гермиона!       Рука Северуса рефлекторно сжалась на палочке. Если бы Уизли попытался напасть на Гермиону, он бы сразу, не раздумывая, приложил его чем-то да побольнее. Он скорее услышал, чем увидел, как Виктор резко поднялся на ноги, но Драко тут же вернул его на место. Аврор Лэши оценивающе посмотрел на Снейпа, пытаясь понять, представляет ли он угрозу. Другие же авроры разбирались с виновником.       Аврор Томас резко поднял Уизли, почти сбив его с ног.       — Эй, даже не думай!       — Молчать! — рявкнул другой аврор, лениво взмахнув палочкой в сторону Рональда. С этого момента и до того, как Уизли скрылся за закрытой дверью, в комнате царило напряжение. Все с тревогой ожидали, не произойдёт ли ещё один конфликт.       Как только дверь закрылась, аврор Лэши отступил в сторону и дал Северусу пройти вперёд.       Он направился к Гермионе и Кендрику Гринграсс, всё ещё сидевшим за столом.       — Мистер Гринграсс, позвольте поздравить вас с ещё одним выигранным делом, — вежливо кивнул ему Северус.       Гринграсс, складывая документы в портфель, встретил его с улыбкой:       — Мистер Снейп. Полагаю, что поздравления адресованы юной леди, сидящей рядом со мной. Тем не менее, благодарю вас.       Северус повернулся к Гермионе и приподнял бровь:       — Гермиона, поздравляю. Как ты себя чувствуешь?       Гермиона обошла мистера Гринграсса и, вздохнув, встала рядом с ним.       — Я так устала, как будто марафон пробежала, хотя по факту ничего особо-то и не делала.       Северус без колебаний взял её за руку и притянул к себе. На её лице была видна усталость, и он понял, что план пригласить её на ужин сегодня вечером, вероятно, не осуществится.       — Думаю, ужин на сегодня отменяется.       Гермиона, нахмурив брови, задумчиво посмотрела на него:       — Необязательно, но для начала я бы хотела пойти домой и немного отдохнуть.       — Тогда это мы и сделаем. Готова?       — Конечно, — согласилась она, сжав его руку в своей, и повернулась к адвокату. — Спасибо вам, Кендрик, за всё.       — Всегда пожалуйста. Надеюсь, вы примите моё предложение, Гермиона. Из вас вышел бы великолепный адвокат.       Северус с удивлением взглянул на мужчину. Он не знал, что Гринграсс предложил Гермионе работу. Хотя это и не должно было вызывать удивление: то, как она провела расследование по обоим делам, и её умение приводить неопровержимые аргументы, может убедить любого в том, что она станет отличным адвокатом.       — Я подумаю об этом. Обещаю.       — Хорошего дня, мистер Гринграсс, — склонив голову, попрощался он с мужчиной.       — И вам того же, мистер Снейп, — кивнул Кендрик, закрывая портфель с документами.       — Вместе вошли, вместе выйдем, — прошептала Грейнджер, не отпуская его руки.       Теперь Северус не испытывал тех страхов перед залом. И пусть это место всё ещё вызывало у него дискомфорт, чем дальше он отходил от клетки, тем лучше себя чувствовал. Пробираясь сквозь толпу людей, беспрестанно поздравляющих Гермиону, они направились к атриуму. Как только они вышли за двери, напряжение ушло, и ему-таки удалось выдохнуть остатки скопившегося внутри напряжения.       Перед Гермионой словно из ниоткуда возник худощавый, высокий молодой человек с яркой, радостной улыбкой. Северус окинул его взглядом с ног до головы и вздохнул. Деннис Криви, новый репортёр «Ежедневного пророка». Молодой человек заметно вырос и уже не был самым маленьким в классе, поскольку практически без проблем мог смотреть Северусу прямо в глаза.       Он заговорил с большим воодушевлением, крепко сжимая перо в руке:       — Мисс Грейнджер, не могли бы вы прокомментировать решение, вынесенное сегодня судьёй Визенгамота?       — Не сейчас, я просто хочу пойти домой и всё обдумать, — весело и вместе с тем устало улыбнулась ему Гермиона.       Молодой человек выжидающе посмотрел на Северуса.       — Профессор Снейп?       Северус наклонил голову и, прищурившись, посмотрел на своего бывшего ученика.       — Мистер Криви, разве я произвожу впечатления человека, который хочет говорить о произошедшем?       — Н-нет, сэр.       Казалось, он всё ещё мог быть устрашающим, даже когда держал Гермиону за руку. К счастью, она не настолько сильно испортила его годами выстроенный образ. Даже если это не Рита Скитер, его мнение о людях, работающих в прессе, вряд ли изменится в ближайшее время.       Северус кивнул.       — Прекрасно, а теперь позвольте нам с мисс Грейнджер продолжить путь без дальнейших вопросов. Когда она будет готова дать интервью представителям прессы, она это сделает.       Деннис Криви сделал резкий шаг в сторону, чтобы пропустить их.       — Д-да, конечно, сэр.       — Северус, не пугай его, — вздохнула Гермиона и посмотрела на него снизу вверх.       Северус наградил её равнодушным взглядом, когда она снова повернулась к репортёру:       — Деннис, я понимаю, тебе интересно, что произошло, и я дам интервью, обещаю, только не сегодня.       — Есть ли возможность получить эксклюзивный материал перед выходом в Ведьмополитене? — взволнованно спросил он.       — Посмотрим, — уклончиво ответила Гермиона.       — Гермиона, спасибо.       — Ну что? — Северус указал в сторону каминной сети. Он начинал нервничать из-за того, что каждый хотел поговорить с ними о приговоре Уизли.       — Да, пойдём.       Теперь Северус взял инициативу на себя, прокладывая путь с таким видом, который ясно давал понять, что он не намерен ни с кем разговаривать.       — Гермиона! — раздался позади женский голос, и девушка, дёрнув Северуса за руку, остановилась.       К ним спешила Ромильда Вэйн, таща за собой фотографа. К счастью, Северус не испытывал к Вэйн такой же неприязни, как к другим. Она старалась сделать из газеты нечто, напоминающее честный выпуск новостей. Северус огляделся по сторонам, стараясь не допустить, чтобы кто-то ещё попытался заговорить с ними во время их беседы.       Гермиона крепко обняла девушку.       — Ты была великолепна, — выдохнула она, размыкая объятия.       Грейнджер провела рукой по волосам.       — Даже не знаю, что тебе на это ответить.       — Ты готова дать комментарий?       Северус, глядя на Ромильду, отрицательно качнул головой.       — Нет, не сейчас. Я хочу отдохнуть, — объяснилась с ней Гермиона и снова вложила ладошку в крепкую мужскую руку.       Вэйн одарила их радостным взглядом и улыбнулась.       — Поняла.       — Ромильда, обязательно поговорим с тобой, но попозже.       И двинулись дальше — к камину.       — Хорошо, отдыхай, дорогая! Буду ждать от тебя письма! — крикнула им вслед Ромильда.       Вдвоём они беспрепятственно достигли камина. Северус крепко обнял Гермиону, и она, бросив порошок, отправила их прямиком домой.       В библиотеке царила тишина и пустота, что особенно контрастировало с тем шумом, который творился в атриуме Министерства. Как только они вошли в комнату, Северус отпустил Гермиону и, усевшись в своё кресло, начал снимать ботинки.       — Всё и правда кончилось, — в голосе Гермионы слышалось недоверие.       Подняв взгляд, он увидел, что девушка до сих пор топталась у камина.       — Если ты про суд, то да, похоже на то.       Её взгляд стал задумчивым и отстранённым, словно она погрузилась в свои мысли. Очевидно, что ей предстоит многое переосмыслить после событий, произошедших утром. Дело, которое должно было занять всю неделю, завершилось одним махом ещё до полудня.       Северус снял один ботинок и перешёл к другому, а она продолжала стоять на месте, погружённая в свои мысли. Гермиона очнулась только тогда, когда он поднялся, чтобы поставить обувь у двери.       — Ты будешь смеяться, если я захочу немного подремать после всего этого? — озадаченно спросила она.       Снейп, повернувшись к ней лицом, покачал головой:       — Нет, сон и вправду может пойти тебе на пользу.       Она приблизилась к нему и улыбнулась уголками губ:       — Спасибо тебе, Северус, за всё, что ты сделал для меня. Без тебя я бы не справилась.       Он усмехнулся и снова покачал головой. Северус не считал, что его слова имели какой-то особенный эффект, кроме как напомнить ей о том, кто она такая, и о силе, которой обладает самая яркая ведьма её возраста.       Она наклонила голову и приподняла брови, выражая несогласие с тем, что уже было высказано в невербальной форме.       — Ну, в этом есть доля правды, — смягчился мужчина, не желая спорить о том, что это именно она выполняла самую трудную роль, а он просто был рядом и поддерживал её.       С торжествующей улыбкой она поцеловала его в щёку.       — Полежишь со мной?       Это предложение звучало заманчиво, хотя он и не был из тех, кто спит днём. По крайней мере, теперь нет. Северус планировал заняться некоторыми делами, и, если он позволит ей увлечь его в мягкое тепло их общей постели, то гори оно огнём все его планы.       — Вообще, мне надо кое-что успеть сделать до конца дня.       — А… — улыбка вмиг погасла.       Северус поджал губы.       — Я присоединюсь к тебе, как только закончу. Сегодня нужно приготовить кое-что для встречи с Советом и закончить работу в лаборатории с одним экспериментом. Если сделаю всё сегодня, то завтра буду полностью свободен и мы сможем доделать вторую комнату.       Он тщательно всё спланировал, чтобы превратить эту комнату в кабинет для Гермионы — до конца недели. И пусть девушка, казалось, не проявляла такого же энтузиазма, как он, она уже высказывала свои идеи о том, как преобразить комнату.       Грейнджер пару секунд обдумывала варианты.       — Хорошо. Тогда я пойду, приму ванну, а потом лягу спать, — обходя его, заявила она.       — И когда это ванна успела стать частью твоего «я пойду вздремну»? — обернувшись, спросил Снейп.       Она одарила его чересчур дерзкой улыбкой:       — Когда ты решил сегодня поработать.       — Справедливо.       Повернувшись к кухне, Северус задумался над тем, к какому занятию лучше всего приступить в первую очередь. Если начать с зелий, то придётся следить за процессом. Хотя можно попробовать одновременно поработать и над заданием Джорджа…       — Северус, — его размышления прервал голос Гермионы, и он, обернувшись, увидел, как она выглядывает из-за открытой арки, ведущей на кухню. Её тёмно-медовые глаза выражали беспокойство.       Он сделал шаг к ней, гадая, не случилось ли чего.       — Да?       — Мы можем завтра навестить Александра?       Он остановился в нескольких шагах от неё. Эмоции, которые он испытал в зале суда, вернулись с новой силой: негодование и обида из-за Гермионы. Он почувствовал, как к горлу подступает ком желчи и ярости при мысли о том безразличии Уизли, но всё же кивнул.       — Конечно, сходим.       — Я люблю тебя, — облегчённо выдохнула Грейнджер.       — Я тоже тебя люблю, Гермиона, — слова вырвались из его уст с искренним желанием облегчить её боль. Девушка отправилась на второй этаж, и теперь мысли были омрачены чувствами, которые этот разговор всколыхнул в его душе.       Выдохнув, Северус заварил себе чашку чая и поднялся по лестнице. Он слышал, как Гермиона принимает ванну, и, переодевшись в маггловскую одежду, спустился в свою лабораторию.       У дальней стены, над прикрытым огнём, стоял огромный котёл. Когда Северус снял стазис, воздух наполнился резким запахом. Это была вторая версия зелья, которое спасло их жизни при встрече с Дарси Харкнессом и его невестой. С момента встречи с Сангвини Северус готовил зелье, тщательно его модернизируя.       Снейп дважды помешал зелье против часовой стрелки. Он хотел добиться нужной густоты, чтобы его можно было подвергнуть дистилляции и получить чистейший состав. Он полностью погрузился в работу, стараясь сосредоточиться на процессе и позволить искусству приготовления зелий отвлечь его от мыслей о гневе, который его в данный момент переполнял. Большую часть часа он также посвятил работе Джорджа Уизли.       Молодой человек представил их работу в Министерство для получения патента. Северус, который потребовал от Джорджа обещание, что его имя никогда не будет упомянуто в связке с этим проектом, со временем осознал, что это было недальновидно с его стороны. Эта необдуманная идея могла привести к значительным сложностям, и если бы Снейп не заявил, что этот проект в том числе принадлежит и ему, то любой другой талантливый зельевар мог бы объявить себя поставщиком для Уизли.       Прошло почти два часа с тех пор, как они вернулись домой и Северус закончил работу в лаборатории. Зелье проходило процесс перегонки, который был достаточно долгим и утомительным. Однако, наконец, оно достигло той стадии, когда могло перегоняться самостоятельно, без его участия. Рецепт ирисок был изменён, и Снейп отставил коробку в сторону, чтобы позже отправить её Джорджу Уизли. Северус закончил работу в лаборатории, привёл рабочее место в порядок и снял перчатки. Теперь ничто не отвлекало его от мысли о ведьме, лежащей в мягкой постели.       В доме было тепло, гораздо теплее, чем в подземной лаборатории. Прежде чем подняться по лестнице, он убедился, что на первый этаж наложены мощные защитные чары. Дверь в их спальню была приоткрыта, и через эту щель Северус смог разглядеть мягкий силуэт спящей Гермионы.       Он замер в дверях, наблюдая, как её плечи вздымаются в такт дыханию. Её сопение явно говорило о том, что Морфей забрал девушку к себе ещё до его появления. Тёплое чувство наполнило его грудь, но не причинило боли или неудобства. В течение нескольких мгновений Северус восхищался ею, наслаждаясь осознанием того, что она выбрала именно его и что больше никогда не будет страдать так, как страдала раньше.       Открыв комод, он достал домашнюю одежду и, стараясь не шуметь, переоделся. Северус не хотел тревожить её сон, по крайней мере, до тех пор, пока не окажется рядом с ней в кровати. Взмахнув палочкой, он наложил охлаждающее заклинание на кровать, поскольку здесь было ещё теплее, чем на первом этаже.       Гермиона, прерывисто вдохнув, перевернулась на живот и засунула руку под подушку. Она остановила свой выбор на лёгкой одежде, и простыня, накинутая на её тело, открывала взору обнажённые плечи и узкую спину. Она прошла долгий путь от женщины, которая даже не позволяла увидеть свои травмы, до того, что теперь спит практически обнажённой.       С другой стороны, если задуматься, они оба прошли долгий путь. Они здесь, в его доме, который теперь стал их общим, вместе, в покое и любви. Он был влюблён в неё и мог открыто говорить об этом. То, как сильно всё изменилось всего за девять коротких месяцев, никак не укладывалось в голове.       Северус осторожно устроился на матрасе, сдвинув простыню так, чтобы тоже забраться под неё. Перекатившись набок, он провёл рукой по девичьей спине и аккуратно поцеловал в плечо.       Дёрнувшись, Гермиона вновь засопела, а Снейп, тихо усмехнувшись, устроился поудобнее позади неё. Её растрёпанные волосы скрывали лицо от его взгляда, и Северус со всей нежностью провёл по ним рукой, стараясь при этом не задеть лица.       Теперь, когда судебный процесс был позади, он осознавал, что это начало нового этапа в их жизни, этапа, свободного от преград, которые раньше представлял собой её бывший супруг, возможно, стремившийся разрушить всё, что они с таким усердием создавали.       Северус зевнул и, не удержавшись, опустил голову на прохладную подушку. Затем положил руку на поясницу девушки, ощущая её дыхание под своей ладонью, и отправился в мир сновидений.