Особенный

      Утром она уже не чувствовала себя такой разбитой, как накануне вечером. Да, где-то на задворках ещё присутствовали нотки печали, но Гермиона и раньше с ней постоянно жила. Не что-то, что слишком ранит. Она открыла глаза, в комнате царил полумрак, и попыталась определить, который час.       Позади неё посапывал Северус, его рука с палочкой наготове покоилась у неё на бедре. Гермиона перевернулась на другой бок. Его лицо во сне выглядело необычно расслабленным. Она проигнорировала не очень приятный запах из его рта, поскольку её был ничуть не лучше, и ладонью аккуратно коснулась его груди.       Его губы изогнулись в сонной улыбке.       Гермиона восхищалась им. По её телу, от бровей до кончиков пальцев ног, пробежалось тепло. Она могла лежать рядом с ним и вот так вот наблюдать за его уязвимостью. Пальчиками, словно пёрышком, она коснулась его ключиц. Лёгкая дымка привязанности окутала её разум подобно нежной волне. Грудь приятно покалывало.       С его губ сорвался звук, похожий на жужжание, когда пальцы Гермионы пробежались по плечу. Прядь чёрных волос упала ему на лицо, закрыв нос.       Протянув руку, она убрала волосы ему за ухо. Нежно поцеловала его в лоб.       Наблюдая за тем, как он спал, Гермиона могла легко понять, почему была в него так влюблена. Почему она его так любила. Безумно. Никогда в жизни ей ещё не приходилось ощущать себя рядом с человеком, лёжа с ним в постели, настолько расслабленно и защищённо. Чувствовать себя любимой за то, что она является самой собой, без всяких масок.       Мысли её завернули туда, где ей быть совершенно не хотелось: во времена, когда для всех был важен именно её статус. Поэтому Гермиона решительно отбросила их прочь и пальцами принялась рисовать незамысловатые узоры на щеках Северуса.       Несмотря на то, что он начал просыпаться, Гермиона продолжала вычерчивать рисунки на его лице. Она провела костяшками пальцев вниз, по его подбородку, задев ими едва-едва пробившуюся щетину. Губы Снейпа дёрнулись, глаза под веками активно задвигались. Она провела мизинцем по его нижней губе, и он издал тихий рокот.       — Доброе утро, — Гермиона убрала с его лица ещё одну прядь волос.       Рука, лежащая на её бедре, опустилась ниже, проходясь по линии её шорт и притягивая ближе к себе.       — Доброе, — прохрипел Северус, отворачивая от неё лицо и заключая девушку в свои объятия, — утро.       Её рта коснулась лёгкий порыв магии. Ощущение, будто Гермиона выпила что-то мятное. Видимо, Снейп тоже посчитал их дыхание не очень привлекательным. Он снова посмотрел на неё, взял за подбородок и поцеловал. Их дыхание смешалось воедино.       Это был ленивый, нежный поцелуй, в котором до сих пор присутствовала сонливость. Рука соскользнула к её ягодицам и крепко сжала их, а затем вернулась обратно на спину.       — Теперь утро по-настоящему доброе, — усмехнулся он и отстранился.       — Даже не знаю, — промычала Гермиона. — Думаю, мне понадобится ещё один поцелуй…       Сердце сжалось от лёгкого движения его губ. Северус приблизился и на этот раз поцеловал её с гораздо большим напором. Пальцами она зарылась в его волосах и от удовольствия даже затаила дыхание. Притянутая к нему, она ощущала всю длину и силу его тела. На живот, сквозь слои одежды, давила его утренняя эрекция. По спине пробежалась стая мурашек. Сердцебиение участилось.       — Теперь по-настоящему доброе? — мурлыкнул Северус, внимательно наблюдая за её реакцией.       Всё, на что её хватило, лёгкий кивок.       Румянец на лице и мысли, переполненные идеями о том, как она могла сделать это утро для него более особенным, воззвали её к действиям. Её рука скользнула вниз по его боку, карие глаза пытливо всматривались в его чёрные.       Снейп ухмыльнулся и перехватил её руку.       — Мне очень хочется узнать продолжение твоих действий, но, боюсь, нам стоит воздержаться от этого, моя дорогая.       Гермиона нахмурилась и склонила голову. Желание уступило любопытству.       — Я собирался сказать тебе, но, — он откашлялся и потёр переносицу, — у нас были более важные дела. По возможности, мне следует воздержаться от оргазма до утра вторника.       — Почему? — Гермиона приподнялась на локте.       Если бы она этого не видела собственными глазами, то не поверила бы в это: Северус покраснел. От лица вплоть до груди. И отвёт взгляд в сторону. Теперь ей стало ещё интереснее.       — Как я уже сказал, — очередной нервный кашель, — у меня назначена встреча с целительницей Шейд.       Гермиона на мгновение задумалась, как одно связано с другим. Затем её осенило. Северус собирался на встречу с Артимис не для того, чтобы обсудить её исследования. Она была специалистом в репродуктивной медицине. В данной ситуации это могло означать только одно.       — Ты… — остальные слова растворились в воздухе. Неужели Северус тогда был настолько серьёзен в своих намерениях?       — Да, меня обследуют. И я пойму, способен ли я к зачатию.       Сглотнув, она прикрыла глаза. Они ещё даже сексом не начали заниматься, а он уже настолько серьёзно относился к его последствиям. Неужели это значит, что им предстоит сделать это совсем в ближайшее время?.. Думал ли Северус, что это отличная возможность продвинуть её чуть вперёд в их отношениях?       Северус, казалось, понял её мысли и, повернувшись к ней, коснулся её щеки.       — Не думай, что из-за этого нам стоит поспешить в интимном плане. Я просто хочу узнать это для себя. Пожалуйста, не додумывай того, чего нет. Если в нашем будущем наступит момент, когда мы оба этого захотим, я хочу твёрдо знать о своих шансах.       Выдохнув, Гермиона кивнула. Северус был далеко не из тех людей, кто любил находиться в неведении. Он всегда думал на шаг вперёд. Подавшись вперёд, она прижалась лбом к его груди.       — Я просто не думала, что ты…       — Подкреплю свои слова действием?       Внутри она ощутила стыд.       Но лгать было бессмысленно, и Гермиона в ответ лишь кивнула.       — Однажды я смогу доказать, что я не такой, как твой бывший муж, — его рука вновь заскользила по её спине.       — Ты совсем на него не похож, — вскинув голову, затараторила она. — Вообще. Ни капли.       И прежде чем Северус успел что-либо сказать, Гермиона поцеловала его. Поцеловала его самозабвенно. Сделала всё, чтобы убедить его в том, как много он для неё значил и как сильно она в него была влюблена. Она целовала его и целовала, пока у них двоих не кончился воздух.       Снейп тяжело дышал, его глаза не отрывались от её. Руками он обхватил её лицо.       — Он был настоящим идиотом, я же постараюсь не допускать ошибки, из-за которых смогу тебя потерять. Я бы совершил самый великий грех, если б посмел разбить твоё сердце.       — Пробуешься в поэзии с утра пораньше? Как это романтично, — поддразнила его Гермиона.       — Мисс Грейнджер, — его глаза искрились озорством, — если бы я начал читать вам стихи, вы бы ни за что не отцепили от меня свои ручонки.       — О, ну зато ты смог бы их отцепить. Но раз вы заикнулись об этом, профессор Снейп, боюсь, у нас возникнет проблема, — парировала она.       — Ты невыносима, — он чмокнул её в лоб.       Гермиона закусила губу, глядя на него с притворной невинностью, будто понятия не имела, о чём он говорит.       — Ты бы хотел, чтобы я поступила иначе?       — Ни за что, — прорычал Снейп, притягивая её ближе для очередного поцелуя. Но на этот раз недолгого.       Прежде чем она успела опомниться, он перекатился на свою сторону кровати и сел. Гермиона откинулась на подушку, позволяя приятным эмоциям теплом растечься по всему телу.       — Нужно успеть принять холодный душ, чтобы успеть с Люциусом на встречу с этими болванами.       Она ловко заняла всю кровать.       — А я пока приготовлю нам кофе.       — Мадам, кофе — это моя работа. Ты лучше полежи, а я, после того как выберусь из холодных вод Антарктиды, сам этим займусь, — бросил он, доставая одежду из комода.       Скорчив гримасу, Гермиона уселась на кровати.       — Ты переживаешь, что я не справлюсь?       Северус причмокнул губами и задумчиво на неё посмотрел.       — Ты варишь настолько прекрасные зелья, что другие могут тебе только завидовать, но кофе ты делаешь хуже новорождённого котёнка.       Скрестив руки на груди, она надулась. В ответ Северус лишь рассмеялся и вышел из комнаты. Кофе всё-таки будет варить он.

***

      Пока он занимался обучением авроров, Гермиона посмотрела видеозапись ещё несколько раз. Сейчас уже было не так больно. Раньше она думала, что вместе с другими вещами потеряла воспоминания и на этих кассетах. Она думала, что больше никогда не сможет услышать их голоса. Эта запись… останется теперь с ней навеки.       Вместо слёз на лице сияла улыбка. Гермиона скучала по ним больше, чем могла это выразить словами. Она закрыла глаза и на миг представила их рядом с собой, в этой комнате, как отец говорит ей слова любви, а мама целует в макушку.       Когда Северус вернулся домой, её настроение значительно улучшилось. Это был первый раз, когда экспозиционная терапия дала ей результаты. В дневнике до сих пор пустовали некоторые страницы, и Гермиона решила подготовиться к предстоящей встрече, до которой оставалось всего несколько дней.       Следующие дни пролетели слишком быстро.       Северус впустил её в свою лабораторию, в которой находиться оказалось гораздо комфортнее, чем она предполагала. Гермиона ожидала увидеть лабораторию в стиле тёмного, мрачного, обшарпанного бункера, но нет. Снейп работал над странными сладкими вещами, которые заказал его партнёр. Он упрямо молчал и не говорил, кто, чёрт возьми, заказывал у него Паническое замедление и прочие штуки в таких количествах. Услышав, что по контракту он не имеет права разглашать данную информацию, она сдалась. Если Северус не может с ней этим поделиться, значит, не поделится, хоть сколько уговаривай его. Этот человек прекрасно умел хранить секреты.       Со спальней было, наконец, покончено. Гермиона тщательно вычистила старый ковёр, стараясь не думать о том, как его можно было настолько испачкать. Теперь он был как новенький. Также Грейнджер добавила парочку чёрно-белых абстрактных картин. Не хотелось вешать что-то слишком яркое, поскольку Северус никогда не ценил пёстрые цвета.       Увидев её конечный результат, Северус засиял. Каждая комната, которой касалась рука Гермионы, теперь выглядела совершенно иначе. Он был очарован ею. И такая реакция лишний раз подтверждала, что все её труды были проделаны не зря. Он заслужил это.       В доме оставалась всего пара комнат, в которых ей разрешалось делать то, что вздумается. Кабинет и лаборатория были под запретом. В спальне для гостей стояли неразобранные коробки и кучка мебели, а ещё нужно было привести в порядок библиотеку-гостиную. С последним Гермиона разберётся потом, поскольку на эту комнату придётся потратить слишком много времени.       Уборка, перестановка, обновление — это всё было неким актом любви. Она хотела лишний раз показать Северусу, как сильно его любит, делая то, что он раньше никогда не делал для себя. Именно это стало первой причиной, по которой Гермиона так масштабно взялась за его дом. Она не могла припомнить, чтобы кто-то что-то делал для Северуса, ничего не требуя взамен. И именно этим поступком Грейнджер хотела показать ему, что в жизни бывает такое: добро ради добра, а не ради выгоды.       Она отчаянно прогоняла всех призраков из прошлого и делала из этого дома совершенно новую его версию — для него, для них.

***

      Не успела Гермиона и моргнуть глазом, как наступило утро вторника. Её разбудил аромат кофе. Другая половина кровати уже была остывшей. Почёсывая затылок, она спустилась по лестнице вниз. Зевнула. Солнце едва поднималось над крышами домов. Северус сегодня встал как-то слишком уж рано.       Он уже был одет в свой чёрный сюртук и, облокотившись на кухонный стол, читал газету. Хмурился.       — Проблемы со сном? — спросила Гермиона, запечатлев поцелуй на его щеке.       Тёмные глаза Северуса скользнули по девушке вверх-вниз, и его плечи немного расслабились.       — Ненавижу целителей. Мне кажется, я слишком самонадеян, чтобы к ним обращаться.       — Хочешь, пойду с тобой? Или, может, ты вообще перенесёшь встречу? — обняв его одной рукой, прошептала она. Ей тоже не особо нравилось ходить к врачам.       Северус покачал головой, и волосы шторкой закрыли его лицо. Он отложил газету в сторону.       — Мне кажется… если ты пойдёшь со мной, лучше мне не станет. И нет, нужно переселить себя, а не отменять встречу. Всё будет нормально.       Гермиона видела и чувствовала, насколько он был напряжён. Она положила руки ему на плечи и слегка их помассировала.       — Могу я тебе чем-то помочь?       — Просто продолжай делать то, что делаешь, — ответил Снейп, крякнув от удовольствия. Он присел на стул, чтобы ей не пришлось тянуться вверх, и наклонил голову вперёд.       Грейнджер усилила нажатия, пытаясь пробиться сквозь толстый слой одежды. Пальцами он вцепился в столешницу.       — Тебе нравится?       Северус фыркнул:       — Покажи мне человека, которому такое не понравилось бы.       Она на секунду остановилась и подумала. Он обернулся и пытливо уставился ей в глаза, хотел понять, почему Гермиона вдруг затихла.       Она пожала плечами.       — Мне не очень нравится. Ну, руки находятся слишком близко к шее.       — Понял, — хрипло ответил Северус, наклоняя голову вперёд.       Продолжая растирать его плечи, Гермиона заметила, как постепенно спадает напряжение. Она перешла двумя руками на одно плечо и усилила давление.       — М-м-м, да, вот это место… — зарычал Северус, когда она переместилась на левое плечо.       — Тут раньше болело, да? — она приподняла бровь. Его челюсть сжалась, и выглядел Снейп так, словно ему было больно, но издаваемые им звуки говорили об обратном.       — Время от времени побаливает, ну это и ожидаемо. Наше тело помнит о боли.       Он ни разу не сказал ей о том, что после снятия повязки испытывал боли. Вообще, Северус в принципе не жаловался.       — Почему ты не говоришь мне об этом?       — Чтобы ты начала переживать? — фыркнул он.       — Нет, чтобы я могла о тебе позаботиться, — если бы не её занятие, она бы тотчас же гневно топнула ножкой. Гермиона не стала бы переживать за него, она просто сделала бы так, чтобы облегчить его боль. Интересно, что он ещё от неё скрывал? — Например, как сейчас.       С его губ сорвался тихий стон. Северус покрутил шеей и повернулся лицом к Гермионе.       — Стало гораздо лучше.       На кухню пробралось солнце, отбрасывая солнечные блики на её босые ноги и его оксфорды.       — Когда пойдёшь?       Северус взял кружку с кофе и сделал большой глоток. Покачал головой, словно не хотел возвращаться мыслями к предстоящей встрече.       — Артимис попросила прийти до того, как в больницу повалят остальные сотрудники.       — Полагаю, ты попросил сделать так, чтобы о твоём визите никто не узнал?       Допив остатки кофе, он поставил кружку на стол. Его длинные пальцы коснулись её бёдер, и Снейп привлёк Гермиону в свои объятия.       — Да, — тихо пробормотал он. — Не хочу, чтобы волшебный мир совал нос в нашу жизнь.       В нашу жизнь. В животе запорхали бабочки. От одной фразы.       — И правильно, — улыбнулась она, касаясь руками его сюртука.       Северус взглянул на настенные часы.       — Мне пора.       — Сначала поцелуй, потом иди, — Гермиона приподнялась на цыпочки.       Он ловко увернулся от неё.       — Нет, оставлю тебя без поцелуев. А то начнёшь ещё сильней тосковать.       — Гад, — выругалась она.       — А вот сейчас я точно не буду тебя целовать, — Снейп нахмурился.       Гермиона решила не отставать и надулась в ответ.       — Северус, я всего лишь пошутила.       — Ага, — он закатил глаза. — Справедливое обзывательство за то, что я не дал миледи того, чего она так хочет.       И их губы соединились в нежном поцелуе. Северус крепко её обнял.       Отстранившись, Гермиона победоносно ухмыльнулась:       — До встречи.       Она отступила на шаг. Северус поставил чашку в раковину и бросил на девушку извиняющийся взгляд, который просил помыть посуду и заодно прощения за эту просьбу. Гермиона лишь махнула на него рукой, уводя подальше от раковины — в гостиную, к камину.       — Скорее всего, вернусь домой после тебя. Мне нужно кое-куда зайти, да и Шейд захочет обсудить со мной свой проект после того, как мы покончим с основной частью моего визита, — сказал Северус и набросил на плечи пальто.       — Северус, — она поймала его за руку, — спасибо тебе.       — За что, позволь спросить? — он задумчиво нахмурился.       Гермиона закатила глаза и обняла его.       — За то, что собираешься сделать, за то, что ты есть. Даже если ты идёшь к Артимис по большей части ради себя, я всё равно знаю, что ты частично делаешь это и для меня.       Он взял её за подбородок. В его тёмных глазах было столько же смысла, сколько и в его словах:       — Для нас, глупая женщина.       Внутри всё затрепетало. Она приподнялась на носочках, обхватила руками его лицо и снова поцеловала. Северус на секунду позволил себе расслабиться, но в следующую уже отстранился.       — Из-за тебя я опоздаю.       — Иди уже, а то я тебя не отпущу, — поддразнила и запечатлела лёгкий поцелуй в уголке его рта.       Он оглядел её с ног до головы и ехидно ухмыльнулся:       — Надеюсь, что именно это ты и сделаешь, когда я вернусь домой.       — Возможно, — застенчиво протянула Гермиона. — И до встречи.       Северус зашёл в камин, и то ли это свет пламени сыграл с ней злую шутку, то ли что другое, но она была почти уверена, что он подмигнул ей. А затем исчез.       До назначенной встречи оставалось ещё несколько часов. Гермиона вернулась на кухню, выпила кофе и помыла всю посуду.       Затем поднялась наверх и приняла душ.       Прежде чем отправиться на терапию, ей предстояло сделать ещё одно домашнее задание. Она откладывала это дело, но, оставшись в доме одна, решилась попробовать. Её точно никто не побеспокоит. Сама по себе попытка казалась ей пыткой, но любой успех станет её дополнительной заслугой и мотивацией действовать дальше. Вытеревшись, Гермиона обернула полотенце вокруг тела.       Сердце бешено колотилось. Убедившись, что занавеска плотно задёрнута, Гермиона встала перед закрытым тканью зеркалом. Дыхание перехватило. Она закрыла глаза и приготовилась к тому, что ей предстояло сейчас сделать. Взмахом руки она подняла ткань в воздух и откинула её на кровать.       Выдохнула.       Достаточно успокоившись, Гермиона открыла глаза.       Волосы лежали на её плечах, с кончиков капала вода. Карие глаза напоминали ей глаза оленя, попавшего в свет автомобильных фар. Руки крепко сжимали полотенце, оно было словно щит.       В раму зеркала был вставлен стикер. Лелиана Шейд написала фразы, которые Гермиона должна была говорить себе, смотрясь в отражение зеркала. Взяла бумажку в руки и начала читать вслух.       — Я могу это сделать, — твёрдо произнесла она и, опираясь на внутреннюю силу, сняла с себя полотенце. Руки дрожали, смотрела она далеко не в своё отражение: её взгляд был прикован к словам на стикере.       Повторяйте каждую фразу про себя три раза каждый день, когда смотрите на себя в зеркало. Затем произнесите их вслух. Говорите о себе так, как бы говорили о своём друге, который вам глубоко дорог.       Инструкции были довольно простые, но внутри до сих пор роились сомнения — вдруг у неё не получится?       Сглотнув, Гермиона посмотрела в зеркало, впервые за много лет увидев себя обнажённой. Растяжки, похожие на полосы у тигра, уродовали живот и грудь. Между грудями тянулся шрам, оставшийся ещё после войны. Всё тело было усыпано мелкими, бледными шрамами. «Грязнокровка» до сих пор выделялась среди прочих увечий. Чары гламура, которые Гермиона наносила каждый день, исчезли. Неровные укусы вампира на шее напомнили о последней битве. Её тело выглядело как полотно с историей войны.       Сердце грохотало в ушах подобно грому.       — Я учусь любить своё тело, — тихо и кротко читала она.       — Моё тело пережило множество подвигов и демонстрирует свою красоту в своих несовершенствах, — губы дрожали, слёзы уже скопились в уголках глаз.       Изо рта вырвался сдавленный всхлип. В отражении на неё смотрела испуганная девушка. Она больше не хотела бояться самой себя.       — Я благодарна себе за это тело. Я отношусь к нему с любовью и уважением.       Ей отчаянно хотелось верить этим словам.       — Я совершенна, целостна, я такая, какая я есть.       К тому времени, когда она дошла до последней фразы, пальцы чуть не уронили листочек на пол.       — Я верю в свою способность любить себя по-настоящему такой, какая я есть.       Гермиона остановилась и прикрыла глаза. Попыталась подавить панику.       Я в безопасности, бояться нечего, уговаривала себя она. Капли воды на её коже уже почти высохли. Она повторяла эти слова как мантру. И спустя некоторое время дрожь в теле утихла.       Она снова открыла глаза. Встряхнула руками, прогоняя нервозность. От этих движений Гермиона слегка покачнулась. Она достигла хороших результатов, чувствовала себя более здоровой, чем раньше. Раньше у неё повсюду проступали кости, а сейчас тело выглядело совершенно иначе.       — Я далеко ушла от своей начальной точки, — эту фразу Гермиона позаимствовала из одной книги. Это была правда. И даже когда внутри всё снова начало сжиматься, она знала, что сейчас она чувствует себя гораздо лучше. Сейчас она не убегала в слезах от своего отражения. Даже месяц назад ей было б не под силу смотреть на себя вот так.       Гермиона взглянула на листочек и снова начала читать фразы, теперь уже пытаясь придать словам больше убедительности.       К концу круга лёгкие горели, а пальцы дрожали, но уже не так сильно, как в самом начале.       Ещё раз… Я могу сделать это ещё раз.       Сдерживая слёзы, она решила попробовать кое-что ещё. Гермиона подумала о Северусе, о том, как он смотрел на неё в моменты гордости за её успехи, как он улыбался её маленьким шажкам. Она попыталась представить, что эти слова говорит ему. Что это была правда, в которую она верила и которой делилась только с ним.       И на этот раз говорить было уже проще. Она смотрела в отражение зеркала, не прикрывая стикером глаза. Но даже несмотря на такую смелость, колени всё равно подрагивали от страха.       Но это не совсем важно. Важно то, что Гермиона, закутавшись обратно в полотенце, поняла одну-единственную вещь: у неё получилось. Всю неделю она избегала этого момента, боялась, что в комнату войдёт Северус и поймает её за этим делом, что случится приступ тревоги, и у неё не получится объяснить, почему она стояла голая перед зеркалом и плакала.       Но этого не произошло. Ей удалось пройти этот путь от начала и до конца. Было тяжело, но оно того стоило. В груди ликовало чувство победы, и Гермиона залезла на кровать. Нужно было многое обдумать и переварить. До встречи оставался ещё час.       Я должна себя как-то наградить, подумала она, понимая, что простая радость может вдохновить её на следующие попытки. Запустив пальцы в волосы, Гермиона решила, что у неё ещё есть время спуститься в сад и срезать немного зелени. Если сорвать её сейчас, то к ужину она уже успеет засохнуть. Отлично, на ужин меня будет ждать вкусная награда.       И не только её, но и Северуса.       Встав, Гермиона снова накрыла тканью зеркало и приготовилась к предстоящему дню. Чем больше она думала о работе в саду, тем быстрее ею овладевало спокойствие. Предвкушение от любимого занятия вытесняло напряжение от проделанной домашней работы.       К тому времени, как она спустилась вниз, даже голова перестала болеть.

***

      Встреча с доктором Шейд и доктором Диксоном началась напряжённо. Гермиона сначала обсудила запись с дня рождения. Они говорили о том, насколько она была близка со своими родителями и как до сих пор переживала их утрату. Затем Гермиона перешла к пересказу их с Северусом разговора о семье, который плавно перетёк в обсуждение того, что Снейп в данный момент проходит обследование.       Гермиона не была готова говорить о своих планах на будущее, но поскольку она только об этом и думала, Лелиана посчитала, что сегодняшняя встреча для этого подходит как нельзя лучше. Они втроём обсудили основы отношений и провели параллель с её бывшим мужем.       Она открыла для себя много нового.       В отношениях с Роном Гермиона была единственной, кто дарил эмоции. Единственной, кто пытался работать над браком, пытался заботиться о нём и даже исправить в какие-то моменты, даже когда Уизли причинял ей боль.       Обсудив их отношения с Северусом, Лелиана сделала вывод, что сейчас большую часть работы, в том числе и эмоциональной, выполняет Снейп.       Доктор Шейд, положив ногу на ногу, переводила взгляд с окна на Гермиону — и обратно. На этот раз они выбрали кресла с видом на сад.       — Когда вы в последний раз спрашивали его о чувствах, о ментальном состоянии? Или когда он сам в последний раз об этом говорил?       — Он нечасто говорит о своих чувствах, он довольно скрытный человек, — ответила Гермиона, чувствуя стыд за то, что не смогла вспомнить, когда в последний раз они со Снейпом говорили о нём.       — А вы говорили ему о том, что он может вам выговориться? — теперь заговорил доктор Диксон, уперев локти в колени. — Ещё до того, как вы отправились на тот семейный ужин, мистер Снейп сказал вам, что позже вы сможете обсудить с ним своё беспокойство. А… вы когда-нибудь говорили ему, что будете рядом, если ему потребуется то же самое? Выговориться?       — Я… не думаю. Нет. Ох, Мерлин, неужели я превратилась в Рона? — мысль об эгоизме привела её в ужас.       Лелиана улыбнулась ей и покачала головой.       — Нет, нет. Всё, что вам требуется, — найти равновесие. Как и в сексе, вы позволяли ему действовать, выполнять всю работу. Потому что вы боялись быть отвергнутой или сделать что-то неправильно самой. Здесь всё так же, Гермиона.       Сейчас она задумалась. А ведь это действительно проблема. Придётся хорошенько обдумать их слова уже после сеанса.       — То есть, по вашим словам, я боюсь, что он меня оттолкнёт, поэтому я не даю ему шанса открыться?       Лелиана начала делать заметки в тетради Гермионы, видимо, вписывая новое домашнее задание.       — Именно. Итак, на этой неделе я хочу, чтобы вы попытались поговорить с Северусом о нём. Как он себя чувствует, о чём думает. Теперь я понимаю, что Северус — колючий кактус, когда дело доходит до разговора о себе. Но вы видите в нём то, что не может увидеть никто другой. Кто сказал, что он не откроется вам?       — Я сделаю это, ну, или хотя бы попытаюсь. Как бы вы посоветовали поднять этот вопрос? — спросила она, мысленно прикидывая, когда лучше это попробовать. Теперь Гермиона переживала из-за того, что не сделала этого раньше.       Лелиана Шейд постучала ручкой по своему ежедневнику. Её глаза задумчиво забегали по кабинету.       — Вы можете использовать несколько вариантов. Например: ты выглядишь каким-то напряжённым, всё в порядке? Или: я хочу узнать, что ты об этом думаешь. Есть ли что-то, о чём ты хотел бы со мной поговорить? Думаю, Северус будет готов открыться именно таким вопросам. Это всяко лучше, чем загонять его в угол с разговорами о его чувствах.       — Может, я могу ещё сказать так: если захочешь поговорить со мной, я всегда готова тебя выслушать?       — Да, — Спенсер с энтузиазмом кивнул. — Помните, Северус — человек, у которого тоже есть эмоции и чувства. Как бы он ни пытался вести себя так, будто этого нет, этот человек — ходячая неуверенность. Никто не облачается в такие доспехи, если не боится показать миру, кто он такой.       Гермиону позабавил тот факт, что её терапевт назвал преподавательскую мантию Северуса доспехами. Не так уж и далеко от истины; она знала, что он использовал такие одежды, чтобы держать людей подальше от себя, вызывать как можно больше дурных предчувствий и проводить черту между собой и кем-либо ещё.       Гермиона посмотрела на доктора Шейд, ухмыляясь:       — Сегодня он, кстати, надел свои «доспехи», чтобы повидаться с нашим общим знакомым.       Лелиана не выглядела удивлённой.       — Вполне ожидаемо. Возможно, ему стоит обсудить с вами свои эмоции и чувства, когда вернётся домой. Мужчинам традиционно не нравится мысль о том, что с ними может быть что-то не так, даже в сексуальном плане.       — Северус сам поднял этот вопрос и назначил встречу, — до сих пор Гермиона не могла в это поверить. Вообще не укладывалось в голове.       — Это говорит о том, насколько вы для него важны, — высказался доктор Диксон, переплетая пальцы домиком. — Как мужчина, я могу сказать, если бы я настолько серьёзно думал о дальнейшей жизни с женщиной, а тем более о детях, я бы назвал эту женщину самой важной, что есть у меня в жизни.       — Неужели? — внутри неё всё растаяло от таких слов.       — Абсолютно, — кивнул Спенсер, откидываясь на спинку кресла. — Это значит, что он с вами готов провести всю жизнь. Снейп далеко не тот человек, который с лёгкостью заведёт ребёнка, а затем бросит его с матерью и пойдёт дальше.       Разговор длился ещё несколько минут, прежде чем их прервала Лелиана Шейд:       — У меня есть для вас ещё одно задание. Посмотрите на ваши отношения с Северусом со стороны. Подумайте о том, где у вас гармония, а где пробелы. А на следующей встрече мы с вами это обсудим.       — Хорошо, — кивнула Гермиона, посмотрев на свой дневник, лежащий на кофейном столике.       — Я бы хотел, чтобы он пришёл на один из сеансов вместе с вами, — вздохнул доктор Диксон. — Для вас двоих это было бы очень полезно: иметь представление о том, как каждый из вас относится к этим отношениям.       Грейнджер пожала плечами.       — Я могу спросить у него, но… вряд ли он захочет.       — Просто скажите ему, что он может посещать с вами за компанию эти сеансы, — предложила Лелиана, записывая что-то ещё.       — Хорошо.       Далее они перешли к следующему домашнему заданию. Гермиона рассказала, как пыталась начать принимать своё тело, глядя на него в зеркало в полный рост. Доктор Диксон засветился от радости, что у неё получилось с первого раза прочитать все фразы да ещё и три круга. Его гордость ещё больше замотивировала Гермиону не опускать руки. Лелиана добавила, что это нужно делать по крайней мере два раза в неделю на протяжении следующих двух недель. Если у неё получится чаще — будет вообще прекрасно.       — Прочитайте эти книги и, если сможете, заставьте Северуса прочитать эту. Ваши отношения растут вместе с вашей личностью, о чём мне приятно вам говорить. Вы, в первую очередь, Гермиона Грейнджер, а не только девушка Северуса. Мы хотим убедиться, что так оно и останется. Но вы также должны постараться превратить ваши отношения во что-то полезное для вас двоих.       Ей вручили несколько книг, одна из которых была о пяти языках любви.       Гермиона просматривала тома, а Спенсер буквально светился от радости.       — До сих пор у вас всё идёт как надо, но если хотите убедиться, что вы говорите на одинаковом языке, возможно, стоит узнать, каков ваш собственный. У меня есть подозрения касаемо вашего языка любви, но я бы хотел, чтобы вы выяснили это сами.       Прозвенел таймер, объявляя об окончании их сеанса. Гермиона встала и сложила вещи в сумку.       Как раз перед тем, как Лелиана вручила ей тетрадь, её перехватил доктор Диксон и начал там что-то писать:       — У меня есть для вас ещё одно задание. Запишу его тут. Попробуйте это при первой возможности и повторяйте как можно чаще в течение следующей недели. Любые замечания и комментарии приветствуются.       — Хорошо, спасибо вам. Встретимся в это же время на следующей неделе.       — Удачи, мисс Грейнджер.       Она отправилась домой пешком. Просматривая тетрадь и дойдя до заметок Спенсера, Гермиона остановилась как вкопанная. В горле пересохло. Перечитав задание несколько раз, она сунула тетрадь в сумку и попыталась унять яркий румянец, что коснулся её лица.       Дома Северуса не оказалось. Это и неудивительно, он сам предупредил её о том, что вернётся позже. Гермиона положила новую стопку книг на стол и поднялась наверх. Она подумала о тех заданиях, что ей дали, но особенно о задании доктора Диксона. Кусая губы, девушка взвешивала все «за» и «против».       Она думала, что будет очень нервничать, но ничего подобного не последовало. Прошло много лет с тех пор, как Гермиона делала это в последний раз, и тогда ей это не принесло особого удовольствия. Единственная проблема состояла в том, что она понятия не имела, через сколько вернётся Северус.       Гермиона направилась в ванную комнату, думая о последующем вознаграждении за попытку. И пусть Лелиана одобрила идею с ужином, она также предложила в качестве награды сделать то, чего Грейнджер не делала уже долгое время. Принять, например, горячую ванну.       Она не принимала ванну несколько лет. Это было одно из её самых любимых времяпрепровождений, по которому она очень скучала. Проблемы с телом затрудняли это наслаждение. Но поскольку сегодня ей удалось оголиться перед зеркалом, Гермиона решила, что сможет сделать это ещё раз, чтобы побаловать себя. Открутив краны, она отодвинула шторку в сторону.       Она просмотрела свои туалетные принадлежности, обнаружив старую пену для ванны с ароматом полуночных орхидей, которую подарила ей Луна два Рождества назад. И пусть это был не самый любимый её аромат, он мог хорошо её расслабить. Гермиона вылила содержимое баночки в воду, наблюдая, как радужные пузырьки начали заполнять ванну.       Дождавшись, когда пена станет достаточно высокой, Гермиона взяла чистую одежду и прихватила с собой свечи. Если она собиралась устроить себе спа-процедуры, нужно идти до конца. Она красиво расставила свечи, а затем разделась.       Забравшись в воду, которая по температуре граничила с отметкой «очень горячо», она почувствовала, как её тело стало расслабляться. Ванна была большой и вместительной. Гермиона погрузилась в воду так, что пузырьки доходили ей до плеч. Взмах палочки, и свет в комнате погас, а свечи придали мягкое мерцающее свечение.       Она откинула голову назад, позволяя теплу проникнуть в каждую клеточку её тела, до костей. Закрыв глаза, Гермиона позволила своим мыслям вернуться к домашнему заданию.       Доктор Диксон посоветовал ей пофантазировать и посмотреть, удастся ли ей доставить удовольствие самой себе. До и после Рона Гермиона не видела особого смысла в мастурбации. Казалось, от неё не было никакого толка. Но она могла фантазировать и мечтать, её воображение не имело границ.       Выдохнув, она опустила все мысленные щиты. Думать о сексе стало гораздо проще, поскольку это было частью её домашнего задания на прошлых неделях. Ей нужно было подумать об этом и представить себе, что она в безопасности и нормально относится к возбуждению.       В её сознании возник образ Северуса перед ужином у Зоргфальтов. Гермиона вспомнила, как хотела расстегнуть те чёрные пуговицы зубами. Тогда эта мысль её ошарашила, но сейчас девушка решила обыграть её со всех сторон. Она держала всё под контролем.       Они находились в библиотеке, и всё началось с невинного поцелуя. Гермиона поняла, что ей нравится сначала целоваться, а потом уже приступать к прикосновениям. От этого желание проявлялось ещё сильнее. Его руки путались в её волосах, а она тем временем вытаскивала рубашку из его джинс. Северус рыкнул, почти так же, как делал это, когда хотел большего.       Её губы оторвались от его и нашли то самое место на шее, от прикосновения к которому Снейп всегда заводился. Пальцами одной руки он впился в её ладонь, другой же обвил её талию, притягивая Гермиону ближе к себе.       Она поёрзала, ощущая, как её тело начинает реагировать на сцену, представшую перед мысленным взором. Грейнджер прикусила губу и прерывисто вздохнула.       Язык пробежался по его кадыку, и она приступила к верхней пуговице. И пусть она никогда ничего не расстёгивала ртом, сейчас Гермиона фантазировала и потому легко с этим справилась. Прикусив край рубашки, она распахнула её и посмотрела на Северуса снизу вверх. Его чёрные глаза были полны желания.       Её тело пронзила волна удовольствия, она вся задрожала.       Пуговица за пуговицей, и она расстегнула его рубашку. Не прерывая зрительного контакта. Языком она то и дело задевала его обнажённое тело. Когда верхняя часть была, наконец, расстёгнута, Гермиона просунула руки под ткань и скинула её на пол.       Взяв его за руку, она подвела Снейпа к креслу. Гермионе оно нравилось — оно сыграло роль в некоторых её мечтах наяву. Он сел и усадил её на свои колени. Руками забрался под её футболку, горячими пальцами касаясь её кожи. Их губы снова встретились — и на этот раз в аду яркой похоти.       С её губ сорвался стон. Воспользовавшись случаем, Гермиона пальчиками пробежалась по своему телу под водой, представляя, что это Северус касается её, а не она сама.       Его губы начали посасывать местечко чуть ниже уха, руками он обхватил её попу и притянул вплотную к себе. Даже через джинсы ощущалась его эрекция. Её охватил жар, Гермиона зарычала и пальцами сжала его плечи. Она хотела его, хотела ощущать его, быть с ним. Одной рукой Северус спустился ниже.       Всё тело вспыхнуло, когда она повторила этот жест собственной рукой.       В её фантазиях одежда не стала помехой, и они касались друг друга обнажёнными телами. Кожа к коже. Имя Гермионы постоянно слетало с его губ. Пальцами Северус начал исследовать её тело. От удовольствия она закатила глаза. Ему удалось найти самые чувствительные места.       Её дыхание участилось, вода чуть ли не выходила за бортики. Гермиона никогда раньше не испытывала такого возбуждения от собственных рук. Соски под водой затвердели, и в этот момент она ничего так не хотела, как того, чтобы её фантазии стали реальностью.       Руки Снейпа переместились вниз. Тёмные горящие глаза смотрели на неё, ожидая знака действовать дальше, и Гермиона, кивая, прижалась к его губам. Северус приподнял её за бёдра и вошёл в неё. Поскольку это была её фантазия, Северус точно знал, чего она хотела, и двигался в ней до тех пор, пока она не начала стонать его имя.       Её пальцы задвигались быстрее. Гермиона подалась вперёд, хватая ртом воздух, и, прежде чем её фантазийное «я» успело кончить, она поняла, что на самом деле выкрикивает его имя — с каждым разом всё громче и громче. Головой она снова откинулась на бортик, ноги напряглись, а тело затрепетало вокруг её пальцев.       Надолго погрузиться в приятные ощущения после оргазма не удалось, поскольку со стороны лестницы послышались громкие шаги.       — Гермиона? — взволнованно крикнул Северус.       Всё ещё тяжело дыша, она попыталась вымолвить хоть слово:       — Я здесь, в ванной.       — Я слышал, как ты кричала. С тобой там всё хорошо? — раздался его голос за дверью.       Гермиона не знала, что и ответить, поскольку всё тело до сих пор сотрясалось от толчков. Она впервые получила оргазм наедине с собой.       Часть её хотела сказать, что всё в порядке и волноваться не стоит, но другая хотела, чтобы Северус зашёл к ней в комнату и трахнул так, как он только что это сделал в её фантазиях.       И более похотливая её сторона одержала верх. Выйдя из ванны, она схватила полотенце и обернула его вокруг себя.       — Зайди сюда, пожалуйста, — позвала его Гермиона, доставая пробку из ванны.       — Ты уверена? — нерешительно отозвался Снейп.       — Абсолютно.       Дверь открылась. Северус с опаской оглядел комнату. Гермиона подошла к нему и обвила руками его шею.       Тёмные глаза подозрительно её оглядели.       — Гермиона? Ты ранена?       — Не ранена, — улыбаясь, она приподнялась на цыпочки и страстно его поцеловала.       Сначала он удивился, но затем обхватил руками её завёрнутое в полотенце тело и притянул к себе.       — Полагаю, ты серьёзно намеревалась не отпускать меня, когда я вернусь домой, — промурлыкал Северус.       Глядя ему в глаза, она попыталась показать ему всё своё желание и схватила за ворот сюртука.       — Северус, — в голосе звучали нотки возбуждённого отчаяния, — я хочу тебя прямо сейчас.       — Ты уверена? — в его взгляде читалось миллион вопросов.       Гермиона кивнула.       — Я ещё никогда в жизни не была так уверена.       Что-то в выражении его лица изменилось: глаза заполонило диким желанием. И следующее, что осознала Грейнджер, — Северус вёл её за руку в спальню.