Бездна

      — Да, моя мама вышла замуж за японца… — с неохотой протянула я. Было не очень комфортно рассказывать о себе парню, что так настойчиво предлагал помощь, но нужно было что-то отвечать на его бесконечные расспросы по дороге в общежитие. — Мы переехали совсем недавно, ой, то есть я переехала недавно, мама здесь уже как год.       Я тут же успеваю подправить себя.       — О, так ты целый год жила одна?! — парень, что помогал мне, удивлённо выглянул из-за коробок, которые нёс. — Тебе хоть лет сколько? Выглядишь, как будто только со школы выпустилась.       Мои щёки вспыхнули под его пронзительным взглядом, казалось, что этими глазами он может заглянуть в самую душу. Первое впечатление от Сатору было, как от назойливой мухи. Я стояла в фойе кампуса и пыталась разобраться с бумажками, что дала мне дама в администрации академии, как, словно из неоткуда, выскочил этот тип. Сказал, что помогал потерявшимся, ловко схватил мои вещи и молча кивнул в сторону выхода из здания. Поначалу я пыталась возмущаться, хватать его за руку, но парень меня всячески игнорировал, лишь быстро шёл, перебирая ногами. Мне оставалось только смириться и молча последовать за ним. Как только мы вышли на просторный двор, он замедлил свой шаг, и с той минуты его рот не закрывался.       — Вообще-то, мне восемнадцать! — ощетинилась я. — И, нет, жила я с бабушкой!       — Извини, конечно, просто у тебя такой вид, как у потерявшейся собачонки.       — Чего?!       Я резко застыла посреди коридора общежития и тупо уставилась в спину нахала, а он даже не соизволил обернуться и пошёл дальше, как будто только что не назвал меня побитой собакой.       — Эй, — окликнул меня этот придурок, не оборачиваясь, — какой номер твоей комнаты?       И он даже не извинится? Если первое впечатление было так себе, то теперь после его дерьмового комментария я уверена, мы точно не подружимся!       — Оглохла, что ли?!       Всё-таки он не выдержал, подошёл и, предварительно поставив коробки на пол, выхватил из рук бумажки и посмотрел на меня сверху вниз, как на идиотку. Может, со стороны я так и выглядела: встала тут болваном, насупилась, пыхчу. Чувствую, что из ушей пар валит от возмущения.       — Знаешь, что, Сатору, — я нагло выхватила свои бумаги и уставилась на него разъярённым взглядом, — дальше я сама!       Я обошла парня, подобрала коробку и быстро нашла номер своей комнаты. Чуть дверь с петель не слетела от того, как сильно я её захлопнула, стоило лишь услышать его:       «Подожди.»       Закрыв глаза и прислонившись спиной к двери, я медленно сползла вниз, плюхаясь на задницу. Уткнувшись носом в коробку со своими пожитками и посчитав до пяти, сделала неутешительные выводы. Во-первых, наверное, не стоило грубить парню, что помог мне сориентироваться, ведь, пока мы шли по улице, он провёл для меня небольшую экскурсию и обозначил, что и где находится.              Может, я вспылила не по делу, и он просто так общается? Ведь по глазам было видно, что парень даже и не понял, из-за чего я так взъелась. Ладно, с этим разберусь потом.       Во-вторых, переводиться в середине первого семестра — было не самой лучшей идеей. Не нужно было слушать маму, что программа токийской академии намного обширней. С этим никто и не спорит: для начала было бы лучше закончить первый семестр, сдать экзамены и только потом переезжать, а у меня, как обычно — всё через жопу! Не успела обосноваться в Лондоне, тут же мама нашла свою новую любовь в Токио.       Ну, и, в-третьих, надо срочно звонить любимой родительнице, а то она весь город на уши поднимет, если я не перезвоню.       Спихнув коробку на пол, из заднего кармана я достала телефон. На экране блокировки время 12:36, значит, скоро обед — это хорошо. Я не ела с утреннего перелёта, а перекус в самолёте не считается: по мне, слишком пресная и маленькая порция.       — Алло, мам.       Пока мама щебетала, что уже хотела подавать заявление о похищении человека в розыск и читала своей непутёвой дочери нотации: «А знаешь ли ты, милочка, что тут делают с такими красавицами?!», я тяжело вздыхала и думала, что если ещё раз закачу глаза, они у меня не вернутся на место.       Мама всегда была такой, как курочка наседка: она неистово опекала свою дочь и с такой же страстью искала любовь всей своей жизни. Я кивала головой, как болванчик, на каждое её слово. Спорить без толку, лучше согласиться и сказать: «Я всё поняла, буду осторожна, обещаю не вляпаться в какую-нибудь передрягу».       Разговор затягивался, обед подходил к концу, а в желудке ни крошки. В принципе, я бы могла перезвонить ей после обеда, но тогда она точно поднимет всю округу на уши и заберёт меня к себе, а жить в одном доме с ней и её новым мужем я не хочу.       Мы проболтали с мамой, наверно, час, если не больше. Как и полагалось, к концу разговора она сменила гнев на милость. Попрощавшись на доброй ноте, я с усталостью свалилась на голый матрас.       — М-да, делов предстоит ещё много, — я задумчиво обвела комнату взглядом. Ну, я и не ждала здесь апартаментов уровня «Rixos», но чтобы так сухо и без красок… Грустно. Стандартный шкаф от пола до потолка, зеркала на двери и на том же шкафу, унылый комод, односпальная кровать у стенки, благо матрас удобный, письменный стол со стулом у другой стены и, впрочем, всё. Больше в этой комнате нет ничего. Ну, ещё окно без занавесок. — Ладно! Не время унывать! Уют создам, но сначала нужно добыть еду!       И с этой оптимистичной мыслью я резко вскочила на ноги, что потемнело в глазах. Всё-таки покушать надо, а то так и до голодного обморока недалеко. Кажется, где-то во внутреннем дворе я видела автоматы с едой…       Конец октября в Токио намного приятней, нежели в сыром Лондоне. Студенты расхаживают в лёгких брюках и платьях, наслаждаясь погодой. В Лондоне в это время начинается сезон дождей, холод и сырость, бррр…       — Гадство! — автомат с едой я нашла быстро, а сэндвич с курицей запал мне в душу с первого взгляда, вот только эта поганая машина зажала его. — Отдавай же!       Я со злостью ударила автомат в бок, но больно стало мне. Ему хоть бы хны.       — Помочь?       — Господи! — вскрикнула я от неожиданности и отпрыгнула от злосчастной машины. — Не подкрадывайся так к голодному человеку.       Я в шутку схватилась за сердце и посмотрела на парня, что неловко топтался на месте, почёсывая затылок.       — Да, если не трудно.       — Да не вопрос.       Я отошла от этой шайтан машинки и уступила место парню. Он тут же спохватился и начал что-то там колдовать.       — И на будущее.       Незнакомец со всего размаху врезал бедному автомату в бочину, от чего тот жалобно затрясся и наконец заработал.       — Нужно бить немного ниже, где двигатель, — сказал он, закончив и протянув мне сэндвич, — я, кстати, Юджи, Юджи Итадори!       — Мэрианна, — наконец отошла от ступора и заторможенно проговорила я своё имя, забыв, что в полной интерпретации мне оно никогда не нравилось, после чего забрала сэндвич и пожала руку лучезарно улыбчивому Юджи, — но ты можешь называть меня Мэри, хотя друзья зовут меня Мэй.       — Отлично, Мэй, тогда мы с тобой обязательно подружимся, — Юджи сразу же засиял ещё больше. Я в жизни таких людей не встречала, которые сразу же располагают к себе своей непосредственной добротой, а то, что он излучает, так сказать, положительные вибрации, было видно по глазам. — Не будешь против, если я составлю компанию?       Он мило улыбнулся и немного покраснел. Да, он определённо был добряком.       — Конечно, не буду, тут пока толком никого не знаю.       Я решила, что это будет отличной идеей поболтать с ним, тем более сегодняшний сомнительный день нужно немного разбавить весёленьким парнем, таким, как Юджи Итадори. Мы присели на лавочку у фонтана, и я с жадностью начала поедать свой сэндвич. Парень купил мне ещё и воды, хотя я отнекивалась.       — Всухомятку будешь есть — желудок испортишь, — поучал он с умным видом.       — Хорошо, мамочка! — тут же в шутку закивала с набитым ртом.       Как и ожидалось, с ним было легко и просто вести разговоры ни о чем и обо всём одновременно. Юджи оказался первокурсником, таким же, как и я. Только здесь он с начала учебного года, тоже на экономическом, получается, мы однокурсники. Это очень даже радует.       Девушки, проходящие мимо, смущённо заглядывались на парня, который увлечённо рассказывал про своего дедушку, однако было такое чувство, что ему совершенно неинтересны заигрывания окружающих девиц. Ну, оно было понятно: он довольно симпатичен, у него спортивное тело и выкрашенные в розовый цвет волосы, что очень неплохо гармонировало с его внешностью, а глаза… Глаза у него были светло карие, добрые и тёплые.       Кстати, о глазах. Сидя рядом с доброжелательным Юджи, что своей улыбкой мог развеять всю серость мира, я почувствовала, как по спине пробираются колючие мурашки, словно сзади кто-то прожигает во мне холодную дыру. Обернувшись, я наткнулась на взгляд, цвет которого невозможно описать словами, чтобы передать всю его глубокую синеву.       Сатору стоял в тени дерева, облокотившись спиной о ствол. В его пальцах была зажата дымящаяся сигарета. Он посмотрел на меня задумчивым взглядом поверх опущенных чёрных очков, а на его губах застыла ухмылка, о которую можно порезать вены. Я неосознанно поёжилась. Только одному дьяволу было известно, что на уме у такого человека, ведь он смотрит так, будто надумал что-то не очень хорошее. Хотя я ему ничего плохого не сделала… Не сделала ведь?!       — Ты его знаешь? — я не сразу поняла, к кому обратился парень, но когда он легонько потряс меня за локоть, я обернулась. У Юджи было обеспокоенное лицо. Трудно представить, что всего пару минут назад он от души смеялся и рассказывал забавные истории. От прежде весёлого парня не осталось и следа.       — Да… То есть не совсем. Он помог мне утром вещи донести.       Я старалась говорить более мягко и уверенно. Но из-за того, как Юджи смотрел то на меня, то за мою спину, голос подрагивал. И я сама не понимала, за что оправдывалась перед незнакомым парнем.       — Я ему, вроде как, нахамила… Или он мне нахамил?! Назвал собакой!       Обида всё ещё грызла меня. Вроде только недавно думала извиниться перед этим белобрысым нахалом, хотя, спрашивается, за что? Но теперь я твёрдо решила, что не стану. Скажу: «спасибо за помощь» и распрощаюсь на добром слове. В конце концов, я его не оскорбляла… Или, может, я его не так поняла? Не знаю, но «спасибо за помощь» скажу, а то смотрит так, будто я ему денег должна!       Решив не ходить кругами, я высказала всё Юджи на одном дыхании. Всё-таки здесь он пока единственный, кому я, вроде как, могу довериться: с автоматом помог и воду купил.       — Послушай, Мэй, — Юджи аккуратно взял мою ладонь, смотря прямо и уверенно, — не связывайся с ним. Сатору третьекурсник, это его последний учебный год. У него здесь, мягко говоря, не очень хорошая репутация, держись от него подальше… держись от всех них подальше.       — Всех?       — Всех.       Я потупила глаза в серую брусчатку. Сэндвич был давно съеден, а беззаботное настроение словно ветром сдуло, точнее, не просто ветром, а арктическим, жгучим морозным штормом, что до сих пор прожигал во мне дыру.