Из истории сеансов

      Было пять утра. Именно в это время начинает свой рабочий день знаменитая Готэмская лечебница «Аркхэм». Её персонал медленно двигался к своей работе. Среди них и была молодая практикантка Эмма Янг, которой поручили проводить сеансы с особо опасными психически больными. Так быстро, как только могла, она выбежала из автобуса, что доставлял работников из города на сам остров, где и располагалась лечебница, и направилась в медблок, что на юго-западе острова и всей лечебницы. Проталкивая своих коллег, молодая практикантка добралась до ординатуры и переоделась в свою новую форму. Мельком глянув на себя в зеркало, она поправила все неровности на форме, немного расчесала свои тёмные волосы, поправила очки и побежала к блоку интенсивной терапии. Однако почти в дверях её остановил её заведующий отделением по особо опасным пациентам — доктор Джоан Лиланд. Бывшая коллега одного из самых опасных пациентов — Харлин Квинзель, получившая должность за лечение Харви Дента, более известного как «Двуликий».       — А ну стоять! — заметив практикантку, приказала ей она. — Куда бежишь?       — Я? А я к вам бежала. Даже не знала, что вы тут.       — Ты немного опоздала. — строгим голосом упрекала начальница свою подчинённую.       — Простите, — жалобно сказала она. — Я ещё не освоилась в лечебнице. Она такая огромная!       — Это точно. — тут же смягчилась доктор Лиланд. — Ну что, готова к своему первому сеансу?       — Да! — радостно воскликнула Эмма. — А с кем будет сеанс?       — Честно, я очень долго думала, кого тебе дать на первый раз. Вначале я подумала о Джокере, но… Мы его не даём теперь даже интернам. Да что там, мы к нему и некоторых врачей не допускаем. Он жуткий, я бы и сама не хотела к нему подходить.       — А потом?       — Потом я хотела тебе дать Зсасза, но его недавно перевели. А потом я всё же нашла тебе подходящую кандидатуру — Кобблпота, однако…       — Однако?       — Мне только что позвонили и сказали, что вернут сюда ещё одного из сбежавших около месяца назад. Сегодня ночью он сжёг почти весь мост Пионеров. К счастью, Бэтмен поймал его.       — Ну кто же это?! Ну скажите же! — просила она раскрыть личность её первого пациента, пока её саму распирало от любопытства.       — Скоро узнаешь. А пока пошли, встретим его у самого входа.       Стоило бы сказать, что расстояния в самой лечебнице были в самом деле большими. От входа, от моста на остров, до корпуса интенсивной терапии было около пятисот метров. От этого же входа до тюремного блока, где проживали все заключённые в своих особых камерах, было примерно столько же. Только на этот раз это был путь не по прямой, а направо, с небольшим крюком, в обход некоторых служебных зданий. А до медкорпуса, всё от того же входа, надо было идти и вовсе полтора километра. К счастью, каждый корпус имел несколько входов и выходов, и докторам не приходится идти ко входу в Аркхэм, дабы дойти до входа в корпус интенсивной терапии. Им достаточно было зайти с юго-западного входа. Туда-то они и зашли, прежде чем встретить пойманного преступника.       К шести утра у входа собралось уже много народу. Там была и сама Эмма, и её начальница Джоан, и огромный контингент охраны во главе с уважаемым всеми Аароном Кэшем. Уважали последнего не просто так. Это был довольно крупный чёрный мужчина, у которого не было одной из рук. Поговаривают, что он потерял её в битве с Кроком-киллером. Также это был один из малочисленных копов, что строго соблюдал закон и не брал взяток. И, что ещё больше доставляло ему уважения, он близко общался с самим Бэтменом.       Уже скоро народ услышал гул моторов, а на мосту показался полностью чёрный автомобиль, сконструированный так, чтобы он мог быстро ехать, легко поворачивать и при этом не ломаться. Издалека было видно даже тем, кто не разбирается в автомобилях, что эта машина была собрана гением. И не просто гением, а гением в костюме летучей мыши, что с лёгкостью каждую ночь ломал преступности кости, после чего отправлял всех отбросов Готэма сюда. Особенно сейчас, когда тюрьма Блэкгейт была закрыта на ремонт. Бэтмобиль остановился в метре от толпы, а оттуда показались они: Бэтмен и пойманный им заключённый.       Страж Готэма незамедлительно вышел из машины и вытащил за собой кого-то в маске с большими окулярами. О-о-о-о, его знали в этих стенах. Да и в городе он не был безвестным воришкой. Лишь практикантка не знала, кого на этот раз поймала летучая мышь. Доктор Лиланд хлопнула Эмме по плечу и протянула ей историю болезни.       — Гарфилд Коналл Линнс, — задумчиво прочитала она данные своего пациента.       — Ага, — ответила ей начальница. — Он самый. Больше известен обществу как «Светлячок». Один из главных пироманов в США, так что не допускай появления рядом с ним огня, понятно?              — Понятно.       Светлячка же заковали по рукам и ногам и потащили в его камеру. Весь конвой был под бдительным контролем охраны, а также самого Бэтмена. Эмма решила поподробнее разузнать о пациенте из тех уст, кто уже не в первый раз ловит данного преступника, а потому подошла к Бэтмену.       — Здравствуйте, э-э-э… Как могу к вам обращаться? — неловко спросила она.       — Бэтмен. — ответил тот максимально грубо и коротко.       — Но разве у вас нет имени? Зачем вам это прозвище?       — Потому что никто не должен знать, кто скрывается под этой маской. Это подорвёт как мою безопасность, так и безопасность всего Готэма, ведь Джокер и ему подобные явно попытаются взять конкретных людей в заложники, когда узнают, кто я.       — Понятно… Я это для чего подошла-то. Не могли бы вы рассказать про мистера Линнса?       — Хм… — призадумался тёмный рыцарь. — Он раньше работал пиротехником в какой-то нишевой киностудии, где после какого-то происшествия решил ограбить банк. Там я его и поймал в первый раз. Вы ведь его лечащий врач, верно?       — Не совсем. Я практикантка. Приставлена, чтобы проводить сеансы психотерапии.       — Вот как… — сказал тот и устремил свой взгляд на пойманного больного, которого продолжали везти по коридорам корпуса интенсивной терапии. — Мои слова тебе ничего нового не скажут. Всё, что тебе нужно, уже написано в его истории.              — Поняла. Спасибо вам.       Наконец они пришли, и Гарфилда практически зашвырнули в его камеру, где его подготовят к сеансу. Внезапно появившееся время практикантка потратила на изучение личного дела. Но недолго. Работники Аркхэма были в основном людьми опытными, и работали они быстро. Уже вскоре ей передали, что она может идти.       Войдя в камеру она увидела небольшую комнату с голыми, серыми стенами. За исключением стены слева, где сидела охрана и её начальница. Также в комнате со Светлячком был стол с двумя стульями стоящими за противоположными краями стола, на одном из которых и сидел свежедоставленный преступник. А освещался он лишь одной лампочкой, которая покачивалась над столом. Эмма вошла, закрыла за собой дверь и начала диалог.       — Здравствуйте мистер Линнс. Меня зовут Эмма, я буду проводить у вас сеансы терапии.       — Я ничего не скажу. — ответил ей преступник в герметичном костюме и маской, что выделялась большими «глазами», стекло в одном из которых было сломано.       — Не хотите говорить потому что устали или потому что вас раздражает то, что вас задержали? Как я вас, кстати, могу называть?       — Зовите Гарфилдом.       — Отлично, Гарфилд. Скажите пожалуйста, не могли бы вы снять свой шлем?       — Зачем тебе мой шлеп, девочка?       — Гораздо легче общаться с тем, чьё лицо ты знаешь, поэтому и прошу. Я ведь просто поговорить пришла.       — Уж поверь, ты не хотела бы видеть что находится под шлемом.       — Это как-то связано с происшествием на киностудии?       — Ещё как! — немного оживился Гарфилд. — Директор там — полный мудак. Хотел, чтобы побольше взрывов было. Чтоб красочно было! А я с самого детства с огнём работаю, понимаете? С самого детства! Но нет. Ему было мало! Подкупить меня пытался, сволочь. Премию отнять. А я и так хрен без соли доедал, вот и согласился. И чего? Всё сгорело, как я того и говорил. Выжили только мы с директором. Ненавижу этого мудака.       — Тогда-то ты и решил ограбить банк ради лечения?       — Узко мыслишь, девчонка. Я сначала всё пытался решить по закону. Подал в суд на него, обращался в страховочную компанию, в которую я ежемесячно отдавал 100$. Они не только не приняли мои требования, но и обвинили меня в пожаре. Меня! Человека, который еле передвигался из-за ожогов, пока не сделал свой костюм.       — Подожди, но как ты подал в суд?       — Тебе-то что? — огрызнулся Светлячок.       — Послушай, Гарфилд, ты так злился, когда упоминал своего директора. И тебе сейчас очень тяжело из-за этого. Но делать вам легче — это моя работа. Так как ты, говоришь, подал в суд?       Поняв что практикантка от него не отстанет он лишь тяжело вздохнул и продолжил рассказ.       — Дед помогал.              — Он у тебя один был?       — Да… Он работал в какой-то забегаловке, где готовили мясо на открытом огне. Я ему там иногда помогал.       — Но тебе ведь нравится огонь, верно?       — Да… Он греет и помогает всю жизнь, сколько себя помню. Когда к нам пришли коллекторы и убили моего деда именно огонь помог мне от них избавится. Я уже к тому времени свой костюм сделал, да и подзажило всё немного.              — Но как ты чуть не ограбил банк? Одним огнём там ведь не обойтись.       — Пх-ха-ха-ха-ха! — рассмеялся пироман. — О, девчёнка. Ты ничего не знаешь про огонь. Это и реактивная тяга для моих крыльев, и термит для прожигания сейфов, и напалм, и белый фосфор. Каждое это вещество оставляет на теле земли незабываемый шрам. Это вещество, которое убирает всякую гниль с этой жалкой планетки, давая дорогу чему-то новому и прекрасному. Да чёрт возьми, вся цивилизация построена на огне! Даже свет, который светит над нами, существует только потому, что где-то жгут драгоценный бензин.       — То есть просто прожёг дыру где надо?              — Ну… Вкратце — да.       — Тогда что пошло не так?       — Что-что… Ты прекрасно всё знаешь. Когда выбрался из банка и взлетел ввысь, надеясь вернуть долг на следующий день, в меня что-то прилетело. Тогда я и увидел Бэтмена впервые. Он приказывал положить деньги на место, уговаривал, упрошал. А потом накинулся. Да так, что деньги упали и исчезли в неизвестном направлении.       — И ты попытался убить Бэтмена?       — А что мне делать?! Скажи мне! У меня забрали последнюю родню, повесили огромные долги, отказали в обязательствах по лечению, хотя я пострадал из-за этого ублюдка директора! А потом, когда я наконец-то получил шанс снова зажить нормальной жизнью, прилетел этот псих в маске летучей мыши и сломал мне крылья, сломал мне пару рёбер, сломал шлем и всю ГРЁБАННУЮ ЖИЗНЬ!!!       За стеклом раздались голоса, встревоженные поведением преступника, вылившиеся в команду «Огонь!». Разбушевавшегося Светлячка тут же ударило током достаточной силы, чтобы ненадолго отключить его. Прошло немного времени, и в комнату ворвалась охрана. Практикантка же лишь сняла шлем и, едва сдерживая рвотные позывы от изуродованной ожогами кожи Гарфилда, произнесла.       — Прости, я ничего не нажимала. Пожалуйста, попробуй найти мирное применение огню. Твоего долга уже давно нет. Ты ещё можешь вернутся к жизни.       — Хах, наивная ты девка, — сказал подхваченный за руки светлячок. — Весь город, вся эта система возненавидела меня с самого начала. И даже сейчас это делает. И разрушить её невозможно, пока есть её крысиный страж.       Сказав это он рассмеялся и с диким хохотом всё отдалялся от практикантки, которая не могла сдержать своего удивления, недоумения и даже страха, связанного с мистером Линнсом. Её начальница подошла и, ничего не говоря, лишь приобняла свою подопечную. А когда та от пережитого потеряла все силы придержала и унесла в ординаторскую. Так она провела свой первый сеанс с одним из самых простых для такой задачи пациентов.