Особая связь

Больно..! Это первое, что пронзило разум, а затем ощущение, как сердце сжимается и, если честно, хотелось просто рефлекторно сжать руку на груди, комкая одежду, проскулить и попытаться выровнять дыхание, сбиваясь, чисто рефлекторно хотелось скорчить гримасу на лице, чтобы по одному кинутому невзначай взгляду было понятно — ему больно. Но единственное, что он мог себе позволить – это отразить всю боль в небесных глазах и чуть приоткрыть уста, застыть то ли в шоке, то ли в попытке сдержать самого себя. — Я умер для тебя… — В нервной улыбке дрогнули губы, а в глазах читался блеск, сообщая, что совсем скоро будут горькие слезы пролиты, Воина Божьего. — Потеряно для меня, безоговорочное доверие твоё. — Прекрати сейчас же. — Как гром средь ясного неба, так и грубый, злой голос пронзил просторный зал, гремя и после. В ушах тихий звон с каждым мгновением становится всё громче, будто ангельское радио вещало. Мутило, картина перед глазами плыла, покачиваясь на мирных волнах моря. На памяти — это первый человек, который заставил чувствовать себя так, который в принципе научил чувствовать хоть что-то, но это — слишком. Слишком? Слишком… Больно. Каждый раз, как по благодати ангельским клинком, будто метал клинка использован для маленьких игл, и раз за разом пронзали они; одна, две или пять, можно и вытерпеть, можно залечить, можно орудовать маленьким пинцетом, можно оправдать, можно простить; когда места найти больше не получалось, когда стало сложно вытаскивать их, стало сложно оправдывать, стало сложно прощать. Но разве может по-другому? Может! Пытался! Упрямился! Ломался. И вновь всё с начала, будто одно нахождение рядом не учило на ошибках. Ломался, к слову, не только потому что самому было тяжело, очень тяжело, но и из-за въевшегося в разум образа, что маячил вечно где-то поблизости, виделся в других из раза да в раз напоминая о себе; навязчивые звонки и молитвы стихали, но через время снова возвращались мыслями о сожалении и вечном раскаянии, но чаще в словах угроз и нецензурной брани, а после снова, по кругу, чередуя, мешая всё воедино. Это происходило всё время, в результате любых ссор, от незначительных до серьёзных. И уже сбившись со счета, Ангел не понимал, зачем вообще это всё, для чего же? Ласково и нежно, теплит, заставляя открыться, оголить душу и отдать сердце, дурманит голову, в тот же час топчет ногами колкими фразами и ужасно злым, тёмным лесом в глазах, выжигает, сжимает в руках всё сильнее, заставляя затаить дыхание и замедлить биение, до совсем тихого... А после – только попытки наполнить лёгкие свежим воздухом, вылечить душу, склеить сердце по частям, осколкам, вновь ластиться. — Не понимаю… — Тихо, очень тихо, молвил серафим смотря под ноги будто слепым взглядом — ничего не видно. В ответ лишь непонимающие молчание, и последние отголоски сдержанности, что заставляли глубоко, громко дышать через нос. — Почему? — взгляд пронзил темный лес напротив, словно стрела, стрела с привкусом боли, кристально чистая, как слеза, что стремительно прокладывала путь по впалой щеке. — Что? — Даже ангельскими стрелами пыл злости, ярости и желчи, всё излучался, не убивался, не ранился. — Почему ты так со мной? — Подбирать точные слова не было смысла, внутри разгорался верховой пожар. Даже выдержанной паузы не хватило для понимания охотника, о чём именно, собственно говоря, идёт речь, и что же стоит ответить. — Дин… — Шёпот слетел с губ сам по себе. — Всё что я делал, это было для вас, для вашего благополучия, это было для тебя! — От обычно глубокого, тихого, завораживающего голоса, в котором Винчестер тонул из раза в раз, который вызывал табун мурашек и шквал эмоций с самой первой встречи с безэмоциональным, холодным как вьюга за окном вечером зимнего дня, ангелом, воином божьим, не осталось совершенно ничего; голос дрожал, из тихого шёпота срывался на крик. — Я не просил этого делать! Ты пропадал, а после появлялся лишь с новыми проблемами, о которых я узнаю лишь в последний момент! Я просил тебя пропадать и ничего не говорить о своих планах?! Может быть Сэм?! — Кастиэль где-то глубоко внутри себя, допускал мысль о том, что его чертовски пугает, когда старший Винчестер так смотрел, говорил, кричал – грубо, угрожающе, страшно. Одного взгляда хватало, чтобы почувствовать ледяную воду над головой, чтобы в одно мгновение почувствовать себя беззащитным, маленьким, сжавшимся от страха где-то в углу комнаты пернатышем, а не всемогущем Серафимом. — Я тот, кто спустился в глубины ада, схватил тебя крепко-крепко, собирая душу твою по частям, залечивая физические и душевные раны, настолько, насколько это было возможным! Схватил крепко и надёжно, избавляя от вечных страданий. — Это было задание. Его миссией, а не волей самого ангела, тем не менее, эти воспоминания первой встречи всегда разливались в душе горьким теплом. — Приходил по первому твоему зову! Предал тех, с кем был всё своё время, тысячелетия до встречи с тобой, всех, сестёр, братьев! Предал Бога и веру свою в него, для тебя. Был рядом, насколько это было возможно! Отрываясь от войны на небесах, всё равно был рядом!.. Ты говорил, внушал мне, что мы семья, что для тебя как брат, что второй по значимости после Сэма! Говорил, что я твой лучший друг… — Силы на исходе, дрожь уже бьёт тело, слезы градом, сердце сжалось, будто от судороги, не пуская, а голос безутешно сорван. — Ты для меня всё… Всё, что у меня есть. Ты показал мне как это, чувствовать, я менялся находясь рядом с тобой, и я не о чем не жалею, честно. Я прощал абсолютно все, все твои колкие фразы, что сказаны в мой адрес, все неприятные слова, действия с твоей стороны… Я не держал на тебя зла. Обижался, когда ссорились, потому что было больно. Потому что мне больно, Дин. — Кастиэлю нужен перерыв. Хотя бы на то, чтобы вдохнуть полной грудью воздуха, чтобы сглотнуть ком в горле, чтобы начать понемногу отходить от шока. — Не держу зла, но это не значит, что мне не больно от всего этого. Я пытался оградиться, отстраниться, начать заниматься чем-то новым, обрести новый смысл своего существования, и не быть привязанным лишь к тебе… Но не получалось. У меня ничего этого не получается. — Пусто. Слово отлично описывало то, что осталось от тех чувств, которые ещё мгновение назад переполняли грудную клетку и рвались наружу. Буря утихла, оставляя скрипучий осадок пустоты, какой-то слишком жуткой умиротворенности, громкий гул крови в один момент превратился в гробовую тишину. Слезы больше не имели вкуса отчаяния, сожалений, злости, лишь тихая грусть редко стекала по лицу, судорожно прерываясь собственной ладонью. — Каждый твердил мне лишь то, что погубит меня рано или поздно столь тесное общение с людьми. Но я никогда не придавал особого смысла этим словам, так скажи же мне, кто прав…? — Казалось будто всё, что сейчас происходило между ними длится вечно, что между ними мили и века, хотя на самом деле вывалилось то, что так долго хранилось в душе, за считанные минуты. Сказанный последним вопрос, был поставлен риторически, не требовался ответ, не хотелось больше тащить внутренности души, укладывая их в новый словесный узор, не хотелось давить на свежий рубец. Единственным желанием было уйти. Просто сбежать. Это так по-детски, протеречиво тому, что было привычно: 《Если сталкиваешься с проблемой, не беги от нее, а реши ее сразу. Нельзя просто что-то натворить и сбежать.》 Теперь нужно время. Много времени для очередной попытки посмотреть в темный лес. Гробовую тишину в зале нарушил тихий шелест крыльев. *** — Сзади! — Отвлечься было позволено не более чем на две секунды, но и этого хватило. Резкий разворот, и рука, державшая оружие, направлена на место, где предположительно должна находиться шея. К сожалению мимо. Успев увернуться, вампир, оголив клыки, бросился на жертву. Неприятная боль пронзила спину из-за падения на пол, но это последнее, что волновало девушку – на нее всем весом навалился монстр, и единственное, что не давало ей сейчас умереть, это холодный металл мачете, разделяющий хищника и охотницу. Соображать нужно было быстро, поэтому... удар коленом в пах, и куда только можно было дотянуться в таком положении, воспользоваться замешательством противника и навалиться в ответ, забирая инициативу, и в конце концов нанести решающий удар, снося голову с плеч. Было бы явно не худшее решение. Однако, резкий выпад и удар по лицу; неприятно; только уклонившись от второй атаки влево, хватая руку и выкручивая её, ломая кости, удалось увеличить немного дистанцию, поднимая с пола потерянное мачете. — Я тебя на куски порву! — Сломанная рука, по всей видимости не сильно беспокоила его, раз в край озверевший кровосос бросился прямо в лоб. Ошибка. В одно мгновение голова уже летела на грязный пол. Картина вокруг была не из самых приятных, в комнате было около пяти трупов с отрубленными головами, изо рта которых торчали неровные клыки. Повсюду кровь и грязь, то же на собственных руках и одежде. Обычный человек, не познавший всей прелести жизни охотника, давно бы упал в обморок или же истерически кричал зажавшись в углу комнаты. Скула саднила, ребра немного побаливали, а на правой руке, чуть выше кисти красовался свежий порез, но для ангела не составит труда вылечить подобное в мгновение ока, так ведь? Не сказать, что ранее это в принципе было проблемой, но чем дольше проводишь время с людьми, тем больше меняешься сам, это он прекрасно знал. Но собственное здоровье сейчас мало заботило. — Клэр, ты в порядке? — Взволнованный взгляд прошёлся по девушке, оценивая физическое состояние. Пара мелких ссадин и небольших ран на руках, и один средний порез на щеке ближе к линии челюсти. — Давай я вылечу тебя. — Указательный и средний пальцы уже было потянулись к лбу, но на полпути кисть перехватила рука охотницы, отстраняя от себя. — Не нужно, порядок. — Взаимоотношения всё ещё были напряжёнными, но отношение к ангелу со стороны Новак значительно улучшились, сравнимо с тем, что было в начале. Для самого Кастиэля это всё ещё было непривычно, но он определённо был рад. — Неплохо справились, хотя я могла бы и сама зачистить гнездо. — Но что то в ней остаётся неизменным. — Никто не сомневаться в тебе, но помощь в таких делах не является лишней. Ты молодец. — Губы потянулись в лёгкой улыбке, а глаза излучали какое то странное спокойствие, по мнению самой Клэр, почти мёртвое, рыбье. Ранее в ангеле также прослеживалось что-то подобное, но это как будто бы совсем не то… Что-то явно случилось, и судить можно было не только по глазам, слишком правильным словам, но и явно нетипичному поведению Служителя Божьего. — Давай уберем здесь, тела нужно сжечь, и пора бы уже двигать домой, темнеет… — Подойдя к окну и чуть отодвинув тёмные, плотные шторы, которые не пропускали дневной свет, охотница заметила, как солнце стремительно ползёт вниз. *** К счастью, уборка не заняла много времени. Потребовалось около полутора часа, чтобы выкопать яму. — Я схожу по бензин и соль, а ты перетащи пока трупы в яму. Я быстро! — Крикнула напоследок девушка и быстрым шагом направилась к заднему двору небольшого заброшенного дома. Достав ключи из внутреннего кармана джинсовки, и уже было потянувшись рукой к багажнику, охотница почувствовала тихо вибрирующий телефон в заднем кармане темных штанов. На экране ярким засветилось «Сэм». — Слушаю. — Клэр? Привет, как дела у тебя? — Голос был тихим и нервным. — Что-то случилось? — Позвонить, чтобы поинтересоваться, как проходит досуг, не в стиле Винчестеров, или любого другого из охотников, этот народ всегда звонит по делу. — Нет. — Небольшая пауза. — Да… Слушай, ты Каса не встречала, может? Я уже звонил Джоди, она сказала, что не видела его, сказала ещё у тебя спросить, ведь ты в последнее время на охоте пропадаешь... — Пытаясь как можно понятнее объяснить, Сэм чуть ли не тараторил, при этом голос всё ещё был нервным. — ..Кастиэль? А что с ним? — Немного, мало по малу, картина становится ясной. В голове примерно выстраивается пазл, но недостающих частей всё ещё много. — Он уже больше недели не появляется. Они, кажется, опять поругались, а после Кас просто исчез. Не отвечает на звонки, смс, молитвы… Не то, что нам прям сильно нужна его помощь, нет, мы и сами хорошо справляемся, и Джек нам если что помогает, но просто… — В трубке послышался тяжёлый вздох, сообщающий не только о усталости, но и раздраженности, что юркой змейкой просачивалась и в голос. Хоть младший Винчестер и не упоминал, с кем же именно ангел успел поругаться, это и так было очевидно. — Нельзя же так поступать с людьми! Просто взять и исчезнуть! Я волнуюсь, Джек волнуется, Дин тоже волнуется, хоть и не признается! — Уже как-то более эмоциональнее продолжил мужчина. — Кас и Дин поругались, и тот просто взял и свалил, но единственный кто его ищет – это ты? А что насчёт сынишки Люцифера? Разве он не может найти его? Ну или ты, на крайний случай, отследить его по телефону, как вы обычно это делаете. — Более чем очевидные предложения заглушила мысль о том, что Сэм находиться в крайне отчаяном состоянии, раз звонит узнать, где черти носят ангела у неё. Видимо, ничего из вышеперечисленного не помогло в поисках. Это любопытно. — Джек не может его найти, потому что у Каса есть татуировка с символами защиты от ангелов, чтобы те не выследили его местонахождение. Схема с телефоном, может быть, и сработала бы, если он включал бы его периодически.. Ну хоть на минут пять дольше, чем обычно. — Нервный выдох последовавший за этими словами, а после напряженная пауза, повисшая неловкие секунд пять. — В любом случае, это бесполезно, даже если бы мы могли бы отследить его по телефону – у него за спиной крылья, — напомнил, то ли себе, то ли девушке, Сэм. — Соответственно, успеет десять раз смотаться восвояси перед тем, как мы подоспеем. — М-да… А из-за чего хоть поругались-то? — Хотелось, конечно, добавить «в этот раз!», но не хотелось действовать на нервы и так, судя по голосу и рассказу, донельзя вымотанному мужчине. Тем не менее, ситуация до глупости смешная, так как эти двое успели достать не только Сэма, который больше всех страдает от ссор этих двоих, но и чуть ли не всех людей, которые хоть как-то связаны с Винчестерами. И пусть вышеупомянутый уставший мужчина, поначалу действовал по тактике «я не лезу к вам, вы не лезьте ко мне», он всё равно переживал не только о старшем горе-брате, но и о точно таком же горе-друге. Он поддерживал, если это требовалось как от близкого, но в их личные дела и странности отношений старался не углубляться. Хотя в последнее время это удавалось из рук вон плохо. — Ох, если бы я только знал… Дин проглотил язык, только пьёт постоянно, злиться больше обычного, кричит почём зря, и ночи проводит или в барах, или в постели с очередной девчонкой. А Кас… — И вновь лишь тяжёлый вздох. — Ну так, может ты знаешь где он? — Надежда всегда умирает последней. Сэм, по правде говоря, обзвонил уже всех знакомых и друзей, и никаких следов ангела не было найдено, так что на Клэр Новак были возложные последние призрачные надежды отыскать пернатого. — Прости, понятия не имею, где он. Если встречу, то обязательно попытаюсь вправить ему мозги. — Лёгкая улыбка промелькнула на губах. — Если что я позвоню, не переживай. Не в первый раз ссорятся, в конце-то концов. — Тихое «спасибо» и звонок был благополучно прерван. ***