Wermutstern

— Любопытно, — сказала колибри, выходя из комнаты допросов, — Такого я еще не встречала. Макс, наблюдавший за ней и имперским агентом через зеркало Гезелла, недоуменно поднял бровь. Избитого старикана в рваной, и до сих пор не стиранной с самого задержания, одежде выволокли из комнаты. Обе «штар» выглядели очень довольными своей работой, одна из них щелкнула своей электро-дубинкой, погрозив заключенному снопом белых искр. Лицо «агента» превратилось в сплошной опухший синяк, покрытый кровавыми подтеками. — А еще ты мог бы не курить во время допроса? — хмуро сказала колибри-дознаватель, указывая пальцем на сигарету, тлевшую в руке Макса, — Тебя, конечно, не видно, но запах проникает. — Ну, кто-то же заботливо оставил тут пепельницу на столе. Она даже в описи есть, — насмешливо ответил разведчик, — Так что в нем такого интересного? — Он определенно агент. — И? — Он не знает об этом. Макс недоверчиво поднял бровь. — Я проверила его, перерыла всю память. Какой-то бардак, я ничего не понимаю.

***

Выдержка из протокола допроса

Уч.номер VEI-9-225-PR

Сост. EULR-E7749

Дозн. KLBR-E8031

Допр. CHMCHL-V-500106

Служба Протекторов-Винета

KLBR-E8031: Это было ваше хобби, Михаил. Фотографирование. CHMCHL-V-500106: Да, верно. KLBR-E8031: Что вы фотографировали пятого марта? CHMCHL-V-500106: Это было на острове Брандта, в его северном районе. Я фотографировал парк и набережную, еще сделал фотографии гостиницы «Винета». KLBR-E8031: Замечательно, вы говорите правду. То, что считаете правдой, и то, что твердо помните. Но то, что изображено на ваших фотографиях в тот день не менее правдиво. И подтверждается самим содержанием фотографий. Вот они. CHMCHL-V-500106: Невозможно, это не те фотографии. KLBR-E8031: Это единственные фотографии, сделанные вашим фотоаппаратом в те дни. CHMCHL-V-500106: Нет. Я не верю. Нет. KLBR-E8031: Что на них изображено? Отвечайте. CHMCHL-V-500106: Это… Это какая-то военная техника? KLBR-E8031: Да, вы действительно не знаете, как выглядят наши зенитно-ракетные комплексы. Но вы не поленились потратить весь день, чтобы сфотографировать и подробно записать координаты всех позиций на этом острове. CHMCHL-V-500106: Нет, я… Я не мог. KLBR-E8031: Вы ответственный гражданин. Вы не могли. Но вы это сделали. CHMCHL-V-500106: Не понимаю. Я действительно не понимаю. KLBR-E8031: Предположительно, вами была проделана такая же работа в аркологии южнее острова. Несколько дней назад она подверглась ракетной атаке. CHMCHL-V-500106: Я не делал этого… KLBR-E8031: И вы не врете. И у вас не было намерений передать фотографии и координаты нашим врагам. CHMCHL-V-500106: Но если это так… KLBR-E8031: Куда вы дели все фотографии? CHMCHL-V-500106: Они… они все хранятся дома, в альбомах. Моя жена, дети… они всем нравятся. KLBR-E8031: Вы живете один. Ваша жена погибла при обстреле пять лет назад. Детей у вас никогда не было.

***

— Чертовщина какая-то. Он даже не заметил, что у него дома появились бронежилет и оружие? — Он ни разу не соврал. Но ни одно его показание не соответствует реальности. Но и на бред все это не спишешь. — Ну, и задачку ты подкинула нашему гауптману, — рассмеялся Макс, — Как он сформулирует это в отчете?

***

— Как я сформулирую это в отчете? — немного возмущенно сказал Юн, читая стенограмму, — Меня же сказочником назовут. — Мдэ-э-э… Вы, военные, все скептики до мозга костей, — полушутливо протянул Макс, развалившись в кресле, — Все равно придется писать как есть. — Это-то ладно. Меня больше интересует, что мятежники зачастили с обстрелами этих островов. — Вот вы, серые мундиры! Тебе про интригующие загадки, а ты про обстрелы! — С ними все, по крайней мере, совершенно ясно и можно делать точные выводы. — Ладно, звучит так, будто ты что-то обнаружил. — Вот, смотри. На стол легла мятая затертая карта островов Эржебет с кучей неаккуратных пометок. Палец Юна лег в центр архипелага. — Здесь находится законсервированный завод. Захваченная «ласточка» с своей группой продвигалась с южной стороны архипелага в его сторону, но… — палец проследовал на северо-восток, — …к точке, где был произведен захват, она двигалась с северо-востока, а еще ранее их группа была замечена в центре островной группы. Учитывая очаговый характер ПВО в этом районе, не трудно построить их маршрут, они пытались огибать радары. Также слабая активность была замечена этой радиолокационной станцией. В итоге… я просто грубо соединил все эти точки, пытаясь избегать зон, где их могли засечь. И результат вышел таким… — Хм… Это… Толстая карандашная линия образовывала замкнутый контур, начинавшийся и заканчивающийся у завода. — Да, Макс, все верно, — сказал Юн, — Скорее всего, группа не пыталась проникнуть к заводу. Наоборот, она начала там свой маршрут, и проводила съемки в южной части архипелага. Обстрелы противника также были направлены на южную часть островной группы, где были поражены позиции ПВО, радиолокационные станции, укрепления и склады. Несколько обстрелов зафиксировано на востоке, один на севере. — Хм… — Вы уже начали обыскивать завод? — Туда направлены силы протекторов, усиленные батальоном Вольксармии. Всего около тысячи гештальтов и реплик. Они пока ничего не обнаружили… — Как глубоко они спустились? — Командир группы сообщила, что они спустились на три уровня вниз. На втором уровне оборудовано несколько перевалочных пунктов. — Возможно, стоит увеличить группу, этого слишком мало для такого большого объекта. Подземные заводы Империи были огромными постройками, которые почти не отставали в размерах от крупных аркологий. И если предположение Юна было верным, и в придачу к «ласточке», там находились все силы, положенные ей по штату, или хотя бы половина от них, то вылазка могла закончиться плачевно.

***

В гнетущей тишине их шаги отдавались гулким эхо, расходящимся, казалось, на сотни метров по пустым штольням, техническим ходам и огромным залам, запутанным лабиринтом уходящим глубоко под землю, туда, где подземный огонь начинает прогревать толщу породы. Одно помещение было похоже на другое — все те же гладкие бетонные стены, змеящиеся кабели, темные зияющие отверстия вместо дверей, бесконечные лестницы, вентиляционные шахты. Все та же жара и странный сухой воздух, сладковато пахнущий химикатами, ржавчиной и пылью. Это место не было создано для того, чтобы здесь находились гештальты. Все солдаты уже сняли кителя и связали их рукавами на поясе, темно-серые уставные футболки потемнели от пота. Только «гонгал», шедшая во главе маленькой колонны с тяжелым пулеметом наперевес, чувствовала себя отлично, ритмично переставляя свои длинные ноги, напоминавшие ходули, звонко топая и гремя броней. Хоть пространство вокруг и вызывало приступы клаустрофобии, но в огромных коридорах совсем не было тесно — и огромная реплика шла, вытянувшись в полный рост, как на параде. Группа продвигалась медленно, прочесывая все помещения на пути и запутанные ответвления, разбегающиеся в разные стороны. Все помещения были опустошены после захвата завода, но и до этого они вряд ли отличались комфортом — примитивные имперские реплики были совсем не требовательны к условиям проживания. — Так, еще одно крыло, к западу отсюда, у Нексуса-Пять соединимся с другой группой. Потом сдаем дежурство и отправляемся наверх, — хрипло сказал фельдфебель, возглавлявший группу. Вилли выдохнул. Хоть никто и не ожидал найти здесь ничего интересного и опасного, но задерживаться в этих глубинах желания не было совсем. К тому же дома его ждали Каспар и Амелия, которых пришлось на время оставить из-за этой внеплановой командировки. Радовало, что надбавка за нее будет приличная, так как это задание протекторов. К тому же они почти закончили осмотр четвертого уровня, а пятый и шестой уже существенно меньше. Там располагались центры управления, главные сборочные линии и реакторы. Тишину разрезало громкое шипение. На плече у фельдфебеля заработала рация. Весь отряд замер, и лучи фонарей, гулявшие по стенам и проемам, все как один опустились к полу, а все члены отряда уставились на командира. — Паула-Пять, Паула-Пять, это Паула-Один, Паула-Один, — заговорила реплика с пункта управления, — Визуальный контакт у группы Паула-Шесть, помещение Ульрих-Три-Семь. Прием. — Слышу вас хорошо, прием. — ответил фельдфебель. — Помещение было опечатано, они взломали дверь. Обнаружен склад неактивных реплик. Более двух сотен модулей «Шпатц». Немедленно соединяйтесь с группой Паула-Шесть и ждите дальнейших указаний. Прием. — Вас понял, прием, — затем он обратился к бойцам, — Вы все слышали? Меняем маршрут, идем к складу. Солдаты начали мрачно перешептываться. — Что думаешь, Вилли? — спросил Микко, его друг и известный сплетник, который ярко выделялся своей болтливостью и склонностью к плутовству. — Надеюсь, что это старье, которое забыли вынести отсюда, — ответил Вилли, не любивший лишнюю болтовню. — А если нет? — не унимался Микко, чувствуя, что скоро найдет интересный материал для своих баек, чтобы красоваться перед девушками, живущими в районах у их войсковой части. — Тогда мы наконец-то постреляем этих сраных имперцев, — вдруг насмешливо вставила «гонгал», шедшая чуть впереди и взбодрившаяся, услышав новость о находке.

***

— Командир, противник вышел на указанные рубежи и обнаружил наши объекты в секторе Ульрих-Три, — прозвучал в полумраке командного пункта хриплый механический голос. — Превосходно, приступайте к второму этапу нашего плана. Разверните второй и третий батальон. Атакующая формация, — ответил почти такой же голос, в котором читались нотки изысканного буянского акцента и восхищения самим собой. — Есть, передаю. — Все «ары» вышли на позиции, двухминутная готовность. По истечении — немедленная атака на указанные объекты. Отряды «охотников» — десятиминутная готовность, ждать указаний.

***

— ВСЕМ СТАНЦИЯМ, ЭТО ПАУЛА-ШЕСТЬ, НА НАС НАПАЛИ! — заорала рация и резко затихла, разнесся громкое, искаженное эхо по всему подземелью. — Блять, ускоряемся, смотреть в оба! — крикнул фельдфебель, и отряд рванул вперед. Угрожающая тишина, приглушенная грохотом десятка ног, превратилась в натянутую струну, готовую лопнуть в любой момент. Вилли чувствовал, будто в темноте затаился хищник, понявший, что его обнаружили, и готовый прыгнуть в любой момент, пока жертва, застывшая от ужаса осознания, не сорвалась на бег. Зазвучали выстрелы, вдалеке что-то громыхнуло. — Блять, связи нет! — крикнул фельдфебель, — Всем стоять! — Но, товарищ фельдфебель, им нужна наша помощь! — грозно возразила «гонгал», повернувшись к нему. — Да знаю, я! — ответил тот, — Но где гарантия, что их уже не шлепнули? Вдалеке раздался еще один взрыв, зазвучали какие-то совсем нечеловеческие вопли и пара очередей. — Да вот ваша гарантия! — повела стволом пулемета в ту сторону «гонгал». Но все мгновенно стихло. А потом… …потом Вилли и все члены группы услышали тот самый звук, который они не слышали уже много лет. Искаженный изгибами подземелья, он все равно угадывался, совсем как в далеком детстве. Синхронный топот десятков, сотен ног. Не как на параде. Синхронный настолько, как будто это был вовсе не топот, а стук какой-то огромной машины, отбивавшей этот гнетущий ритм. Раз-два, раз-два, раз-два… А потом уже совсем вблизи послышалась какая-то возня в стене. Как будто что-то, громко гремя, проталкивало себя и ворочалось внутри стены. Все бросились врассыпную. Только «гонгал», хищно улыбнувшись, осталась на месте и направила ствол пулемета в к стене. Оружие залаяло, выплевывая пули в темноту, прошивая насквозь толстую стену, кроша бетон, ломая вентиляционные отверстия и люки сервисных ходов. А потом прогремел взрыв.

***

— Наши позиции скомпрометированы. Больше нет смысла скрываться. Активировать все производственные линии, развернуть все батальоны в боевой порядок. — Есть! — Восьмой, девятый и десятый батальон выдвинуть на указанные рубежи. Мы должны выдавить противника с объекта и прилегающей территории. Поднять люки в сервисных шахтах и выдвинуть все орудия из укрытий.

***

Вилли и Микко выглянули из комнатушки, в которую успели запрыгнуть за мгновение до взрыва. Пламя охватило разгромленный коридор. «Гонгал» стояла как ни в чем ни бывало, оглядывая тела погибших солдат, рухнувшие перекрытия, переборки и трубы, вывалившиеся из стен. Она стояла полубоком, и заметив их, повернулась к ним, широко улыбнувшись. Половина ее лица превратилась в месиво из лоскутов искусственной кожи и покореженного металла, залитое красным окислителем. Броня и тело покрылись царапинами и сколами. — А… а где все? — спросил Микко. — Здесь, — ответила «гонгал», поведя стволом в сторону разбросанных трупов, — Повезло вам, бойцы. — И что дальше? — Принимаю командование. Идем на соединение с группой. Возражения есть? — Нас там прикончат! — возмутился Микко, — Там уже всех перебили! — Даже если так, то новых приказов я не получала. — Вилли, блять, она сумасшедшая! — воскликнул Микко. — Хм, понимаю. Но… — неуверенно сказал Вилли, обдумывая происходящее. — Что «но», что «но-то»? — продолжил возмущаться Микко. — Микко, ты — полный идиот. — Чего? — Вот, скажи, ты хочешь, чтобы мы остались тут на глубине одни, или хотя бы с этой бронированной машиной для убийства? Микко злобно сплюнул и щелкнул предохранителем на автомате. «Гонгал» злорадно усмехнулась и зажгла сигарету об огонь, рвущийся из стены. — Вот, это другой разговор, кожаные ублюдки, — она неспеша двинулась в сторону складов, — Надерем им задницы, и если никого не найдем, то, так и быть, двинемся к перевалочному пункту.