Five Nights at Equestria Girls

11-летний Габриэль гонялся за своими друзьями вокруг столов в пиццерии Freddy Fazbear's. Он пытался избежать маркировки Фритцем, как и Джереми и Сьюзи. Габриэль пригнулся как раз в тот момент, когда Фритц попытался маркировать его. Когда он обогнул следующий стол, он рванул в противоположном направлении от своих друзей. После всей этой беготни его лёгкие начали гореть. Между тремя раундами с Сьюзи и Джереми и ещё четырьмя с присоединением Фрица Габриэль измотался из-за игры. Он наблюдал, как Сьюзи села, такая же измученная, как и он. Через несколько секунд Фриц подбежал и споткнулся о ножку её стула. — Ой! — воскликнул Фриц, когда его колени ударились об пол. Габриэль наблюдал, как Джереми перестал убегать и побежал обратно, чтобы помочь Фрицу подняться. — Ты в порядке? — спросил Джереми. Габриэль хихикнул, увидев дьявольскую улыбку на лице Фрица. Когда Джереми наклонился, чтобы помочь Фритцу подняться, он увидел, как тот пометил Джереми. — Да, и теперь это ты! — крикнул Фриц, убегая от Джереми, который теперь был этим. Габриэль усмехнулся, услышав стон Джереми. Он наблюдал, как Джереми неохотно побежал за Фрицем, явно расстроенный тем, что его обманули. Хотя его гнев вскоре исчез, когда он снова вошёл в игру. Удивительно, как Джереми, несмотря на то, что был на несколько лет моложе его, всегда был счастлив. Даже столкнувшись с реальностью того, что их группа скоро распадется, Габриэль знал, что, поскольку он и Сьюзи были самыми старшими в группе, они скоро отправятся в среднюю школу. Но он разделял беспокойство Джереми и Фрица о том, что их дружба может разорваться. Когда он увидел, как мимо проходят Фредди, Чика, Фокси и Бонни, это был его сигнал присоединиться к группе детей, собирающихся за столом. Габриэль занял своё место рядом с Джереми, сев рядом с Сьюзи. — С днём рождения, Джереми! — воскликнул Фредди своим обычным весёлым роботизированным голосом. Фредди поставил торт на стол перед Джереми. Габриэль заметил, что на торте была свеча номер 8 в центре круга, сделанного из свечей поменьше. На торте было написано «С днём рождения, Джереми!» прямо под персонажами пиццерии. Торт, очевидно, был оформлен в стиле торта Freddy Fazbear, по просьбе самого именинника. Взглянув на Сьюзи, он увидел, как она бросила на Фредди испуганный взгляд. Его удивило, что она вообще зашла в ресторан, учитывая её длинные тирады о том, как это глупо. Но в то же время Габриэль понимал, почему она это сделала. В конце концов, это был день рождения Джереми, и она, как и вся остальная группа, хотела быть там для него. — ...С Днём Рождения тебя! — закончила Чика. Габриэль наблюдал, как Джереми наклонился вперед, готовясь задуть свечи. Его взгляд переместился на Фокси, когда он увидел, как аниматронный лис положил крюк на плечо его друга. Он услышал, как лис сказал с сильным пиратским акцентом: «Не забудь загадать своё особое желание на день рождения, Джереми». Несколько секунд спустя Джереми загадал желание, и Габриэль получил свой кусок торта. Он был благодарен, что они с Джереми разделяют любовь к шоколадному торту. С нетерпением откусывая кусок торта, Габриэль пропустил взгляд, который бросала на него Сьюзи. Но его, похоже, не волновало, что его манеры не были такими изысканными, как у неё. Вместо этого Габриэль продолжил поглощать свой торт. Два куска торта спустя Габриэль увидел, как Фриц встал из-за стола. Пока он смотрел, как уходит Фриц, он и Сьюзи заметили, что их друг остановился у мусорных баков. Это смутило его и заставило задуматься о том, что происходит. Он понял, что их друг на что-то смотрит, и попытался увидеть, на что он смотрит. Но он ничего не увидел, кроме кромешной тьмы в закрытой части здания. Габриэль услышал, как Джереми крикнул: — Эй, Фриц, ты идешь смотреть шоу или как? Это заставило Фрица побежать к Джереми и присоединиться к нему на шоу в Пиратской бухте. Габриэль повернулся к Сьюзи и наклонился к ней. — Это было странно, да? — прошептал Габриэль, прикрывая рот рукой. — Да, так и было, — ответила Сьюзи. — Как ты думаешь, на что он смотрел? — спросил Габриэль. — Без понятия. Всё, что я видела — это золотистое сияние, которое исчезло в ту же секунду, как я моргнула, — сказала Сьюзи, наблюдая за шоу. Габриэль наблюдал, как Сьюзи сделала последний глоток воды, прежде чем присоединиться к толпе детей возле сцены. Он знал, что шоу было единственной достойной вещью во франшизе, по словам Сьюзи. Это удивило Габриэля, мягко говоря. Но, похоже, это было единственное, что она одобряла в ресторане. Увидев, как она убежала, чтобы найти менее людное место, чтобы посидеть, он встал со стула. После трёх кусков торта Габриэль начал жаждать пиццы. Его мама всегда говорила, что он похож на свинью из-за того, как он ест. Но он ничего не мог с собой поделать, если был всё время голоден. Свет погас, когда он наблюдал, как Фредди, Фокси, Чика и Бонни выходят на сцену один за другим. Крики, которые раздались после, заглушила стена, отделявшая его от толпы. — Яр, хар, хар, хар, приятели! Кто готов к пиратским приключениям со мной, Фокси? — спросил лис-пират, размахивая своим крюком. — Мы! — хором закричали дети. Габриэль увидел, как пиратский лис поднял свой крюк, и сказал: — Ну, хорошо. Добро пожаловать на поиски сокровищ в Пиратской бухте. Габриэль увидел, как Бонни начал играть на своей гитаре, начальные аккорды первой песни играли из колонок. Прислонившись к стене позади себя, он стоял в самом конце. Как и Сьюзи, Габриэль не был большим поклонником людных мест или больших групп людей. Он был скорее застенчивым, чем общительным, когда дело касалось знакомства с новыми людьми. Даже больше, чем Сьюзи. Пока его мысли мелькали, когда он встречался со своими друзьями, к нему потянулся соблазнительный запах. — Хм, что это за восхитительный запах? Это... пицца пепперони? — подумал Габриэль, вдыхая всё больше аромата. Он пошёл на запах, его желудок заурчал в ответ на мысль о пицце. Уходя от безопасности главной зоны, где проходило шоу, он обнаружил, что идёт по тёмному и грязному коридору. Жутковатое чувство нахлынуло на него, когда он повернул за угол. Там были фекалии и старые газеты, разбросанные по всему полу. Он попытался разобрать заголовки, но освещение в зале не позволяло ему разобрать, что в них говорилось. Несколько напольных плиток были потрескавшимися и сколотыми от многолетнего возраста и износа. Несколько луж странной зелёной жидкости также были разбросаны вокруг него. Габриэль обошёл их, предположив, что это вода. Он не смел думать, что это могло быть ещё, из-за страха, что у него сработает рвотный рефлекс. — Где я? И почему я ещё не нашел ту вкусную пиццу, запах которой я чувствую? — подумал Габриэль, глядя в тёмный коридор. — Привет, Габриэль, — раздался голос из темноты, — Ты ищешь бесплатную пиццу пепперони? — Да, на самом деле, я и вправду ищу, — ответил Габриэль, отступая от таинственного голоса, — Но, эмм… кто ты? И почему ты прячешься в темноте? Из темноты выступила фигура в костюме Золотого Фредди. Его глаза были чёрными как смоль дырами, не было видно ни глаз костюма, ни человеческих глаз. Наряд, который он носил, имел видимые признаки того, что он выдержал годы износа. Он также покрылся толстым слоем грязи и масла, которые источали прогорклый запах. Сам запах был настолько сильным, что Габриэлю пришлось прикрыть нос и рот рубашкой. — Моё имя... не имеет для тебя никакого значения. Но ты можешь называть меня Фиолетовым Парнем, если тебе так легче, — Фигура приблизилась к Габриэлю, сокращая разделявшее их пространство, — Что касается причины, по которой я оказался в темноте, скажем так, тени — мои друзья. Габриэль задохнулся, когда прогорклый запах от костюма усилился на небольшом участке между ним и Фиолетовым Парнем. В этот момент он заметил, что у Фиолетового Парня не было с собой пиццы. Его руки лежали на груди. Это было для него странно. Очень необычно, учитывая, что он всё ещё чувствовал запах пиццы поверх запаха костюма. — Эй, где эта пицца пепперони? — спросил Габриэль, и его желудок заурчал, когда он задал этот вопрос. — Это другая комната, — ответил Фиолетовый Парень, отходя от Габриэля, — Если хочешь, я могу показать тебе, где она. Габриэль оглянулся на своих друзей и семью. Они с удовольствием смотрели шоу, не подозревая о ситуации, которая разворачивалась в темноте. Он посмотрел на Джереми, Сьюзи и Фрица. Они все казались счастливыми и умиротворёнными, словно идеальный момент, застывший во времени. Сьюзи даже приблизилась к месту, где сидели Джереми и Фриц, когда заиграла вторая песня. Габриэль снова обратил своё внимание на таинственного Фиолетового Парня. Что-то, может быть, тот факт, что он, казалось, что-то замышлял, заставило его почувствовать себя неловко, когда он уставился на безглазую голову в костюме. Но на данный момент его урчащего живота и мысли о соблазнительной пицце было достаточно, чтобы проигнорировать свои подозрения. — Хорошо, конечно. Покажи мне, где эта пицца, — сказал Габриэль, направляясь вслед за Фиолетовым Парнем. Свернув в несколько медленно разрушающихся коридоров, Фиолетовый Парень остановился в тускло освещенном месте. Оно было таким же, как и все остальные, по которым они прошли. Каждый из них был грязным, покрытым фекалиями и странными зелёными лужами. И запах разлагающихся животных медленно усиливался с каждым коридором, по которому они проходили. К этому времени вонь была настолько сильной, что Габриэль почти решил развернуться и отказаться от пиццы. Хотя он был слишком голоден, чтобы сделать это... пока. Газеты перестали валяться на полу. Вместо этого их заменили недавние листовки о пропавшей девушке. Он посмотрел на фотографию на них: что-то в ней показалось ему знакомым. Казалось, он уже видел её раньше, но где? Возможно, он видел её в школе или по дороге в школу. Однако, прежде чем Габриэль успел вспомнить, видел ли он её, покрытая грязью лапа схватила его за руку и отдернула от листовки. — Не обращай внимания на эти клочки бумаги, — сказал Фиолетовый Парень. — Почему? — спросил Габриэль, недоумевая, что именно пытается скрыть Фиолетовый Парень. — Потому что... это не твоё чёртово дело, малыш! — закричал Фиолетовый Парень, заставив Габриэля отшатнуться от него. Увидев это, он понизил голос и сказал, — Извини, у меня был хреновый день с моим дерьмовым боссом. Мне пришлось сегодня нарядиться этим тупым талисманом. А потом моя жена... — он остановился, поняв, что бубнит. — Ох… — пробормотал Габриэль, не совсем понимая, что только что произошло. — Эй, тебе не нужно знать подробности, малыш, — сказал Фиолетовый Парень, продолжая идти по коридору, — Давай, следуй за мной. Мы почти у комнаты, где твоя пицца. Это заставило Габриэля заколебаться. Он больше не хотел пиццу, несмотря на растущий голод. Теперь он хотел быть со своими друзьями и семьей, в безопасности от любого вреда. Что-то в резком изменении поведения Фиолетового Парня и растущей ветхости здания беспокоило его. Эта часть ресторана была явно закрыта, но почему? Не было никаких газетных вырезок или отчетов об этом. Хотя был один полицейский отчет, который он смутно помнил о ресторане. Но его закрыли после того, как он начался, без всякой причины. Со всем этим, роящимся в его голове, Габриэль почувствовал, как приближается мигрень. — Нет, я больше не пойду за тобой, — сказал Габриэль, топнув ногой по кафельному полу. Фиолетовый Парень подошел к Габриэлю, издав низкий рык, когда приблизился. Его рука крепко сжала руку мальчика. И без всякого предупреждения он поднял Габриэля за руку, в результате чего его плечо вывихнулось. — Слушай сюда, ты, ебаный ублюдок, у меня нет на тебя терпения. Так что следуй за мной, или мне придется сделать то, что ты возненавидишь, — прошипел Фиолетовый Парень: его лицо в маске находилось в нескольких дюймах от лица Габриэля. — А-А-А… Крик Габриэля о помощи был прерван рукой, закрывшей ему рот. — Заткнись, малыш!! Я не хочу, чтобы к нам привлекали внимание, — прошептал Фиолетовый Парень. — Хорошо, я последую за тобой, — сказал Габриэль, его слова были приглушены рукой, закрывавшей его рот. С этими словами Габриэль снова упал. Его плечо пульсировало, когда рука вернулась в нормальное положение. Он схватился за него, надеясь, что это облегчит боль, которую он чувствовал. Боль была не похожа ни на одну из тех, что он чувствовал в своей жизни. Она была сильнее, чем когда он сломал запястье в аварии на велосипеде. Отбросив свои мысли в сторону, Габриэль изо всех сил старался не обращать внимания на боль в плече. Он последовал за Фиолетовым Парнем, пока они бродили дальше по жутким коридорам. Увидев дверь с надписью «Игровая комната», они остановились. — Зачем там пицца? — спросил Габриэль. — Малыш, — вздохнул фиолетовый парень, положив руку на спину Габриэля, — Ты задаешь слишком много вопросов. А теперь просто иди и ешь свою пиццу. — Э-э... ладно, — сказал Габриэль. Подойдя к старой, гниющей двери, Габриэль схватился за дверную ручку и повернул её. Дверь скрипнула и застонала, покачиваясь на петлях. Используя здоровую руку, он плотнее закутался в куртку. Подойдя ближе к дверному проему, Габриэль увидел старого золотого аниматроника, сидящего в углу комнаты. Лестница от двери вела прямо к аниматронику. Габриэль сделал несколько осторожных шагов вниз по лестнице и заметил, что что-то было очень не так. Он не мог видеть или чувствовать запах пиццы. Хотя был один непреодолимый запах — гниющей человеческой плоти. Прежде чем он успел как следует осмотреться, дверь за ним заперли. — Эй!! Зачем ты запер дверь?! — крикнул Габриэль, но безрезультатно, и Фиолетовый Парень ушёл. Прошло несколько секунд сидения на лестнице, и Габриэль крикнул: — Можно мне хотя бы пиццу? Я умираю с голоду. Но ответа не последовало. Сдавшись, Габриэль решил спуститься по лестнице. Его здоровая рука следовала за покрытой плесенью стеной, пока он пытался что-то разглядеть в темноте. Если бы не полоска света, пробивающаяся снизу двери, он бы пропустил аниматроника внизу лестницы. Его сочленения были немного заржавевшими, скорее всего, из-за капающих труб вокруг него. Он также заметил, что пластик был покрыт той же грязью и маслом, что и костюм Фиолетового Парня. — Странно, — подумал Габриэль, — Почему этот аниматроник покрыт тем же, что и Фиолетовый Парень? Габриэль решил, что лучше оставить аниматроника в покое и не трогать и не беспокоить его. Он направился в угол комнаты, где, казалось, было меньше плесени, чем в других местах. Попасть на него плесенью и намокнуть было не тем, что Габриэль планировал сделать, тем более, что его день и так прошёл достаточно плохо. Сидя в дальнем правом углу, он свернулся в клубок, осторожно двигая больной рукой. — Почему я? Я не просил, чтобы это случилось со мной… — подумал Габриэль, и по его щеке скатилась слеза. Полчаса спустя Габриэль услышал, как ему показалось, что к комнате приближаются двое людей. Он сел и попытался вслушаться в то, что они говорят. — Отпустите меня! — крикнул знакомый голос, который стал приглушённым. — Хм, дай мне подумать об этом, — Габриэль понял, что это говорит Фиолетовый Парень, — Нет, но я с радостью провожу тебя в этот номер класса люкс. Через несколько секунд дверь распахнулась, и Габриэль ослеп от света, хлынувшего в комнату. Он наблюдал, как Сьюзи втолкнули в комнату вместе с ним. Он увидел, как она приземлилась рядом с золотым аниматроником, почти врезавшись прямо в него. Его охватило беспокойство, когда он услышал её стон. Габриэль снова услышал, как дверь захлопнулась и заперлась за ним и Сьюзи. — Эй! Повнимательнее, ладно? — сказал Габриэль, почувствовав, как рука Сьюзи надавила на его руку. Габриэль наблюдал, как Сьюзи смотрела на него. Он надеялся, что не напугал её, но выражение её лица было невозможно увидеть. Двигая рукой, он наблюдал, как она обошла его в маленькой темной комнате. Когда она приблизилась, он посмотрел на неё и заставил свет из-под двери отразиться от его очков. — П-прости, Гейб, — извинилась Сьюзи. Габриэль почувствовал, как рука Сьюзи коснулась его руки, когда она села на бетонный пол рядом с ним. Когда он посмотрел на неё, он увидел смутные очертания её фигуры. Он сразу узнал шорты, которые она носила. Габриэль знал, что единственная причина, по которой Сьюзи носила шорты, заключалась в том, что она устала от того, что он портил её юбки. Хотя он не пытался сделать это намеренно. — Сьюзи, это действительно ты? — спросил Габриэль. — Да, так и есть, болван, — ответила Сьюзи, игриво ударив его по руке. — Да, определенно ты, — сказал Габриэль, — Никто не называет меня болваном, кроме тебя. Он услышал, как Сьюзи усмехнулась, прежде чем сказать: — Итак... как ты оказался здесь в ловушке? Габриэль отвернулся от Сьюзи, стыдясь того, почему он оказался в ловушке. Это была не его вина, что пицца была такой вкусной. Но это, похоже, не мешало ей неустанно дразнить его по этому поводу. После многих лет оскорблений Сьюзи, Габриэль начал раздражаться от того, что его дразнили. — Что? Ты попал в ловушку из-за какой-то глупости? — спросила Сьюзи. — Фиолетовый парень предложил мне пиццу. Я оказался в ловушке... ради бесплатной пиццы, — ответил Габриэль, понизив голос из-за смущения. — Подожди. Что? Ты оказался в ловушке... ради пиццы? Пиццы?! — закричала Сьюзи, вскакивая на ноги. — Да… — Надо было догадаться, что именно так ты и попал в ловушку. Ты думаешь желудком, а не головой, — сказала Сьюзи, вздыхая. — И что именно привело к тому, что ты оказалась в ловушке со мной? — спросил Габриэль, его тон был слегка обвиняющим. Габриэль услышал, как Сьюзи замолчала. Это заставило его заинтересоваться, почему. Для Сьюзи — болтушки группы — было нетипично замолчать, если только у неё не было реальной причины молчать. В тусклом свете он увидел, как Сьюзи собиралась заговорить, когда дверь открылась, прервав её. Две тёмные фигуры стояли в дверном проёме. Тишина наполнила воздух, пока все, затаив дыхание, ждали, что произойдет. Вторая фигура колебалась, как будто не была уверена, что делать. На мгновение они не двинулись в сторону комнаты. Но когда рука подтолкнула их, они вошли в комнату. Только для того, чтобы дверь захлопнулась и снова заперлась за ними. Что-то в этой фигуре показалось Габриэлю знакомым. Что именно в этой фигуре, он не был уверен. Чем дольше он смотрел на человека, тем больше Габриэлю казалось, что он его узнал. Поднявшись с пола, он подошёл к тому месту, где была Сьюзи. Это позволило ему лучше разглядеть человека. — Фриц? — хором спросили Габриэль и Сьюзи. — К-кто там? — спросил Фриц. — Это мы, тупица, — сказала Сьюзи, когда Габриэль увидел, как она сердито шлёпнула Фрица по руке. — О, это определенно ты, Сьюзи. Никто больше не бьёт меня так сильно, — сказал Фриц. — И это я, Габриэль, — сказал Габриэль. — Как вы сюда попали? — спросил Фриц, не подозревая, что Габриэль видит, как он потирает больную руку. Габриэль услышал, как Сьюзи усмехнулась, скрестив руки на груди, и сказала: — Ну, я попала сюда не потому, что меня обманули обещанием бесплатной пиццы. Габриэль был оскорблён комментарием Сьюзи. Обычно она никогда не была такой подлой или жестокой с ним или их друзьями. Тем не менее, он знал, что это была необычная ситуация для всех них. И что стресс, вероятно, действовал на неё, заставляя её вести себя подлее, чем обычно. Хотя, это всё ещё не давало ей никакого права ругать его так, даже если он купился на бесплатную пиццу. — Эй! Я был голоден, — крикнул Габриэль, пытаясь защититься от Сьюзи. Габриэль увидел, как Фриц встал между ним и Сьюзи и положил руку ему на плечо. — Хорошо, я знаю, что Габриэль был обманут своим желудком. Но как тебя обманули, Сьюзи? — спросил Фриц. В ту секунду, когда Фриц задал этот вопрос, в комнате снова воцарилась тишина. Любопытство Габриэля узнать, что именно привело Сьюзи в эту комнату, росло с каждым его вдохом. Он хотел узнать, как она позволила себя заманить в ту же ловушку. Несколько минут спустя Сьюзи опустила руки, по-видимому, потерпев поражение. — Меня заманили из-за... бесплатного набора косметики. Который был сделан специально для меня, — ответила Сьюзи. — Правда, Сьюзи? Бесплатный набор косметики? — спросил Фриц, почти потрясённый тем, что её могли соблазнить чем-то столь легкомысленным, как набор косметики. — Что?! Мне нравится краситься, — сказала Сьюзи, отворачиваясь от Фрица и Габриэля. — Да, ладно, как скажешь, Сьюзи, — сказал Фриц, — Подожди... где Джереми? Это заставило Габриэля задуматься о том же. Если Фрица и Сьюзи привели, где же их другой друг? У него на уме был ещё один вопрос — почему Фиолетовый Парень нацелился именно на них? Они не были чем-то особенным, верно? Ход его мыслей был прерван звуком скрипящей двери, открывающейся в четвертый раз за эту ночь. И снова в дверном проеме стояли две фигуры: одна из них была Фиолетовым Парнем. Другая казалась очень знакомой. Когда он увидел слишком знакомые волнистые волосы своего друга, это дало ему понять, что это был Джереми. Когда его друг медленно спускался по лестнице, он увидел, как свет снова исчез за запертой дверью. — Эй! Что ты делаешь? — закричал Джереми. Габриэль наблюдал, как Джереми приближается к золотому аниматронику. Он вспомнил, что избегал его из-за вони, исходившей от него. И видя, как его друг делает то, чего он не мог, у него по коже побежали мурашки. Габриэль не хотел находиться рядом с ним, когда Джереми его открывал. Отступая, он прикрыл нос и рот и приготовился к вони. Скрип пластика заставил Габриэля затаить дыхание. За ним последовал хлюпающий звук, словно что-то вытаскивали из полусгнившего трупа. Гнилостный запах гниющей плоти усилился, заставив его сработать рвотный рефлекс. Он услышал удаляющиеся шаги Сьюзи, прежде чем они резко остановились. Габриэль увидел, как она подскочила вперед, когда он решил, что она коснулась покрытой плесенью стены. Если бы он не был занят борьбой со своим желанием вырвать, он бы усмехнулся её ответу. Когда его позывы к рвоте утихли, Габриэль взглянул на место, откуда доносился ужасный запах. То, что он увидел, было разлагающимся трупом девочки-подростка. На её теле не было никаких признаков существенного разложения, но было достаточно разложения, чтобы позволить личинкам размножаться. От её первоначального облика осталось достаточно, чтобы Габриэль понял, что это была та девушка на листовках. Та, которую он видел прямо перед тем, как Фиолетовый Парень утащил его. Он также вспомнил, что это была та девушка, которая исчезла из школы два месяца назад. Её родители были на телевидении, пытаясь найти её. — Она тоже была одной из его жертв? Он что, тоже собирается сделать со мной то же самое? С моими друзьями? — подумал Габриэль: его мысли лихорадочно шли от осознания того, что должно было произойти. Звук рвоты ворвался в его мысли. Габриэль обернулся и увидел, что источником шума была Сьюзи. Он почувствовал себя ужасно из-за неё. Она всегда отказывалась от аттракционов, вроде американских горок и высотных аттракционов. И всякий раз, когда они шли смотреть фильм ужасов, у Сьюзи всегда было оправдание. Сначала Габриэль думал, что это потому, что она их ненавидит. Хотя вскоре он узнал, что её желудок чувствителен ко всему, что может вызвать резкие изменения в её окружении и эмоциях. Габриэль не был уверен, было ли это заболеванием или нет. Но каждый раз, когда он пытался спросить её об этом, Сьюзи всегда немедленно меняла тему. Несколько минут спустя, после рвоты, Габриэль увидел, как Сьюзи идет к Джереми, обхватив руками живот. — Джереми! — воскликнула Сьюзи, нарушая тишину, — Что ты здесь делаешь? — Я искал вас, — ответил Джереми. Габриэль увидел, как Сьюзи убрала руки от живота и обняла Джереми. Он увидел, как Джереми присоединился к ней в объятиях. Хотя он отстранился, как только услышал, как Сьюзи застонала от боли. — Почему вы здесь застряли? — спросил Джереми. Габриэль знал, почему Сьюзи замолчала. Глядя на Фрица сквозь тусклый свет, он видел, что тот тоже знает. Конечно, он и Фриц знали, что Сьюзи не была поклонницей пиццерии. Но Джереми, который обожал ресторан и его талисманы, не понимал, как сильно она ненавидела это место. Это был их секрет, которым они поделились между собой. Они все согласились ничего не говорить Джереми после того, как он признался, что планирует провести вечеринку по случаю своего 8-го дня рождения в ресторане. В то время это казалось хорошей идеей. Но теперь Джереми собирался услышать всю правду прямо перед тем, как они все погибнут. Габриэль вздохнул, когда Сьюзи начала объяснять, что произошло, в процессе раскрывая свою ненависть к этому месту. Прошло несколько часов, и Габриэль был уверен, что все родители покинули здание. Не было слышно звуков суетящихся родителей, пытающихся найти своих потерянных детей, эхом разносящихся по коридорам. Было ясно, что все ушли, оставив его и его друзей на милость Фиолетового Парня. Как только он начал размышлять о том, о чём думают его мать и отец, дверь распахнулась. Тусклый свет на время ослепил его и его друзей. Как только он снова смог видеть, Габриэль увидел в дверном проёме фигуру, которую он сразу узнал. Когда Фиолетовый Парень спустился по лестнице, глаза Габриэля расширились от страха. — Привет, хнычущие адские отродья. Кто готов... умереть? — спросил Фиолетовый Парень. Без предупреждения Габриэль почувствовал, как его друзья сгрудились вокруг него, заставляя его сжаться в комок, когда они приближались к нему. Страх парализовал его, так же как страх его друзей парализовал их. Габриэль заметил сжавшуюся фигуру Джереми. Беспомощный, чтобы что-либо сделать, он наблюдал, как Фиолетовый Парень схватил его друга за руку. С единственной слезой, пролитой и стекающей по его щеке, Габриэль увидел, как Джереми выволакивают из комнаты. Тошнотворное чувство подсказало ему, что это был последний раз, когда он видел своего друга живым. Габриэль, всё ещё поглощённый осознанием того, что он умрёт, не заметил, что Фриц оторвался от групповой суеты. Или что Сьюзи увидела, как он двигается, и поняла, что Фриц, как и Габриэль, знал, что его смерть скоро наступит. Всё, что мог сделать Габриэль — это сосредоточиться на том, чтобы не плакать и не позволять нарастающим слезам течь по его щекам. Габриэль подавлял рыдания, слишком боясь плакать перед друзьями. Габриэль не хотел говорить им, что с ним не всё в порядке. Он старался оставаться сильным ради них. Спустя час молчания дверь снова открылась. На этот раз Габриэль не стал смотреть, как Фиолетовый Парень топал вниз по лестнице. Но чтобы не ослепнуть себя светом, он крепко зажмурился. Он услышал, как кто-то приближается к одному из его друзей. Это побудило его открыть глаза и посмотреть, что происходит. Перед собой Габриэль увидел, как Фиолетовый Парень силой оттаскивает Фрица. Когда они достигли лестницы, он увидел, что Фриц двигается медленно из-за своего ухудшающегося состояния. Именно тогда он увидел, как Фриц одними губами сказал им «до свидания». Несколько секунд спустя Сьюзи помахала на прощание, но дверь захлопнулась у неё перед носом. Габриэль тоже помахал бы, но его рука слишком болела, чтобы он захотел ею пошевелить. Вернув взгляд в пол, он пропустил, как Сьюзи повернулась к нему. — Я буду следующей? — спросила Сьюзи дрожащим голосом. Габриэль посмотрел ей в глаза. — Да, — монотонно сказал он. Тон его голоса удивил Габриэля. Это было шоком для него, особенно потому, что он всегда выдавал свои эмоции. Но не слышать никаких эмоций было суровым осознанием. Все события, которые произошли с ним и его друзьями, начали его менять. Габриэль посмотрел на Сьюзи как раз в тот момент, когда она отвернулась от его взгляда. Габриэль решил, что она не хочет, чтобы он видел её плачущей. Она была эмоциональной, но не всегда хотела это показывать. — Извини... Я не хотел, чтобы мой голос прозвучал так холодно, — сказал Габриэль, пытаясь её утешить. — Я- всё в порядке, Гейб. Ты, наверное, так же напуган, как и я, — сказала Сьюзи, — Но если ты кому-нибудь скажешь, что я сказала, что мне было страшно — я буду это отрицать. — Если мы это переживём, конечно, — добавил Габриэль. — Да, если мы переживём это… — сказала Сьюзи. Габриэль наблюдал, как Сьюзи прислонилась к стене. Он видел, что ей больше нет дела до плесени и грязи. Но больше всего его потряс звук её рыданий. Это был первый раз, когда он услышал, как Сьюзи плачет. Она всегда скрывала это от него и остальных членов группы, говоря, что она слишком крепка, чтобы плакать. Теперь её жёсткая внешность полностью исчезла. Она была разрушена событиями, когда они увидели, как их друзей уносят на смерть. И видя, что Сьюзи больше не является собой — это сломало Габриэля. После получаса прослушивания рыданий Сьюзи, неспособной сделать что-либо, чтобы утешить её, Габриэль услышал, как она остановилась. Он посмотрел на неё и подумал, всё ли с ней в порядке. Он хотел спросить, но передумал. Зная, что если бы он спросил, это не дало бы ничего хорошего. Кроме того, он решил, что лучше промолчать. Когда Габриэль снова опустил взгляд на пол, он услышал, как Сьюзи придвинулась к нему ближе. — Эй, Гейб, не против, если я воспользуюсь твоей курткой вместо подушки? — спросила Сьюзи, подавляя зевок. — Нет, продолжай, — сказал Габриэль, сбрасывая с себя куртку и остерегаясь плеча, — Вот, держи, Сьюзи. Когда он передал ей свою куртку, он увидел, как Сьюзи свернула её в шарик. Когда она положила её на пол, он понял, что она делает. Габриэль хотел бы спать и забыть реальность, в которой он находится. Но часть его хотела бодрствовать и сражаться. Чтобы защитить своего последнего оставшегося друга, даже если это было бесполезно. Она была рядом с ним, и он попытался отплатить ей той же монетой. Он положил руки на колени, когда подтянул их к груди, морщась от пульсирующей боли в плече. Его глаза не отрывались от двери, когда он положил голову на руки. Молча и в темноте Габриэль ждал неизбежного возвращения фиолетового парня. Вскоре после того, как Сьюзи задремала, Фиолетовый Парень снова вошёл в комнату. В его руке Габриэль заметил окровавленный топор. Кровь капала с лезвия, указывая на то, что она было свежим. Это заставило его задуматься, что Фиолетовый Парень сделал с Фрицем. Хотя его любопытство быстро угасло, когда проскользнули более тёмные возможности. Прищурив глаза, он наблюдал, как приближается к спящей фигуре Сьюзи. Несколько секунд спустя Габриэль услышал, как топор с громким треском ударил её по колену. После треска Габриэль услышал, как Сьюзи издала гортанный крик агонии, когда боль разбудила её. Закрыв глаза, он продолжил наблюдать за разворачивающейся перед ним сценой. Габриэль наблюдал, как Сьюзи протянула руку и коснулась своей новой раны, в результате чего она снова издала болезненный крик. Его беспокоило то, что она была ранена и страдала от боли. Однако он знал, что если он вмешается, это только ухудшит ситуацию. И, скорее всего, приведет к тому, что он пострадает или Сьюзи пострадает ещё больше. В тусклом свете Габриэль мог видеть, как кровь текла по ноге Сьюзи и пачкала её руку. — О, здорово, теперь ты проснулась. А теперь иди, маленькая сучка, — прошипел Фиолетовый Парень. — Как я могу ходить?! Ты повредил мне колено, — крикнула Сьюзи Фиолетовому Парню. — О, да ладно! Я знаю, что ты можешь ходить. Так что иди! — воскликнул Фиолетовый Парень: его гнев нарастал с каждым произнесенным словом. Габриэль, всё ещё глядя на Фиолетового Парня, увидел, как Сьюзи попыталась встать. Он увидел, как она попыталась надавить на своё травмированное колено. Как только она это сделала, её колено подогнулось и заставило её упасть. Он услышал, как её колено ударилось об пол, приземлившись в луже её крови с хлюпаньем. Через несколько секунд Сьюзи вскрикнула. Габриэль съёжился от звука, не в силах вынести, как она страдает. Прежде чем она успела оправиться от падения, Габриэль увидел, как Фиолетовый Парень снова поднял свой топор. Когда он увидел, как он ударил Сьюзи по лодыжкам, у него сработал рвотный рефлекс. Было отвратительно видеть, что Фиолетовый Парень делает с его подругой. Топор глубже врезался в её лодыжки, заставив Сьюзи кричать громче, чем прежде. — Ладно, ты, маленькая сучка, я не собираюсь тебя нести. Так что вставай и марш по лестнице, — сказал Фиолетовый Парень, рывком поднимая Сьюзи на ноги. Со слезами на глазах Габриэль наблюдал, как Сьюзи снова попыталась встать. На этот раз он увидел, что ей удалось удержаться от падения. Хотя он слышал, как она морщилась с каждым шагом. Она подвернула лодыжку, когда шла к лестнице, и ей пришлось опереться рукой о стену, чтобы не упасть снова. Когда она восстановила равновесие, Габриэль увидел, как Сьюзи в последний раз хромала из комнаты. Перед тем, как Сьюзи вышла из комнаты, Габриэль прошептал: — Прощайте, друзья мои. Надеюсь, мы скоро увидимся. Габриэль снова наблюдал, как закрылась дверь, давая ему знать, что он следующий. Всё ещё прижимая колени к груди, мальчик начал тихо всхлипывать. Теперь это не имело значения. Он был один в тёмной и тихой комнате, которая хранила его последние воспоминания о друзьях. В глубине души он знал, что все его друзья мертвы. Слезы текли по его щекам, пачкая джинсы и рукава рубашки. Его тело сотрясалось, когда все его накопившиеся рыдания вырвались на свободу. Каждое воспоминание о нём и его друзьях звучало в его голове, заставляя его плакать ещё сильнее. В первый и, вероятно, последний раз в своей жизни Габриэль почувствовал себя по-настоящему одиноким. Полчаса спустя Габриэль вытер последние слезы, стекавшие по щекам. Его горло и рот пересохли от всех его слёз. Он закашлялся в локоть и встал. Схватив куртку с пола, он прижал её к телу. Успокаивающе, это заставило его почувствовать, что Сьюзи всё ещё была рядом с ним. Обычные духи Сьюзи всё ещё держались на ткани. Габриэль глубоко вдохнул, желая запомнить этот запах. Однако, подержав куртку немного, он снова сел. Его взгляд был прикован к двери, готовясь к тому моменту, когда она снова откроется. Когда Фиолетовый Парень вернётся, он поклялся бороться до тех пор, пока не сможет — бороться за своих друзей, чтобы отомстить за их смерть. Прошёл час, прежде чем Фиолетовый Парень снова открыл дверь. Габриэль сбросил куртку на пол, когда Фиолетовый Парень подошёл к нему. — Ладно, ублюдок, вставай сейчас же. И не усложняй ситуацию больше, чем нужно, — сказал Фиолетовый Парень. Габриэль, ослабевший от слёз, медленно поднялся. Его силой повели вверх по лестнице и мимо двери. Когда он оказался снаружи комнаты, Габриэль услышал, как за ним захлопнулась и заперлась дверь. Он последовал за Фиолетовым Парнем по коридору, пока не остановился перед белой комнатой. Лужи крови были в разных местах комнаты. Казалось, пластиковое покрытие комнаты делало своё дело. Когда Габриэль вошёл в комнату, он заметил несколько пятен крови на стенах. Габриэль огляделся и заметил множество столов, стоящих в комнате. На каждом из них лежало множество инструментов, больше, чем он когда-либо видел. В стороне от других инструментов были отложены несколько, покрытых кровью, включая топор, использованный против Сьюзи. — Итак, Габриэль... от какого оружия ты хочешь умереть? От мачете? От топора? О, а как насчет медленной, мучительной смерти от ампутации? — спросил Фиолетовый Парень, его голос сочился ликованием и волнением. Габриэль огляделся по сторонам, разложив перед собой оружие. Его взгляд остановился на топоре, который был покрыт смесью крови Сьюзи и Джереми. Взяв деревянную рукоятку в руку, он почувствовал, как кровь покрывает его ладонь. Обычно Габриэль был бы возмущён тем, что он только что сделал. Но сейчас единственное, о чём он думал, была месть. И с кровью своих друзей на руках, он собирался отомстить за них. — А как насчёт топора, сумасшедший придурок!? — закричал Габриэль, замахиваясь топором на Фиолетового Парня. Лезвие топора пронзило его костюм, вонзившись в живот Фиолетового парня. Габриэль услышал, как он закричал от боли, упав на колени. Зрелище раненого похитителя обрадовало Габриэля. Но это было мимолётное чувство, когда он увидел, как тот посмотрел на него. Он отшатнулся от Фиолетового парня, снимая с него голову костюма. Габриэль увидел, как он усмехнулся, а топор всё ещё торчал у него из живота. — Отличный удар, ты, маленький ублюдок… Фиолетовый парень схватил рукоятку топора и выдернул её, выпустив из раны непрерывный поток крови. — Но, э-э… никогда не давай оружие тому, кто собирается тебя убить. Габриэль повернулся, чтобы убежать, но топор ударил его по спине, прежде чем он успел пригнуться. Когда лезвие прорезало его кожу, вонзившись в мышцу, это вызвало глубокую рану. Он закричал от боли и продолжил бежать. Потянувшись назад, Габриэль использовал свою здоровую руку, чтобы схватить рукоятку топора и вырвать его из спины. Он бросил топор в сторону комнаты, где он приземлился в луже крови Фрица. Игнорируя ощущение своей тёплой крови, стекающей по его спине, Габриэль схватил ближайшую ножовку. Он обернулся и увидел, что Фиолетовый Парень снял большую часть костюма Золотого Фредди. Это открыло тёмно-фиолетовый костюм безопасности, который он носил. Там, где топор вонзился в него, была тёмная и капающая кровь на пластиковый пол. — Ублюдок, брось эту чёртову пилу. Теперь она тебе не поможет, — сказал Фиолетовый Парень, его глаза были чёрными как смоль и полными ярости. — НЕТ!! — закричал Габриэль, бросаясь на Фиолетового Парня и вонзая острую пилу ему в грудь. Пила была задвинута до упора, заставив Фиолетового Парня закричать сквозь стиснутые зубы. Он чувствовал, как зубы впиваются в его мускулы и рвут их с каждым вдохом. Как только Габриэль начал уходить, он выдернул пилу из груди и рванул её в него. Пила ударила Габриэля по здоровой руке, прорезав ладонь насквозь. Глядя на пилу, теперь торчащую из его руки, Габриэль закричал. Теперь пила входила в одну сторону его руки и торчала из другой. Используя свою больную руку, он взял пилу и вытащил её из своей руки. Габриэль чувствовал, как каждый зуб пилы прорезал его кожу и мышцы, когда он тянул её к себе. Было такое чувство, будто он разрывает свою руку. Когда его рука дернулась, пила разрезала одну из костей в его руке и заставила его снова закричать. Наконец, пила высвободилась и с грохотом упала на покрытый пластиком пол. За спиной Габриэля Фиолетовый Парень воспользовался тем, что тот отвлекся, и схватил дробовик. Он приблизился к Габриэлю и был готов ударить его прикладом, когда почувствовал, как что-то прорезает его штаны и врезается в голень. Посмотрев вниз, Фиолетовый Парень обнаружил, что Габриэль воткнул ножовку ему в ногу и рванул к циркулярной пиле. Борясь с болью, он вытащил пилу из ноги, заставив кровь хлынуть по штанине. Когда пила исчезла, голень Фиолетового Парня обнажилась из-за того, как глубоко она вошла. Габриэль был достаточно умён, чтобы прислушаться к звуку хрустящего пластика. Это позволило ему схватить ножовку и напасть на Фиолетового Парня. Он быстро включил циркулярную пилу, не теряя ни секунды. Чем быстрее он мог атаковать своего похитителя, тем быстрее он мог освободиться. К тому же, его силы начали убывать из-за потери крови от многочисленных ранений. — Ах ты, маленький засранец! Это была большая ошибка, — сказал Фиолетовый Парень, когда ножовка с грохотом упала на пол. — Съешь это, Фиолетовый Парень! — крикнул Габриэль, включая циркулярную пилу. Габриэль, теперь с циркулярной пилой в руке, бросился на Фиолетового Парня. Он направил вращающееся лезвие прямо на коленную чашечку и толкнул. С тошнотворным треском лезвие прокусило кость. Кровь брызнула во все стороны, поскольку пила всё глубже и глубже вонзалась в его колено. Габриэль держал пилу там, надеясь, что это даст ему время убежать. К сожалению, он не услышал, как Фиолетовый Парень взвёл курок дробовика из-за рева пилы. Через несколько секунд Габриэль лежал на земле, а циркулярная пила лежала рядом с ним. Жгучее ощущение пороха на коже было единственным признаком того, что в него выстрелили. Его тело, уже находившееся в шоке от предыдущих травм, не смогло заметить многочисленные дробинки в его теле, которые разорвали его живот. — Ну, Габриэль, надеюсь, мне не придется преподавать тебе урок, не так ли? — спросил Фиолетовый Парень, подходя к Габриэлю. — Я отомщу за своих друзей! — крикнул Габриэль, пытаясь сесть. Этот ответ разозлил Фиолетового парня и заставил его схватить циркулярную пилу. Габриэль знал, что его ждёт, и приготовился. Закрыв глаза, он почувствовал, как лезвие пилы разрезает кожу на его животе. Габриэль чувствовал, как пила разрезает его кишки и разбрызгивает кровь на него и вокруг него. Фиолетовый парень отвел пилу в сторону, позволяя зазубренным краям измельчить ещё больше его живота. Пила оставалась там несколько минут, прежде чем её наконец вернули в исходное положение и она начала двигаться к его грудине. Это было похоже на то, как акула пирует его внутренностями. С каждой мучительной секундой, которая прошла, Габриэль желал умереть. Когда его тело разрывали и кромсали — это было самой сильной болью, которую он когда-либо испытывал. Чем ближе пила подходила к его грудной клетке, тем сильнее он чувствовал вибрацию в своих костях. Глядя на свой живот или, скорее, на то, что от него осталось, его чуть не стошнило. Там были кусочки и куски его кишечной оболочки, которые были размяты и перемешаны с его тканями и мышцами. Казалось, что по его животу поработал блендер. Видя, как его кровь смешивается с измельченными частями его внутренностей — это было похоже на смузи. Только смузи может понравиться вампиру. Габриэль увидел, как лезвие приближается к его грудной клетке, и прислонил голову к полу. К этому времени он понял, что для него уже слишком поздно. Его зрение начало затуманиваться от потери крови и боли. И его силы полностью исчезли с его последней попыткой атаковать Фиолетового Парня. Когда он почувствовал, как лезвие медленно начало впиваться в его грудину, его и без того истощенное тело сдалось, и Габриэль вскоре потерял сознание. — Вот это молодец, засранец. Отключись для меня, чтобы я мог тебя убить… — прошептал Фиолетовый Парень, когда Габриэль впал в бессознательное состояние. Полчаса спустя Габриэль почувствовал, как его тянут за воротник рубашки. Он наблюдал, как комната, где он пытался бороться за своих друзей, исчезла. Грубый кафельный пол царапал его джинсы, пока его непрерывно тащили вверх по лестнице, ведущей на сцену. Каждый удар на лестнице заставлял его морщиться от боли. Подняв взгляд, он увидел смутные очертания аниматроников на сцене. Сквозь своё затуманенное зрение Габриэль мог различить трупы каждого из своих друзей. Он видел повреждения, которые части аниматроников нанесли их телам. Это вызвало у него отвращение и заставило отвернуться. Однако в глубине его сознания было тягостное чувство, говорящее ему, что вскоре его постигнет та же участь. — Зачем? Зачем ты нас убил? Мы ничего тебе не сделали, — спросил Габриэль. Фиолетовый Парень застонал. — Ублюдок, я убиваю тебя, потому что это весело, и мне нравится смотреть, как твоё тело калечат. А когда ты кричишь, кажется, что каждый ангел наверху поёт мне. — Это не уважительная причина, ты, чёртов псих! — закричал Габриэль, почувствовав, как его ослабевшее тело поднимается с пола. — Да, ну, передай привет Фредди от меня, — сказал Фиолетовый Парень, заталкивая Габриэля внутрь аниматронного тела Фредди Фазбера. — Я отомщу за смерть своих друзей! — воскликнул Габриэль, увидев, как его лицо перемещается в аниматроника. Механические шестерёнки врезались в его кожу, разрывая её и обнажая его розовые мышцы под ней. Казалось, будто тысяча горячих ножей медленно сдирают с него плоть. Кровь хлынула из тех мест, где когда-то была его кожа. Мало-помалу куски и куски его кожи падали на дно аниматроника с гладким шлёпающим звуком. Габриэль посмотрел в сторону, наблюдая, как его больную руку перемалывают различные шестерёнки. Когда шестерёнка врезалась прямо в его плечо, всё, что он мог сделать — это издать низкий стон. Пока шестерёнка продолжала давить на его плечо, Габриэль почувствовал, как его кость треснула за секунды до того, как она разлетелась под давлением. Шестерёнка безжалостно вонзала в его мышцы осколки сломанных костей. Каждый зазубренный кусок ощущался как лезвие бритвы, прорезающее его тело. Кровь сочилась вокруг шестерёнок, смазывая их. К этому времени большинство металлических поверхностей в аниматронике окрасились в прекрасный оттенок красного. Ещё несколько шестерёнок впились в его голени и разорвали его кожу и мышцы, обнажив кость под ними. Габриэль почувствовал давление механизма, когда он вдавливался в его открытую кость. Он отстранился, пытаясь избавиться от шестерёнок, прижимавшихся к его кости. К сожалению, это только заставило шестерной выезд ещё глубже впиться в его тело, причиняя ему ещё большую боль. Пока шестерни скрежетали и вгрызались в его тело, Габриэль наблюдал, как первая серия лучей направлялась к нему. Словно почувствовав слабое место в его животе, один луч протолкнулся прямо сквозь него. Остатки его измельчённых внутренностей вывалились вокруг шеста, выталкиваемые силой луча, входящего внутрь. Он чувствовал, как металл впивается в его кишки, измельчая ещё больше их в процессе. Это заставило ещё больше крови вылиться из его тела и капать вниз во внутреннюю часть аниматроника. С металлической трубой, теперь вмонтированной в него, диапазон движений Габриэля стал серьёзно ограничен. Ещё несколько лучей ударили в его тело. Он почувствовал, как один из них вошёл прямо между двумя нижними ребрами, сломав их при этом. Боль была невыносимой, почти такой, что Габриэлю хотелось блевать, но он сдержался, чтобы не поддаться этому желанию. Запах его рвоты в тесном пространстве показался ему ужасающим. А так запах его крови был интенсивным, почти подавляющим. Но у него не было времени размышлять, насколько хуже было бы его положение, если бы он блевал, когда ещё один луч ударил его прямо в спину. Луч быстро расправился с его мышцами и тканями, разорвав их на части, словно это была просто папиросная бумага. Когда он ударил его по лопатке, луч раздавил её на куски и продолжил движение по его телу. Через несколько секунд к первому лучу присоединился второй. Но этот пробрался в его поясницу, едва не задев позвоночник, когда он глубже вонзил его в него. Слабый стон сорвался с губ Габриэля, когда он почувствовал, как связка за связкой рвутся и разрываются внутри него. Боль была достаточной, чтобы заставить его пожелать умереть до того, как он попал в эту смертельную ловушку пыток. Именно тогда он услышал серию щёлкающих звуков, за которыми последовали три луча, врезавшиеся в его тело одновременно. Один из них был нацелен на позвоночник, успешно попав и сломав его. Другой был нацелен на тазовую кость и впился в неё, сломав её и вызвав ещё большую боль, обрушившуюся на и без того изношенное тело Габриэля. Третий пробрался к его черепу, но промахнулся всего на несколько сантиметров. К сожалению, облегчение длилось недолго, так как четвертый луч нашел голень Габриэля и начал ломать её пополам. С переломанной пополам голенью Габриэля заставили встать на другую ногу. Но с одной ногой, опущенной вниз, ему пришлось положить то, что осталось от ноги, на балку. В результате его боль усилилась, заставив его зрение закружиться, пока Габриэль изо всех сил пытался оставаться в сознании. Габриэль сглотнул и заставил себя не спать, зная, что если он заснет, то, скорее всего, это будет последний раз. Балка в его животе сместилась и сломала одно из ребер. Он услышал, как кость с грохотом упала на дно аниматроника. За этим последовали ещё две рёберные кости, которые были сломаны ранее. Теперь механические части двинулись вперёд, принося с собой всевозможные провода. Каждый провод впивался в кожу Габриэля, надавливая достаточно сильно, чтобы прорвать то немногое, что осталось. Кровь лилась из его тела, как река, покрывая его кожу и одежду слоем красного. Зрение Габриэля начало чернеть и затуманиваться, поскольку он продолжал терять всё больше объёма своей крови. Пара проводов натянулась между его ребрами. Провода также прошли через рану на его спине, покрывая своё резиновое покрытие его кровью. Несколько кабелей обвились вокруг его горла, медленно перекрывая ему воздух. Габриэль сглотнул в последний раз, когда провода начали натягиваться. Он посмотрел через глазные отверстия аниматроника. Перед ним была комната, где проходила вечеринка по случаю дня рождения Джереми. На полу всё ещё лежали остатки оберточной бумаги от подарков Джереми. Серпантины даже украшали некоторые стены, хотя некоторые едва держались. Комната всё ещё выглядела так, как будто там проходила вечеринка, только теперь там никого не было. Оглядевшись, Габриэль увидел себя и своих друзей, болтающихся, пока он медленно начинал исчезать. Пока его тело умирало, его разум пытался предложить последнее убежище перед его неминуемой кончиной. Его веки медленно закрылись, когда он увидел своих друзей перед собой, улыбающихся и не испытывающих никакой боли. Звук щелчка лица Фредди, возвращающегося на место, эхом отдавался в ушах Габриэля, когда он уходил. Габриэль сделал последний судорожный вдох, когда провода ещё сильнее сжались вокруг его горла. Он знал, что его время скоро придет. Одна последняя мысль пришла ему в голову, прежде чем он выдохнул в последний раз. — Сьюзи… Джереми… Фриц… Однажды я отомщу за вашу смерть. Я всё исправлю. Даже если я потеряю себя из-за этого…

* * *

Сансет Шиммер отлетела назад, когда она вышла из воспоминаний Габриэля. Её спина ударилась о дерево, выбив воздух из лёгких. Грубая кора впилась в её спину. К счастью, её куртка послужила буфером. Она моргнула, пытаясь избавиться от образов в голове. К её удивлению, с каждым ребенком становилось всё легче отодвигать видения. Вскоре Сансет Шиммер смогла отдышаться, и она посмотрела на Габриэля. Казалось, он оставался сдержанным Рарити... пока. Посмотрев на свою жеоду, она увидела, что она искрится, как и весь день. — Что за…? Почему мой жеод снова заискрился? — подумала Сансет Шиммер, отводя взгляд от своего жеода и глядя на Твайлайт. Твайлайт Спаркл взглянула на Сансет Шиммер, увидев, что её жеода испускает те же искры, что и её. Это заставило её опустить взгляд на свою собственную. Её разум начал метаться от мысли, что жеода Сансет делает то же самое, выходя из строя прямо перед тем, как заставить её вернуться в свою демоническую форму. Тем не менее, это подняло один вопрос, на который она не получила ответа. Прошла ли Сансет Шиммер через демоническую трансформацию? Твайлайт не знала, прошла ли она. Если да, то почему она скрывает это от неё? Опять же, она не была уверена. Прежде чем её разум блуждал по пути возможных причин, она выкинула эту мысль из головы. Сансет Шиммер упёрлась в дерево, пытаясь восстановить равновесие, но поверхность дерева была скользкой. Что бы это ни было, оно было скользким и покрывало всю поверхность дерева. Липкое вещество было похоже на слизь, хотя больше напоминало желеобразный материал. Липкое вещество покрыло её руки и заставило её поскользнуться и потерять равновесие. Сансет Шиммер начала падать, не в силах снова восстановить равновесие. Твайлайт Спаркл почувствовала, как её ноги движутся в сторону Сансет. Прежде чем она успела это заметить, рыжая уже опиралась на её руки. Её крылья расправились, словно она защищала Сансет Шиммер от атаки с воздуха. Сердце Твайлайт колотилось, когда её окатило адреналином, когда она посмотрела в два благодарных голубых глаза. Что-то заставило её замереть, когда она почувствовала, как на её руку легла чья-то рука. Хвост Твайлайт рассеянно дёрнулся, когда она помогла Сансет встать на ноги. — Спасибо, Твайли, — Сансет Шиммер посмотрела на Твайлайт, благодарно улыбнувшись, — Полагаю, я пока не совсем могу стоять. — П-пожалуйста, Сансет, — пробормотала Твайлайт, чувствуя, как её постепенно охватывает беспокойство. Сансет Шиммер заметила лёгкую дрожь в голосе Твайлайт, выдававшую, что с ней что-то не так. Её разум хотел знать, что случилось, но её сердце знало причину. Однако разум Сансет отказывался в это верить. Было ли это потому, что она не хотела признавать боль или потому, что она не хотела видеть, как Твайлайт Спаркл отворачивается от неё — она не знала. Она подошла к ней ближе, потянулась к её руке. Однако всё, что Сансет Шиммер получила — это то, что Твайлайт Спаркл повернулась к ней спиной и отдернула её руку. Это действие застало Сансет врасплох. Она не ожидала этого от Твайлайт, не после того, что произошло ранее. Что-то было не так. Очень не так. — Твайлайт, ты в порядке? — спросила Сансет, беспокоясь, что Твайлайт может уйти от неё, — Я вижу, что что-то не так. Твайлайт Спаркл прижала крылья к телу, услышав голос Сансет Шиммер. Её руки начали дрожать. Если бы не размер её огромных крыльев, она бы не смогла скрыть их от рыжей. Она моргнула, пытаясь облегчить жжение в глазах от непролитых слёз. Как бы ей этого ни хотелось, Твайлайт не могла позволить себе быть уязвимой для Сансет Шиммер. Не тогда, когда она знала, что Сансет намеренно что-то от неё скрывает. Да, она сказала, что будет ждать, но это не означало, что она обязана быть рядом с ней. Эмоционально и определенно не физически. Одинокая слеза скатилась по её щеке, когда Твайлайт приготовилась к тому, что она собиралась сказать. Быть рядом было не тем, что она была готова сделать, но это не означало, что она не поддержит. Ну, по крайней мере, до некоторой степени. — Сансет... Я решила, что сейчас не могу быть рядом с тобой, — сказала Твайлайт Спаркл тихим голосом, очень похожим на голос Флаттершай. — Что? Что именно ты имеешь в виду, когда говоришь, что не можешь быть рядом со мной, Твайлайт? — спросила Сансет, теперь сбитая с толку происходящим, — Это из-за того, что я сделала? — Да, Сансет. Когда ты призналась, что что-то скрываешь от меня, мне стало больно, — Твайлайт Спаркл не могла смотреть Сансет в глаза, — И из-за твоего отказа признать правду, мне остается только это. — Что именно? — спросила Сансет Шиммер, не уверенная, хочет ли она услышать ответ. — Сансет, я не могу быть рядом, не с тем, что ты скрываешь своё прошлое. Я думаю, будет лучше, если мы не будем держаться за руки, перестанем быть близкими друг к другу, это слишком для меня. Я не могу… — Твайлайт Спаркл посмотрела на Сансет Шиммер, но отступила от неё на шаг, — Но это не значит, что я не буду поддерживать тебя по-прежнему. Слова из уст Твайлайт резали Сансет Шиммер, словно пила, которая разрезал кишки Габриэля. Теперь она видела, как сильно её признание в сокрытии чего-то и отказ говорить, что это было, ранило Твайлайт. Это ранило её подругу, чего она пыталась избежать. Чувство вины захлестнуло её, когда она увидела, как слёзы навернулись на глаза Твайлайт. На мгновение она протянула руку, инстинктивно желая какой-то формы физического контакта. Ей не нравилось ощущение, будто Твайлайт отстраняется от неё. Но она остановила себя от этого и посмотрела вниз. — Хорошо, Твайлайт. Я буду держаться от тебя на расстоянии. Мне жаль, что я причинила тебе боль, не будучи до конца честной, — сказала Сансет мягким голосом. Сансет Шиммер знала, что не сможет взять свои слова обратно. Она надеялась, что её извинения помогут, даже если они бесполезны. Хотя в глубине души она знала, что единственный способ исправить свою ошибку — признать правду. И это, в данный момент, было тем, с чем Сансет боролась. Сейчас она не могла быть честной, но ради Твайлайт она знала, что должна была попытаться. Схватив её за руку, Сансет подошла к Габриэлю, нуждаясь в чем-то, что отвлекло бы её от ситуации. — Габриэль, ты там? — спросила Сансет, её голос теперь был тусклым и надломленным. Габриэль посмотрел на рыжеволосую. Он не знал, кто она и где он. Этот мир был совсем не похож на тот, к которому он привык. Он не узнавал лес вокруг себя. Он не узнавал и девушек, стоящих вокруг таинственной рыжеволосой. Его замешательство взяло верх и заставило его отшатнуться от Сансет. Когда его воспоминания начали возвращаться, первым, что ударило его, было воспоминание о том, как он раздавил череп ночного стражника. Глаза Габриэля расширились, и он встал с земли. — Я убил ночного сторожа… — бессвязно пробормотал Габриэль. — Ладно, ты вернулся, да, Габриэль? — спросила Сансет Шиммер, делая несколько осторожных шагов от него. Габриэль взглянул на неё и сказал: — Да, я здесь. Но кто ты и почему я здесь? — Я Сансет Шиммер, а это мои друзья: Твайлайт Спаркл, Флаттершай и Рарити, — ответила Сансет, указывая на своих друзей вокруг неё, — Я привела тебя сюда из-за твоих друзей, Сьюзи, Фрица и Джереми. Ты помнишь их? — Да, я помню их. Мои друзья здесь? — спросил Габриэль с волнением в голосе. — Да, они сейчас на ферме Эй-Джей, — сказала Сансет. — Ферма? Где я, собственно? — спросил Габриэль. — Отличный вопрос, дорогой. Но сейчас мы должны пойти и посмотреть, нужны ли мы остальным нашим друзьям. Верно, Сансет? — спросила Рарити, напомнив Сансет, что им нужно поторопиться. — О, да! — сказала Сансет, поняв, на что намекает Рарити, — Ты и твои друзья сможете воссоединиться, когда мои друзья тоже будут в безопасности, ладно? — Ладно, — сказал Габриэль, — А теперь пойдем помогать друзьям. Рарити и Сансет Шиммер вышли из леса, возвращаясь по своим следам из лесной зоны. Ни одна из девочек не оглядывалась по сторонам слишком долго. После страшных и жутких событий, которые они пережили в лесу, они не хотели больше оставаться. Когда они проходили мимо гниющей туши оленя, все они прикрыли рты и попытались задержать дыхание как можно дольше. Габриэль шёл прямо за ними, оставив Твайлайт Спаркл и Флаттершай последними, кто покинул лес. В конце концов, группа нашла дерево, которое отметила Сансет, и вышла из леса, направляясь к ферме Эпплджек. Флаттершай, счастливая от того, что освободилась от леса, посмотрела на своих друзей. Они все, казалось, испытали такое же облегчение, как и она. Но когда она посмотрела на Твайлайт, то увидела, что её что-то беспокоит. Она заметила, что ни Сансет Шиммер, ни Твайлайт Спаркл больше не были слишком близки друг к другу. Как будто между ними что-то было. Флаттершай решила проверить книжного червя, желая убедиться, что с ней все в порядке. — Ты в порядке, Твайлайт? — спросила Флаттершай, заметив страдальческое выражение лица Твайлайт, — Я видела, что произошло ранее между тобой и Сансет. — Нет, Шай. Сансет что-то скрывает от меня... добровольно, — ответила Твайлайт, — И это беспокоит меня. Чем я это заслужила? — Ты ничего не сделала, Твайлайт. Я уверена, она скоро тебе расскажет, — Флаттершай легонько положила руку на одно из крыльев Твайлайт, — Просто дай ей время подойти. — Я ждала некоторое время, Флаттершай. Я не уверена, сколько у меня ещё времени осталось, — ответила Твайлайт Спаркл, всё ещё идя позади своих друзей и не отводя взгляда от Сансет Шиммер, — Надеюсь, ты права, Шай. Чем дольше она будет это скрывать, тем меньше я буду чувствовать, что она выйдет вперёд. Если я дам ей слишком много времени, она может закрыть его и никогда больше не подпустить меня к себе близко.