Останешься навсегда

      Сатаник пританцовывал на кухне, делая себе сладкий цветочный чай и кофе — соне, которая всё еще дрыхла, хотя был уже полдень. Ради того, чтобы сделать блинчики, он даже сходил в магазин за продуктами, а не за замороженными пародиями! Солнце теплыми тонами окутывало кухню, настроение было преотличное, блинчики политы кленовым сиропом и сверху украшены клубникой и голубикой. Великий и Могущественный с гордостью смотрел на состряпанное нечто. Даже если он ошибся где-то в пропорциях, сладкие топпинги всё замаскируют.       Он ворвался в комнату, громко пропевая:       — Солнышко мое, вставай, — Сатаник подошел ближе к кровати, рассматривая с улыбкой до ушей ворочающегося Ивлиса, — ласковый и такой краси-ивый, — тыкнул его в щеку, засматриваясь в сонные глаза, которые ничего не осознают — похож на глупого новорожденного котенка.       Ивлис проморгался и протер глаза, но его демон сонного паралича никуда не пропал, только сильнее склонился к его лицу.       — На кухне тебя ждут кофе и блинчики, вставай быстрее, а то холодные уже не такие вкусные будут! — расплывшись в улыбке снова, он легко чмокнул Лисёнка в лоб и пошел обратно, не дожидаясь ответа, но остановился у двери, добавив: — Там рядом на стуле домашняя одежда, — и исчез.       Ивлис туго соображал из-за побаливающей головы, но вспомнил ночь и упал лицом в подушку, тихо закричав. Это выше его сил. Как он мог такое допустить? Сатаник теперь ни в жизнь не отвяжется. Он подписал себе смертный приговор быть... кем-то для этого самодура. И хотя кофе и блинчики звучали заманчиво, единственное, что было в мыслях — тихонько выйти в окно.       Великий и Могущественный, не притронувшись к трапезе без своего гостя, смиренно ожидал его и листал ленту в соцсетях, одновременно быстро выдавая новые посты в канал:       the manwhore majesty: *вложение* сегодня я сделал вот эту красоту-у. скажите, зачетно вышло ヽ(>∀<☆)ノ( ˘▽˘)っ♨             Реф666 прокомментировала: Боже, не говори, что ты это приготовил мусору.             Великий_Сатаник_(❤ω❤)_ ответил: ну-у-у, да я приготовил этот шедевр нам на двоих! уверен, ему понравится (*￣▽￣)b       the manwhore majesty: ночка была, конечно, так себе (｡T ω T｡)       the manwhore majesty: вместо поебушек получил отключившегося лисенка в баре и потом еще тащил его до дома ╮(￣ω￣;)╭       the manwhore majesty: ну хотя бы не помер и на том спасибо (・_・;)             Сиралос прокомментировал: Прискорбно, я бы с радостью станцевал на его могиле.             Великий_Сатаник_(❤ω❤)_ ответил: да ла-адно тебе, солнышко, не будь букой (*＾ω＾)人(＾ω＾*)             Сиралос ответил: Мало того, что ты пары прогулял, так еще... нет, ладно, я рад не видеть его рожи в коридоре. Но мне из-за этого пришлось говорить с преподавателями о том, где его черти, блять, носят. В прямом смысле.             Великий_Сатаник_(❤ω❤)_ ответил: ой-ой, ну не злись, но его сегодня не верну (=`ω´=)             Сиралос ответил: Боже мой, да забирай его хоть себе в питомцы. Я буду только рад.             Великий_Сатаник_(❤ω❤)_ ответил: правда?!! w(°ｏ°)w             Сиралос ответил: Да.             Великий_Сатаник_(❤ω❤)_ ответил: круто всегда мечтал о животинке которую можно любить („ಡωಡ„)             Сиралос ответил: Да-да, забирай всего, навсегда, хоть в подвале запри, мне плевать.             Великий_Сатаник_(❤ω❤)_ ответил: понял-принял, солнышко, я тебя не подведу (⁄ ⁄>⁄ ▽ ⁄<⁄ ⁄) В окно выйти мозг все-таки отговорил, — а зря, — и Ивлис пришел на кухню. Глаз задергался, стоило увидеть великолепие на столе, ведь иначе это было никак не назвать: Сатаник явно умел заманивать к себе и заставить человека быть рядом. Лисенок сел напротив, не говоря ни слова. Да и что тут говорить? «Доброе утро»? Добрым его назвать было уж точно нельзя. «Вкусно выглядит»? Нет, комплиментами ты разбрасываться, во-первых, не привык, во-вторых, твой мучитель явно этого не заслужил. Ну, может только чуточку, но «чуточка» не считается.       — Тихий ты с утра пораньше, Лисе-енок, — Сатаник отложил телефон и взялся за блинчики. — Надеюсь, тебе понравится завтрак! Готовил от своей своей души, — он сразу принялся уплетать за обе щеки, восхищаясь, насколько все-таки вкусная еда не из морозилки.       Ивлис проглотил ком в горле, стоявший после пьянки, и решил-таки попробовать стряпню. Хотя стряпня в данном случае — очень грубое выражение для идеально испеченных блинчиков, обмазанных сиропом, да еще и со свежими ягодами. Один укус — и он расплылся по стулу. Горло першило и слегка мешало удовольствию, но вкус был отменный. И ягодки сладкие.       Все выглядело как идеальное утро, где два любимых человека наслаждаются воистину шикарным блюдом, который один из партнеров любовно приготовил для второго. Одна маленькая загвоздка: они не партнеры, и Ивлис хочет далеко сбежать и никогда не возвращаться. Может, этот институт и вся его погоня за Сиралосом все-таки не стоили его страданий.       — Хм-м, хочешь сходить в кино сегодня? Что любишь? Ужастики, может, мелодраму какую-то, — Великий и Могущественный отпил чаю, выглядя совершенно умиротворенным.       Ивлис медлил. Что он может сказать? Подождите минуточку...       — Сегодня... суббота, да? — он потупил взор.       — Ага, а что не так?       — Ты совсем придурок? У нас пары вообще-то, а уже двенадцать, о боже, — Ивлис схватился за голову, не представляя, что будет с его успеваемостью. В чепушилке не укладывалось, как он мог пропустить хотя бы день учебы.       — Ебаный свет, Лисенок, — Сатаник откинулся на стул, искривляя брови в «да ты прикалываешься?» — Я тебе тут замутил супер крутой аристократический завтрак, облюбовал тебя всего, а ты паришься о какой-то учебе? — он обижено надул губы.       Ивлис был готов опрокинуть стол, вылить кофе на Сатаника и уйти в истерике на, дай бог, последние пары, если успеет. Жить в общежитии с Фумусом было нелегко, но лучше ночевать на лавочке, чем находиться с этими проклятыми братьями в одной вселенной, не то что даже в одном помещении.       — Боже-боже, поэтому тебя все и зовут мусором, сечешь, Лисенок? — Великий и Могущественный поучительно наставил на него грязную вилку.       Ивлис дрожащими руками взял чашку с кофе и сделал пару больших глотков. Приятный, наваристый, слегка успокаивающий нервы.       — Не «секу», — он нахмурился, отставляя чашку и притворяясь, что ему все не нравится.       — Ты скучный, занудливый, тебя не волнует ничего кроме учебы и твоего солнечного братца, — Сатаник разочарованно помотал головой. — Разве такой отброс может вообще чего-то добиться? С таким набором характеристик даже друзей не заведешь, хотя признаю, в заведении врагов и неприятелей ты просто бомба! — Он хихикнул, расплывшись в улыбке, и продолжил: — Тебе надо научиться оттягиваться и класть огромный и жирный на всё вокруг, ага?       Ивлис снова косплеил рыбку: хлопал глазами, понимая, что в чужой дурной голове есть здравые мысли. Это пугало, как и весь Сатаник сам по себе. Он не переставал чувствовать напряжение ни на минуту с первого же взгляда на него в коридоре института.       — И почему тогда ты такого зануду вообще привел в свой дом и пытаешься как-то мне... — «помочь» не выговаривалось — хоть убей.       — Потому что ты мне нравишься? — Сатаник облизал остатки сиропа на вилке.       — И почему? Я же мусор, — Ивлис, забивая на этикет, поставил локти на стол.       — И вправду, почему... Разве я уже не отвечал? Может быть, и нет, но в любом случае — разве это так важно?       — Ты противоречишь собственным словам, — он рассержено закатил глаза. Почему он вообще тратит на это время, а не бежит собираться?       — Не-а, не думаю так. В чем проблема, если мне просто нравится подбирать мусор и пытаться сделать из него нечто стоящее? Мне кажется, это называется апсайклингом.       — Ты в курсе, что я человек как бы?       — Ты всё еще мусор, который можно переработать, — Сатаник пожал плечами, будучи уверенным, что он всё говорит правильно.       Рука с чашкой дрогнула. Кофе, собираясь весело вылиться за края в чужую наглую морду, все-таки осталось на месте.       — Так что забей на всё, Лисенок, погнали в кино! — Великий и Могущественный бодро поднялся и убрал грязные тарелки в раковину.       — Я не сказал ничего согласительного!       — Ты и не сказал ничего против, — лыба Сатаника бесила неимоверно, но Ивлис почему-то не мог этому противостоять.       Вопреки здравому смыслу, который Ивлис, кажется, потерял где-то по дороге, они уже сидели в переполненном зале на каком-то ужастике. Сатаник громко рассказывал прошлую часть фильма, веселясь от души. Страдалец молча делал вид, что слушает, пока в башке крутились конспекты и незнание, как заполнить пробел, ведь информацию за пропущенные пары ему — это было ясно, как день, — никто не скинет.       — Так вот, короче, я не знаю чего ждать от этого фильма, но карлица была крутая. Кажется, это будет предыстория, — Великий и Могущественный взял в рот попкорна, а после поднес парочку ко рту Ивлиса.       Лисенок, обреченно вздохнув, взял попкорн из чужой руки и самостоятельно запихнул в рот. Будет он, конечно, как любовная парочка, принимать еду из чужих пальцев — ага, счас! Размечтался.       Фильм начался с рекламы — а как иначе в капиталистическом мире?       — Помню еще времена, когда рекламщики еще не додумались вставлять трейлеры и рекламы шампуней до фильмов.       — Я ни разу не был в кино, — Ивлис отвел взгляд на потухшие прожекторы.       Сатаник удивленно ахнул и самовольно взял его за руку.       — Да ну, ты реально прикалываешься, что ли? Ебать-копать, ебать-колотить, ебать... ебать... Кхм, — он неловко прочистил горло, — значит я буду открывать слепому котенку глаза на все прелести жизни!       — Отвратительно, никогда так меня больше не зови. Мусор будет и то приятнее, — лицо Лисенка искривилось. Он попытался выдернуть руку, но его ладонь крепко сжали.       — Да не чертыхайся ты. Наслажда-айся процессом. Разве не приятно смотреть фильм в кино, когда тебя любовно держат за руку, м? — Сатаник переплел их пальцы, закрепляя замок. Чужие потные ладони мало волновали.       Ивлис устало потер переносицу и вздрогнул от резкого звука захлопывающейся дверь в фильме. Великий и Могущественный, успокаивая, поглаживал большим пальцем его.       — Это не самая страшная часть, Котенок, — он заулыбался во все тридцать два.       — Отвали.       — Не-а.       — Противный. Отвратительный извращенец. Насильник. — Ивлис неустанно подбирал эпитеты, идеально характеризующие того, — Конченный мудак.       — Да-а, это услада для моих ушей, Котеночек. Можешь еще сказать, как сильно меня ненавидишь. Я буду в полном восторге! — он приблизился к его щеке, чтобы потереться об нее носом, но Ивлис уклонился от резкой атаки вперед.       — Смотри уже чертов фильм, раз меня сюда притащил, — Лисенок шипел, будто был не Лисенком, а самой настоящей говорящей змеей из «Гарри Поттера».       Пару людей сзади шикнули на них, а кто-то даже спереди оглянулся и злобно посмотрел. Сатаник подмигнул человеку, его лицо исказилось в отвращении и ушло обратно в экран. Ивлис понимал этого человека на сто процентов из ста.       Фильм шел, Сатаник смеялся там, где явно не стоило, Ивлис иногда сжимал его руку на страшных моментах. Он не знал, что пугало его больше: схожесть с желанием иметь кого-то любой ценой у главной антагонистки, в данном случае героини, и у Сатаника; или то, что его сердце бешено билось, как ночью, ладони без остановки потели, и дышалось очень тяжело. Что это? Влюбленность? Тревожность? Страх? Можно ли эти вещи вообще отличить? Он зажмурился, глубоко вдохнул и выдохнул. Повторил. Повторил снова. Стало поспокойнее, но лишь на пару секунд. Великий и Могущественный, озабоченный чужим состоянием, развернул его лицо к себе.       — Лисенок, всё в порядке?       — Да, — он убрал его руку от своего лица и вернулся обратно к просмотру.       Если так подумать, Ивлису никогда не говорили, что его любят. Разве что, Иглс когда-то, да и то, в самом детстве. И затем слов «я тебя люблю» он никогда не слышал, а фразу «ты мне нравишься» и подавно. Они казались настолько иллюзорными, что походили на какую-то радостную сказку, которую маленьким детям читают перед сном. А потом оказывается, что сказок не существует. Подростки плачут, когда мечты, вдребезги разбиваясь, улетучиваются подобно газу в атмосферу, потому что им не читали жестокие немецкие сказки, по-настоящему подготавливающие к тернистому пути жизни. Да и Ивлису, если быть честным, никто не нравился. Ни в детском саду, ни в школе, ни в институте. Единственным, кто закрывал весь возможной обзор, был Сиралос. Он гнался за ним всю жизнь, но, кажется, это вероятно нечто недостижимое, и зря он вообще однажды туда полез. Может, всё сложилось бы иначе.       Всё остальное время Ивлис сидел в своих мыслях, изредка поглядывая на происходящее на большом экране и на своего... кого-то, кто явно наслаждался просмотром и давно умял большую порцию попкорна в одну харю.       Сатаник порывался расцеловать Ивлиса каждый раз, когда тот дрожал то ли от страха, то ли от своих мыслей — он, все-таки, что-то понимает в состоянии других людей, — но решил подождать до дома. Ждать этого было долго, потому что дальше по планам (которые, конечно, придумал Великий и Могущественный, пока они шли до кинотеатра) был поход в кафе, может, зайти и присмотреть его Лисенку какую-то модную одежду, а то ходит в одном тряпье — это не дело!       Сеанс закончился, прожекторы ярким светом вдарили по глазам бедных людей под лиричную музыку. Сатаник наконец-то отпустил чужую руку, и Ивлис выдохнул в облегчении. Обтер полностью мокрую донельзя руку об штаны.       — Как тебе фильм, Лисенок? Крутой, правда? То, как они все пиздились не на жизнь, а на смерть — разве не в этом суть всей жизни, м?       — Не знаю, — он безразлично отвел взгляд на приятного цвета оранжевый ковер в холле.       — Ладно-ладно, не буду тебя грузить философской дребеденью. Она все равно глупая, — он снова, без малейшей боязни косых взглядов, взял Ивлиса за руку. — У нас по планам дальше в кафешку, потому что я уверен, что мы оба голодные, а дальше пробежимся по магазинам. Ты ходишь... просто как из колхоза, честно, — Сатаник показательно оценивающе пробежался по нему взглядом. — Полная безвкусица! Да и шоппинг откроет тебе глаза на то, какие есть в мире красивые вещи, ради которых стоит жить на широкую ногу и ни в чем себе не отказывать! — что-то по-лиловски исходило из самого Великого и Могущественного, что сам диву давался.       — Меня, ты, конечно, спросить не хотел.       — А зачем? Ты либо промолчишь, либо начнешь препираться, либо скажешь что-то типа «зачем?», «почему?», «мне не надо» или какую-то такую чушь. Так что будь лапочкой, лады? Всё будет шик и блеск! — Сатаник подмигнул, и Ивлис смотрел теперь в эту наглую морду, не зная, что испытывать, потому что эта высокомерная скотина была права по всем пунктам.       — Так-то никаких отказов, мы идем в кафе!       Ивлис уже не раз успел пожалеть, что родился на этот свет. Но коротко кивнул: сопротивляться нет уже ни смысла, ни желания.       — Как скажешь, без разницы.