Останешься навсегда

От дыма в зале уже начинают слезиться глаза, и кто-то слезно, в прямом смысле, просит открыть окна. Другие лениво орут на это, но окна открывают. Сатаник сидит на диване с банкой пива и вальяжно отпивает. Он пьянеет плохо, но так весело смотреть на всех вокруг. В другой руке — сигарета. Под мышкой — Лил, которая пристроилась у него на груди. Пелену дыма разрушает фигура с пробором, который невероятно раздражает Сатаника, как и его стиль одежды. Конечно, это же его любимый брат.       — Наслаждаешься, смотрю? — Фумус кивает голову в сторону Лил.       Она с лукавой улыбкой смотрит на него.       — Ты так это говоришь, будто меня здесь нет. Можешь продолжать, конечно, буду рада узнать твое мнение обо мне, — Лил отбирает пиво у Сатаника и отпивает. Встает, отряхивая от пепла свою юбку, и уходит вместе с банкой, напоследок кидая небрежное: — Развлекайтесь.       Она машет им рукой, почти сносит неудобно стоящий дорогущий торшер (который Сатанику подарили родители, думая, что это самый продуманный подарок в мире, но он не жалуется: торшер сделан в виде голой женщины, — простительно для них; иногда Сатаник любуется на него в особо одинокие ночи, но старается этим не злоупотреблять) и заворачивает на кухню, пробиваясь сквозь бухие в хлам тела.       — Что приперся-то? — Сатаник с ним церемониться особо не хочет. Видеть его рожу после всего как минимум противно.       — Как же ты все-таки смешно реагируешь, — Фумус присаживается рядом и откидывается на спинку, повернув голову к Сатанику. — Пришел тебе смешнявку рассказать. Ко мне такого лоха в общаге подселили, — он закатывает глаза. — Он такая ошибка природы. Тебе бы точно понравился, — Фумус недобро стреляет в того глазами, скалясь, и закуривает.       Сатаник молча смотрит на него, потом встает и уходит. Убийство в сегодняшнем дне — явно лишнее. Но теперь его сердце сжимается сильнее, чем следовало, и он тяжело выдыхает, облокачиваясь на стену возле ванной. Там уже кто-то успел проблеваться не раз и не два, а ведь именно Сатанику это все потом убирать. Это мелочи жизни по сравнению с тем, что он пережил. По сравнению с его багажом, который постоянно раздербанивает его горячо любимый брат. Он выбрасывает оттуда всю одежду, оставляя Сатаника рядом с этим ненавистным чемоданом, посмеивается над ним каждый раз, когда он пытается сложить вещи обратно и в правильном порядке; когда он пытается его закрыть, а у чемодана от переполненности ненужными вещами слетают все защелки и молния и та трещит по швам. Смеется над ним взахлеб, стоит увидеть слезы Сатаника. Ему нравится видеть его агонию, но Сатаник больше не заплачет. Это было один раз. Это не повторится.       Теперь он лишь грустно выкуривает последнюю сигарету из пачки и яростно сжимает ее. Ах да, мусорка же на кухне. Он плетется на кухню, где встречает своих подруг. Выбрасывает пустую пачку и разворачивается к ним, как только его окликают.       — О, Сатаник, как поговорили с Фумусом? — Лил улыбается, но заметно старается сгладить его настроение, проводя своей рукой по его и захватывая ее в замок.       — Рассказал, что к нему какого-то лоха подселили в общагу, — он выпускает дым и с интересом смотрит на Рефицул: неотразима, как и всегда. Жаль, что ему никогда так и не удалось с ней замутить, а сейчас у нее прекрасная девушка, и Сатаник, в общем-то, за нее рад. — Ты знаешь, о ком он?       — Ивлис. Самый прилежный с юридического и самый отстойный, — на ее лице выпрыгивает отвращение, которое тут же сменяется обратно на нейтральность, стоит сделать глоток и снова обратить внимание на заинтересованного Сатаника. — Не говори, что тебя такой отброс может заинтересовать.       — Мне интересно, почему вы его оба отбросом кличите без видимой на то причины для меня, — он делает очередную тягу, а потом его сигарету ворует молчаливая на удивление Лил. — Почему бы мне не поинтересоваться? — Сатаник улыбается во все тридцать два.       — Ты жалкий, — Рефицул фыркает, но находит в соцсети страничку Ивлиса и показывает Сатанику. — Он учится так усердно, но всегда проваливается на тестах, а на устных вопросах и вовсе начинает говорить либо что-то отстраненное, либо не может толком сформулировать мысль. Мычит, что-то мямлит. Над ним уже все направление смеется. Разве такое недоразумение нельзя считать ошибкой? — Она вздыхает, откидывая назад белого отлива волосы. — Даже ты получше него будешь, как бы мне не хотелось это признавать. Ты просто еблан, — Рефицул с легким раздражением отбирает у улыбчивого Сатаника телефон.       — Ха-ха, ты жестокая, Реф, — он смеется, прижимая Лил к себе. Она докуривает его сигарету и тушит о самодельную пепельницу-кружку. — Ну у чувака реально беды. Он не выдержит долго в вашем клубке змей, — он ухмыляется уголками губ и достает из холодильника виски, из морозилки — лед, и такую же прохладную газировку. Бутылка оказывается почти пустая, и Сатаник недовольно ворчит, выливая остатки себе в граненый стакан.       — Мне кажется, он уже сдает позиции, а прошло всего ничего, — Рефицул допивает банку пива и выкидывает ее в ведро с мусором. — Его сожрут на сессии. Вылетит, как пробка от шампанского.       — Хм-м-м, — Сатаник задумчиво отпивает виски с колой, пока лед шумно бьется о стенки.       — Что «Хм-м-м»? — Рефицул достает новую банку из бесчисленных закупок Сатаника. Не то чтобы ее на самом деле интересовало, что он там в своей дурной башке думает, но раз уж разговор идет, куда-то то он вести должен.       — Он кого-то мне напоминает внешне, но я не могу понять кого. — Перед глазами проплывают светло-карие глаза, слегка прищуренные, длинные русые волосы с красными концами, приталенная черная рубашка. У парня явно неплохой вкус в стиле, и он чем-то притягивает. Он хмурится и перехватывает стакан другой рукой, смотря на потолок. Побелка скоро начнет сыпаться, но ему так лень с этим что-то делать. Какой смысл, если он живет один? Пускай и частым, но недолгим связям вряд ли есть дело до его потолка на кухне.       — Конечно напоминает. Он брат Сиралоса в конце концов. Я думала, ты знаешь, — она делает несколько глотков, после утирая мокрые губы, и смотрит на Сатаника, как на полного придурка. — Вы с ним столько лет знакомы, но ты никогда не знал о его брате? Хотя, знаешь, не удивительно. Сиралос все-таки один из топовых студентов. Рассказывать о брате кому попало... не было бы его фичей.       — Так я и не кто попало, — справедливо замечает Сатаник и смотрит с печальную в почти пустой стакан. Он явно пессимист. — Надо будет у него расспросить про него.       — Сатаник, зачем тебе портить отношения с Сиралосом? — Лил проводит пальцем по его груди и смачно целует в скулу. — Подумай об этом: из этого не выйдет ничего хорошего! Он лишь разозлится. Сиралос не самый приятный в гневе, — Лил слегка вздрагивает и вновь жмется к Сатанику. Он обвивается свободной рукой вокруг ее талии.       — Но я-то его друг, да и мы хорошо ладим, я уверен, что мы можем об этом спокойно поговорить, — он улыбается, но внутри что-то подсказывает, что он себе врет. Может, во всем виновата обжигающая алкогольная субстанция, спускающаяся по груди к желудку. Может, его колющее сердце, которое этого больше не выдерживает.       — Всегда забываю, что ты мазохист, — Рефицул хмыкает, допивая до половины свое светлое нефильтрованное. Она пошатывается, облокачиваясь о кухонный столик. Пьяная, говорит, что думает, пуще, чем трезвая. Совсем женщина без тормозов в голове, но Сатаник это в ней всегда ценил.       — Садомазохист, попрошу, — Сатаник противно смеется и допивает виски. Смотрит на время: уже близится утро, а всем еще на пары. Его это волнует в последнюю очередь, но отоспаться в тишине и, может, с Лил в постели вдвоем было бы намного лучше, чем видеть спросонья кучу тел в отрубе.       Он отпускает Лил и отходит в сторону. Выключает проигрыватель, и все оборачиваются на него.       — Лавочка закрыта, расходимся нахуй по домам! — Сатаник весело смеется, раскинув руки в стороны, а потом резко серьезнеет. — Нет, серьезно, вам на пары завтра, а уже почти пять утра. Пошли вон.       Он беспардонно пинает валяющиеся тела, заставляя их жалобно мычать и скрючиваться от жесткого носа тапочка. Сатаник оборачивается на фигуру, которая уходит первой: Фумус провожает его взглядом и даже не делает прощального жеста. Сатаник молча смотрит на закрывшуюся дверь и цокает, сильнее пиная тела в жестком раздрае.       — Все-все, все встаем, выметаемся сами, не заставляйте меня брать веник, — алкоголя ни в одном глазу, только тревога, сжирающая его сознание и легкие.       Проходит полчаса перед тем, как последний человек покидает его дом. Даже Лил он не позволил остаться, хотя казалось бы, сейчас нужнее как никогда, но он плетется на кухню и берет недопитое кем-то темное пиво. Жмурится от того, насколько оно горькое: как это вообще пьют? Надеется, что понижение градуса еще как-то отразится в стенках черепушки. Скатывается спиной по стене и садится, поджимая ноги к груди. Обнимает их и почти залпом допивает банку. Сатаник обещал себе не думать, Сатаник клялся, что больше не вспомнит, но и забыть он не может даже в веренице алкогольных тусовок, наркотиков, сигарет и секса. Но перед глазами только чужие очки и длинные волосы, касание его щек чужими пальцами, редкое появление чужой улыбки, которую Сатаник хранил в баночке под названием «Открывать, когда жизнь кажется невыносимой», а теперь он зачеркивает надпись и пишет: «Никогда не открывать». Он не может плакать, и даже в моменты пьяного угара, отделяясь от своего тела, какая-то часть все еще беззвучно скулит, но слезы никогда не текут. Весь океан давно иссушен, выплеснут на родину, откуда он ловил вместе с ним бриз по вечерам. Пара выкуренных из новой пачки сигарет вдогонку лишь немного успокаивает и клонит в сон. Как жаль, что даже его социальная батарейка не вечна.       Сатаник разлепляет глаза в пять вечера, совершенно не желая вставать с кровати. Горло слегка дерет от кучи сигарет, состояние чутка болезненное. Может, во всем виноват он. Стоит его вспомнить, как все переворачивается и каждый день становится невыносимым, как если бы в твоей голове поселился червяк, выедающий область за контроль эмоций и принятие адекватных решений. Вспомнив вчерашний разговор с Рефицул и насмешку от Фумуса, Сатаник вытаскивает из-под подушки почти до конца разряженный телефон, но забивает на это. Ему скорее всего хватит на короткий диалог.       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: даров, Сиралос ＼(￣▽￣)／       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: мне тут птичка напела, что у тебя есть младший брат       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: почему ты раньше мне не рассказывал? ( `ε´ )       Сиралос: Добрый вечер. Ха? Что это еще за птичка такая невоспитанная?       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: своих фашистам не сдаем       Сиралос: То есть, я теперь еще и фашист? Интересно.       Сиралос: Но ладно, раз ты уже знаешь, то да, у меня есть младший брат. Давай мы больше никогда не будем поднимать эту тему.       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: хм? почему? чем он вам всем так не угодил, лол? (￣ω￣;)       Сиралос: Он совершенный мусор. Думаю, ты узнал уже достаточно информации о нем. Я слышал от коллег, насколько плохо он справляется на парах. Мне стыдно даже, что деканат знает его как моего брата. Знаешь, как достает слышать чужие насмешки? Давно надо было поменять фамилию.       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: уже слышу, как ты драматично вздыхаешь по ту сторону экрана       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: да уж, для тебя такого прекрасного и великого это удар по репутации и самооценке, особенно будучи аспирантом       Сиралос: Да. Зришь в корень. Репутацию шатает только так. Да и жил я с ними в одном доме, а еще в ВУЗе пересекаться... Малой думает, что может заслужить мое расположение. Какой же он тупой.       Сиралос: Подожди. Почему ты так расспрашиваешь?       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: мне просто обидно, что ты никогда о нем не рассказывал, а мы, вроде как, далеко не чужие ╮(￣ω￣;)╭       Сиралос: Мне стыдно, Сатаник. Мне стыдно за факт его существования в принципе. Я бы хотел, чтобы никто никогда не связывал его со мной.       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: мда, звучишь так, будто бы убил его, если бы это было законно       Сиралос: Совершенно верно.       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: пиз—       Черновик сохранен.       Телефон умер раньше, чем Сатаник планировал. Ну и ладно, Сиралос привык к тому, что он может долго ему не отвечать. Вселенная за полчаса зарядки девайса не взорвется. Иногда Сатаник жалел об этом. Заходить в ноутбук не хочется. Да и ничего, кажется, ему не хочется. Он ставит телефон на зарядку и плетется босыми ногами до кухни с теплой плиткой — роскошь богатых. Заваривает крепкий черный чай с фруктовым вкусом, потому что они всегда слаще, чем другие виды. Лениво закидывает пальцами четыре кусочка сахара, потому что даже некоторое мирское ему не чуждо. Размешивает ложкой, задевая стенки кружки, звеня только так. Он замирает перед тем, как отпить, чтобы не натекла на мраморный стол лужа. Смотрит в свое темное отражение. Разрушает его губами.       Навязчивые мысли перекликаются друг с другом: теперь на первое место выходит идея написать этому самому Ивлису либо достать его в институте. Ему элементарно интересно посмотреть на этот названный мусор в живую. Может, тоже поиздеваться над ним: обычное дело периодически, если ты знаменитый, популярный и полный придурок с другими, но при этом тебе многое прощают. Вот она, привилегия популярности: какой бы ублюдочной мразью ты не являлся, найдутся те, кто будут до последнего писать кипятком при виде тебя. И Сатаник этим успешно пользовался. Тем не менее над многими было скучно издеваться, ведь они такие же популярные и крутые, как и он. Разве что Артамос милашка... Давно же Сатаник его не видел, а надо бы навестить ушастика (лопоухий звучит ужасно, и он отказывался так говорить об Артамосе). Новая мысль: завести кролика и назвать Артамосом. Нет, банально. Назвать его Богом. Сатаник знает, что будь бог кроликом, мир был бы намного лучше и состоял из моркови, бесконечных лужаек и секса, — то есть, всем, что Сатанику хоть сколько-то импонирует. Огромные башни из стекла и бетона давно вгоняют в тоску и боль. Холодные машины, с которыми он работает, не могут дать ему такого же счастья, как он. И его творение все еще хранится у Сатаника в отдельной комнате, которую он запер на ключ, а ключ куда-то дел, да так, чтобы никто в жизни его не нашел. Было бы слишком душераздирающе с ней возиться, но это последнее, что у Сатаника осталось, помимо воспоминаний и фотокарточек, которые он поместил в того самого робота — они мозолят глаза, сжигают их до слез, будто он в нарезанный лук упал лицом.       Сатаник возвращается в комнату и включает телефон. Надо закончить диалог, хотя он не может осмыслить, как реагировать на то, что брат хочет убить брата. Потом вспоминает о Фумусе. Мда, эти двое, оказывается, стоят друг друга, но брат Сатаника хотя бы изредка не ведет себя как говнюк.       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: пиздец бро (⇀‸↼‶)       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: сильно же ты его не любишь       Сиралос: Я тебе уже перечислил все причины, а потому продолжать этот диалог не целесообразно.       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: да лаадно тебе       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: уверен, у тебя есть еще отношение чисто личного характера       Сиралос: Сатаник, не лезь не в свое дело. Так сказать, первое китайское предупреждение. Иначе тебе не поздоровится на экзамене.       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: ты меня выебешь наконец-то? („ಡωಡ„)       Сиралос: Сатаник, твою мать. Да, выебу, только морально допросами по всем пунктам билета, вдаваясь в самые мелочи, которые ты не можешь знать из обычного университетского курса.       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: звучит сексуально, но от такой бдсм сессии я откажусь       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: лады, покеда, спасибо за инфу ☆⌒ヽ(*'､^*)chu       Сиралос ему так ничего и не ответил даже спустя пару часов, когда Сатаник успел помаяться совершенной фигней, почитал от скуки отвратительный бульварный роман про женщину, которая попала в усадьбу к графу и не могла оттуда выбраться; а потом решил, что он может написать намного лучше. Все-таки он Великий и Могущественный Сатаник, как он сам себя звал — для такого все по плечу и море по колено — иногда по колено проблем. Он засел за ноутбук с наклеечками из разных аниме, о которых нормальным людям вспоминать даже стыдно, и сериалов. Пальцы нещадно клацали по клавишам, выбивая стены текста в личный канал, который он вел для самого себя, но также делился им почти с кем попало:       the manwhore majesty: сегодня я узнал одну страшную тайну       the manwhore majesty: но вам я ее не расскажу, потому что иначе меня выебут       the manwhore majesty: не самым приятным способом (＃￣ω￣)       the manwhore majesty: еще, блять, кто оставила свой лифчик в ванной?       the manwhore majesty: не напишешь — я оставлю себе (￣▽￣*)ゞ             Black_Witch прокомментировала: Ах, это мое. Верни в ВУЗе.             Великий_Сатаник_(❤ω❤)_ ответил: снова ебешься с Фунгусом в моей ванной. почему не со мной? (눈_눈)             Black_Witch ответила: Ты не в моем вкусе. :)             Великий_Сатаник_(❤ω❤)_ ответил: ну что ж, бывает, не у всех же должен быть хороший вкус (─‿‿─)             Black_Witch ответила: Bruh. Просто верни мне его завтра. =_=             Великий_Сатаник_(❤ω❤)_ ответил: жаль, а я так хотел его оставить себе, но ладно       После Сатаник открыл программу, в которой обычно писал самые зубодробительные тексты, но внезапно ничего не смог написать. Держал свой палец на точке, которая заполнила весь лист, а потом так же усиленно стирал это безобразие. Мыслей нуль, голова пуста. Точнее быть, забита тем, о чем он не хочет вспоминать, но события усиленно лезут в голову. Временами Сатаник хочет удариться башкой так, чтобы он приобрел манящую полную амнезию — это было бы очень удобно в его ситуации. Захотелось выпить кофе, который он так любил, но Сатаник его ненавидит всей душой. Теперь уже ненавидит. Порыв сдерживается силой воли, которой у того было полным-полно. Только вот он пялит в открытый белый лист с полуприкрытыми веками от тоски. Хорошо, что он выкинул ключ. Прошлое должно оставаться в прошлом, но Сатаник там застрял, как в самом вязком в мире болоте, и сколько бы не барахтался, как лягушка в молоке, ничего не выходило. Возможно в этой истории обе лягушки потонут.       Время доставать новую жертву!       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: вечер в хату (￣▽￣*)ゞ       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: не думаю, что мне надо лишний раз представляться, но я Великий Сатаник и пришел с тобой поболтать (─‿‿─)♡       Великий_Сатаник_(❤ω❤)_: почему ты не отвечаешь?       Сообщение не доставлено. Пользователь ограничил доступ к сообщениям.       Что ж, это было вполне себе ожидаемо. Подобное с Сатаником происходило если не часто, то время от времени. Не каждому дано понять его харизму и сексапильность. По крайней мере с первого раза. Если уж он кем-то заинтересовался, то этот человек проклянет все на свете, что вообще родился.       Сидеть в кабинете было как минимум душно, как максимум — раздражало то, что нельзя открыть окно, ведь кому-то обязательно будет чересчур холодно. Это же какую надо иметь плохую циркуляцию крови! И что самое ужасное — это была пара Сиралоса, и он реально его спрашивал чуть ли не каждый вопрос, но старался не переборщить, чтобы не было так заметно, что он недоволен. Он умеет сохранять хладнокровие и даже доброжелательно ведет себя с другими. Сатанику в каком-то смысле он нравился, но не так, чтобы его любить или даже хотеть с ним какой-то половой связи. Просто он притягивал всех как Солнце: яркий, учтивый, согревающий... Однако Сатаник знал его больше, чем сокурсники и сокурсницы, которые текли по нему, как гребанный Ниагарский Водопад.       После пары Великий и Могущественный непринужденно подошел к Сиралосу и состроил уж очень ехидную моську.       — У-у, кое-кто злится, — он улыбнулся и склонил голову набок, смотря прямо тому в лицо.       Сатаник получил ответный взгляд, пока не теряющий самообладания при студентах.       — С чего ты взял, Сатаник? Я в лучшем расположении духа. Правда работал ты отвратительно, но я большего не ждал, — он лучезарно улыбнулся и пожал плечами. — Так что я даже не расстроен. Ты как обычно пролетаешь успешно мимо вылета из ВУЗа. Боюсь, твои родители бы тебя по головке не погладили, если бы тебя отчислили, разве я не прав? Или как минимум Фумус, — теперь очередь Сиралоса гаденько улыбаться.       Сатаник, впрочем, своей улыбки не потерял, но глаза злостно заблестели.       — Хах, ты что, пытаешься на меня давить? Не выйдет, солнышко, — Сатаник поправил лямку рюкзака. — Плюс, я знаю, какие у вас терки. Это даже ежу понятно.       — Очень смелое заявление, за которое можно и языка лишиться, знаешь, — лицо Сиралоса вмиг преобразилось.       — Ой-ой, ну, приятно было увидеться, я побежал к старой карге! — Сатаник поспешно помахал рукой и скрылся за дверью.       «А это уже было близко к опасности...» — по крайней мере теперь он знает, куда давить, если этот хмырь будет напрягать слишком сильно. Правда, потом ему скорее всего они с Фумусом выроют на заднем дворе его дома могилку и даже не принесут цветов.       В коридоре взгляд зацепился в толпе за запоминающуюся прическу с длинным хвостом и красными кончиками. «Опа, а вот и развлекуха подоспела!»       Сатаник подлетел к Ивлису, и у того от неожиданности аж упал учебник к ногам.       — Ой, моя лажа, — он поднял книгу и протянул ее обратно парнише. — Приветик! Ты меня вчера заблокировал, это было даже как-то обидно.       Ивлис поджал губы, забрал книгу и молча пошел дальше. Сатаник последовал за ним хвостиком, продолжая монолог:       — Ха-а? Игнорировать людей как-то не очень культурно. Меня зовут Сатаник, кстати.       — Уже слышал, — коротко констатировал тот, резко повернувшись к тому, увидев знакомый взгляд. — Отвали.       Как же они с Сиралосом похожи, только этот еще недоступнее. Что ж, все как нравится Великому и Могущественному Сатанику. Цель найдена, можно и поразвлекаться чуток.       — Я просто хотел подружиться, а то знаешь, грустно даже смотреть, как на тебя все оглядываются, — он извивался вокруг, подобно змее, явно чувствуя себя в своей тарелке.       — Это не твое дело, — Ивлис ускорил шаг, прижимая к груди учебник.       Сатаник сделал то же самое.       — Да, и вправду, — Сатаник задумчиво потер подборок, а потом заулыбался. — Но мне тоже до того, что это не мое дело, нет никакого дела! Забавно, не правда ли?       Ивлис продолжал игнорировать словесный понос Сатаника до тех пор, пока он не переключился на резко появившуюся Рефицул, которая догнала их.       — Развлекаешься вдоволь, я смотрю, — она говорила так, будто Ивлиса и вовсе не существовало как предмета, достойного ее внимания.       — Меня жестоко игнорируют, — он драматично смахнул челку с лица.       Ивлис, выйдя из себя, развернулся к ним двоим, но что сказать так и не придумал. Какое-то время они молча втроем смотрели друг на друга, а потом Сатаник рассмеялся.       — Вау, какая реакция! Многообещающе. Если разблокируешь меня, то мы сейчас отстанем, — он наклонился к Ивлису, и тот отшатнулся.       — Черта с два, — его пальцы сжались на плотной обложке. Взгляд испуганно переключился на Рефицул, что стояла позади, рассматривая ногти, едва в этом заинтересованная.       — Так ты еще ему и написал, — она уничтожающе стрельнула глазами в Ивлиса. — Сатаник, ты просто восхитительный долбоеб.       — Сочту это за комплимент, — он весь сиял, пока Ивлис жался, не находя себе места.       Сатаник мощно похлопал Ивлиса по плечу в попытке приободрить.       — Да не жмись так, будто мы тебя тут съесть хотим, — громкий смех вновь полился изо рта. — Человечину пока что не едим, — он подмигнул тому.       Ивлис с недоверием отнесся к фразе «пока что не едим», но промолчал.       — Отлично. Так что отстаньте от меня, раз так. — Он развернулся на каблуках ботинок и погнал вперед со скоростью света.       — Ах, видимо, его надо немного покусать, — Сатаник смотрел вслед убегающему Ивлису, пока Рефицул с поднятыми бровями перевела взгляд на него.       — Ты что, уже хочешь его трахнуть? Хотя чему я удивляюсь.       — Ага. Ты же знаешь, недоступные в моем вкусе.       — Да ты ебешь все, что движется, а что не движется, ты двигаешь и ебешь, — Реф нахмурилась и посмотрела на наручные часы. — В общем, я потеряла много драгоценного времени с вами, мне пора.       И без дальнейших разглагольствований оставила Сатаника стоять одного в опустевшем за время коридоре.       Ах да, ему надо на пару, но к черту это, он прошмыгнет на крышу.