Жиробас и еврей

— Они точно не заметят? — Баттерс нервно отрывает кусочки кожи с пальцев рук. — Точно. — А если заметят? — Нет, не заметят. — Но могут же заметить. — Кенни устало вздыхает. С самого начала он знал, что Стотч рано или поздно узнает о его хитрой затее и явно не будет доволен. Скорее всего он распереживается, вскинет шанс попасться, расчитает насколько парням придется поплотиться за идею, и, ужаснуашись от нехороших прогнозов, станет отговаривать Кенни «пока не поздно». Еще немного поразмыслив, Баттерс все-таки поддержит друга, однако убрать волнение на первых порах никуда не сможет. А вот через время, когда он тоже вольется во вкус, то точно на коленях будет уговаривать парня продолжать задуманное. Пока что Стотч на предпоследней стадии.       План Маккормика заключается в добыче, а затем в продаже алкогольных напитков за деньги несовершеннолетних покупателей, которые обращаются с различными просьбами в магазинчик Кенатерс (названный в честь соединения имен Кенни и Баттерса) зачастую просто купить выпивку, сигареты и что-то потяжелее. Первое пользуется невероятной популярностью. Каждый второй просит достать алкоголь, дабы весело отпраздновать чье-то день рождения, отметить праздник, ну или ради приятного времяпровождения с самим с собой. Когда заказов на спиртное было не так много, Маккормик обращался за помощью к своему отцу, который без проблем покупал что-то сыну, но только за его собственные деньги. Стоило Стюарту узнать о бизнесе, как он сначала стал напрашиваться к ним в команду, а после многочисленных отказов просить долю за курьерские услуги. Внутренняя жаба Кенни не позволила дать отцу и копейки, поэтому он переключился на мать, но и та стала наседать на сына. Было принято решение покупать самим.       Маккормик брал папины шмотки, обваливал их в грязи, надевал поверх своей одежды дабы скрыть худобу, измазывал свое лицо землей и тренировал хрипотцу в голосе. На протяжении двух недель все шло как по маслу. Он представился продавщице, которая знает всех с бедного района Южного парка, неким новым соседом, залегшим на дно от фбр и президента, потому ни одна живая душа не должна знать о его проживании здесь. Она держала рот на замке до тех пор, пока своими глазами не увидела Кенни в одежде того самого бедняка с чистым лицом, возле своего дома радостно обнимающегося с Баттерсем, празднуя удачную закупку. После краха Маккормика Стотч даже пытаться не стал, ибо продавщица оказалась старой знакомой его мамы… В общем, парень вдоволь насиделся под домашним арестом, поэтому наотрез отказался. Кенни впал в отчаяние. С выпивки они зарабатывали больше всего, так как задавали цену вдвое дороже той, что написана в магазинах. Перед детьми он объяснял это тем, что продаваемый ими алкоголь особенный, высшего качества, который, к тому же, тяжело достать. За ту цену, что была поставлена в Кенатерсе, парни могли купить один экземпляр покупателю, а на выручку еще один себе. Старшеклассников такой расклад не устроил. Кенни старался залить им в уши побольше той же мочи, что заливал и младшеклассникам, однако тем было глубоко плевать на все приведенные аргументы. Они не собирались переплачивать за алкоголь, который сами смогут покупать уже через год. Маккормик прикинул сколько денег они смогут потерять за год если старшеки перестанут с ними сотрудничать, поэтому было принято решение понизить цену только для 17-ти летних. Об этом узнали младшеклассники, затеяли бунт против Кенатерса, хотели всем вместе отправиться к родителям Стотча жаловаться на их сына, от чего Баттерс был в ужасе, но Кенни, совершенно недолго думая, понизил цену на алкоголь для всех ради друга. Потребители остались довольны, Баттерс не был наказан, а Маккормика изнутри проедала жадность. Когда даже сама закупка товара встала под вопрос, их бизнес был на грани закрытия. Парень просто не мог позволить себе сдаться! Он практически не тратил собственные деньги, так как те оказывали на него бОльшее влияние в виде моральной поддержки. В моменты, когда он вспоминал свою бедную детскую жизнь, именно деньги грели его и успокаивали своим присутствием. Часть он отдавал своей младшей сестрёнке на карманные расходы, а на себя тратил только в крайнем случае. Кажется, всю оставшуюся жизнь у Кенни будет чувство нехватки денег в кармане, а мысль о том, что они могут в миг исчезнуть, подвергает его в ужас сильнее, чем кого либо. Он смирился с таким интересным фактом о себе, и дал обещание Баттерсу, что будет бороться за деньги до конца.       В их новом затруднительном положении шанс зарабатывать как раньше казался нулевым. Маккормику пришлось связаться с знакомым своего отца, затем с знакомым его знакомого, который познакомил его еще с одним знакомым, владевшим маленьким алко-магазином в глухой деревушке возле Южного парка. У него алкоголь стоил дешевле всего, к тому же закупать его можно было сразу партиями. Взамен он требовал небольшую долю. Цена в Кенатерсе на алкоголь осталась неизменной, поэтому пришлось отдавать новому поставщику ту сумму, которая остается после вычитания из фиксированной стоимости обычного алкоголя стоимость дешевого алкоголя и выручки парней. Мужчину все устроило, от чего друзья спокойно выдохнули. Казалось бы, дела снова идут своим чередом, однако тот факт, что зарабатывать они стали гораздо меньше с момента основания бизнеса, очень и очень гложил Кенни. Осознание, сколько денег они могли бы заработать, если бы дали отпор старшеклассникам, и сравнение его с тем, сколько они зарабатывают сейчас, приводил в уныние. Деньги, что раньше текли рекой в ладошки парня, снизили напор. Маккормик не мог оставить все так, как есть. Именно в тот период, когда внутренняя жаба начала расти, затуманив разум Кенни жадностью, в голову пришел идеальный план. Парень вновь примерял образ своего бедного соседа и отправлялся рыться в мусорках в поиске целых пустых бутылок из-под выпивки, на улицах он искал крышки, а из каждой новой партии алкоголя отливал малую часть в вымытые, выглядящие как новенькие бутылки. Когда те заполнялись, он пускал в оборот и их. То есть, из 12 полных бутылок, за которые Кенни платил по полной цене, образовывалась еще одна, за которую он не заплатил ни копейки, однако смог на ней заработать. Наконец, по ночам он снова мог спать спокойно, пока не совершил ошибку из-за излишней уверенности в своих убеждениях.       Сегодня перед встречей с покупателем Баттерсу одному нужно было зайти домой к Маккормику взять две бутылки пива, ради которых, собственно, и запланирована встреча. Кенни же в это время шел к поставщику за новой партией. Парень не собирался рассказывать другу о своем плане как минимум в ближайшее время, поэтому решил спрятать склад пустых бутылок в комнате своей сестры, которая еще и помогала их мыть. Он был уверен в том, что Стотч не станет шариться в доме бедняка, вот только совсем позабыл про болтушку Карен, с недавнего времени влюбленную в Баттерса. Кенни так же решил не рассказывать сестре, что Стотчу не нужно знать о том, чем она занимается, ведь думал, что бутылки — последняя тема для разговора между этими двумя. К сожалению, парень оказался не прав. Когда Баттерс достал два пива из холодильника, купленного специально для хранения алкоголя в комнате Кенни, в дверях его застала Карен.       Сама по себе 13-ти летняя сестра Кенни стеснительная, робкая и необщительная девушка. У нее нет близких подруг в школе, еще не было ни одного парня, и заводить новые знакомства ей дается с трудом. Пару месяцев назад эти факты расстраивали ее. Карен не понимала, почему людям вокруг так важно бедная у нее семья или нет, не понимала, почему людям так важна чистая и опрятная внешность, девочка не могла понять почему никто не хочет узнать ее настоящую, пока не раскрыла глаза, увидев перед собой своего дорогого Баттерса. Ему все равно, бедная ли она и грязная, он просто весело проводит с ней время. Осознав, что ей никто не нужен кроме брата и его друга, который в последствии стал и ее другом, а затем объектом обожания, девочку перестали волновать окружающие. С ним она знакома очень и очень давно. Их познакомил Кенни, когда Маккормик училась еще в первом классе. За 7 лет дружбы Карен привыкла к Стотчу. Смеяться во весь голос перестало быть чем-то смущающим, плакать при парне уже не кажется постыдным, она может быть настоящей собой на едине с ним. Когда девочка перешла в среднюю школу Баттерс стал для нее третьим братом. Был даже период, когда она избегала общения с ним и с братом из-за издевок одноклассников, ведь те пускали про нее противные слухи, от чего девочка отдалилась от Стотча, но это продлилось недолго. Теперь же, стоит только его увидеть, настроение сразу поднимается в предвкушении, как они проведут время на этот раз. Совсем недавно она стала видеть в Баттерсе потенциального партнера, с которым можно обниматься не по-дружески, а вкладывая более личный, интимный смысл. С которым можно целоваться и трогать друг друга, возбуждаясь с каждым касанием не только от физически приятных ощущений, но и от осознания, что это ее Баттерс… Возможно, она стала мечтать о таких вещах из-за переходного возраста и бушующих гормнов, а может быть, Карен просто поняла, что Стотч, находясь с ней рядом 7 лет, стал примером ее идеального парня. Высокий, с острыми скулами, светлыми волосами, как с обложки и острым носиком. Он милый и очень заботливый парнишка, донельзя нежный и уютный. Когда Карен в детстве часто болела, парень, приходя в гости к другу, всегда приносил ей что-нибудь вкусненькое. В тяжелые моменты она делилась своими проблемами с ним, зная, что он поддержит и успокоит, даже не смотря на то, что своих проблем у него по горло. Когда его снова садили под домашний арест, они вместе с братом сидели под его окном и болтали о всяком разном, закидывая к нему в комнату то камушки, то монетки, то конфеты. Родители парня иногда застукивали Карен с Кенни, прогоняя их, но те уходили лишь на время. Баттерс знал, что они вернутся, а пока на горизонте их не видно, начинал планировать куда отправится после ареста первым делом. Дом Маккормиков стал для него как родным. Сидеть у них в гостях очень весело, ведь, не смотря на вонь и грязь, у Кенни много игрушек, пикантных журналов и комиксов с их любимыми гонщиками. В их доме никогда не скучно, а если быть точнее, именно с Маккормиками никогда не заскучаешь. Стотч готов проводить с ними все свое свободное время: разговаривать о важном и не важном, смеяться над чем можно и нельзя, он готов пожертвовать ради них всем, даже собой, лишь бы те были счастливы, да и пришить себя к Кенни кажется не такой уж абсурдной идеей, лишь бы находиться рядом с ним 24 часа в сутки. Однако тогда, когда это, к сожалению, невозможно, плюсом ко всему через 10 минут у него запланированна встреча с покупателем, который, вообще-то, снабжает их деньгами, он предпочел бы быстрее покончить с ним и мигом вернуться в дом друга, нежели опоздать и профукать шанс заработать, не рационально распределив время. — Бежишь на встречу? — Карен перегородила путь Баттерсу. — Да. Я немного тороплюсь. — Парень улыбнулся подруге.- Рад тебя видеть! — Я тоже рада. — Она отошла, шутливо склонив голову. Стотч поклонился в ответ и быстрым шагом направился к двери, а девушка пошла вслед за ним. — Когда придешь? — Минут через 20 уже буду здесь. — В торопях, размышляя только о том, как бы побыстрее добраться до покупателя, Баттерс не заметил выступ на полу. Он больно ударился, чуть не выронив бутылки, однако Карен придержала его за руки. — Ты цел? — Да, почти. — Пальцы на ноге заныли. — Бедный. Давай принесу лед? — Нет, все в порядке. Я быстро отнесу пиво и вернусь. — Он потряс бутылками в воздухе. — Хорошо хоть не разбились, хаха. — Это точно! — Слегка смутившись, Карен отошла. — Кстати, а зачем вы коллекционируете пустые бутылки?       Так Баттерс и узнал о затее Кенни. — Они ничего не заметят, обещаю. — Ты не можешь этого обещать, ведь не знаешь наверняка.- Пальцы Стотча горели от прилива крови. Теребить их, покусывать кутикулы и отрывать заусенцы короткими погрызанными ногтями стало привычкой парня. Таким образом он усмирял свое постоянное волнение, не давая и шанса регенерировать царапинам на пальцах. — Прекрати. - Маккормик положил руку друга в свою. - На них уже живого места нет. — Кенни, ты можешь это остановить. Нам повезло, раз пока никто не заметил. Но когда ребята узнают, что мы сливаем часть их алкашки, за которую они заплатили по полной цене, нам не сдобровать. Ты хоть представляешь сколько покупателей перестанут нам доверять? Бизнесу конец. — Каким образом они узнают? — Ну... Например, когда кому-то из страшеклассников исполнится 18 и он сам сможет покупать выпивку, ему на глаза случайно может попасться наша бутылка. Он увидит разницу, расскажет своим друзьям, а те ополчатся на нас, поставив наше дело под угрозу. Мало того, что мы потеряем работу, меня еще и снова накажут..       Маккормик не сильно сжал руку Баттерса в двух ладонях, большими пальцами потирая его запястье.       Что же делать... Терять деньги ну совсем не хочется. Столько можно заработать, если не прекращать свою деятельность.. На эти деньги Кенни мог бы купить еще один холодильник для товара, или подарить сестре самокат. Он мог бы отложить их, чтобы потом устроить Стотчу сюприз в день рождения, впервые подарив что-то дорогое и от самого сердца. Конечно, на все это можно заработать даже перкратив переливание алкоголя, однако копить в таком случае придется дольше. Но это ведь ничто по сравнению с Баттерсем. Действительно, если его накажут сильнее, чем обычно, и вина за это будет полностью лежать на Кенни, он себе этого не простит. Родители Стотча и так думают, что именно их собственный сын придумал бизнес, заставив своего однаклассника с малолетней сестрой работать на него. Если вскроется, что он продолжил торговать, Баттерса могут вообще больше никогда не выпустить из комнаты. Как минимум, они так говорят. А сынишка верит и боится, очень боится перестать видеться с Кенни. — Ладно.. - Маккормик поднес руку друга к своему лицу.- Я заполню оставшиеся пустые бутылки и покончу с этим. — Точно? - Шмыгнув носом, парень постарался вглядеться в глаза друга, скрытые светлыми волосами и оранжевым капюшоном. — Обещаю. - Кенни потерся щекой об большую, теплую руку Баттерса. Без сомнений, никакие деньги и рядом с ним не стоят. Он бесценен.