А ты будешь моим папой?

— Лань-Лань, я сказал, прижми свой зад к лавке и посиди хотя бы минуту! Нет, этот несносный ребёнок сбежал! И где его искать?! Мо Жань нервно выдохнул и резкими движениями потёр лицо. Ещё пару минут назад малыш Мо Лань сидел на лавочке, покачивая ножками и грыз яблоко, а сейчас ни сына, ни яблока. Парк хоть и небольшой, но найти пятилетнего ребёнка будет сложновато, особенно, если он - А-Лань, который может залезть в кусты или куда-нибудь провалиться. Осмотрев самые видные места, Мо Жань, подавляя внутри панику, пробежался по густым зарослям, обдирая руки, но и там никого не нашёл. — А-Лань! — кричать конечно не вариант, все смотрят на тебя как на идиота последнего, коим он собственно и является, раз потерял сына, но выбора больше очевидно нет. — А-Лань! Тишина. Что делать? Идти в полицию? Кому он там нужен? Продолжать искать? А если он убежал уже из парка? Или попал под машину? Или вообще провалился в люк? Сердце защемило. Мо Лань - единственный для него родной и любимый человек. Его папа-омега просто бросил их, закрутив роман с каким-то крутым альфой, сам подал на развод и написал отказ от ребёнка. С тех пор Мо Жань ничего не знал о нем и даже не думал. Сейчас это неважно. Нужно найти ребёнка, иначе это конец. — А-Лань! — крикнул он в последний раз и услышал сзади звонкое: «Папочка!!!» Обернувшись, замер. Его несносный сын, гордо восседая на руках у какого-то незнакомца, махал ему грязной ладошкой. Да и сам он... Словно в свинарнике валялся. И главное, прижавшись к этому незнакомцу, пачкал его светлое пальто своими ботинками. — А-Лань, мне хочется выпороть тебя и поставить в угол дня на два! — Мо Жань подбежал к ним, отрывая мальчика от мужчины и зло ругаясь. — Ты почему сбежал? Ты почему такой грязный?! — Там были утки, папа-а-а!!! — мальчик восхищённо защебетал, абсолютно не понимая тона отца. — Пять уток! И я побежал к ним... — Прошу прощения, — незнакомец поправил на шее кремового цвета шарф и Мо Жань задохнулся от нежного аромата цветов, исходящего от него. Неожиданно и приятно. — Он просто упал в пруд. Там не глубоко, но много ила, поэтому он мокрый и грязный. Я вытащил его. — Надо было его отлупить, — Мо Жань всё ещё зло зыркнул на сына. — Вот, посмотрите, он и Вас испачкал! Мо, - черт возьми, - Лань! Что мне с тобой делать?! Ох. Простите, пожалуйста. Давайте я оплачу Вам стирку? — Не нужно, — мужчина пожал плечами. — Всё в порядке. Ну, я пойду. — Ваньнин, не уходи!!! — неожиданно захныкал ребёнок. — Пойдём к нам домой, у меня железная дорога есть! И торт! — А-Лань, что за поведение? — Он омега, папа! — рявкнул сын и Мо Жань мысленно хлопнул себя по лбу. Конечно! Ну, конечно! Как он мог забыть, что эта мелкая козявка липнет на всех омег! Каким бы ни был хорошим отцом сам Мо Жань, но ребёнок хотел омежьего тепла. В свои пять он уже и сам прекрасно это понимал, а поэтому всегда просил: «Хочу папу, почему у меня нет папы?» И это было ножом по сердцу. — Простите его, — альфа цокнул языком. — Он... Мы просто с ним вдвоём и он требует папу. Думает, очевидно, что если на каждого будет кидаться, то найдёт. — Главное, что он пытается, — омега улыбнулся уголками губ, но сделал это быстро, будто маску примерил. — Удачи вам. До свидания. — Ваньнин!!! — Мо Лань снова заныл. — Будь моим папой! Пожалуйста! Тебе так сложно?! — Сын! — упрекнул его Мо Жань. — Нельзя так! — Можно! — раскапризничался ребёнок совсем. — У меня нет папы, потому что он меня не любит? И Ваньнин не хочет стать моим папой потому же? Почему меня никто не любит?! Он раскричался на весь парк и вот уже люди, которые проходили мимо, смотрели на это с удивлением: мокрый и грязный мальчик говорит такие слова. Чу Ваньнин замер, пялясь широко распахнутыми глазами на это чудо. Сердце противно сжалось, когда он вспомнил о том, что его сын, которому было уже десять, так же отчаянно просил отца. Чу Ян был тихим мальчиком, одиноким. Его друзьями были книги и его альбом для рисования. Он всегда копался в своей комнате, а потом приходил к папе и они вместе собирали мозаику или читали. Отец А-Яна бросил Ваньнина сразу, как только узнал о беременности и сказал, что ему не нужны дети. Либо аборт и счастливая жизнь дальше, либо - расставание. И Ваньнин захлопнул за ним дверь. Сына позже записал на свою фамилию и никогда не рассказывал ему о его дурацком отце. Но малыш рос и видел, как его одноклассников забирают оба родителя и стал спрашивать. А потом просить. Сейчас же этот крохотный Мо Лань напомнил об этом и стало горько. Несчастные дети, которым хочется иметь полную семью и любовь обоих родителей. К сожалению, очевидно, ни он, ни этот мужчина перед ним не могли им этого дать. — Прости, маленький, — Чу Ваньнин подошёл снова, — у меня уже есть сыночек. — Но я тоже хочу быть твоим сыном! — Я не знаю, что делать, — Мо Жань даже покраснел. — Я думаю, нам сейчас стоит попрощаться и скорее разойтись. Придётся потерпеть его крики. — Наверное, — Ваньнин опустил голову. — До свидания. — Да. Спасибо, что вытащили его из пруда. — Не за что. Но стоило им сделать хоть шаг друг от друга, как Мо Лань закричал сильнее и омега не выдержал. — Ай, дайте мне его на руки! — он сам выхватил мальчика, прижал к себе и тот отчаянно потянулся ближе, прижался сильнее и, уткнувшись носиком в шею, задышал спокойнее. Мо Жань, раскрыв рот, уставился на это ошалелым взглядом и забыл вообще обо всем нам свете. Его сын, это ходячее бедствие, действительно так сильно нуждался в тепле омеги? Вон, даже всхлипывать перестал, обнимая чужого мужчину. Ваньнин поглаживал А-Ланя по голове и что-то тихо шептал ему на ухо, а потом, дождавшись кивка, посмотрел прямо. — Пойдёмте со мной. Мо Лань хочет есть, а у меня дома сын, я не могу задерживаться. — У Мо Ланя есть место, где он может прекрасно поесть, — Мо Жань заторможенно проглотил слюну. — Вы прекрасно понимаете, что он снова сейчас будет плакать. Поест, возможно уснёт, тогда заберёте его и мы распрощаемся. — Хорошо, — альфа посмотрел на сына с укором. — Ужас, а не мальчишка. — Не говорите так. Я его понимаю. У самого такой же. — Вы без мужа? — Да. И А-Ян тоже просил отца. Сейчас уже взрослый, может и хочет, но не говорит об этом. Пойдёмте, здесь недалеко. Мо Вэйюй хмыкнул и поплелся за этим удивительным незнакомцем.

***

Дома у Ваньнина тепло и уютно. А ещё очень вкусно пахнет. Мо Жань смотрит за тем, как омега снимает грязное из-за А-Ланя пальто, небрежно кидает его на спинку стула и тихо проходит в спальню. — Раздевайтесь. Ванная налево. Сейчас я найду что-то, что можно надеть Мо Ланю. — Не стоит, это неловко, — Вэйюй скидывает ботинки и помогает сыну стащить куртку. — У него все мокрое, Вы хотите, чтобы он заболел?! Там всё есть и всё чистое, искупайте его. Неожиданно из комнаты показывается чёрная макушка и красивое милое личико с большими глазами. Мальчик, завернутый в плед, недоумевающе смотрит на незнакомых людей и тихо говорит: «Здравствуйте», а потом юркает в папину комнату. — Папа! — А-Ян, солнышко, — Чу Ваньнин поднимает сына на руки - не смотря на его возраст ребёнок очень худой и лёгкий. — Это... Наши гости. Они немного побудут у нас. Помоги мне найти твои детские вещи. Мальчик молча кивает и позже относит в ванную футболку и штаны. Мо Жань благодарит, продолжая купать сына в горячей воде, смывая грязь с волос и нашептывая ему, что так вести себя нельзя. Но Мо Лань даже толком не слушает. У него будет папа и братик! Это же так здорово! — Папуль, — Чу Ян помогает Ваньнину накрыть на стол, — а они... Будут с нами жить, да? — Нет конечно, — омега хмыкает. — Мальчишка упал в пруд, я вытащил его оттуда, а потом он начал плакать и не хотел меня отпускать. — Пап, а тот дядя - он альфа? — ребёнок кусает губы. — Да, котенок. — Понятно, — выдыхает А-Ян и принимается перемешивать салат в глубокой миске. Он не продолжает свою мысль, но Ваньнин и так знает. Это всё действительно понятно. А-Ланю хочется иного тепла и ласки, которые могут дать только омеги, а А-Ян скучает по защите отца. Скорее всего он и сам презентует себя омегой в будущем, поэтому так отчаянно и просил раньше о таком, но сейчас он слишком застенчив. Поэтому, когда на кухню заходит Мо Жань и А-Лань, тот краснеет и убегает к себе в комнату. — Он совсем не рад гостям, — усмехается Вэйюй. — Кстати, моё имя Мо Жань, а то, получается, я знаю как Вас зовут, а... — Я знаю, А-Лань мне рассказал, — улыбается омега. — Когда я его из пруда доставал, он мне, кажется, всё на свете рассказал. И о том, что у вас собака была и как дядя Сюэ недавно купил машину. Мо Жань рассмеялся. — Болтливый какой. Зато когда действительно нужно что-то сказать, он молчит. — Он ещё маленький, позже поймёт. Вы начинайте есть, я пойду позову А-Яна. Вы не думайте, он просто... У нас не бывает гостей, для него это непривычно. Омега ушёл, оставляя Мо Жаня и Мо Ланя одних. Мальчик хлопнул в ладоши и подпрыгнул на месте. — Здорово! — Чему ты радуешься, мелочь? — Па-а-пе! И братику. — Закатай губу, сопля. — Ну нет! — Сядь и поешь. И только попробуй разлить что-то на себя. Ребёнок послушно сел за стол, принимаясь ковыряться палочками в рисе, а потом восхищённо замер, потому что на кухню вернулись Ваньнин и А-Ян. Оба сели рядом, одновременно расстелили салфетки на коленях и улыбнулись друг другу. Чу Ян с интересом рассматривал то Мо Жаня, то Мо Ланя, а потом, доев, попросил папу разрешения поиграть с новым знакомым. — Котенок... — Нам уже пора, — Мо Жань потрепал мальчика по голове и заметил, что тот потянулся за ладонью. — Не пора! — нагло заявил А-Лань и, схватив А-Яна за руку, потащил в комнату, будто это был его дом. Мо Вэйюй всё же шлепнул себя по лбу. — Невоспитанный. — Всё нормально, — Ваньнин стал собирать посуду. — Пускай поиграют. В любом случае, только не обижайтесь, но в девять вам придётся уйти, мне нужно будет с А-Яном сделать его задание и заняться своей работой. — Я понимаю, конечно. О чем речь. Давайте я помою посуду, — Мо Вэйюй встал из-за стола. — Вообще, вся эта ситуация... Она такая глупая. — Да уж. — Придётся еще раз поговорить с сыном и снова, кажется уже в сотый раз, объяснить ему, что нельзя себя так вести. — Я не первая жертва? — засмеялся омега. — О, нет. Но он впервые зашёл так далеко. Обычно я уговаривал его и он соглашался вернуться домой. Плакал, да, но вот так... Мы ещё ни у кого не были. — Прости, а, - не моё дело, конечно, - твой омега, он не общается с вами? Мо Жань хмыкнул. — Нет. Не знаю о нем ничего. Он с А-Ланем несколько месяцев пробыл, а потом свалил. Стал гулять и в итоге подал на развод. Считаю, что оно к лучшему. — Больно, наверное, вот так? Когда женаты и такое... — Ну, само-собой. А ты не знаешь об этом разве? — Нет. Отец А-Яна ушёл, когда я только узнал о беременности, — Ваньнин прижался бедрами к подоконнику. — Мы не были женаты. — Вот с этим считаю повезло. Иначе бы непонятно что было, — альфа вытер руки о полотенце. — Извини, ещё раз. Я понимаю желания моего сына, но отучить не получается. — Так почему не найдёшь себе мужа, а ему папу? — Ты серьёзно? Кому нужен альфа с ребёнком? Это не кошка или собака, а ребёнок! Думаешь, я не пытался? Но все, стоит им услышать о сыне, мнутся и прощаются. Я уже сам забыл, что такое омега. — Аналогично, — произносит одними губами Ваньнин. — А-Ян тоже просит отца, но альфы... Такое ощущение, что им нужно только одно от нас - тело. И узнав о ребёнке, как ты и сказал, прощаются. Я последний раз был с альфой... Боже, кажется уже три года прошло. — В итоге наши дети страдают. — Да уж. Неожиданно наступила тишина. Мо Жань молча мыл посуду, пока Чу Ваньнин, сидя на окне, смотрел на него. Оба думали друг о друге, о произошедшей ситуации, но почему-то больше тем для разговора не было. Ситуацию спас Чу Ян, который забежал на кухню и сказал, что Мо Лань заснул. — Вот. План сработал, — Мо Вэйюй улыбнулся. — Да и время близится к девяти. Пора бы уже и домой. — А вы разве не останетесь? — впервые заговорил с ним мальчик. — Прости, зайчик, нет. — Я так и думал, — у ребёнка неожиданно задрожали губы. — До свидания. — Не расстраивайся. Понравилось играть с моим А-Ланем? — Угу. — Тогда, может, папа разрешит вам ещё как-то поиграть? — Мо Жань поднял глаза на всё ещё сидящего на окне Ваньнина. Тот кивнул. — Почему нет. — Тогда, запиши мой номер, пожалуйста. Я думаю, что буквально завтра мы снова встретимся. Омега снова кивнул и потянулся за телефоном.

***

— Я знаю одни волшебные слова, — Чу Ян садится перед Мо Ланем на колени. Мальчик заинтересованно поднимает на него глаза и с восторгом смотрит. От Яна он балдеет, если бы только им разрешили остаться вместе навсегда! Его старший братик добрый и очень умный, много знает и охотно рассказывает пятилетнему А-Ланю всё-всё. — Какие? — Сначала загадываем желание. После этого нужно сказать: «Я считаю до трех! Раз, два, три!» и оно обязательно сбудется. Мо Лань хмыкнул. — Так просто? — Да. Главное, верить в это. — Давай попробуем? Чу Ян робко кивнул. — Только загадывать нужно про себя, молча, то есть. Иначе не сбудется. Готов? — Да-да, конечно! — мальчишка нетерпеливо заерзал на кровати. — А оно сразу тогда сбудется? — Наверное. Думаю, да. — Тогда, я загадываю! «Хочу, чтобы Чу Ваньнин стал моим папой. Я считаю до трех: раз, два, три!» «Хочу, чтобы дядя Мо стал моим отцом. Я считаю до трех: раз, два, три!». Оба мальчика переглянулись и рассмеялись, будто слыша мысли друг друга. Мо Жань и Чу Ваньнин ожидаемо сблизились из-за детей, которые просили встречи чуть ли не каждый день. Оба - и Мо Жань, и Ваньнин по очереди забирали детей из садика и школы, отвозили к себе домой и проводили время вместе по очереди. Довольно часто их можно было встретить вчетвером в парке и они до безумия напоминали семейную пару. Мо Жань с каждым разом всё больше и больше проникался к Ваньнину. Омега был мил и обходителен, к нему хотелось тянуться и каждое их прощание было печальным. Храбрости предложить свидание ему почему-то не хватало, поэтому Вэйюй тоскливо вздыхал и полными нежности глазами смотрел на мужчину. Ваньнин ошарашил его как-то сам. Это было уж достаточно поздно. Дети спали, довольные тем, что родители разрешили остаться вместе до утра. Вино, которое они купили для этого вечера, оказалось допито и немного захмелевший Юйхэн неожиданно сказал: «Т-ты бы хотел меня обнюхать? Я хочу раскрыть тебе свой запах. Может, понравится». У Мо Жаня закружилась голова от этого предложения. Обнюхать омегу - это значит быть к нему настолько близко, насколько это возможно. Это было интимнее, чем поцелуи. И этот прекрасный Ваньнин предлагает такое! — Не шути так, это очень плохо, — усмехнулся он нервно. — У меня давно не было никого, думаешь, я сдержусь? — Я не шучу, — Чу Ваньнин положил руки на стол. — Я долго думал... Мы с тобой стали довольно близки и находимся в одной ситуации. Так, почему бы нам не стать друг для друга ещё ближе? Да, между нами, возможно, нет чувств, которые должны быть для создания семьи, но между нами, кажется, неплохая дружба и уважение друг к другу. Мы уже полюбили своих детей. Тем более, ты сам знаешь, чего хотят они. Я не предлагаю тебе свадьбу или что-то... Просто. Давай мы попробуем? У меня тоже давно никого не было, поэтому я тоже не сдержусь, но я и не хочу. Ты - единственный человек, с которым я бы хотел создать сейчас семью. — Не говори так, иначе я сделаю тебя своим, — прикрывая глаза, шепнул Мо Жань. — Чего я и добиваюсь. Извини, я не умею как-то иначе, у меня только однажды были отношения, которые сам знаешь во что превратились. У меня нет опыта в этом, я плох, очевидно, в сексе, но... — Ваньнин! Руки противно задрожали. Альфа подсел рядом и с жадностью в глазах спросил: — Для тебя это всё не слишком? Ты же понимаешь, что я сделаю с тобой? — Да, — честно ответил омега, слегка подрагивая от близости Мо Жаня. — Но у меня нет чувства, будто я что-то делаю не так. — Ваньнин... Ты... — Ты не хочешь? — Очень хочу, — сипло бормочет он, пожирая мужчину взглядом. — Как тебе удобнее, чтобы я обнюхал тебя? Чу Ваньнин кусает губу и неловко ломает тонкие пальцы. — Обними меня. Можно я сяду к тебе на колени? — омега оказывается слишком близко, и Мо Жань задыхается. Он смотрит прямо, с каким-то огнем, желанием, а затем спускается взглядом к шее. Белая футболка слегка большевата для такого маленького Ваньнина, помимо шеи оголены ещё и ключицы, поэтому альфа не сдерживается больше: порывисто наклоняется к шее омеги, прикрывая глаза. Тянет запах феромонов и облизывается. Чу Ваньнин почти не дышит, когда Мо Вэйюй начинает активнее обнюхивать его. Носом не касается, только невесомо ловит воздух рядом с ароматной шеей. Он мысленно извиняется перед Юйхэном и опускает руки тому на талию, чуть приобнимая и удерживая омегу рядом. Тот же с готовностью подаётся вперёд, отклоняя голову в сторону и тоже дышит феромонами альфы. Он и до этого его чуял, но так близко и сильно - ещё ни разу. — Ва-а-ньни-и-ин, — выдыхает вдруг Мо Жань. Он жмётся к нему, однако шеи касаться боится, не хочет спешить. Но омега понимает, чего тот хочет, и он совсем не против. — Ты можешь, — выдыхает он, закатывая глаза от удовольствия, — можешь меня коснуться. — Спасибо, — шепчет альфа и тут же проезжается кончиком носа по пульсирующей венке. Юйхэн дрожит от этого жеста, и его футболка плавно спадает с плеча, словно давая больше места для касаний. Мо Жань тянет глубже мягкие феромоны, от которых сильнее вырабатывается слюна и от которых нестерпимо хочется пометить этого божественного омегу. Вэйюй урчит в ответ на ощущения собственного организма, жмётся ближе, прилегая уже всем телом к нему, а затем мягко целует в местечко с пахучей железой. А Чу Ваньнин позорно стонет на этот жест, доверительно обмякая в чужих, сильных руках. Тот держит крепко, не даёт упасть, а затем и вовсе собственнически прижимает к себе, обвивая руками и зарываясь носом в плечо. Так хорошо и спокойно. — Блять, — шепчет в забвении он, наслаждаясь близостью. — Ты с ума меня свёл за минуту. Какой ты, а. Хочу, чтобы моим стал. — И я тоже безумно этого хочу, — робко произносит Ваньнин, а затем аккуратно склоняется ближе и прикасается губами к губам альфы. И в этот момент со стороны двери одновременно раздаются два детских голоса: — А ты станешь моим папой?! Чу Ваньнин, смеясь, прячет покрасневшее лицо на плече у Мо Жаня, пока тот, улыбаясь, кивает. — Обязательно. Теперь, видимо, обязательно. Чу Ян смотрит на Мо Ланя и хитро улыбается: желание сбылось.