разбитые сердца ломают тела

⠀⠀       новый мир — далеко не сказочный. в нём лишь жадность, жестокость, отчаяние. потерянные дети убить друг друга готовы, только б самим выжить. в глотки зубами вгрызаются и на части рвут плоть мягкую, тёплую. кровь струится, на землю брызжет, одежда испачкана. пятен вовек не выведешь, рук не отмоешь, что багрянцем насквозь пропитаны.       палачу лишь одна задача предписана — казнь вершить, да помалкивать. спорить с лидией бесполезно, она здесь главная. корона незримая на макушку, как видно, не давит ничуть, как и бремя правления. самопровозглашённая королева себе на уме, лишь иногда к марку, на ухо шепчущему, прислушивается, страх и жестокость выбрав своими спутниками.       андрей молча повинуется. один из первого поколения. кто, как ни он, мир отстроит заново, по частям, из обломков прошлого? пыльные руины служат жилищем взамен стерильному бункеру, но не дарят тепла. на картинках в брошюрах домики казались уютными, обнесёнными двориками и живой изгородью кустарников. кладка кирпичная и красивая черепица на крышах. в реальности — бездушный камень и бетон, ничего больше.       всё остальное — хрупкое, испещрено уродливыми шрамами и по швам расползается, только лишь коснёшься подушечками пальцев. разрушение и смерть вместо рождения новой жизни — всё, что осталось последним поколениям. жестокость людская и инстинкты звериные толкают всё ближе к пропасти, размывая границы реальности, мутной пеленой застилая глаза и туманя рассудок.       андрею легко ненавидеть себя, да и всех остальных в придачу, до краёв наполняясь отвращением, а вот любить — куда сложнее. эла, в его жизнь вошедшая, смотрит опасностям в глаза с вызовом, подбородок вскидывая. она прекрасна, словно бушующая стихия, жизнью наполнена. ей бы жить так, как хочется, без страха и сожаления, с сердцем открытым, неистовым. ей бы птицей свободной взмахнуть крыльями и взмыть в поднебесье.       андрею этой храбрости всегда недоставало. обещал ведь, что никому её не отдаст на растерзание, не позволит навредить, оставляя на нежной коже раны кровавые. эла плачет. соль разъедает края глубокой ссадины, причиняя боль. хрупкое девичье тело дрожит от пыток и холода, но держится до последнего. глаза её — точно грозовые облака с зигзагами молний, сверкают извечной силой неистовой.       разбитые сердца ломают тела, прорывая грудные клетки. разбитые сердца в унисон бьются за рёбрами, будто андрей и эла — единое целое. смотреть ей в глаза почти невыносимо. хворост в костре горит яркими всполохами, ввысь устремляясь языками пламени, что лижут кожу псами преданными. всё, что остаётся этому дивному новому миру — витающие в воздухе гарь и пепел, крик в ушах и ненависть под кожей.

не сберёг, не спас, не защитил, бросил её напуганной. больше нет права на оправдания. андрей не сможет забыть, так что гнить ему теперь в своей могиле.

⠀⠀