Break into my heart

Been numb so long, I just wanna feel somethin' Я так долго был в оцепенении, что просто хочу что-то почувствовать. Used to be so strong, how did I forget? Когда-то я был таким сильным, как я мог забыть?

Has the world gone cold? Have I lost my soul?

Неужели мир охладел, неужели я потерял свою душу?

Feels just like forever,

Такое чувство, что это навсегда,

And all I felt is nothin'

И все, что я чувствовал — это пустота.

      Я сбился со счета. Каждый день был слишком похож на предыдущий. Настолько, что я потерял счет времени где-то через год после того, как Эксайл и его приспешники покинули наш мир. Хаос, неужели прошло столько времени? Казалось, что это было вчера… Воспоминания были слишком свежи в моей памяти и я никак не мог избавиться от кошмаров по ночам, но как бы я не пытался забыть те события, они возвращались с еще большей силой, будто хотели добить меня окончательно. Может быть стоило так и сделать, погрузиться в них и попробовать выжечь эти остатки горечи, но я перестал чувствовать что-либо другое слишком давно.       То есть… Я пытался убедить себя в этом, но очевидно… Я мазохист. Только чертов псих может желать того, что убивает его снова и снова. И я не был уверен, что готов от этого избавиться когда-либо, потому, что каждый день я хотел этого все больше. Вернуться в прошлое? Почувствовать ветер в своих иглах и увидеть эту самодовольную ухмылку. Зачем мне это? Я не знаю… Я не уверен, что с моей головой все в порядке. Кажется, я сошел с ума после очередного кошмара, преследующего меня. Знаете какого это, видеть как твой союзник, которому ты мог доверить свою жизнь уничтожает твою веру в него мир одним ударом в спину? Своим гребаным хаос-копьем. Я знал, что это невероятно больно. Я думал, что могу пережить это, ведь я верил, что он не должен причинить мне вреда, ведь он спас меня однажды…       Или я всего лишь убеждал себя в этом, потому, что не мог поверить в то, что он слишком тщеславен?       Говорят, что любовь слепа, а я любил его всем сердцем. Я чувствовал в нем опору и поддержку. Когда я не справлялся и был на грани отчаяния, когда мне не хватало сил, он всегда был рядом. Боролся со мной рука об руку, не жалея себя и я верил ему так же, как себе. Он научил меня многому…       Пустота была одной из вещей, которые я никогда не хотел бы чувствовать в своем сердце, но он научил меня и ей. Разочарование, горечь, страх предательства. Это то, что ты чувствовал, когда узнал, что Джеральд создал тебя, чтобы отомстить за Марию, которую ты даже не знал? Долбаный говнюк, я никогда не думал, что моральная боль может быть настолько испепеляющей. Ты хотел, чтобы я понял тебя, сволочь? Что ж, наслаждайся тем, что ты теперь абсолютно одинок. Наслаждайся тем, как я избегаю тебя снова и снова, когда ты пытаешься найти меня на пустынных холмах мест, где мы с тобой когда-то бывали. Наслаждайся тем, как я стал похож на тебя. Нелюдимый и жесткий, отвергающий любые попытки сблизиться. Тебе нравится, Шэдоу?        Тебе нравлюсь я такой? Признайся, ты хотел этого, когда отдавал последний изумруд врагу? Признайся, ты был рад, что я взял весь бой на себя, ведь ты слишком устал бороться, верно? Я надеялся до последней секунды, что ты встанешь и поддержишь меня, видя как я слаб после твоего предательства. Гораздо больше, чем я мог себе представить. Я никогда не чувствовал себя таким опустошенным. Я правда не ожидал, что выживу с такой раной в груди. Но, к несчастью, я выжил. Без тебя.       Почему же ты хмуришься, когда ветер сносит тебя с ног, если ты пытаешься догнать меня? Удивлен, что я стал быстрее, чем ты? Мне нужно было избавиться от пожирающей душу, черной дыры. Спасибо, что научил меня ненавидеть следы твоей обуви на песке. Спасибо, что научил меня чувствовать твой хаос за километр. Бежать быстрее было куда проще, когда кровь горит от гнева и отчаяния, а слезы жгут глаза. Спасибо, что заставил меня научиться игнорировать любую боль. Скорость всегда была моим наркотиком, но со временем, я перестал ощущать и ее, потому, что ничто не могло заменить то, что я когда-то лелеял в своем сердце. Оно было сильнее меня.       Мне не хватало его. Особенно когда я вспоминал его взгляд в своих снах. Такой же потухший как в тот день, когда он понял, что его цели были ложными. Покаяние? То, что я прочитал в этих кроваво-алых глазах. Это было покаяние, да? Или я снова обманываю себя, потому, что я слишком хочу вернуть его? Какой же идиот…       

I spend most my life, always chasin' somethin'

Я провожу большую часть своей жизни, постоянно преследуя что-то.

I wonder what it's like to have no regrets

Интересно, каково это-ни о чем не сожалеть?

Has the world gone blind? Have I lost mind?

Неужели мир ослеп, неужели я сошел с ума?

Lord, I can't remember,

Господи, я не могу вспомнить,

I just wanna feel somethin'…

Я просто хочу что-то почувствовать…

      Я хотел, чтобы он догнал меня, повалил на землю и заставил слезы счастья хлынуть из моих глаз, когда я буду видеть его решительный взгляд. Такой же красивый и смелый, не терпящий пререкательств, как раньше. Требующий, чтобы я выслушал, хочу я этого или нет. Тот же заботливый и внимательный. Когда он будет говорить мне о том, как сожалеет. Когда я буду слышать его голос и чувствовать, как его руки прижимают мои запястья к траве, чтобы я не вырывался. Когда он сделает все, чтобы я снова не смог сбежать, даже несмотря на то, что я буду бить его так сильно, как могу, пока мои руки не ослабнут, потому, что я все еще хочу чувствовать его дыхание. Слышать ритм его сердца.       По какой-то глупой причине я не мог забыть его и я хотел, чтобы он наполнил мою истерзанную душу чувствами. Снова. Я не мог больше чувствовать пустоту. Меня тошнило от равнодушия и отрешенности и никто не мог вылечить меня. Даже я сам.       Теперь я понимал его лучше. То, когда он хотел избавиться от воспоминаний о Марии. То, что вело его, когда он мечтал, чтобы его сердце перестало разрываться на куски. Он хотел избавиться от боли, потому, что знал, что нельзя вернуть прошлое. Хах, очевидно, я слишком больной, если пытаюсь изменить это? Можно ли оправдать его, если он рискнул миром ради своих целей? Но мне плевать. Лучше чувствовать боль, чем не чувствовать ничего… По крайней мере, я буду знать, что все еще жив. Если я уже не умер.

Break in to my heart, I need to feel the pain again

Ворвись в мое сердце, мне нужно снова почувствовать боль.

Tear it up and bruise it. Wreck it and abuse it, let it cut beneath the skin

Порви его и покалечи. Разрушь его и злоупотребляй им, пусть оно проникает под кожу.

Break in to my heart and make me feel again…

Ворвись в мое сердце и заставь меня снова почувствовать…

      Наверное мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что около разрушенного портала стояла на коленях черная фигура. Но этих секунд ему хватило, чтобы обернуться и заморозить меня взглядом. Я почувствовал, что что-то не так… Что-то неуловимое, мрачное и печальное витало в воздухе и я почти упивался тем, как это заставляло меня наслаждаться горечью. Отрицанием. Словно он приманивал меня избытком своих эмоций, которые я впитывал как губка. Они растягивали улыбку на моих губах впервые за долгое время, потому, что я видел подобие слез на его глазах. Мне хотелось смеяться. Неужели я довел его до отчаяния?       Он держал в своих обнаженных ладонях тот самый последний изумруд, искрами отражающийся в его зрачках и убийственно напоминающий мне о том, как сильно болел мой шрам, оставшийся от его атаки в тот роковой день. Только сейчас я заметил, что все ингибиторы давно были сняты и покоились под моими ногами, изображая жертву, которую он собирался принести. Он печально улыбнулся и тяжело вздохнул, на секунду закрывая глаза, будто готовился к чему-то слишком сложному. В этот момент моя пустота дала трещину.       Его вид был настолько потрепанный, как будто он был истощен поисками. Худой, бледный, весь в пыли. Его прежде безупречные иглы топорщились в разные стороны и я усмехнулся, когда в моей голове промелькнула мысль. Жалкий. Мы стали слишком похожи, не так ли?       Оставшись в одиночестве, изумруд похоронил себя так глубоко, что никто не мог найти его. Он пытался защитить себя и я не искал этот камень несколько лет, потому, что знал, что это бесполезно, но теперь, потерянная реликвия светилась в полосатых ладонях и я задержал дыхание, когда мое сердце замерло, почувствовав поток забытой утешающей энергии, знакомо пульсирующей в моих венах.       — Ты умрешь, если попытаешься вернуть ее. Портал не сработает, даже, если…       Мой голос неожиданно дрогнул, когда он слабо улыбнулся, не дав мне закончить предложение, потому, что впервые в жизни я увидел, как с его щеки стекает слеза. Он решительно кивнул и с любовью посмотрел в мои глаза, заставляя меня испуганно вздрогнуть, когда он произнес:       — Не её… Тебя…       Изумруд приветливо вспыхнул в его руках, освещая его грудь с выдранными клочками меха. Я прижал уши к голове, когда осознал, что он пытался вырвать не только мех.       — Я хочу все исправить. Прости меня, Соник.       А затем пещеру залил ослепительный свет, в котором я услышал лишь до боли знакомый «Хаос Контроль». И все исчезло. Так же, как моя боль.