Цвет моего неба

Наверное, спокойствие на душе — это и есть доброе утро. Тэхёну сегодня было спокойно и тепло. Как вообще утро может быть не добрым, когда ты просыпаешься рядом с любимым человеком? Когда можешь спокойно обнять его спящего, ничего не требуя взамен? Можешь обнять своего человека, созданного специально для тебя и, наконец, подаренного тебе судьбой. «Твой человек не тот, кому с тобой хорошо. С тобой может быть хорошо сотне людей. Твоему человеку — без тебя плохо». Тэхён теперь знает это наверняка, поэтому вчера бросил всё и ночью помчался к Чонгуку, которому было плохо. Тот сам позвал его и остро нуждался в нём. Чонгук позвал — и Тэхён приехал, потому что и сам ощущал каждой клеточкой своего тела это его «плохо». Тэхён бесшумно вошёл в тёмную комнату уже поздним утром. Чуть приоткрыл жалюзи и откинул окно, впустив в душное помещение лучики света и свежий воздух. На кровати, обняв подушку, ещё спал Чонгук. Ночь у них обоих выдалась тяжелая. Тэхён то приносил ему воду и раскрывал, потому что тот жаловался на духоту и жар. То накрывал его потеплее и обнимал, согревая, потому что тот дрожал от холода и тесно прижимался. Чонгук не прекращал во сне метаться и шептать: «Отец, не надо. Юми, прости. Тэ, не уходи.». Только ближе к утру он крепко уснул. Тэхён же почти не спал и встал этим утром довольно рано. Сходил в душ, долго стоял под струями горячей воды, а после с удовольствием приготовил для них плотный завтрак. Удивительное дело, Тэхён готовит завтрак! Он редко готовил самому себе, но умел делать это вкусно. А сегодня ему этого очень захотелось, и получилось вроде сносно. Но понравится ли Чонгуку? Хотелось поскорее это выяснить и Тэхён решил, что пришло время его разбудить. — Доброе утро, — протянул Чон шёпотом, когда почувствовал на щеке мягкий поцелуй. — Доброе утро, соня. Уже почти полдень. Как тебе спалось? — не прекращая целовать его, шептал Тэхён и гладил ладонью спутавшиеся волосы. — Не помню, как уснул. Но спал крепко. Спасибо, что приехал, поддержал и остался до утра, — слабо улыбнулся Чонгук, всматриваясь в довольное лицо Тэхёна Чонгук сегодня проснулся счастливым. Это его утро было самым добрым из всех прошлых. Он не помнил того, что было ночью, а Тэхён, видимо, и не собирался рассказывать, но Чонгук чувствовал себя гораздо лучше. — Не благодари. Я не мог по-другому, — и снова поцеловал, ловя на себе нежные прикосновения сильных рук. Чонгук крепко прижал его к себе, утягивая прилечь рядом. Тэхён поддался, устроившись поудобнее. — Я приготовил завтрак и ждал, пока ты проснешься. Вставай. Сходи в душ и сразу на кухню. — Хорошо-о-о, — Чон сладко потянулся и зевнул, намеренно приблизившись к Тэхёну и чмокнул того в щёку, — А что у нас на завтрак? Я та-ак проголодался! — У нас много чего. Увидишь. Я очень старался, поэтому поспеши, пока всё не остыло. Чонгук только угукнул и вяло поднялся с кровати, покачиваясь и зевая. Буквально на ходу он стянул с себя то, во что вчера одел его для тепла Тэхён. Из одежды на нём теперь оставались только боксеры, и выглядело это более чем горячо. Тэхён невольно засмотрелся. С потемневшими от желания глазами, лежа на кровати, он наблюдал за неспешными и расслабленными перемещениями Чонгука по комнате. Его крепкое тело в полуобнаженном виде — это уже само по себе немой призыв. А эти полусонные неторопливые движения, как прелюдия к главному. От них у Тэхёна неимоверно закипала кровь. Вчера он сам одевал его. Видел всё это, но подобные мысли не посещали. Чонгук был в разбитом состоянии. А сегодня он не знал, куда деться от накрывшей волны желания. Ну не набрасываться же на него, в самом деле? Чонгук, подмигнув ему, наконец, скрылся в душе, а после сразу послышался шум воды и его тихое пение. Тэхён улыбнулся. Поёт, значит всё налаживается. Позволив себе несколько минут понежиться в кровати, Тэхён нехотя поднялся. Убрав вещи по местам, он накинул покрывало на постель и двинулся на кухню, как вдруг услышал громкий звонок в дверь. Поначалу не хотел открывать, но звонок повторился. Решив, что всё же стоит выяснить, кто же там напрашивается в гости к Чонгуку, он открыл дверь, увидев на пороге женщину. Та стояла и в изумлении рассматривала Тэхёна. Видимо, не его она ожидала увидеть на пороге. — Здравствуйте, а Чонгук дома? Я к нему, — осторожно и несмело поинтересовалась она, не сводя с Тэхёна заинтересованного взгляда. — Да, здравствуйте. Он в душе. Только проснулся. Проходите. Незнакомка замялась на мгновение, но потом прошла, осматриваясь по сторонам. — Спасибо. Я Чха Мира. Мама Юми. Его неве… Бывшей невесты. А вы? — не переставая с интересом рассматривать его она остановилась лицом к лицу, устало улыбнувшись. — А я Ким Тэхён. Друг Чонгука, — без особых эмоций в голосе и на лице ответил он. Ему непонятно было, для чего она явилась. Обвинять? Упрекать? Устроить скандал? Если так, то Тэхён этого не допустит. Он вежливо предложил ей присесть и устроился напротив. — Тэхён? Это же Вы были с ним вместе в том самолете? А разве Вы друзья? Я этого не знала… — женщина всё также не сводила с него долгого, изучающего взгляда. Видимо, пыталась что-то понять или разгадать. — Да. Уже друзья. Нас очень сблизил этот случай. Думаю, здесь не требуется объяснений, — парировал Тэхён, — Может, кофе? — Кофе? Нет, спасибо, — ответила она, нервно теребя ручку от сумочки. Похоже, ей ещё много о чём хотелось его спросить, но она не решалась. Тэхён сам решил ответить на её неозвученный вопрос о том, что он делает с утра в квартире Чонгука. Очевидно было, что её этот факт очень интересует. — Вчера ночью Чонгук позвонил мне и позвал для поддержки. Ему было очень плохо после того, как он узнал про Юми, поэтому если Вы пришли выяснять отношения, прошу Вас быть сдержаннее. А лучше всего, перенести тяжелый разговор на потом. Ему и так сейчас нелегко. За эти последние несколько дней произошло много неприятных событий. Стресс ему не на пользу. Пожалуйста, поймите меня. Тэхён был убедителен. Говорил серьёзно и жёстко, не сводя с женщины пристального взгляда, под которым она буквально сжалась. Он решил, что больше никому не позволит доводить Чонгука до того состояния, в котором обнаружил его вчера. Мама Юми смотрела на него непонимающе. Какие выводы делала — неизвестно. — Да, ну что вы! Никаких выяснений не будет. Чонгук мне как сын. Я пришла, чтобы его успокоить. Хочу просто поговорить, — наконец, начала она. — Успокоить? — удивился Тэхён. — Да. Ведь он мне не чужой. Он рос на моих глазах. Я для него как вторая мама и не стала бы ему вредить. Особенно после того, что он пережил в том самолете. А Юми… Дочь слишком остро отреагировала на их расставание, но она уже в порядке. Ей гораздо лучше. Мы скоро вернемся домой, и там она точно забудется. — Тетушка Мира? — позади послышался удивленный голос Чонгука, который незаметно для них обоих вышел из душа и неизвестно сколько вот так стоял, слушая их разговор. Оба обернулись на него. — Что Вы здесь делаете? Что-то с Юми? — Нет, Гуки. С ней всё хорошо. Я пришла, чтобы поговорить с тобой лично, — она поднялась со стула, подошла и обняла его, как родного сына. Чонгук с радостью принял её объятия. — Мы скоро возвращаемся домой. А я хотела попросить у тебя прощения. Тэхён понял, что подобные разговоры должны происходить наедине, и вышел в другую комнату, чтобы не мешать им. — Прощения? — недоумевал Чонгук. — Да. Это мы, родители, виноваты во всём. Мы не должны были на вас давить и внушать мысли про свадьбу. Надо было дождаться вашего взросления и дать возможность самим решать. Прости меня, Чонгук. Мы лишили вас возможности гулять, влюбляться, совершать ошибки. Привязали вас друг к другу. И что из этого получилось теперь? Ты потерянный и разбитый, Юми с нервным срывом. Отцы не общаются. Только мы с твоей мамой не рассорились. Этого не будет. Мы с ней очень близки столько лет. Мы постараемся всё исправить и помирить отцов. Не обижайся на своего, он погорячился. Он сложный человек, но тебя очень любит. Всё обязательно наладится. Просто нужно время. — Мира, что сделано, того уже не исправить. С отцом мы разберёмся сами, но я очень переживаю за Юми. Не оставляйте её одну. — Да, Гуки. Мы собираемся свозить её на Чеджу. Она любит там отдыхать. Отвлечется и развеется. Да и мы с отцом давно не были в отпуске. Ты тоже себя береги. Знаешь, а у тебя замечательный друг. Тэхён так за тебя переживает. — Да, он хороший… хороший друг. Мира вновь обняла его на прощание и взяла слово, что он навестит их, как будет в Пусане, а Чонгук проводив её обессилено опустился на стул, снова чувствуя вчерашнюю тяжесть на душе. — Ушла? — Тэхён вышел к нему, услышав, как хлопнула входная дверь. — Ага, — Чонгук сидел за столом с отстраненным видом и молчал. Сам того не желая, он погрузился в воспоминания о детстве. Вмиг стало грустно и холодно. — А давай, наконец, позавтракаем. Уже всё остыло. Я подогрею, — предложил Тэхён, заметив его состояние. Он принялся суетиться на чужой кухне, где для него всё было непривычно. Еле разобрался, как включить навороченную микроволновку. И был при этом таким смешным. Что-то приговаривал, озвучивал каждое своё действие. Наливал обоим дымящееся какао. А Чонгук наблюдал за ним и думал только об одном: за что же ему такое счастье? Это «счастье» сейчас старается для него, готовит завтрак. Согревало его этой ночью. Чонгук это чувствовал. Тэхён был очень заботливым. Чон даже от матери не получал такой заботы. Если только в самом раннем детстве. А потом его начали воспитывать, как воина. По принципу «мужчины не плачут» и всё такое. Отец его этому лично учил. Сам был таким и сына по своему подобию лепил. И маме не давал сюсюкать с ним. А она всё равно старалась. Целовала украдкой и перед сном читала сказки. А маленькому Гуки, хоть он и был мальчиком, не хватало тепла и ласки. Вот иногда он и бежал за поддержкой к маме Юми, которая и обнимет, и вкусно накормит, и мультики им с Юми включит. К ней в соседний дом он бежал, когда за игрой испачкается или нечаянно порвет одежду. Поранится и бежит к ней, чтобы пожалела и рану обработала. Поэтому, наверное, он и вырос таким холодным и пуленепробиваемым. Недополучил того открытого внимания и ласки в собственной семье. И только Тэхёну удалось его растопить. Чонгук делал блестящие успехи в спорте и с отличием окончил школу. Поступил, как и мечтал, в лётное. Его всегда привлекало небо. Ещё совсем мальчишкой он убегал из загородного дома, где они с семьей отдыхали в выходные, плюхался в высокую траву и подолгу лежал, смотря в небо. Любовался, как завороженный, бегущими облаками, ровными стаями птиц и величественно разрезающими небо самолётами. Он мечтал, что выучится и будет там, в небе, управлять этой огромной железной птицей. И, наконец, обретёт свободу от всего и ото всех. Чонгук рано ушёл из дома. Сказывались постоянные конфликты с отцом. Какое-то время даже жил у своего тренера. Тренировки и учеба занимали почти всё его время, а ещё нужно было находить время для общения с Юми. Она же «невеста» и родители настаивали. Тренер стал для него вторым отцом, и Чон нередко жалел, что тот не был его настоящим отцом. Тренер был хоть и строгим человеком, но справедливым, не лишенным сочувствия. Мог и поругать, но и пожалеть тоже. А ещё он очень многое знал, и Чонгук мог слушать его часами, внимая каждому слову и учась на его примере. Он до сих пор общается с ним и звонит. Часто навещает, когда бывает дома, и привозит ему магнитики из разных стран. Тот любит вешать их на холодильник и мечтать, что когда-нибудь и сам их посетит. Благодаря тренеру он и попал на службу в то спецподразделение. К ним на тренировку как-то зашёл друг тренера и заметил крепкого и упорно тренирующегося парня. Тогда он и предложил Чонгуку вместо рядовой службы поступить в его отряд. Чон согласился. Его это очень привлекало и он не пожалел. Эти знания в итоге спасли ему и Тэхёну жизнь. — Очень вкусно. Спасибо, Тэ. Ты приготовил всё, что я люблю, — откинувшись на спинке стула, поблагодарил его Чонгук. — Ну и хорошо. Рад, что тебе понравилось и стало лучше. Но, к сожалению, мне уже пора, Чонгук. Сегодня обязательно надо навестить сестру. Она очень ждёт меня. Я не рассказывал тебе раньше. Не успел. Моя сестра в клинике. В психиатрической клинике на лечении, — проговорил Тэхён с грустью в голосе и стих. — Да? Как же так? — Чонгук не ожидал подобного услышать. Он в изумлении раскрыл рот и не способен был подобрать нужных слов. — Да, но это временно. Я всё сделаю для того, чтобы она как можно скорее поправилась, — заверил его Тэхён и вкратце рассказал о причинах её нахождения там, ничего не утаивая. — Тэ-э, мне так жаль. Если бы я только мог чем-то помочь тебе и ей… — осёкся Чонгук, понимая, что здесь совершенно бессилен. — Спасибо, Чонгук. Ты уже помогаешь. Ты рядом и я не один, — улыбнулся ему Тэхён, нехотя поднимаясь со стула. Ему и правда пора уже уехать. Надо увидеть сестру и убедиться, что она в норме, в той своей замороженной норме. Но хотя бы так. Тэхён медленно бредёт в спальню, чтобы забрать свои вещи, а желание остаться здесь и сейчас не покидает. Ему необходимо переодеться и ехать. Чонгук же молча провожает его взглядом, не удерживая и попрося остаться. Тэхён думает, что даже если бы Чон и попросил, он всё равно бы не смог остаться надолго. Вспомнился их недавний разговор с Чимином. Пока он ждал в другой комнате окончания беседы Чонгука и мамы Юми, то набрал Чимину. — Привет, Тэ. Как спалось? Мне вот отлично! — Хм, ну, я и не сомневаюсь. Мягенько было под боком у Юнги? — Ну да. Ты угадал. Под боком. Теперь только так. — Рад за вас. Тебе бы раньше меня послушать и первому сделать шаг к нему. — Да, ты был прав. Как всегда прав. Тебе все-таки удалось нас свести. — Мне удалось? Но я ничего не сделал! — Как раз ты и сделал. Эта авария и твои поиски сблизили нас. Юнги тогда, в день катастрофы, позвал меня к себе чисто ради компании и поддержки. А там признался, что я ему не безразличен. Кто бы мог подумать? Я же тоже. — Я очень рад за вас, Чимин. — Голос у тебя какой-то уставший, Тэ. — Я плохо спал. Поехал вчера ночью к Чонгуку. Потом расскажу. — А-а, ночевал у него? И как тебе удалось так быстро его… — как бы это поприличнее сказать — к себе расположить? Я, честно, не ожидал и не верил. Эта катастрофа много чего расставила по местам. Намджун и Милли помирились и, кажется, собираются пожениться. Нам сказал, что сдастся тебе в руки на твои суперсеансы психологические. Я и Юнги теперь вместе. Ты и Чонгук тоже. Это называется «счастливый несчастный случай». Фантастика! Кстати, пока тебя искали, я звонил доктору Ким Сокджину. Он так переживал за тебя. Задавал много вопросов, интересовался процессом поисков. Я удивился этому: ведь у него столько пациентов, а он настолько близко к сердцу воспринял эту новость. У Суён всё хорошо, без изменений. Родители к ней ездили и тебе тоже надо бы. Она скучает. — Да. Я обязательно поеду. Ладно, Чим, позже поговорим. Мне пора. Я поеду к Суён сегодня. Тоже очень соскучился по ней. Вспомнив этот недолгий разговор с другом, Тэхён невольно улыбнулся. Ну надо же! Чимин и Юнги вместе. Это удивительно! Тэхён, наконец, оказался в комнате, чтобы переодеться в своё. Ночью он по-хозяйски проверил чужой шкаф и переоделся в более удобную одежду, так интимно хранящую аромат своего владельца. И даже надел после душа его белье. Ничего такого в этом нет, кроме того, что мгновенно ощутил вибрацию в теле и представил Чонгука в этом же белье. Неожиданно его переодевание прервало мягкое касание руки к животу поверх уже застёгнутой рубашки. Это Чонгук бесшумно подошёл сзади и обнял его. — Знаю, что тебе надо ехать, но я так хочу попросить тебя остаться. Или задержаться, — дыхание обжигало шею, вызывая пульсацию в каждой клеточке тела, а мягкий шепот вводил в ступор и буквально обездвиживал. — Так попроси, — тихое в ответ от Тэхёна. Он, кажется, собирался ехать, но Чонгук рушит его планы. — Останься. Хоть ненадолго. Я даже не успел поцеловать тебя, — теплые руки любимого второго пилота уже пробираются под ткань незаправленной рубашки, заставляя Тэхёна замереть от нежных и неторопливых движений. Он теряется в этом моменте и забывает обо всём. Невесомые короткие поцелуи Чонгука дразнят его. Горячие пальцы ласкают кожу. Дыхание обоих становится неровным, а Чонгук прижимается сзади всё сильнее, словно пытается срастись и врасти. Будто желает проникнуть вглубь не только пылающего тела, но и души. — Ты слабо просишь, Чонгуки… Звучит как-то неуверенно, — отвечает Тэхён, а голос его дрожит, выдавая нестерпимое желание. И он тоже дразнит. Не руками и не губами, а словами. — А так? — рука мгновенно опускается на пах Тэхёна. Гладит возбуждение через плотную ткань и сжимает, выбивая из его груди громкий стон. Чонгук сильнее давит на член и продолжает гладить его по всей длине. Второй рукой резко тянет Тэхёна на себя и вжимается в него, давая ощутить и своё крепкое возбуждение. Чонгук вновь повторяет свой вопрос. — А так? — он хрипит Тэхёну на ухо и целует мочку, переходя губами к шее. — Да-а… Так уже лучше. Ты быстро учишься, Гуки… — отвечает он и чувствует, что ноги уже практически не держат. Голова наклонена в сторону, а на шее влажные губы Чонгука оставляют уже огненные поцелуи. Язык смело ласкает бархатную кожу, а губы вновь захватывают мочку уха. И Чонгук ловит очередной громкий стон Тэхёна. — Ты больше не хочешь уйти? — рука Чона проникает под ткань одежды, касаясь как оголенные провода напряженного члена. — Не хочу. Я хочу остаться, — признается Тэхён и забывает, как дышать, когда его так страстно ласкают губы и руки, о которых он долго мечтал. А разве это тот самый смущающийся в лесу в первый день Чонгук, скромно отводящий взгляд от откровенных разговоров и подколов Тэхёна? Неет! От него не осталось и призрачной тени. Тэхён в восторге от происходящего. Ему нравится чувствовать инициативу от Чонгука. Тэхён подставляет шею под влажные поцелуи, а Чонгук целует нежную кожу и не может насытиться ароматом и загнанным дыханием Тэхёна. Такого Тэхёна он не может не хотеть. Его, такого горячего и страстного, он мечтает всего покрыть поцелуями и замучить ласками. Чонгук не слышит за взрывами своего собственного сердца уже ничего из того, что шепчет ему Тэхён, а тот снова говорит много и возбуждает своими фразами. Чонгук разворачивает его к себе и смотрит в глаза. Тэхён теперь намеренно молчит, не двигается и ждёт. И как так вышло, что теперь в руках Чонгука он становится робким? Решительность испаряется под пронизывающим взглядом карих глаз. Он себе иначе всё представлял, когда все эти месяцы безмолвно хотел его коснуться. Хотел взять его под контроль и не дать из-под него выйти. А сейчас сам потерял тот контроль над собой. Он теряет себя, свою внутреннюю силу. Он плавится в сильных руках и обмирает под натиском жгучих губ, так неистово оставляющих мокрые следы на его расслабленном теле. Чонгук целует его губы, напористо прикусывая то нижнюю, то верхнюю. Смело проникает меж ними языком. На нервах играет, на чувствах играет. Крадёт остатки разума и теряет свои. А Тэхён растекается карамельными реками в ставших уже родными руках. Чонгук опускается перед ним на колени, расстёгивает джинсы и резким движением тянет их вниз, подцепляя белье. — Ты что делаешь? — задыхается от неожиданности Тэхён и не верит, что это с ними происходит. Что Чонгук перед ним на коленях и хочет сделать ему… Сделать ему то, что никогда не делал никому прежде. От этого мурашки проступают по всему телу, но порыва Чонгука он не сдерживает. Если тот решает это попробовать, то Тэхён с удовольствием ему это позволит. Чонгук стоит на коленях и снизу смотрит на него горящими глазами из-под густых ресниц. И уже ставшим привычным движением берёт его возбуждение в плотное кольцо ладони. — М-м, Гуки, — срывается с губ Тэхёна, стоит ему только почувствовать на нежной головке чужой язык. А член уже на всю длину погружается в тепло, и кажется, это выше его сил. Но Тэхён всё ещё держится на ногах. Держится и тогда, когда поступательные движения становятся резче и быстрее. Держится, даже когда чужие пальцы нежно перебирают яички, а губы не выпускают из плена пульсирующий член. Плотно держат и погружают глубже некуда. Тэхён отвечает, подаваясь вперед, и шепчет что-то несвязное. Пальцы перебирают волосы Чонгука, который слишком увлечён всем этим, и видно, что сам получает немыслимое удовольствие. Удовольствие, наконец, получает и Тэхён, изливаясь так обильно и долго, что тело пробирает невыносимая дрожь. Он потерял счёт времени и не понимает, сколько длилось это сладкое мучение. — Гуки, я хочу, чтобы ты тоже кончил, — и Тэхён садится с ним рядом на пол. Целует жарко и тянется рукой к паху. — Ты опоздал, Тэ. Я уже. Одновременно с тобой, — Чонгук берёт его руку и прислоняет её к мокрому пятну, растекающемуся по ткани своих домашних брюк, — И мне всё это чертовски понравилось. Тэхён в шоке. Уже второй раз Чонгук рядом с ним кончает вот так, без стимуляции. Это как же сильно он его хотел? Не верится, что такое возможно. Но так и есть. Это безумие! — Гуки, то, что ты творишь со мной, не поддаётся описанию. И теперь мне слабо верится в то, что ты делал это впервые… — Тэхён расслабленно сидит рядом, облокотившись о край кровати, гладя такого же расслабленного Чона по колену. Чонгук в ответ лишь усмехается, ему и самому неведомо, откуда вдруг появилась смелость подобное начать и как вообще он смог получить удовольствие от этого процесса, а он действительно его получил. — Я поеду с тобой, — сообщает ему ровным тоном Чонгук. — Что? — Тэхён не сразу понимает, о чем речь, потому что пока не успел прийти в себя. — К твоей сестре. Ты не против? Могу в машине посидеть. Я не хочу тебя оставлять. Не смогу один. Очень хочу с тобой. Можно? — жалобно просит Чонгук, заглядывая в глаза. — Нужно! И не надо сидеть в машине. Я тебя с ней познакомлю. Увидишь мою принцессу. А клиника находится в районе хвойных лесов. Там очень красиво и дышится легко. Поехали, Гуки!