легендарное фикло

— Что, деточки, как продвигаются поиски? – Оби отпрянул от голоса, внезапно прозвучавшего сзади. — О, мадре, здорово! Слушай, шкатулку твою я случайно слямзил – она мне в рукав закатилась. Давай без обид разойд... Марта с такой нестариковской силой врезала Октейну в челюсть, что для него стало большим удивлением насчитать языком все зубы на местах. — С револьвером я управляюсь лучше – тебе повезло, что он закатился в рукав к кому-то из твоих друзей! — Блин! – Октейн вытер кровь с рассеченного подбородка. – Вы других-то на самом деле ненавидите, или только меня? Мутузить и травить газом стариков на оживившейся к полудню улице казалось героям Арен поступком неблагородным. Повторно вызывать полицию тоже было как-то неловко, особенно после того, как в кутузку по делу об «ущемлении легенд» уже сослали приличную партию довольно жалких горемык. Ситуация намечалась патовая. Зато пожилые хейтеры обошлись без пафоса: ломкими голосами выкрикивая причины своих обид, они сразу начали избивать легенд палками. Ассортимент причин, как и в случае с более свежим КАЛом, будоражил ум своей пестротой. Снова чья-то супруга, соблазнившись откровенной фотосессией Миража, ушла от мужа накануне «золотой» свадьбы, а чей-то правнук забредил Рамьей и перестал делать уроки. Само собой, пагубнее прочих на внуковы неокрепшие умы влиял Октейн: старичье, жаждущее немедленной сатисфакции, так опасно щелкало на него вставными челюстями, что Оби не выдержал. — Я повырубаю ваши кардиостимуляторы ко всем чертям! Старперы шарахнулись от блестящего облачка микродронов, и Октейн смог перебежать к менее враждебному скоплению, имевшему претензии к моральным ориентирам Гибралтара. Правда, сам Гиба, заметив приближающегося Октейна, так неловко оступился, что случайно растоптал какую-то полуслепую шавку. — Убийца! – её столетняя хозяйка саданула ему ходунками по коленной чашке. Тем временем Оби обступили борейские пенсионеры. Они нисколько не боялись микродронов, а кое-кто даже отлавливал их и прятал в бездонные карманы. Бросить своё ясноглазое tesoro* в таких обстоятельствах Октейн не мог: он встряхнулся, чтобы разогнать боль от побоев, и помчался на помощь. — Бу-у! Ха-ха-ха! – завопил он, выставив перед собой шкатулку с веве на манер маленького щита. – Прокляну! Viva la muerte! Суеверные борейцы кинулись врассыпную. Оби наклонился, чтобы поцеловать своего спасителя, но в этот миг прямо между ними, чудом не распилив пополам его шляпу, пронесся коптер ОТВ. Он взял их лица крупным планом и стремительно взмыл в воздух, а спустя считанные секунды телефон Оби колюче завибрировал. — Оби! – воскликнул динамик голосом миссис Эдоласим. – Да что у тебя там происходит?! Между тем неслабо, в том числе от передислоцировавшихся борейцев, доставалось и Крипто. Из-за него, как утверждали старики, дети не отрывались от компьютеров, и вместо рабочих профессий, столь необходимых бедствующим землям, стремились в IT. Ваттсон, которая всеми своими полутора метрами пыталась вытолкнуть Крипто из агрессивной массы, от волнения заговорила на таком франгле, что не понимала собственную речь. Ни с того ни с сего она была атакована крупной бабкой с железным костылем: — У моей сестры в деревне аликтричества нету, а она балуется тут со своими свистульками! Натали зажмурилась в ожидании возмездия, но Каустик безмилостным пинком отправил старуху в нокаут. — Бутафория, – сказал он опешившим зрителям и брезгливо снял с обуви прилипший шиньон. А зрителей было полно. Образовав вокруг легенд и их обидчиков еще одно кольцо, они вели трансляции, делали ставки и даже умудрялись просить автографы (причем не только у звездных гладиаторов). Среди них молниеносно распространился слух, будто бы всё, что творилось с утра – это интерактивный проект, целью которого было привлечение внимания к проблемам социальных меньшинств. И слова Каустика тут же облетели готовую к интерактиву публику: — Пенсы ненастоящие! Голограммы! Мягконабивные андроиды! Мочи их!!! Сложно сказать наверняка, какую логику одичавшая толпа усмотрела между проблемами пожилых людей и необходимостью их истребления, но в ближайшие минуты антикварам-любителям пришлось несладко. Телевизионщики сновали в давке, отчаянно пытаясь выяснить, насколько злободневно происходящее. Транслируемая ими информация сильно разнилась: одни утверждали, что вышла из-под контроля автограф-сессия, вторые настаивали на интерактивном проекте, а канал «Иисус вне науки» и вовсе заявил, что это массовые гуляния в честь празднования дня святого Луки. Путаница сыграла на стороне легенд: оставив мягконабивных стариков наедине с народом, они, относительно невредимые, успешно покинули и это поле брани и укрылись в ближайшем подъезде. Вот только в ходе объявленной Мэгги переклички недосчитались Бладхаунд; дрон Крипто обнаружил их в самой гуще событий. Они бились с Мартой на топорах, и пожилая воительница ничуть не уступала им в этом искусстве. — Жесткая бабка! – сказала Аджей. – Чё делать будем? — Это ж Бладхаунд, – Мираж пожал плечами. – Пойдешь спасать – оскорбишь честь и достоинство. Ещё виноватой останешься, что они не попали в этот... Уэльс, или куда им там надо после смерти. Пусть дерутся! Крипто ниже опустил дрон, и все смогли услышать, о чем в пылу сражения говорили Марта и Бладхаунд. — В его безрассудстве нет моей вины! Отринув все обиды, я пытаюсь verðskulda** для него вход в Вальхаллу! — Во, – сказал Мираж, – элитный клуб для жмуриков. — Не смей прикрывать своё тщеславие именем моего сына! – Марта нанесла страшный удар, который Бладхаунд с трудом сумели выдержать. – Ты оскорбляешь всё, что было ему дорого! Он убил бы тебя собственными руками, если бы дожил до наших дней! — Его память оскорбляют твои речи, ведьма. Топоры лязгнули вновь, и соперники разошлись для мимолетной передышки. Вездесущий коптер ОТВ, нацелившись на них, чуть не сбил дрон Крипто, но Марта разрубила его с яростным воплем. — Твоя черепушка будет следующей! – процедила она. – WTF всегда решали вопросы наверняка! Она снова замахнулась с неимоверной для старого человека силищей. Бладхаунд, измотанные переживаниями и бессонной ночью, выдыхались на глазах. — Бун был достойным мужем... – тяжело проговорили они. — Мой сын уважал цели WTF не меньше, чем охоту. И он не предал бы их даже ради тебя! Бладхаунд удалось отразить новый удар, но не удержаться на ногах. Старуха вдруг резким движением схватила дрон и через его камеру заглянула в душу каждого, кто наблюдал за трансляцией. — Пускай твои друзья знают, что мы не имеем ничего общего с этими ряжеными сопляками! Они хотели «возродить» WIPE THUNDERDOME FIGHTERS! Идиоты даже не знали, что нас ни к чему возрождать. После той акции мы вынуждены были залечь на дно, но мы бы никогда не сдались... Марта покрутилась на месте, и ошеломленные легенды смогли увидеть, как старики по всем фронтам неожиданно превзошли участников «интерактива»: избитые клюками и тростями, бедолаги корчились от боли там и тут. Зато телевизионщики сошлись во мнении, что это всё действительно во имя святого Луки: решив не иметь никаких дел с верунами, они свернули всю уцелевшую технику и поспешно убрались вон. — Я буду до последней капли крови биться за то, чтобы наши правнуки росли среди достойных примеров для подражания! – продолжала Марта. – Разве то, что частью новых Игр стал виновник гибели моего сына, не есть знак свыше? С этими словами она отшвырнула дрон и в последний раз занесла топор над головой Бладхаунд. Сгрудившиеся рядом старики скандировали: — СМЕРТЬ! СМЕРТЬ! СМЕРТЬ! Октейн вколол стим в ту же секунду, что и Рейф вошла в фазу; но не успели они сдвинуться с мест, как снаружи загрохотало и загремело. В камеру из-за дыма ничего нельзя было разглядеть, а вскоре дрон и вовсе вышел из строя. Легенды снова высыпали на улицу. — Что за дела, уважаемые?! Фьюз, грозно шевеля усами, во всей красе стоял на куче поверженных стариками зевак. Какой-то дед с устрашающим кличем бросился на него, но с железного плеча ему навстречу тут же сорвался Артур, и дед вынужден был спасаться бегством от ражего клюва и цепких вороньих когтей. — Уолтер! – радостно крикнули Бладхаунд. — Здравствуй, бриллиант моего сердца! – Фьюз сошел вниз и помог им подняться. – Кто-нибудь объяснит мне, во что мы вляпались на сей раз? Или это какой-то спешл «ОбиЛобы»?.. За час до этих событий Уолтера Фицроя-младшего, организм которого как раз отходил от утреннего витаминного зондирования, разбудил чувствительный электрический разряд. Это Артур, случайно запертый с ним на период вытрезвления, замкнул контакты Д.О.К.а своими горькими слезами: за два дня он выклевал из карманов Фьюза все семечки и был страшно голоден. В «Райском уголке», куда товарищи по пустому брюху нагрянули первым делом, нашелся лишь как попало брошенный Ревенант. Поверить в то, что все его коллеги отправились «разбираться с калом», было непросто – будни трезвенников Фицрой представлял себе иначе. Но все каналы барного телевизора показывали одно и то же: сорвавшихся с цепи пенсионеров, снующих в разные стороны легенд, и целую орду не то зрителей, не то противников этого карнавала. «Это и есть кал», – сказал Ревенант. И хотя Фьюз подумал, что у безумного симулякра просто сместился фокус неодобрения с Лобы на людей почтенного возраста, он вместе с Артуром все равно поспешил на загадочное мероприятие. Тем временем потрепанные «кастетом» пенсионеры приходили в себя. Под предводительством неугомонной Марты они подбирали свои палки и набивали авоськи камнями. Но свидетелей и камер больше не было, и легенды готовились сражаться в полную силу. Бедные старики! ненавидевшие еще молодого Кубена Блиска, они со своими фестивалями столового серебра так отстали от жизни, что попросту не могли вообразить, как в действительности работают навороченные технологии бойцов современных Игр. Даже микродроны, к их ужасу, оказались в арсенале противника не самым грозным оружием: например, Рейф открыла разлом прямо перед выскочившей на неё группой бабок, и закрыла его через считанные миллиметры. Старухи стали заложницами инерции собственного движения – зрелище было незабываемым. Так они и носились из дыры в дыру, пока без чувств не рухнули в буквальном смысле на границе миров. Позже Фьюз сказал, что не видел в своей жизни ничего более завораживающего и пугающего одновременно. Уже имевшая опыт в ловле пенсов «на горизонт событий», Хорайзон активно им пользовалась вновь. Очень быстро антиквары поняли, что сила простой человеческой ненависти несопоставима с дорогостоящими плодами научно-технического прогресса. Даже когда они в исступлении стали метать свои утяжеленные котомки, легенды просто укрылись под куполом Гибралтара. Видя, что дело близится к неутешительному финалу, Марта гневно запустила топор в купол: — Да, мы немолоды, но в отличие от вас мы не трусы! Переходим к плану Б! Она раздавила над своей головой некую маленькую склянку. Чиркнула спичка – и Марта зашлась синим пламенем. Остальные старики (и все легенды, включая Каустика) застыли в оцепенении. Её примеру никто так и не последовал... Поскольку полиция и небольшой госпиталь Солас-сити были переполнены КАЛом других сортов, за обезвреженными стариками мэрия прислала санитаров из службы психиатрической помощи и сердобольных сотрудников дома престарелых. Согласно отчётам вернувшихся СМИ, группа радикальных пенсионеров-католиков была нейтрализована храбрыми воинами Игр АРЕХ во время кровопролитных беспорядков, учиненных в знак протеста против превосходства науки над религией. — Да, – Мираж обаятельно улыбнулся оператору, – хотелось бы сказать, что выходные мы проводим на пляже или диване, но, как видите... ха-ха! Мы не могли не вмешаться, разумеется. Иначе какой из нас пример для подражания!

***

По пути домой Бладхаунд поведали Фьюзу обо всем, что он проспал. — Так эта пироманка могла стать твоей свекровью! – Фьюз расхохотался. – Всеотец за руку отвел, а? Бладхаунд укоризненно хмыкнули: — Мои боги не поощряют злорадство, Уолтер. Однако... В этом случае ты, пожалуй, прав. Им на плечо сел Артур и тут же по-хозяйски его пометил. Бладхаунд достали салфетки, и их жизнь снова пошла своим чередом.