Провидец

      1:       Северус очень тяжело просыпался этим утром. И, по-мнению Долохова, задавался 3 наиважнейшими вопросами:       1: С кем я так вчера нажрался?       2: Кто храпит у меня под боком?       3: Куда эту жизнь послать?       Благодаря дару окклюмента, он смог вспомнить, что было вечером. Они нажрались с его собратьями пожирателями и Поттером. И, что самое страшное, наливали Долохов и Крауч. Если ему так плохо, то в каком состоянии проснулся мальчишка? Может, несмотря на вчерашние слова, предложить тому антипохмельного зелья? Все-таки мучается бедный.       Северуса буквально передернуло от последней мысли. В какой это момент он начал переживать за физическое и ментальное состояние пацана? Ведь тот избавится от ненавистного профессора при первой же возможности. Вот хоть убейте, не верил он этому невинному взгляду зеленых глаз из-под длинных пушистых ресниц, которые едва не создавали ветер своим трепыханием. Красив, чертенок!       Отбросив столь ненужные мысли, он все же решил узнать ответ на второй вопрос. А именно: с кем он провел столь бурную ночь, после которой так болит зад? Кто посмел отыметь его без смазки? И, судя по сильной боли, член у того был немалый.       Повернув голову вправо, он увидел… Сириуса Блэка?! Что мирно похрапывал на подушке, собственнически обнимая Снейпа левой рукой. Северусу вдруг подумалось, что алкоголь был паленым и он словил галлюцинации. Не мог же беглый преступник, которого ищет вся Магическая Британия, спокойно разгуливать по Хогвартсу?       Хотя почему не мог. Теперь половина действующего преподавательского состава – преступники, правда не в розыске, так как их поголовно считают мертвыми.       – Блэк, – громко рыкнул он, от чего тот подскочил, мгновенно просыпаясь. – Какого черта ты забыл в моей постели?!       – Пупсик, ну не злись, – Сириус посмотрел на любовника щенячими глазами. – Лучше налей антипохмелина.       – Перебьешься! Повторяю свой вопрос: что. Ты. Тут. Делаешь???       – Где конкретно? В школе? В постели? – Задавая вопросы, Сириус пытался увлечь строптивого любовника назад в кровать.       – Везде! – взвизгнул Северус, когда у Блэка все-таки получилось реализовать его идею.       – Люблю тебя, – страстно прошептал Сириус, вовлекая Снейпа в очередной поцелуй.       2.       Гарри аккуратно прикрыл дверь лаборатории и кинул на нее заглушающие чары. Нечего мышке слушать, как он отчитывает близнецов. А тем нельзя видеть мышку – с них станется пустить ее на опыты.       Когда он вошел в центральную залу, там уже находились заспанные близнецы, на лицах которых читалось: кто и почему нас поднял посреди ночи? Убьем! Медленно, мучительно и с удовольствием!       Однако увидев Поттера, они мгновенно стряхнули с себя остатки сна, а взгляд из решительного превратился в виноватый.       – Гарри, – Фред сделал шаг навстречу юноше, – Ты же на нас не злишься, правда?       – Не злюсь, – Поттер был подозрительно спокоен. – Я просто в бешенстве! – рыкнул он так, что подскочили все, а голодный василиск недовольно поднял свою морду.       – Ну мы же не знали, что они пойдут вас искать! – пытался оправдаться Джордж.       – Встаньте у стены и повернитесь к ней лицом, – вместо ответа скомандовал Поттер. – Буду вас учить, как держать язык за зубами.       Близнецы молча выполнили его приказ, а вот Драко, наблюдая за тем, как их ноги и руки сковывают откуда-то взявшиеся цепи, прошептал:       – Гарри, а может не надо? Они еще живыми нам пригодятся!       – Надо, – на этих словах Поттер материализовал большую кожаную плеть. – Подумаешь, пару дней сидеть не смогут! (п.а. эхх Гарри, какой ты наивный!) Зато усвоят этот урок на всю жизнь!       3.        Том был в бешенстве, Поттер смотрел на него со спины и тяжело вздыхал. Да, он смотрел на него, но взгляд был устремлен в никуда, а мысли находились где-то за горизонтом. На лице юноши отразилась ностальгичная и немного грустная улыбка. Таким его Реддл не видел никогда, поэтому решил заглянуть тому в мысли, чтобы понять причину такой реакции. На удивление, щит пропустил его без проблем и он почти сразу оказался в воспоминании.       “Ночь освещала своим светом темный Хогвартс. В коридорах приглушённо горели факелы, студенты либо сидели в гостиных, либо спали. Никто не ходил по ним, недавно закончился первый тур турнира трёх волшебников, поэтому все были на взводе.       Заброшенный кабинет можно было даже назвать уютным. Двое юношей сидели рядом, старший обнимал младшего за талию и тихо рассказывал о красотах Дурмстранга.        Младший сидел, откинув голову тому на плечо, наслаждаясь низким голосом болгарина. Он не считал его каменную маску пугающей, сейчас Крам напоминал большого медведя. Теплого, уютного, мягкого и домашнего. Того, что способен своим теплом согреть заледеневшее тело и разбитую душу.       – Гарри, я хочу тебя поцеловать. Ты так прекрасен… – вдруг сказал болгарин и нервно глянул на юношу. Его зелёные глаза были слегка мутными из-за количества выпитого алкоголя.       – Тогда ты украдешь мой первый поцелуй. – хихикнул Гарри зарываясь лицом в складки мантии Крама и вдыхая его аромат. Тот пах лесом, костром и раскаленным металлом. Гриффиндорцу очень нравился этот аромат, что ассоциировался с словом “свобода”.       – Ты тоже… – прошептал Крам оставляя на макушке черноволосого мягкий поцелуй. Тот, все же, оторвался от приятного аромата и посмотрел тому в глаза. Мерлин, он умирает и возрождается каждый раз, когда смотрит в эти глаза. Но когда Гарри улыбнулся своей нежной улыбкой, то Краму хотелось сгрести того в свои объятия, забрать в свое поместье и спрятать там от всех, чтобы защитить эту душу, что смотрит на него через зелень запретного леса.       – Тогда я не против, все будет честно… – прошептал Гарри не отводя взгляд. Ох, если бы он только знал насколько богоподобно он выглядел в глазах Крама.       В наступившей тишине они могли слышать дыхание друг-друга. Болгарин аккуратным движением перетащил гриффиндорца на колени и нежно прижал к себе. Тот устроил руки на плечах Крама и не мог разорвать зрительный контакт. Этот момент был поистине полон волшебства.       – Можно я тебя поцелую? – спросил Виктор, касаясь дрожащей рукой лица гриффиндорца и слегка погладил его большим пальцем. Он немного наклонился к зеленоглазому чуду, что ластился к его руке словно кот.       – Можно… – прерывисто ответил юноша и сам потянулся вперёд, притягивая Виктора за шею обвитыми руками.        Крам мягко коснулся губ юноши и притянул того за талию еще ближе, наслаждаясь теплом и чувством эйфории, что накрыла его с головой. В этот момент им было плевать на турнир, на то что их могли застукать старосты либо учителя. В этот миг существовали только Виктор и Гарри, что мягко целовались и делились друг с другом недостающим нежным теплом.”        Весь класс с интересом наблюдал за вытянувшимся лицом профессора Франкфурда. Тот смотрел на Поттера с явным замешательством и удивлением. Была ещё какая-то эмоция, но ревность в глазах мужчины показалась всем наблюдателям галлюцинацией их невыспавшихся голов.       Поттер с недоумением смотрел на него в ответ, но поняв причину такой реакции сначала слегка покраснел от смущения, а затем уже от гнева.       – Не лезьте ко мне в голову! – рыкнул юноша.       4.       – Блэк, ты охренел??? – взорвался Снейп, как только они оказались в изолированных личных покоях. – Ворвался на собрание Пожирателей Смерти и похитил меня!       – Снейп, сейчас есть проблемы побольше! Мне кажется, Гарри влюблен в этого хорька! Мерлин, они же чуть ли не за ручку ходят! – нервно засмеялся анимаг, прикрывая лицо ладонями.       – И это та причина, по которой ты меня выдернул с собрания?? Да Темный Лорд тебя убьет сразу как найдет!       – Снейп, чтобы ты делал на моем месте, если бы Драко начал увиваться за Крэбом или Гойлом?! – прокричал Сириус начиная наматывать круги вокруг кресла, в котором расположился зельевар.       — Проверил бы его кровь на наличие зелий! Это ненормально!       – Вот и я проверил! Ничего! Мерлин, ты же прекрасный окклюмент и легилимент, проверь его голову! Прошу тебя, я не могу на это смотреть! – почти взвыл Блэк и, присев в ногах зельевара, посмотрел на того своими огромными и невозможными голубыми глазами прямо в душу.       – Думаешь, я не пытался? – тяжело вздохнул Северус. – На нем и его друзьях какой-то сильный артефакт, который не позволяет никому залезть к ним в голову!       – И что делать? – Сириус был на грани истерики.       – Не мешать и смотреть, что будет дальше! Люциус все-равно не даст добро на этот союз! – в этот момент Снейп представил лицо друга, который узнает эти новости. Ух, бедный Драко!       – Хорошо, – тяжело вздохнул Сириус, – будем просто наблюдать.

***

      Т: Ты прикинь лицо Люциуса, когда тот узнает, что его единственный сын, наследник рода, заключил триаду с грязнокровкой и сыном ксерокса?       М: Подожди, когда это Луна успела стать сыном? Давай пожалеем нервы Люциуса, мне и так его жалко.       Т: Ну у него такие красивые нервы, так классно на них играть! *взгляд кота из шрэка*       М: Подожди, сын ксерокса, блять?!*смех умирающей чайки*       Т: Сын Ксенофилиуса.       М: Сын ксерокса, бля!*от смеха свалилась с кровати*       Т: Ну а что, отличный картридж!       М: Прошу, пожалей не только нервы Люциуса, но и мои. Иди нахуй со своими картриджами и триадами, ебанутая. Иди проспись, мать, в тебе пол литра чистого спирта.       М: Тань, а может…       Т: Нет! Пожалей бедного Крама! Он этот дурдом не вывезет!       М: Я так расчувствовалась пока писала воспоминание Гарри о первом поцелуе, что не могу теперь сидеть спокойно…*слезы в глазах, шмыгующий нос и желание завыть* Может нахуй этого Тома, а? Давай напишем милоту… Они же такие хорошие… Нахера Гарри этот чмыоь безносый?       Т: Не уговоришь это сделать с данной работой. Я хочу тут чистый Томмари!       М: А я хочу милых отношений, которых никогда между этими двумя не будет! *Шмыг носом, перебирает лапками мокрый носовой платочек*       Т: Без меня! Я розовые сопли терпеть не могу! Ты еще предложи им летать на розовых единорогах, держась за руки!       М: Ну ты сама была в восторге от милой части главы… Зачем розовые единороги, если в запретном лесу живут белые? Да и какие за ручки? Можно же лететь на одном и обниматься…       Т: Это называется “я хорошо потрахалась и теперь люблю весь мир”. Зай, я ненавижу работы, где Гарри – тряпка. И флафф!       М: Иди в жопу, тебя саму никто не трахал хер знает сколько, не завидуй! Да, я готова обнять сейчас всю вселенную, а тебя – съесть заживо! Гарри не будет тряпкой, просто он будет счастливым и сможет наконец-то кому-то доверять! К тому же, что плохо в нежных фанфиках? *Готова заплакать из-за того, что обожает флафф*       Т: Вот именно: нежных! Такого не бывает в реальном мире! Я не верю ни в чувства ни тем более в любовь! Херня это все! Вам просто: а) комфортно вместе находиться; б) он хороший ебырь!       М: Я не буду с тобой разговаривать больше…*ушла плакать в платочек который, к слову, подарил мой “ебырь”. Завидуй молча, сучка!*       Т: Ты меня все-равно не переубедишь! Никакого флаффного фика!       М: Тогда я сама его напишу, бессердечная змеюка! Нет, не змеюка! Ты – камень! Хотя нет… Камень - это стояк моего мужика… Короче, ты просто ледышка, какашка и прочее!       Т: *Молча обиделась и ушла спать*       Molishka:       Вообщем, как вы поняли, у нас возникли разногласия *у Тани реально уже недотрах*. Я готова любить весь мир, ибо у меня ахуенный мужик, поэтому хочу поделиться любовью со всем миром. Изначально, в воспоминаниях Крам и Гарри должны были друг другу дрочить, но я была в немного другом настроении. Может, мне стоит написать фанфик по Гарри и Виктору? Я их читала, таких очень мало.       Татьяна Вертинская:       Это чудо меня весь вечер уговаривало либо сделать триаду: Том/Гарри/Виктор, либо послать Тома нахуй вместе с бородой с колокольчиками! Я еле от нее отбилась! Ибо она реально заплакала! А вы что думаете по этому поводу? Стоит ли вводить Крама как основного персонажа и делать триаду?