Back To The Old House

Ночь в Вудсборо была тёмной и безлунной. Холодный осенний воздух наполнял улицы города, унося с собой эхо тревог и шёпот домыслов. За шесть лет после той кровавой ночи, когда всё рухнуло, город так и не оправился до конца. Люди всё ещё шёпотом обсуждали произошедшее, будто боялись, что прошлое снова оживёт. Дом на окраине, ставший эпицентром ужаса, стоял заброшенным, словно немым укором. Его стены видели слишком много, чтобы оставаться частью нормальной жизни. Билли и Стью исчезли той же ночью, обманув полицию, репортёров и даже своих жертв. Никто, кроме них самих, не знал, как им удалось выжить. Билли тщательно спланировал всё, как будто режиссировал фильм, где он сам был главной звездой. Стью.. Стью всегда шёл за ним, как тень, доверяя Билли настолько, что готов был на любую безумную авантюру. Они инсценировали свою смерть, скрылись с глаз, растворившись в мире. Их новое существование было лишено яркости. Годы пряток, смена имён, случайные работы. Они жили в маленьких городах, избегая любого упоминания о Вудсборо. Никто не знал кто они такие, и они старались держаться в тени. Но даже в этой тишине воспоминания были рядом. Билли часто просыпался ночью, вспоминая запах крови, крики, своё собственное отражение в зеркале с маской в руке. Он ненавидел эти моменты. Для него прошлое было не только символом триумфа - оно стало цепью, которая с каждым годом затягивалась всё сильнее. Стью, напротив, жил проще. Он умел смеяться над их прошлым, превращая воспоминания в шутки, но Билли знал, что за этим смехом пряталась тоска. Они были связаны этим ужасом, как две стороны одной монеты. Иногда Стью шутил, что они остались единственными, кто по-настоящему понимает друг друга. Билли никогда этого не отрицал. Они сняли маленькую квартиру в очередном безликом городе. Здесь их никто не знал. Никто не задавал вопросов. Но на шестой год этой новой жизни Стью решил нарушить молчание. Они сидели в своей захламлённой гостиной. Комната пахла застоявшимся табачным дымом и вчерашним ужином. На улице моросил дождь, а серое небо за окном словно отражало настроение Билли. Он сидел у окна с сигаретой в зубах, глядя на капли, медленно скатывающиеся по стеклу. Его мысли витали где-то далеко. Стью, напротив, развалился на продавленном диване, лениво потягивая холодный кофе. Его ноги свисали с подлокотника, а взгляд был устремлён в потолок. Внешне он казался расслабленным, но Лумис знал, что это лишь видимость. И вдруг, словно гром среди ясного неба, Стью заговорил: — Знаешь, я тут подумал.. А что, если вернуться? Билли не сразу понял, о чём идёт речь. Его взгляд остался направлен на окно, но на долю секунды его пальцы, державшие сигарету, дрогнули. — Куда? — спокойно спросил он, хотя уже догадывался. — Туда, — ответил Мэйхер мягко, практически что невинно, — В наш старый дом. Эти слова повисли в воздухе, как густой дым. Билли не отвечал, но почувствовал как внутри что-то ёкнуло. Он с трудом удержал себя от того, чтобы обернуться. Вместо этого он сделал затяжку, выпустил струю дыма и бросил короткое: — Ты с ума сошёл. Стью лишь усмехнулся, его голос звучал нарочито весело: — Может быть. Но ты ведь помнишь, как он выглядел? Этот дом, огромные комнаты, лестницы. Все эти места, где мы ходили, говорили, смеялись... — Где мы убивали, — перебил Билли, оборачиваясь к нему. Его взгляд был жёстким, как сталь. Мэйхер только пожал плечами, словно это не имело никакого значения. — Это просто место. Камни, дерево, штукатурка. Дом.. Это мы сделали его таким. Но мне кажется, что стоит туда вернуться. Просто чтобы.. Ну, знаешь, посмотреть. Лумис долго молчал, изучая лицо Стью. На его губах играла привычная улыбка, но в глазах читалась настоящая искренность. Это сбивало с толку. — И зачем? — наконец спросил он, срываясь на холодный тон. — Чтобы увидеть, как всё изменилось, — ответил Стью, — Чтобы напомнить себе, что мы сделали это. Эти слова задели что-то внутри Билли. Он знал, что Стью не просто предлагает прогулку по памяти. Для него это было чем-то большим. Возможно, попыткой понять себя. Возможно, чем-то, чего Билли ещё не мог осознать. Он затянулся в последний раз, затем потушил сигарету о край пепельницы. — Хорошо, — бросил он, вставая, — Но если мы туда поедем, это будет в последний раз. Стью расплылся в широкой улыбке. — Договорились. В тот момент Билли ещё не знал, что возвращение изменит его больше, чем он готов был признать. *** Утро выдалось холодным. Ветер, набирая силу, срывал с деревьев последние пожелтевшие листья, но они не могли затмить пустоту, которая сгустилась вокруг. Билли сидел в автомобиле, стиснув руль, и смотрел на дорогу. Место было знакомо, даже если оно как будто потеряло свою остроту. Время не исправило, а лишь затмило всё, что когда-то здесь было. Вудсборо был далёк - он и не думал возвращаться сюда, но этот дом.. Дом был чем-то более неизбежным. Тенью, которая не отпускала. В его голове ещё крутились слова Стью: «Просто посмотреть». И он знал, что он не просто шутит. В этом было что-то большее - возвращение к месту, которое оба знали слишком хорошо. Но зачем? Он попытался понять это, но ответа не было. Всё было слишком мутным. Стью сидел рядом, расслабленный, как всегда, даже если вокруг всё напоминало сущий ад. Он ехал с открытым окном, его короткие волосы развивались, насколько позволяла длина, на ветру, а глаза светились странной, почти детской радостью. Он видел в этом что-то забавное, какое-то приключение, несмотря на жуткие воспоминания, связанные с этим местом. — Мы почти приехали, — сказал Стью, обернувшись к Билли с лёгкой улыбкой, — Это как старый фильм, правда? Но без конца. Лумис кивнул, не сказав ни слова. Он знал, что Стью всегда воспринимал мир через призму удовольствия, как будто всё, что происходило, было частью его личного шоу. У Билли не было такого подхода. Он знал, что это место было не просто старым домом. Это было место, где начиналась их тёмная игра. Где они разрушили не только жизни других людей, но и свои собственные. Когда машина свернула в переулок, знакомые очертания начали проступать в туманном свете. Сначала показался забор - ветхий, обветшалый, как и сам дом. Он выглядел намного хуже, чем Билли помнил, как будто сам воздух вокруг него начинал сгнивать. Дом, казалось, ещё хранил те самые призраки, которые они создали. Стены как будто осели, тянулись к земле, окрашенные когда-то двери теперь треснули и облезли, давая понять, что время не пощадило их. Билли остановил машину, и они оба вышли, стоя перед этим олицетворением их кошмаров. Тишина была тяжёлой, удушающей. Внешний вид дома и его окружения создавал ощущение, что всё застыло. Похоже, местные власти не обращали внимания на эти руины, оставив их как напоминание об ужасах, произошедших в этих стенах. — Пойдём? — спросил Стью, уже на пути к двери, шагая в сторону дома как человек, который пришёл просто на прогулку в музей. Лумис замер на месте, как будто всё вокруг заставляло почувствовать, как это место снова пытается поглотить его. Вдруг в его голове вспыхнули картины: смех, кровь, тени, лица людей, которых они убили. Он помнил, как держал нож в руке, как сердце бешено колотилось от возбуждения, как ничего не могло остановить их. Стью уже стоял у двери, продолжая трясти замок, который давно не использовался. Билли подошёл сзади, немного медленно, будто испытывал какое-то невидимое сопротивление, но в конце концов, он взялся за старую ручку и открыл дверь. Пропустив Стью внутрь, он сам шагнул в темноту дома. Мрак сразу окутал его, и дыхание казалось затруднённым, как будто воздух был более густым, чем он помнил. Внутри было ещё хуже. Пыль, старые вещи, оставленные здесь когда-то, или, возможно, принесённые другими людьми, которые пытались заселиться в этот проклятый дом. Везде лежали разбитые стёкла, сломанные стулья, обрывки ковров, которые давно потеряли свой первоначальный вид. В углах стен красовались граффити, сделанные подростками, может, через несколько лет после событий. Всё выглядело так, будто дом пытался жить своей собственной жизнью, но его убивали каждый день. Мэйхер, будто бы не замечая напряжения Билли, шагал по комнате с интересом. Он поднимал вещи, вертя их в руках, разглядывал старые газетные вырезки, которые, похоже, оставались тут с того времени. Его смех был весёлым, непринуждённым, но в глазах Билли стояла странная тень - что-то скрытое, как если бы Стью, несмотря на свою беспечность, не был полностью собой. Он всё ещё был тем самым человеком, который прошёл через всё это, но теперь делал вид, что это было просто приключение. — Смотри, — сказал Стью, доставая ржавый нож из-под груды мусора, — Видишь? У нас был нож получше. Неудачная шутка. Билли не ответил. Его взгляд скользил по разрушенному интерьеру, пока он не остановился на старом кресле, которое когда-то стояло в совсем другом месте. Оно было перевёрнуто, но это была та самая деталь, которая сразу же пронзила его память. Он видел, как Сидни сидела в этом кресле, её глаза полны страха и отчаяния, когда он, словно маньяк, наступал на неё, готовый уничтожить. В голове снова вспыхнули эти воспоминания, и он почувствовал как его грудная клетка сжалась. Стью заметил его замешательство и улыбнулся. Он продолжал бродить по комнатам, отмечая каждую мелочь с живостью, свойственной только ему. Лумис стоял в центре комнаты, пытаясь собрать мысли. Каждая деталь этого места, даже самая мелкая, казалась ему знакомыми. Стены, которые когда-то были свидетелями их разговоров, смеха и ужасных поступков, теперь выглядели такими же разрушенными, как и его собственная жизнь. — Всё это.., — Билли не знал, как закончить свою мысль. Ему было трудно признать, что возвращение сюда снова разбивает его. Стью, увидев его состояние, подошёл, усмехаясь: — Билли? Ты как будто заново переживаешь всё это. Всё, что мы сделали, уже позади. Просто место, понимаешь? Лумис снова промолчал. Он просто огляделся, чувствуя как тягучее чувство вины заполняет его изнутри. Дом был только частью их истории. Но воспоминания, как и дом, были живыми. И они, как камни, оставались в его сердце. — Пойдём, — сказал Билли, повернувшись и направляясь к двери, — Нам нужно уйти. Стью на секунду остановился, но потом, словно ничего не случилось, широко улыбнулся и последовал в другую комнату. Воздух в доме был холодным и влажным, как старая мембрана, которая не может больше пропускать свет. Слабые лучи проникали через обломанные окна, создавая странные полосы, которые разрезали пол и стены. Время здесь будто застыло, как в кадре старого фильма, где каждый момент был зафиксирован в плёнке. Тени прошлого живут в каждом углу. Билли, шагая за Стью, ощущал, как эта тень накрывает его, как невыносимое присутствие, которое он так долго пытался игнорировать. Мэйхер, напротив, был как всегда - лёгкий, непринуждённый. Он с энтузиазмом продолжал шарить по комнате, ковырялся в груде старых газет, смешанных с обломками мебели. Его голос, небрежный, с нотками восторга, прокатился по дому. — Смотри, Билли! — он поднял порванный уголок газетного выреза, на котором были изображены фотографии их собственных жертв. «Вудсборо в шоке после ужасных убийств», — Вау, они ещё помнят нас! Ха-ха, даже удивляюсь как у нас получилось. Это было как.. Целое кино, да? Лумис молча наблюдал, как Стью развлекается. Его взгляд скользил по комнате, и каждая деталь начинала обжигать память. Пол, покрытый грязью и трещинами, казался знакомым. Оборванные куски обоев, уже почти неразличимые, несли на себе следы тех страшных ночей, когда он и Стью сделали свою игру реальностью. В этом доме, полном плесени и старого запаха, хранились их худшие воспоминания. Он вспомнил, как стоял здесь, когда их шутки стали кровавыми. Как Стью с неистовым смехом двинулся вперёд, пока крики Сидни не смешались с их смехом, становясь частью той неведомой игры, которую они затеяли. Он вспомнил его глаза, полные веселья и злости. Он помнил, как они плели этот кошмар и как не могли остановиться. Звуки шагов Стью, который продолжал разбирать старый хлам, были едва заметны на фоне всеобъемлющей тишины. Он будто не замечал, как постепенно тени прошлого сгущались вокруг, а воздух становился более тяжёлым. Билли же стоял у одной из стен и с трудом заставлял себя не закрывать глаза, когда его взгляд снова остановился на одной из старых фотокарточек. Это была та самая фотография, которой Стью так хвастался в тот день. Билли помнил, как его руки дрожали от возбуждения, когда он держал нож, стоя над телом одной из своих жертв. Он вспомнил, как этот момент приносил ему удовлетворение, где-то глубоко внутри, но теперь этот образ был невыносимым.

Мэйхер продолжал в том же духе и был настроен лёгким образом. Он поднимал старые бутылки, покачиваясь на месте и извлекая каждый объект из мусора, с интересом разглядывая его, словно это было не преступление, а простая игра с историей. Но Билли чувствовал, что это было не так просто. — Эй, Билли, смотри, что я нашёл! — Стью внезапно поднялся с низким смехом, держа в руках обломок старой игрушки. Он поднёс её к лицу, вытаскивая за собой какие-то ассоциации, но тут же снова сменил тему, — Да уж, никогда бы не подумал, что мы, возможно, оставили следы. Кто-то должен был запомнить нас, да? Билли стоял в той же точке, не в силах сдвинуться. Он не мог уйти, но и не мог быть здесь. Слова Стью как-то не вязались с тем, что творилось у него в голове. Он ловил себя на том, что не в силах почувствовать ту лёгкость, которая всегда была частью их отношений. Они оба были изменены этим домом, и воспоминания разрывали его изнутри. Вдруг его взгляд остановился на старой фотографии на стене, всё той же, что они со Стью когда-то поставили в рамку. На ней они были совсем другими - парой подростков, полных энтузиазма и сил, готовых покорить мир. Это был тот самый момент, когда они начали всё, без понимания, как сильно это может измениться и изменить их. — Помнишь, как мы сюда пришли в первый раз? Как ты меня позвал? — сказал Билли тихо, подходя ближе. Его голос был сдержанным, но в нём звучала тяжесть, — Как всё начиналось? Как ты смеялся и говорил, что мы теперь невидимы? Стью не сразу ответил. Он продолжал крутить в руках старую игрушку, но взгляд его был немного иным - более зафиксированным, будто бы он тоже почувствовал, как в этом месте что-то начало меняться. Он отвернулся от Билли и с усмешкой произнёс: — Знаешь что, Билли? Да, это было круто. Прямо как фильм. Но сейчас это кажется.. Странным, да? Как будто это были не мы. Лумис шагнул ближе, его лицо стало более серьёзным, а дыхание - тяжёлым. Он взглянул на Стью, на его лицо, и почувствовал, как внутренняя тяжесть постепенно усиливается. Он никогда не говорил Стью, что чувствует к нему что-то большее, чем дружбу. Когда-то это казалось невозможным, потому что вся их жизнь была в крови и насилии. Но теперь, когда тени прошлого снова окружили их, Билли ощущал как невыносимо тяжело оставаться вот так, скрываясь за этой маской. Он всегда знал, что Стью был для него чем-то большим, но что он может сделать с этим? Как можно признаться в том, что его сердце било быстрее не только от крови и смерти, но и от чего-то гораздо более личного и сложного? — Знаешь, я.., — Билли начал говорить, но слова застряли у него в горле. Его дыхание сбивалось. Весь дом, все воспоминания о прошлом мешали ему говорить. Стью снова повернулся к нему с тем же выражением на лице - в глазах светился интерес, но не слишком глубокий. Он бросил игрушку обратно в кучу хлама и шагнул к Билли, наклонив голову. — Что? Ты о чём, Билли? Лумис на секунду застыл, чувствуя, как сердце начинает бешено стучать в груди. Но он не мог сказать того, что так долго скрывал. Он хотел, чтобы Стью просто понял о чём он, но сказать это вслух.. Он просто не мог. Говорить сейчас, в этом месте было слишком болезненно. — Ничего, — прошептал он, махнув рукой, — Просто.. Я выйду на минуту. Покурю. Билли развернулся и шагнул к выходу, но его ноги ощущались тяжёлыми, будто бы они несли его не по земле, а через что-то более тёмное, зловещее. Когда он вышел на крыльцо, его тело сжалось от подавленного чувства. Он хотел уйти, но тени прошлого не оставляли его. Тяжёлый воздух снаружи был пронизан запахом гнили и разложения. Лумис стоял на ступенях старого дома, держа сигарету между пальцев, и смотрел на зловеще молчащий пустырь, который когда-то был оживлённой улицей. Время, похоже, застряло где-то между этим домом и его грязной историей. Лишь тусклый свет луны, ползущий по искажённым силуэтам заброшенных зданий, освещал этот мир, который уже не принадлежал ни настоящему, ни прошлому. Он закурил, глубоко вдыхая дым и чувствуя, как он медленно опускается вниз, в горло, вызывая не то облегчение, не то какой-то странный тупой страх. В груди всё сжалось, и он снова почувствовал как воспоминания подкрадываются, зажимая его. В том доме, полном запахов страха, был только один человек, который когда-то был настолько близким, что теперь становился невыносимым. Стью. Билли не мог не думать о нём. В каждом его слове, в каждом движении был такой же мрак и лёгкость. Он чувствовал, что с каждым годом, с каждым днём это возвращается - то, что он никогда не мог назвать вслух. Стью был его другом, его партнёром, его единственным, что не исчезло, не растворилось в этой ночной тени, но было ли этого достаточно? Он мог бы стать чем-то непозволительно близким, но... Он сделал ещё одну затяжку и погасил сигарету на ступенях. Ощущение тяжести оставалось, словно в его лёгких всё ещё был этот дым, а в голове - те самые вопросы, на которые он никогда не искал ответов. Он повернулся к дому, но всё вокруг было молчаливо. Никаких звуков, кроме слабого шороха и потрескивания. Его глаза скользнули по выцветшим стенам, и снова нахлынули те воспоминания. Это был тот самый момент, когда он ещё не знал, куда ведёт их дорога. Это была та ночь, когда их глаза встретились в том доме, полном ужаса, и всё, что они создали, стало живым. Стало неизбежным. «Что, если бы я сказал?» Эта мысль не отпускала его. Что, если бы он тогда открыл всё, что так долго прятал? Но сейчас, стоя здесь, на этой ступеньке, Билли знал, что вряд ли что-то бы изменилось. Когда Стью вышел из дома, Билли увидел его силуэт, едва различимый в полумраке. Он держал в руках что-то, что было похоже на сломанный нож, покрытый ржавчиной и грязью. Стью улыбался, так, как всегда - беззаботно, будто не замечая, что этот нож был тем самым, который они когда-то использовали. Билли знал, что это не имело никакого значения для Стью. Для него всё это было частью игры. — Давай заберём это с собой, — сказал Мэйхер, подойдя и протянув нож, не зная, что с ним делать. Лумис с удивлением взглянул на этот предмет. Он почувствовал, как внутри его снова пронзила холодная волна воспоминаний. Он знал, что этот нож был частью их жизни, их ужасного спектакля. Но вместо того, чтобы отвернуться, он только чуть улыбнулся и взял его. — Ты неисправим, — сказал Билли, но в его голосе не было злости. Было что-то более странное - усталость, которая не исчезала. Стью хихикнул и кивнул, как всегда с тем же непринуждённым выражением лица, которое скрывало всё остальное. — А ты как думал? Мы что, не были по-настоящему крутыми в своё время? Стараюсь соответствовать. Билли задумался, переводя взгляд на темнеющее небо. Он не знал, что именно он искал в этих словах. Может, пытался найти утешение, объяснение или даже оправдание тому, что произошло. Но, как всегда, всё оставалось неясным. Он не знал, что это за игра, в которой они участвуют. Не знал, что его удерживает рядом с Стью, что позволяет возвращаться снова и снова. Он почувствовал, как на него накатывает прилив отчаяния и боли. Он быстро отмёл эту мысль. Всё ещё помня тот момент, когда Стью в последний раз смеялся рядом с ним, как будто не замечая, что они оба на грани. Внутри него что-то начало сдавливать. Он снова ощутил как боль от того, что не мог сказать, что чувствует, расползается по его телу. Стью, заметив его напряжённость, чуть замедлил шаг, но всё равно продолжал болтать. — Ну, я же говорил, что вернуться сюда было отличной идеей. Это как.. Как вернуться и подсмотреть в прошлое в машине времени, — его глаза блеснули в темноте, — Ты ведь не против, что мы сюда вернулись, правда? Билли посмотрел на него и, несмотря на всю свою внутреннюю борьбу, улыбнулся, пусть и слабо. — Да. Вроде бы как, — он потянулся за ещё одной сигаретой. Мэйхер, как всегда, не замечал, что его слова не находят отклика, но он и не пытался понять. Он был слишком занят. Он был собой. Билли сделал ещё одну затяжку, его взгляд снова скользнул по дому, и на мгновение ему показалось, что это место будет тянуть их обоих в тёмную, грязную пропасть. Но, возможно, такова была их судьба. Быть частью этого, не убегая и не сопротивляясь. Они оба были теми, кто останется в этих тенях. В мире, где смерть и кровь были важнее всего. Когда Стью снова заговорил о чём-то несущественном, Билли кивнул и оглядел пустую территорию вокруг. Он знал, что теперь их жизнь была навсегда связана с этим местом, с этим домом и теми чудовищами, которых они сами создали. Стью вскоре замолчал, а Лумис, откидывая последнюю сигарету на землю, почувствовал как его плечи расслабляются.