Баллада

Ветер мягко шумит листвой, срывая маленькие листики и отправляя их в полет, закруживая в танце, приятно обдувает прохладой лицо, развевая распущенные волосы. Солнце постепенно скрывается за горами, окрашивая небо в яркие краски и бросая рыжие лучи на землю. Се Лянь неспешно прогуливается по поляне, подходя ближе к краю утеса и без опаски глядя вниз, на раскинувшуюся под ним долину, где протекает маленькая узкая речка, холмы украшены пестрыми цветами, а на деревьях радостно щебечут птицы. Это место надежно укрыто горами и скалами со всех сторон, подальше от любопытных глаз людей, которых хлебом не корми, дай только везде оставить свой след, нарушить покой леса и природы. Се Лянь рад, что за все время, что он живет, человек ещё не добрался сюда, не осквернил эту землю. Он будет оберегать это место всеми силами, только бы сохранить его покой и первозданную красоту. Трава мягко щекочет босые ноги, и мужчина разворачивается, собираясь уходить, но останавливается, улыбаясь счастливо, когда резкий порыв ветра развевает его волосы и длинные полы одежд, а за спиной слышатся взмахи огромных крыльев. Он слышит шумный вдох и касание массивных лап земли и поворачивается, поднимая руки и прося подойти ближе, как он уже делал множество раз. Дракон тут же наклоняет покрытую бордовой чешуей голову, прислоняясь к подставленным ладоням и позволяя Се Ляню гладить себя, слыша его легкий смех. Мужчина подходит ближе, проводя руками по чужой голове, оглаживая рога и переходя на шею, улыбаясь, когда дракон поворачивает голову, прижимаясь к его боку. — Соскучился? – шутливо спрашивает Се Лянь, садясь на траву рядом с чужим массивным телом и облокачиваясь на него. Очень, – абсолютно серьезно отвечает Хуа Чэн, а его змеиные глаза неотрывно смотрят на мужчину, что улыбается тепло и слегка краснеет от чужих слов. — Мы же всего пару дней не виделись, – немного укоризненно произносит Се Лянь, хотя сам, на самом деле, чувствует то же самое. После многих веков в одиночестве чужая компания стала необходимостью, глотком свежего воздуха, и он уже не может представить себе жизнь без ежедневного общения с Хуа Чэном. И что. Это много, – упрямится дракон и фыркает, покачивая головой и прислоняясь к чужим ладоням, которые тут же начинают поглаживать блестящую чешую. — Ладно, ладно, – улыбается Се Лянь, наслаждаясь мгновениями спокойствия и умиротворения, чувствуя тепло чужого тела и биение сердца. Он проводит рукой по крепкой спине, кончиками пальцев касаясь старых, уже заживших шрамов, которые и незаметны даже, если не приглядываться. В голове всплывают воспоминания о дне, когда Се Лянь только нашел дракона, раненого и обессиленного, преследуемого людьми. Он хорошо помнит, как сорвался в погоню, не раздумывая ни секунды, думая только лишь о том, чтобы успеть найти его раньше людей. Дождь в тот день лил весь день и всю ночь, не переставая ни на минуту, заволакивая небо тучами и не пропуская солнечные лучи. Тяжелые капли барабанили по листьям, играя в догонялки – кто из них первой достигнет земли, а кто так и замрет на самом кончике листка. Трава и цветы сгибались под тяжестью воды, а ветер кружил каплями, то и дело меняя направление, то затихая, то поднимаясь вновь. Босые ноги медленно ступали по влажной траве, наслаждаясь ее прохладой и мягкостью, а зонтик в руках защищал от проливного дождя. Се Лянь неспешно прогуливался по опушке леса недалеко от своего дома, доходя до обрыва и глядя на распростершуюся под ним долину и такие далекие горы, что возвышаются над землей черными пиками, теряясь в грозовых облаках. Се Лянь улыбается уголками губ и прикрывает глаза, когда ветер брызгает в него каплями, немного отодвигая зонт и задирая голову, подставляя лицо под прохладный дождь. Где-то вдалеке гремит гром, а вспышка молнии озаряет огромный темный силуэт среди облаков, и Се Лянь прищуривает глаза в попытках его разглядеть. Существо вьется над лесом, словно пытаясь убежать от чего-то, взмывает в воздух и неожиданно срывается в свободное падение, обессиленно падая на высокие сосны и ели, скрываясь в чаще леса. Зонтик падает на землю, а холодный дождь касается волос и одежды, тут же делая их тяжелей, но Се Лянь не обращает на это внимания, быстро ступая по траве и переходя на бег, делая шаг в воздух прямо с обрыва, и бежит, наступая на капли высоко над землей и пересекая кажущуюся такой большой сейчас долину. Проходит несколько минут, прежде чем ноги снова касаются земли, и Се Лянь забегает в лесную чащу, петляя между деревьями и надеясь не сбиться с пути среди такого однообразного пейзажа. Он пересекает небольшое озеро, едва касаясь пальцами ног воды, оставляя на ней небольшую рябь, и снова теряется среди деревьев, ни на секунду не останавливаясь. К тому моменту, как Се Лянь достигает нужного места, минует полночи, и совсем скоро забрезжит рассвет. Се Лянь резко тормозит посреди леса, глядя на поваленные деревья и лежащий на них длинный силуэт дракона, чье тело испещрено царапинами от острых веток и, кажется, какого-то оружия, созданного людьми. Се Лянь хмурится, спускаясь в образовавшуюся воронку и подходя к животному, находящемуся без сознания, осторожно касаясь темно-бордовой чешуи и поврежденного крыла. Он щелкает пальцами – и над ними появляется невидимый барьер, закрывающий от холодного дождя и дарящий небольшое тепло, скрывающий от посторонних тех, кто находится внутри. — За что они так с тобой? – сокрушенно произносит Се Лянь, прислоняя ладонь к поврежденным участкам. Под пальцами мерцает магия, переливаясь золотыми всполохами, затягивая открытые раны и снимая боль. Придется немного подождать, пока все заживет, но Се Лянь ускоряет этот процесс, желая облегчить страдания этого существа. Он гладит дракона по голове, касаясь пальцами крепких завитых рогов. За свою долгую жизнь Се Лянь всего пару раз видел драконов, но так близко – никогда. Их невероятно мало на земле, и они хорошо прячутся от людей, желающих «совершить подвиг» и одолеть опасного дракона. Се Лянь, в принципе неспособный на негативные эмоции, чувствует раздражение всякий раз, когда они убивают животных ради развлечения или славы. И он не хочет отдавать этого дракона в руки невежественных и жестоких людей. В какой-то момент усталость после длительного бега дает о себе знать, а мягкое тепло внутри купола убаюкивает, и Се Лянь садится на подсохшую траву, прислоняясь спиной к сильному туловищу, прикрывая глаза и тут же проваливаясь в сон.

***

Солнце поднимается над горизонтом, бросая первые робкие лучи на землю, жаждущей тепла после долгого дождя и угрюмых темных туч. Лес постепенно оживает, становится слышен легкий щебет птиц, животные вылезают из своих норок, чтобы погреться в лучах солнца. Соловьи взлетают на ветки повыше, с интересом глядя на поваленные деревья и неподвижного дракона, не решаясь подлететь ближе и просто наблюдая. В какой-то момент существо приходит в движение, чуть поворачивая голову и пугая замерших на ветвях птиц, что сразу улетают при мнимой опасности. Дракон распахивает глаза, тут же сужая зрачки и с опаской глядя на спящего человека рядом с собой. Из горла вырывается низкий рык, и животное напрягается всем телом, отдаленно ощущая тупую боль в местах ударов, но сейчас она его не волнует. От чужих движений Се Лянь просыпается, садясь ровно и потирая глаза. Он тут же сталкивается с пристальным взглядом больших змеиных глаз, что неотрывно смотрят на него, выжидая. Се Лянь садится на колени рядом, стараясь все делать медленно, чтобы не спугнуть и не спровоцировать дракона, поддерживая с ним зрительный контакт. Существо рычит снова, уже громче, приоткрывая пасть с десятком острых как бритва зубов, и мужчина примирительно поднимает ладони. — Не бойся, прошу, я тебя не трону, – мягко начинает Се Лянь, не рискуя подходить ближе, – я подлечил твои раны и спрятал от людей. Кто ты?! Грозный низкий голос раздается у Се Ляня в голове, и он удивленно распахивает глаза. — Ты можешь говорить! Не волнуйся, я не причиню тебе вреда. Меня зовут Се Лянь, а как твое имя? Дракон настороженно замирает, шумно втягивая воздух и не сводя глаз с Се Ляня. Ты знаешь мой язык. — Да, немного понимаю, – согласно кивает Се Лянь. И ты не человек. Мужчина улыбается. — Верно. Поэтому я тебя не трону. Доверься мне. Его голос имеет магический эффект, и животное это чувствует, расслабляя мышцы и позволяя Се Ляню подойти ближе. Мужчина улыбается, благодарно кивая и все также осторожно подходя к нему, касаясь пальцами чешуи. Под солнечным светом она отливает красивым красным, и Се Лянь не удерживается от желания немного погладить ее. Дракон вздрагивает от прикосновения, но ничего не делает, выжидающе глядя на Се Ляня. Он не чувствует опасности от этого существа, кем бы он ни был, но не теряет бдительности на случай подвоха. Се Лянь проверяет чужие раны, мягко касаясь их своей магией, снимая зуд и боль, посылая по телу волны тепла. — Твои раны быстро заживают, думаю, к завтрашнему утру будешь полностью здоров, – заключает Се Лянь, глядя дракону в глаза. Мне нельзя здесь ждать. Люди найдут меня. — Не найдут, обещаю тебе. Стоит ему это произнести, как в глубине леса раздаются громкие голоса, о чем-то переругиваясь, становясь все ближе. Дракон снова напрягается, приподнимаясь на лапах и готовясь к нападению, когда Се Лянь вскидывает руку прямо перед ним, совершенно спокойный. — Не нужно. Просто не издавай ни звука. Они нас не увидят. Существо недоверчиво наклоняет голову, переводя взгляд с леса на Се Ляня и обратно, в конце концов прислушиваясь к чужой просьбе и тихо выдыхая, замирая на месте. Голоса становятся все громче, и Се Лянь видит группу людей с охотничьими ружьями и арбалетами, а двое из них везут какое-то устройство, о назначении которого мужчина смутно догадывается, глядя на заживающие раны дракона. Он отходит немного назад, вставая рядом с ним и прислоняя ладонь к чужой шее в немой просьбе довериться и подождать. На удивление, люди действительно проходят мимо, буквально в паре метров от хвоста дракона, совершенно не замечая ни его, ни Се Ляня, и скрываются в лесной чаще. Мужчина расслабляется, лишь когда их голоса стихают вдалеке, и поворачивается к дракону, поднимая голову и улыбаясь. — Я же говорил, что они тебя не найдут. Чужой взгляд смягчается, зрачки становятся чуть шире, а сам дракон постепенно расслабляется, опускаясь на землю. Хуа Чэн. Так меня зовут. Се Лянь широко улыбается, немного щуря глаза и чувствуя необъяснимую радость от того, что ему доверились. Он подходит ближе и мягко касается чешуи на голове дракона, легко поглаживая и наслаждаясь этими мгновениями спокойствия. — Такое красивое имя, – совершенно искренне произносит Се Лянь, – ты не против, если я побуду с тобой, пока ты не выздоровеешь? Ты спас меня, поэтому я не против, – он делает паузу, будто сомневаясь, стоит ли говорить то, что думает, – ты хороший человек. Се Лянь смеется, прикрывая рот ладонью и заправляя прядь волос за ухо. Его волосы сильно растрепались во время ночной пробежки, и он не успел привести их в порядок после того, как проснулся. — Ты тоже хороший, Хуа Чэн. Дракон замирает, не отвечая, когда Се Лянь садится рядом с ним, слегка облокачиваясь на него и улыбаясь, когда Хуа Чэн не возражает. Он достает небольшой резной гребень, украшенный сухими цветами, и начинает методично расчесывать длинные русые волосы. Не помню, когда меня в последний раз называли по имени, – вдруг подает голос дракон, и Се Ляню кажется, что он звучит немного горько. — Ты одинок? – на пробу спрашивает он, не отрывая взгляда от собственных волос, боясь, что увидит в чужих глазах больше эмоций, чем Хуа Чэн захочет показать. Ты тоже. Рука с гребнем замирает, и Се Лянь не решает поднять глаза уже из-за собственных чувств. В отличие от него, Хуа Чэн не спрашивал – просто констатировал, будто чувствовал, что окажется прав. Мужчина выдыхает, прикрывая глаза, и сокрушенно улыбается. — Тогда мы могли бы, – Се Лянь начинает нерешительно, не зная, как правильно подобрать слова. Слишком давно он ни с кем не разговаривал. — Ты мог бы прилетать туда, где я живу. И я бы чаще называл тебя по имени. Мы…не были бы больше одиноки. Он всё-таки поднимает взгляд, робко глядя из-под ресниц в большие змеиные глаза, что внимательно смотрят на него. Где ты живешь? Се Лянь поворачивает голову, указывая пальцем куда-то в сторону окраины леса в противоположную сторону от гор. — За лесом на той стороне долины. Дракон немного оживляется, удивленно глядя на мужчину. Это очень далеко. Ты заметил меня с такого расстояния? – неверяще спрашивает Хуа Чэн. — У меня хорошее зрение, – усмехается Се Лянь, заканчивая расчесывать свои волосы и заплетая две тонкие косички, которые он закалывает маленькой шпилькой на затылке. Для человека это около дня пути. — Бегом можно добраться за пару часов, – поправляет его Се Лянь, не очень понимая, к чему клонит Хуа Чэн. Дракон молчит пару мгновений, будто раздумывая над ответом. Почему? Ты бежал так далеко в дождь, потому что заметил меня? — Ты сам ответил на свой вопрос, Хуа Чэн, – его имя слетает с языка легко, и от Се Ляня не укрывается реакция дракона, что будто немного оживился, услышав свое имя из уст мужчины. — Я заметил тебя. Я бы не пришел, если бы не увидел, как ты падаешь. Я подумал, что что-то случилось, и захотел помочь. Боялся, что люди тебя найдут. Спасибо. Сердце Се Ляня пропускает удар, когда он слышит полный благодарности голос дракона. Я бы скорее всего погиб, если бы не ты. — Я рад, что с тобой теперь все хорошо, – искренне отвечает Се Лянь, коротко поглаживая чужую спину. Хуа Чэн опускает голову на траву, прикрывая глаза и наблюдая из-под опущенных век за Се Лянем, что перебирает в пальцах цветы, срывая их с земли или просто создавая из ничего прямо на своей ладони, сплетая стебли друг с другом, мастеря аккуратный венок. Наблюдение за его монотонной работой расслабляет, и Хуа Чэн почти закрывает глаза, когда его уха касается нежный мелодичный голос.

Ах, иначе в былые года Колдовала земля с небесами, Дива дивные зрелись тогда, Чуда чудные деялись сами...

Дракон заинтересованно смотрит на Се Ляня, не смея пошевелиться, чтобы не сбить мужчину. Он поет песню на древнем языке, который, как Хуа Чэн думал, уже все забыли, но этот человек все еще его помнит. Это заставляет задуматься, сколько же Се Ляню лет на самом деле.

Змей крылатый в пустынном саду Часто прятался полночью майской. Только девушки видеть луну Выходили походкою статной, – Он подхватывал быстро одну И взмывал, и стремился обратно.

Мелодичный голос нарушает тишину леса, привлекая внимание не только Хуа Чэна, но и местных обитателей: птицы тихо щебечут, о чем-то переговариваясь и подлетая ближе, уже совершенно не боясь большого дракона, ведь если этот человек сидит рядом, значит – можно, значит – не опасно. Се Лянь поет песню о любви, жестокой и печальной, о зависти и горе, об отваге и верности, и Хуа Чэну кажется, что он никогда не слышал ничего красивее. Вокруг мужчины магия искрится, теплым золотом вспыхивает, подобно светлячкам, и окутывает поляну, принося покой и умиротворение.

Я красавиц таких, лебедей С белизною такою молочной, Не встречал никогда и нигде, Ни в заморской стране, ни в восточной…

Се Лянь заканчивает венок, невесомо касаясь цветов пальцами и наслаждаясь мягкостью лепестков. Он надевает его, поправляя волосы, и откидывается назад, запрокидывая голову. Се Лянь делает паузу между куплетами, сдувая с ладони оставшиеся бутоны полевых цветов, что взмывают в воздух, кружась в небольшом танце и искрами растворяясь в солнечных лучах. Песня заканчивается, и голос Се Ляня затихает, встречаемый щебетом птиц. Поляна погружается в тишину, нарушаемую только радостными птицами, кружащими вокруг, и Се Лянь улыбается, позволяя синице сесть на его руку, аккуратно поглаживая пальцем мягкие перышки на спинке. У тебя очень красивый голос. Хуа Чэн произносит это немного позже, будто все это время боялся разрушить момент. — Спасибо, Хуа Чэн, – радостно отвечает Се Лянь, улыбаясь дракону, – я уже давно никому не пел. Только песня грустная. Эта фраза заставляет Се Ляня приподняться, удивленно глядя в чужие глаза. — Ты…ты знаешь этот язык? Он ведь очень древний. Знаю. Я давно живу. — Я удивлен, что кто-то еще знает его, – в голосе Се Ляня проскальзывают грустные нотки, и он улыбается коротко, глядя куда-то вдаль. Животные помнят почти все языки, которые забывают люди, – произносит Хуа Чэн, и мужчине кажется, что дракон действительно живет очень долго. Се Лянь впервые видит в нем древнее существо, такое же, как он сам. Се Лянь ничего не отвечает, облокачиваясь боком на дракона, и рассеянно гладит красную чешую, улыбаясь, когда в его голове раздается немного робкий голос. Споешь еще что-нибудь? День клонится к закату, солнце теряется среди сотен деревьев, бросая рыжие лучи на землю, что петляют между ветками, создавая причудливые тени. Се Лянь вскоре засыпает рядом с драконом, убаюканный теплом его тела, и слегка улыбается сквозь сон, когда чужое крыло закрывает его от поднявшегося ветра.

***

Чешуя блестит под закатным солнцем, когда Се Лянь проводит по ней рукой. Хуа Чэн подставляется под его прикосновения, прикрывая глаза и кладя голову рядом с чужими ногами, касаясь носом бедра. Се Лянь обожает сидеть с ним вот так, безумно ценит каждый крохотный акт доверия со стороны дракона, а сердце радуется от одной мысли о том, что Хуа Чэн к нему чувствует. Он понимает чужие эмоции без слов, он их слышит каждый раз, когда Хуа Чэн об этом даже не догадывается. Но еще приятней осознавать, что это доверие к нему возникло почти сразу же, в день их знакомства и позже, когда Хуа Чэн решил отвезти Се Ляня домой. Вряд ли мужчина когда-нибудь забудет этот первый полет. Он обошел множество земель, видел, как меняются ставшие привычными пейзажи, некоторые места по прошествии лет он уже не узнает, но каково же это было – видеть все с высоты птичьего полета. Се Лянь крепко держался за массивные рога, прижимаясь к сильному телу, когда дракон взмывал ввысь, оставляя позади леса и поля, а горы скрывались за туманными облаками. Хуа Чэн немного изменил направление, желая показать Се Ляню больше, и устремился в сторону моря, пикируя с обрыва и резко расправляя крылья прямо над водой. Се Лянь удивленно ахнул, глядя на собственное отражение в водной глади, переводя взгляд на Хуа Чэна, и ему на мгновение показалось, что дракон улыбается. Хуа Чэн петляет среди прибрежных скал, пролетая под небольшой аркой, и взмахивает крыльями сильнее, поднимаясь выше прямо в облака, расправляя крылья и мягко планируя, позволяя ветру направлять его. Се Лянь выпрямляется, его сердце все еще бешено стучит после полета, но не от страха – а от непередаваемого восхищения и чистой радости. Он протягивает руку, касаясь мягких облаков, что дымкой рассеиваются и оседают на пальцах приятной прохладой. От пейзажа перед глазами дух захватывает, и Се Лянь не представлял, что он когда-нибудь увидит что-то подобное. Становится немного завидно, что Хуа Чэн видит это каждый день, но Се Лянь не собирается на него так глупо обижаться. Он прислоняется к чужой шее, прикрывая глаза. — Хуа Чэн, это потрясающе, – совершенно искренне произносит Се Лянь. — Ты потрясающий, – сокровенно шепчет на ухо, не представляя, какую бурю эмоций вызывает в чужом сердце. Из горла дракона вырывается странный звук, отдаленно напоминающий урчание, и Се Лянь смеется, поглаживая существо по спине. Они летают еще какое-то время, после чего Хуа Чэн возвращает Се Ляня домой, приземляясь на край выступа, с которого мужчина чуть больше суток назад и заметил раненого дракона. — Спасибо, – произносит Се Лянь, спускаясь на землю, – это было просто невероятно, и я буду очень рад, если ты как-нибудь прилетишь еще. Тебе понравилось? — Конечно! – мужчина улыбается, и дракон фыркает, прикрывая удовлетворенно глаза. Насчет того, что ты сказал…я могу прилететь через пару дней, – Хуа Чэн говорит это как будто немного неуверенно, но на самом деле он жаждет общения. Он не хочет покидать этого человека. То ли магия Се Ляня так на него действует, то ли его доброе сердце, но Хуа Чэн совершенно не чувствует опасности рядом с ним. Скорее наоборот, это чувство – полная противоположность опасности. Спокойствие. Умиротворение. Забота. Хуа Чэн чувствует все это. Он понимает, почему Лес так любит Се Ляня – это его дом, он сам – его часть – самое безопасное место для каждого. Для Хуа Чэна. И он хочет насладиться теплотой чужого взгляда чуть больше. — Отлично, я буду ждать, – радостно произносит Се Лянь, перекатываясь с пятки на носок, и дракон находит это милым. Он коротко кивает, расправляя крылья и взмывая в воздух, и улетает вдаль, в сторону гор, пока Се Лянь провожает его взглядом. Хуа Чэн сдержал свое обещание и прилетел через несколько дней, а потом еще и еще. Иногда они просто отдыхали вместе, Се Лянь пел ему и рассказывал мифы и легенды, которые слышал когда-то давно, а Хуа Чэн дополнял его истории или рассказывал свои, удивляя мужчину своими познаниями. Он рассказывал много того, чего не знал Се Лянь, и наоборот, поэтому им никогда не надоедало делиться друг с другом чем-нибудь. Иногда Хуа Чэн катал его на спине, унося в далекие края и показывая все новые и новые пейзажи, из раза в раз получая в ответ восторженные возгласы и широкую улыбку, на которую ему так нравится смотреть. Се Лянь очень часто улыбается, даже сейчас, вполголоса напевая что-то непринужденное. Он выводит только ему известные узоры на чешуе, посылая небольшие разряды магии по чужому телу, что теплом отдаются под кожей, проникая в самое сердце. Се Лянь, кажется, даже не представляет, как действует на Хуа Чэна, и как каждый его добрый жест откликается в душе дракона. «Я не хочу, чтобы это заканчивалось». «Мне нравится быть здесь». Се Лянь чуть улыбается, не подавая виду, что он все прекрасно слышит. Это не мысли Хуа Чэна – его чувства, это в его сердце, и Се Ляню немного неловко, что он слышит что-то настолько сокровенное, но именно это наводит его на одну мысль. «Почему я не могу быть с ним? За что мне это большое нелепое тело, такое недостойное и бесполезное, если я даже не могу прикоснуться к нему?» Мужчина едва заметно вздрагивает от тоски, которой пропитаны эти слова, от безысходности в чужом голосе, и поэтому он решается. Если Хуа Чэну это все же не понравится, он вернет все как было. Се Лянь встает, подходя к дракону. — Хуа Чэн, я хочу кое-что сделать. Ты позволишь мне? Дракон заинтересованно смотрит, немного озадаченный его поведением, как Се Лянь касается ладонью его груди прямо над сердцем, замирая в ожидании разрешения. Ты можешь делать со мной все, что угодно. Ты спас мою жизнь, я в долгу перед тобой. Се Лянь вздыхает, слегка недовольный его словами, но быстро забывает об этом. Он коротко улыбается, благодаря за искренность, и прикрывает глаза, позволяя магии течь по венам, высвобождаясь под пальцами и касаясь чешуи. В змеиных глазах отражаются золотые всполохи, бросающие блики на красивое лицо Се Ляня, и дракон зажмуривается, мотая головой и тяжело выдыхая. Он чувствует непонятную тяжесть во всем теле и небольшое головокружение, но не останавливает Се Ляня, уверенный, что тот не причинит ему вреда. Поляну окутывает золотое свечение, и пару секунд мужчина совсем ничего не видит, когда чешуя под руками сменяется мягким шелком красной мантии, а на талию ложатся чужие теплые ладони. Се Лянь поднимает голову, сталкиваясь с удивленным взглядом черных глаз, и он не может не заметить, насколько красивым оказался Хуа Чэн. У него темные длинные волосы, немного непослушные и вьющиеся на концах, острые скулы и тонкие губы. Он выше и крупнее Се Ляня, и мужчине это нравится. У него бледная, почти фарфоровая кожа, это, кажется, люди называют «аристократической бледностью». Хуа Чэну идет, даже очень, и Се Лянь не может сдержать улыбки. Он так рад его видеть. — Ты… – голос Хуа Чэна немного хрипит с непривычки, и он прочищает горло, – почему ты это сделал? У него красивый низкий голос и бархатный тембр, и вживую он звучит даже лучше, чем когда Се Лянь слышал его в своей голове. Он тепло улыбается, приподнимая руки и обнимая Хуа Чэна за шею, сцепляя ладони у него на затылке. — Я слышал тебя. Я знаю, что ты ко мне чувствуешь, – Хуа Чэн вздрагивает, пойманный с поличным, но не отводит взгляда, замерев в ожидании. Се Лянь кладет ладонь ему на щеку, поглаживая прохладную кожу большим пальцем и прикусывая губу в попытке сдержать улыбку, когда мужчина неосознанно тянется за этим прикосновением. — Мне кажется, что я тоже в тебя влюблен. Он шепчет сокровенно, тихо-тихо, чтобы услышал только Хуа Чэн, хотя вокруг них все равно никого нет. Мужчина шумно выдыхает, неверяще глядя на Се Ляня, забыв слова и совершенно не зная, что сказать в ответ. Вместо этого он чуть наклоняется, сжимая Се Ляня в объятьях и утыкаясь носом ему в шею, вдыхая сладкий запах цветов. После того, как Хуа Чэн понял природу своих чувств, он даже представить себе не мог, что когда-нибудь ему выдастся шанс прикоснуться к Се Ляню, обнять его, а не просто довольствоваться тем, что мужчина проводит с ним время и засыпает рядом. И еще больше он не представлял, что о его чувствах когда-нибудь узнают, что на них ответят. Сердце бешено бьется в груди, когда Се Лянь обнимает его в ответ, привставая на носочки (безумно мило, на самом деле), – потому что это значит, что Хуа Чэн тоже дорог ему, настолько, что Се Лянь решил исполнить появившуюся не так давно мечту дракона – быть рядом, быть таким же, как он. — Посмотри на меня, – мягко произносит Се Лянь, и мужчина выпрямляется, глядя в глаза возлюбленного, в которых солнечный свет свои блики оставляет. Се Лянь улыбается, заправляя черную прядь Хуа Чэну за ухо, и привстает на носочки, коротко прижимаясь к чужим губам. Хуа Чэн замирает, а щек касается легкий румянец, когда он наклоняется ближе, повторяя поцелуй, мягко сминая чужие губы. Се Лянь обхватывает его шею руками, чувствуя, как хватка на талии усилилась, а его самого прижали ближе и обняли сильнее, так приятно и так тепло. Се Лянь улыбается в поцелуй, зарываясь пальцами в черные волосы, когда Хуа Чэн целует его чувственно, глубоко, и держит крепко и бережно, как самую большую драгоценность, как самое главное сокровище дракона. Поцелуй прерывается, когда им обоим перестает хватать воздуха, и Хуа Чэн отстраняется, завороженно глядя на красивое лицо, на щеки, усыпанные веснушками и подернутые румянцем, на длинные каштановые волосы, в которых запутались полевые цветы; на эти янтарные живые глаза, в которых радость плещется и любовь, на губы, растянутые в ласковой улыбке. — Что же ты со мной делаешь… – пораженно выдыхает мужчина, прижимаясь губами к макушке и целуя мягкие волосы. Се Лянь смеётся, краснея сильнее и обнимая Хуа Чэна, вдыхая запах леса и костра с его кожи. Хочется постоять еще немного, продлить момент, но у них будет еще много времени, чтобы побыть вместе. Все время мира, на самом деле. Се Лянь берет Хуа Чэна за руку, сжимая прохладную ладонь и переплетая пальцы. Он тянет его за собой в сторону дома, и на губах мужчины появляется легкая улыбка, когда он делает первый шаг к Се Ляню. — Пойдем домой, Хуа Чэн.