Ангел по вызову

Наверное, можно было не маскироваться человеческим обликом в драконьем городе, но на всякий случай Столас скрыл от жителей этой планеты, что сам является довольно оригинального телосложения демоном. Поэтому он сам удивлялся этим местам больше, чем ему удивлялись. Столас не обращал внимания на деревянные домики с плоскими крышами и входами для прилетающих драконов там: его полностью занимало ночное небо. Он впервые видел звёзды другого обитаемого мира, а тем более — две разноцветных луны. Два слоя эмоций и подсознания у местных существ, две не связанных друг с другом кармические стрелы лунных узлов — такое богатство! Принц открыл рот, как в детстве, впервые читая свой гримуар, а бегавшие и летавшие мимо него мохнатые драконята на ходу махали ладонями у своих ушей: — Ну и зевок! Мирдал отвёл Столаса к одноэтажному строению почти у берега озера. Дом походил на восточную часовню, с укромным заросшим двориком, садом из непривычных и оттого неимоверно занятых камней и растений, с журчащим искусственным водопадиком. На крыше этого дома, внутри вполне обжитого и не религиозного, Мирдал и разместился со своим гостем, уже вернувшим более комфортный себе вид. Ложась в позу сфинкса, хозяин дома угостил Столаса отваром из приятно-горькой травы с энергией, сочетавшей свойства Юпитера и Сатурна: — Побуда, мы её хлещем для бодрости, долгих разговоров и ясности разума. Как тебе здесь? — Как только не назовут чай, лишь бы копирайты обойти, — лукаво улыбнулся в ответ архидемон, наполовину шутя. — Что ж, небеса у вас весьма занимательные. Мирдал попробовал побуду: — Не, чай более пресный, это скорее цикорий. — Цикорием кофе заменяют, насколько мне ведомо, — слегка рассеянно заметил Столас, неторопливо потягивая напиток. — Но вкус вполне себе заслуживающий внимания. Пожалуй, я готов закупить у тебя порцию саженцев… или семян, или чем это растение размножается? — Возьми потом там, — показал Мирдал крылом на небольшое поле между деревушкой и лесом. — Моя основная пара их особенно любит поглощать и рассадила целую плантацию. Ну, к относительному делу… В нашей системе только пять других планет, ты можешь их разложить по тем же свойствам, которые давали шумеры своим известным блуждающим светилам… После короткой лекции по астрологии Харадола, как эта планета называлась — хотя Столас предпочёл бы всё-таки сам прочитать по книге — натальная карта стала понятнее. Возможно, она была бы ещё яснее, если бы в уши не стучалась назойливо крайне интересная формулировка «моя основная пара». Столасу было весьма любопытно, какие тут брачные обычаи, но было бы невежливо совать клюв в чужую личную жизнь, особенно такого любезного целителя. — Что ж, почтенный мудрец, — архидемон неторопливо провёл пальцами по богато искрящейся внутри сфере, — что же больше всего тебя здесь интересует? — Зачем эта личность тебя вылечила? — Мирдал впервые оскалился, пусть и добродушно. — Ты же понимаешь, что ответы на настолько конкретные вопросы в ночном небе не записаны? — ответил вопросом на вопрос Столас, бережно кладя уже обе руки на шар. — Тут нужно было бы забираться в твои мысли, а не росчерки звёздных линий. — Главное, чтобы ты понял, что это не для того, чтобы тебя сделать должником, и не для скрытых целей, — Мирдал развёл крыльями. — Верно, — Столас провёл когтем от одной яркой точки в сфере к другой. — Это потому, что кто-то постоянно блуждает между Спасителем и Жертвой в самом себе. Потому что его воспитали так и для того, что без помощи другим он не имеет никакой ценности, и как личность — полный ноль… Ты поэтому даже не говоришь о себе в первом лице? Мирдал моргнул, чтоб быстро скрыть внезапную слезу: — …Наверное. Но уже привык, по сути, это как фишка, даже повторять начинают некоторые фанаты. К тому же, эгоизм демонов, когда кто-то стоит в центре мира — детские бирюльки по сравнению с эгоизмом ангела, который считает себя всей Вселенной сразу и неотделимым от неё. — Я бы назвал это эгоизмом не ангела, — покачал головой архидемон. — А… выражаясь эвфемистично… автора ангелов. — Что же, кто-то не называет местоимения первых лиц, а кто-то не называет бога. Комплексов хватает у нас обоих… — вместо того, чтобы пить побуду, Мирдал начал крутить в ней когтем. — Лечить тебя надо не от физических ран в первую очередь. Столас лишь усмехнулся в ответ, элегантно обводя кружку пальцами, словно заключая её в обрамление ажура. — Комплексов? В таком случае тебе следовало бы обратиться к отцам-основателям сей идеи. Не сказано ли в отлично известном тебе писании, что упоминать его всуе нельзя? Не из-за этого ли на православных иконах само это слово пишется в сокращении под тильдой, чтобы не писать его, как оно звучит по-настоящему? Не в силу этой ли причины Тетраграмматон теперь обозначают как «йуд-хе-вов-хе», а как он изначально произносился, попросту забыто? Не оттого ли у иудеев принято вообще в любом тексте то самое слово обозначать как «бэ-гэ»? Так что, как видишь, я на удивление законопослушен. Мирдал думал над ответом долго и больше пил, но потом ответил: — В другом известном писании сказано «Слово изречённое есть ложь». Не писать имя бога — символ того, что его настоящую суть не вместит ни одно имя. Тем более что имён много в разных языках, а суть подразумевается одна. Которую всё равно оскорбить невозможно, и даже достать до неё чем-то, кроме его же части в нас. В тебе тоже, раз тебя получилось исцелить. Ну и не отрицаю, что существует личность, с которой ты сейчас разговариваешь. И что скорее всего она не называет себя по тем же соображениям: чтобы не забывать, что она конкретной точкой в пространстве не ограничивается. Это было бы таким же словоблудием, в какое сейчас наш разговор скатился. Столас, как следует поразмыслив, беззлобно фыркнул в ответ: — Знаешь, я не сразу понял, что под этой личностью ты имеешь в виду себя самого. Плести языком ты, я вижу, умеешь не меньше меня. У кого учился-то, коли не тайна? — Само как-то. Той, кто программировала это тело, данная привычка тоже не нравилась, — Мирдал запустил когти в густой мех на щеке. — Учитывая, что это тело раньше кому-то принадлежало, тоже неохота называть его своим. — Если твой дом раньше кому-то принадлежал, а ты его купил, отобрал в бою или он был тебе пожалован твоим господином… разве это не делает его твоим? — приподнял брови Столас. — А чем является тело, как не домом для души? — Мировоззрение многих нашаран, — Мирдал обвёл крылом деревеньку и показал на более редких драконов, летавших над ней, — сильно отличается от привычного тебе иудо-европейского. Насколько велико тело мага, если он может двигать звёзды, а соединения планет влияют на характер и гормоны в голове? Влюблённые часто объединяют души в одну, в демиургах есть часть души от каждого его подопечного, а Святой Дух вообще дышит где хочет, всюду проникает, а молящиеся проникают в него. В квантовой физике некоторые атомы и волны, принадлежащие телу, достают до других галактик. Чем-то ты можешь управлять легче, чем другим, но бытие это бульон, а не куски мяса в водичке. Возможно, это сложнее понять, если отказываться от сострадания и любви, но ты-то этих эмоций не лишён. Улыбка Столаса медленно застыла. Замерла. Подёрнулась ледком: — Ты не забыл, что разговариваешь с архидемоном? Как ты себе представляешь существо этого класса, обладающее состраданием и любовью? Мирдал вытащил из-под крыла смартфон и, чуть покопавшись, показал пост Вокстаграмма, где пытавшийся скрыть грусть Столас читал книжку Октавии — радостной, пусть и с потёкшей тушью: — Хотя бы так. Столас шлёпнул себя рукой по лицу, вздохнул, а потом раздвинул пальцы и посмотрел на собеседника через образовавшуюся щёлочку. — Это не в счёт, она же моя дочь! Мирдал молча долистал до записи, где Столас навещал с подарками израненного беса. Лицо Столаса зарделось так, что казалось, будто тонкие белые перья порозовели: — А… это мой сотрудник. Особо ценный сотрудник! Разумеется, я о нём пекусь, где же я ещё такого возьму, да… Мирдал листнул ещё чуть ниже, Столас там поливал хищные цветы, что благодарно ему улыбались: — А это, наверное, ревизор от Люцифера, которого нельзя не прикормить. — Ну это же хищные растения! — всплеснул руками архидемон, начиная чувствовать себя увереннее. — Они даже тебя слопать могут! Во всяком случае, если сначала побрить, а потом кусками… м-м, то бишь извини, конечно, я увлёкся. Про себя же Столас подумал, что впредь нужно учитывать, куда из преисподней, оказывается, интернет дотягивается. — На этот раз ты даже не отпирался, что тебе они просто нравятся, а не для выгоды, — Мирдал долистывал ленту, уже не показывая Столасу, но тот представлял, что ещё там оставалось… Некоторые фотографии Столас честно пытался удалить, но в Вокстаграмме не было такой кнопки! — Ну а для некоторых вся Вселенная это сад на их заднем дворе, дочь, отец и любимое существо разом. Ты боишься, наверное, что с такой оравой неблагодарных нищих можно обеднеть, но с такими владениями нет никого богаче. — Ты говоришь так, словно сам подобный опыт имеешь, — сощурился Столас. — А как у тебя самого в этом плане дела? Помнится, ты упоминал про наличие у тебя… м-м, спутницы жизни. Не очень ловко, но не отсиживаться же всё время в обороне. — Да, чудесная женщина, — показал Мирдал уже собственную страницу и фотографию совершенно неангельского содержания. Хотя на ней был сумрачный день, Столас узнал то самое поле на фоне. Архидемон со стоном уткнулся лицом уже в обе руки разом: — Знаешь, даже мне в голову бы не пришло держать в общем доступе такие фото! Я уж молчу о том вопросе — риторическом, если что, — кто же вас в такой момент фотографировать умудрился. Мирдал рассмеялся почти в полный голос: — Кадр прислали как компромат для шантажа, не ожидая, что выложу сам с ироничным намёком на шантажистов. Кого это отпугнуло бы, те и не учатся, чему говорю. А кто учится — для тех суть важнее подачи. — Неужели тебя даже твои боссы не взгрели за такие фотографии? — искренне изумился Столас. — Ты же… ну, этот самый. Разве у вас перестали сурово блюсти нравственность? Даже если бы я выложил в моём аккаунте, как я Стеллу… того-этого… мне напеняли бы. — Выгнали пятьсот лет назад, после первой же демоницы, теперь обратно зовут. Да, сейчас третий демиург — не крайний, официально владею только этой академией, — Мирдал кивнул на дома. — Важнее, что слушают те, кому надо. Титулы можно хоть придумать, хоть купить в подземном переходе. Столас серьёзно поразмыслил, прежде чем снова поднять глаза на собеседника: — А пошли к нам? Или давай сюда, к тебе, организуем экскурсии… или ещё как. Ты, я вижу, парень оригинальный, мыслишь нестандартно. Ты пользу принести можешь. А мы уж в долгу не останемся. — Вот и ты зовёшь! Ещё бы, всем такие нужны, но ты лучше сам стань, — Мирдал улыбался простовато, даже глазами. — Я тобой не стану никак, сам понимаешь, — развёл руками Столас. — Это просто невозможно… Опять же, даже если бы я стал тобой, я бы перестал быть собой, а мне я нужен… ну, как оригинал, тоже! О, а может, тебя клонировать можно? Если ты не будешь против, конечно. — Можно, только это не в генетике, во-первых. А во-вторых, ты уже такой сам. В той своей части, что за масками для общества и для себя. Поэтому правильно ты поправил, надо не стать, надо перестать быть… Страшно только пока не поймёшь, что избавляешься не от себя, а к себе. Погреть? — Мирдал показал ладонью на остывшую побуду Столаса. Тот в ответ молча щёлкнул пальцами, зажигая прямо в воздухе небольшой огонёк под дном кружки, и слегка улыбнулся. — Кто нагрел кружку? — Мирдал спросил неожиданно. — В смысле? — не понял вопроса Столас. — Сначала ты, сейчас я. — Будь это твоя воля, ты бы не ждал предложения. Будь чужая — нагрел бы кто-то другой, с твоего разрешения или без, или попросил бы тебя, или приказал бы… Впрочем, это всё тоже уже словоблудие… Хотя и показывает, что многие действия ты совершаешь без осознания и цели, — Мирдал допил свою порцию холодной. — А, может, и не ты. Поэтому до сих пор тебя жалко. И прежде чем хохлиться, вспомни, что «тебя не жалко» услышать ещё хуже. Столас поморгал, оценивая то, что услышал: — Ну, так я ведь и не ждал предложения. В сущности, не скажи ты, я бы допил просто так, а это, — после нового щелчка пальцами огонёк погас, — скорее демонстрация. Опять же, совет… он, в некотором роде, сродни просьбе. Да и какая, в сущности, разница? Подумаешь, кружка. Вот если бы речь шла о чём-то значимо-масштабном… Мирдал снова включил телефон и показал самую свежую фотографию Столаса там, где он пытается заснуть в одиночестве. — Ты все мои снимки пересмотрел, что ли? — закатил глаза тот в ответ. — Впрочем, в чём-то могу согласиться — кажется, я реально многовато накидал фотографий, не предусмотрев все места, где они могут оказаться. — Все опубликованные. Хотел понять, кого лечу и что он сделает, если станет здоровым. Гороскопами не владею, но хоть так, — развёл золотой крыльями и расслабенно их опустил на крышу, не складывая обратно. — Душу твою тоже поранили, но целить её без разрешения не стану. Тем не менее, твоя любовь и твоя кружка нагреваются похоже. — Да ты и тело не стал без разрешения, — слегка отстранённо пожал плечами Столас. — Но, знаешь, звучит как-то грустно. Вроде как «А если бы ты не был достаточно хорош, я бы тебя бросил мучаться, как есть». Впрочем, от лица твоего сословия было бы сложно ожидать другого… — на последней фразе лицо его погрустнело. — Да, отвратительных внутренне парней вроде твоего несостоявшегося убийцы не стал бы обхаживать. Это плюс или минус? Не требуй уж полного совершенства от кого-то телесного, даже ангела, — пересилив стеснительность, Мирдал пересел ближе к соводемону и накрыл его спину крылом. — Тоже иногда кажется, что тебя любят только за пользу или красоту? Столас долго молчал, прежде чем ответить: — А что такое любовь? С твоей точки зрения. Чтобы не выяснилось внезапно, что мы говорим о разном. — Предпочтение всему остальному, в данном случае. В идеале — восприятие чего-то более важным, чем ты сам. — В таком случае, — поразмыслив ещё, ответил Столас, — ты не считаешь, что предпочитать всему остальному нечто можно, только если это нечто является исключительно ценным? — Нет, потому что ты сам так не поступаешь, — Мирдал изменил интонацию на более тягучую, намекая не что-то. — Так что ты сам знаешь, почему именно «нет». — Отчего же? — склонил голову набок собеседник. — Я делаю именно так. Ведь ценным может являться не только нечто… дорогостоящее. — А что ещё? В тебе самом это есть? — Цена — вопрос субъективный, — философски протянул Столас, глядя в небеса. — Она подобна информации, которая не существует без носителя и без того, кто способен эту информацию понять. Поэтому на твой вопрос следовало бы отвечать кому угодно, но не мне, ведь я-то сам у меня уже имеюсь. — Тогда почему ты обиделся, что понравился своему лекарю больше потенциальных других? Или, — Мирдал обнял и вторым крылом бескрылого птица, укрывая его под звёздами, — ты считаешь, что понравится ангелу зазорно? Столас печально опустил голову: — Я очень сожалею, правда. Но у меня уже… у меня уже имеется парень. Правда, мы сейчас в не очень идеальном контакте. Но это… в данном случае не имеет значения. Извини. Мне жаль. Мирдал протяжно простонал: — Тебя что, трахаться приглашают… Видимо, зря тебя обнял, — он расцепил крылья и уьешающе положил ладони на плечи Столама. — Считай себя приёмным сыном, если тебе так проще будет воспринимать отношение к тебе. В ответ тот прижал ладонь ко рту, безуспешно пытаясь подавить фырканье. — Знаешь, первый вариант звучал лучше. Не могу сказать, конечно, что мой отец является образцовым, но, всё же, я не настолько нуждаюсь, чтобы при наличии его в совершенно дееспособном и живом виде искать себе приёмного отца. Даже очень, м-м, высококачественного. Может, имеются ещё варианты того, что ты желаешь предложить? — Дружбу. Особенно если до сих пор у тебя друзей не было. Френды Вокстаграмма не в счёт, — золотой снова лёг по-кошачьи напротив Столаса. — Только не восприми меня неверно, но, если можно, без широкого оповещения об этом, — виновато потупился тот в ответ. — Я тебя не стыжусь, как личности, но, видишь ли, я не только физическое лицо, но также и юри… точнее, политическое. У нас могут, точнее, точно не так поймут, если прослышат о такой дружбе в моём исполнении. Скажут, продался. — Казалось, после совместного купания с Блицем первой же записью твоего аккаунта ты в аду и так как демиург с демоницами для рая, — ангел опёр щёку о ладонь. — Это разная разница… — Столас потёр ладонью лоб. — Я знаю, о чём ты говоришь. Но это всё-таки… просто разница в статусе. Если бы Блиц не был просто бесом… ну, не просто, конечно, но всё-таки… Вопросов бы никто не спрашивал. Он всё же наш. Просто пониже. А ты… Ты оттуда, откуда являются, чтобы нас мучить, а то и убивать. Улавливаешь разницу? Знаю, я неважно сейчас изъясняюсь, но, наверно, всё же, ну… довольно ясно? — Могу тебя понять, но скоро узнаешь, чем ты тут не прав, — понюхав остывший чай в кружке Столаса, Мирдал снова перевёл тему. — Может, со сладостью, раз пресный не идёт? — Слишком много сладкого вредно даже архидемонам, — покачал головой Столас. — Ты, наверно, в круге Обжорства не бывал… А напиток очень даже ничего, это я просто разговором увлёкся.