Исповедь Ангела

      Ноа спрятал замерзшие руки в карманы куртки, не переставая внимательно следить за разговором Лэйн и бессмертного. Прячась за широкой кроной елки, военный имел возможность видеть и девушку и ангела, который выглядел очень странно. Первое, что бросилось Ноа в глаза — это крылья. Они как будто мутировали, раздвоились и грозно возвышались над фигурой бессмертного. А второй странностью было то, как ангел оказался в этом месте. Каин не появлялся в особняке, но пришел на встречу с Лэйн, которая тайком покинула особняк. Выходило очень интересно.       Еще в особняке ему показалось подозрительным стремление девушки покинуть дом как можно незаметнее. Притворившись спящим, Ноа выждал пока Лэйн выйдет наружу, а затем схватил верхнюю одежду и направился следом.       Лэйн явно чувствовала себя не в своей тарелке. Было видно, что девушка нервничала, она постоянно оглядывалась, несколько раз останавливалась. Но в конечном итоге дорога привела ее к неприметному участку леса за кладбищем, где даже ее труп нашли бы далеко не сразу.       Это вызвало у Ноа еще больше подозрений. Подобное место встречи можно было выбрать только лишь с целью остаться незамеченными. Но зачем их криптографу было приходить сюда?       Ответ нашелся быстро. Лэйн внезапно остановилась и начала с кем-то говорить, но Ноа никак не мог увидеть, кто это был. Затем девушка и вовсе вскрикнула и замахнулась чем-то, но удар пришелся в пустоту. А потом появился Каин.       И вот эти двое уже несколько минут о чем-то говорили, Ноа слышал лишь обрывки фраз. Крылья ангела снова вернули себе прежний вид. И что самое интересное, Лэйн никак на это не среагировала. «Что эти двое затеяли?»       Намереваясь прислушаться к разговору, Ноа приблизился на максимальное расстояние, с которого его самого было не видно. Все внимание парня было обращено к говорившим. И это стало роковой ошибкой.       Не было ни хруста веток, ни шума шагов позади. Просто в один миг Ноа понял, что уже не один. Обернуться парень не успел, чья-то холодная ладонь накрыла лицо, а затем тупая боль пронзила затылок. Мир погрузилось в темноту.       В себя Ноа пришел уже в незнакомом ему месте. Все вокруг буквально кричало об опасности: темнота помещения, прорезаемая лишь светом свечей, расположенных по кругу огромного зала; кандалы, которыми его подвесили к стене и абсолютная тишина. «Плохо дело».              Подумал Ноа, сплевывая на пол слюну, смешанную с кровью. Во рту отчетливо ощущался металлический привкус, кажется ему разбили губу.       Оглядев себя, Ноа пришел в еще большее замешательство: на нем не было одежды. Абсолютно никакой. Плохое предчувствие нахлынуло волной, накрывая собой парня и вызывая внутреннюю панику. Надо было срочно выбираться.       Но его планам не суждено было сбыться. Ноа вздрогнул, услышав скрип старых петель, а затем и шаги. В помещение одна за другой начали входить фигуры, облаченные в черные рясы. Их лица были скрыты капюшонами, руки спрятаны в длинных широких рукавах. Вошедшие как по систематично отточенной схеме занимали строго отведенные им места, образуя широкий круг.       Ноа, потерявший где-то свои очки, с прищуром наблюдал за тем, как последний человек вошел в помещение. На его голове, в отличие от остальных, капюшона не было. Уже пожилой мужчина неумолимо приближался к парню и, когда между ними не осталось и двух метров, Ноа вспомнил. Вспомнил, где видел это лицо. На площади в день их прибытия в Ротков. Это был один из монахов, встречавший их процессию. — Что вы творите? Я военный. Сейчас же отпустите меня, пока не стало хуже. — Попытался Ноа, вывести психа на разговор, тем самым оттягивая неминуемое. — Не шуми, иначе отрежем язык.       Ноа выпучил глаза на старика, который пригрозил настолько непринужденным тоном, будто для него это было обыденностью. — Отряд уже ищет меня, подумайте о том, что будет, когда они сюда доберутся. — Пусть ищет, тут тебя никто не найдет. Мы под землей в нескольких километрах от города. Тебе, мальчишка, лучше смириться и принять свою участь. Сам Повелитель выбрал тебя в качестве подношения. «Повелитель? Подношение?»       О чем вообще говорил этот старик? Ноа все меньше понимал происходящее, плохое предчувствие буквально било во все колокола. Особенно страшно стало, когда монах достал из-за пояса кинжал. Его острое лезвие блеснуло в свете свечей, отразившись и в испуганных глазах парня. — Что вы собираетесь…       Ноа не успел даже закончить говорить. Одним отточенным движением монах оставил неглубокий порез на груди парня. Крик Ноа отразился от сырых каменных стен, оглушая. Кровь побежала по подтянутому животу горячими струйками.       Достав откуда-то серебряный кубок, монах поднес ее к чреву парня, собирая стекавшие капли в чашу. Его сухие губы едва заметно шевелились, что-то приговаривая в полголоса. Ноа дрожал всем телом, холод металла обжигал. Во рту как-то разом пересохло и было больно даже просто дышать.       Закончив, старик отошел от напуганного и тяжело дышащего парня, возвращаясь в центр зала. Кубок был установлен в нишу в центре круга. Рядом с ней встал и монах. Дальше началась какая-то вакханалия. Монахи, стоявшие по кругу и не подававшиеся до этого момента признаков жизни, внезапно отмерли и сложили руки в замысловатые знаки. Их голоса складывались в заунывные песнопения, больше походившие на вой, а движения тел напоминали колебания маятника.       Сместив фокус внимания с чувства жжения в груди на людей, Ноа едва не зашелся паникой. Как ни посмотри, а он оказался частью какого-то ритуала. Кровавого ритуала. Дмитрий был прав, когда подозревал местную религиозную шайку. Если здесь практикуют нечто подобное не в первый раз, вполне возможно, что именно эти ритуалы могли послужить причиной катастрофы. Тогда вполне понятным становится и появление отродий, взявшихся словно из преисподней. Если бы он только мог предупредить своих… Пока монахи были заняты своим делом, Ноа снова попытался высвободиться от оков. Железо плотно впилось в кожу, а цепи крепко были вбиты в стену, так что не оторвать. Постепенно парня начинало постигать осознание — ему не выбраться. Он так и останется погребенным в этом склепе, так и не увидев больше белый свет. «Неужели, так все и закончится?.. Страшно».       Зажмурившись, Ноа представил, что сейчас сидит в гостиной поместья в компании друзей и верных товарищей возле горящего камина. Они смеются над забавными и совсем неправдоподобными историями Лестера, он бы обязательно вступил с ним в перепалку, а Грэг только подогревал бы их ребячество. Анна бы заварила горячий травяной чай, а генерал делал бы вид, что занят своими делами, но нет-нет да посмеивался над шутками своих подчиненных. Ноа видел все как наяву.       Он ни секунды не сомневался в том, что его ищут. Ребята бы сутками не спали, но не бросили поиски. Это одновременно обнадеживало и вгоняло в отчаяние. Что они найдут по итогу? Бездыханный труп? Или же новоиспеченного зараженного? В сложившейся ситуации Ноа молился на первый вариант. «Я сам виноват. Не следовало в одиночку покидать поместье. Винить некого, только себя».       Будто почувствовав отчаяние в мыслях своей жертвы, пожилой монах перевел взгляд с пола на парня. Ноа моментально подобрался. Продолжая произносить слова на неизвестном языке, мужчина вновь достал кинжал. Держа его в правой руке, монах направился медленными шагами к Ноа.       Ноа до крови прикусил губу, чтобы не издать ни звука. Он не доставит им этим удовольствие. Оказавшись перед парнем, монах воздел руку с ножом над головой, замолчав на долгие секунды. Голоса остальных монахов усилились, стали более требовательными, призывающими.       Будто в ответ им, старик провел ножом первую линию на теле Ноа. Затем вторую, третью. Кинжал, подчиненный чужой воле, вырисовывал на бледной коже рисунок, заставляя парня изнывать от боли.       Порезы были глубокими, обильно кровоточащими. Уже через пару минут после начала ритуала под ногами Ноа начала образовываться темная лужа. Ужасно стойкий металлический запах крови буквально окутал его. Хотелось вырвать, причем вместе с внутренностями. — Остановитесь… хватит… Ноа не узнавал своего голоса. Он был безжизненным и сухим. — О, Великий, О Первородный. — Начал вдруг перекрикивать остальных старик. — Ты есть источник, дарующий нам силы. Лишь тебе мы поклоняемся и тебе воздаем хвалу. Прими же наш дар, пусть силы твои прибудут с нами и ты прибудешь с нами!       Подкрепил свои воздаяния монах глубоким и точным ударом ножом в солнечное сплетение парня. Захлебнувшись собственной кровью, Ноа из последних сил пытался удержаться в сознании. Он не хотел умирать. Не хотел! Но прямо сейчас он каждой клеточкой чувствовал, как жизнь покидала его.       Вынув кинжал, монах нанес новый удар в область сердца. Предсмертный хрип Ноа потонул в агонии оккультистов, сопровождавших дар своему Повелителю. «Бегите… ребята…».

***

      Взгляды всех присутствовавших были прикованы к древку лопаты, которая с противным скрежетом натыкалась на камни, засыпая свежевырытую могилу землей. Когда последний клочок земли был брошен, все на мгновение замерли. Осознание вонзилось в головы людей почти так же резко и беспощадно, как и лопата в промерзлую землю.       Большая часть отряда, присутствовавшая на похоронах, сейчас безмолвно прощалась со своим товарищем и другом. Ноа похоронили на территории кладбища, но в самой дальней его части. На этом настоял священник, спорить с которым оказалось бесполезно. Это была их земля в прямом смысле этого слова.       Отряд, все еще не отошедший от первого шока, постарался похоронить товарища со всеми почестями, как полагается. Но сделать это было непросто. И этому непременно поспособствовали, иначе как было объяснить отсутствие у трупа внутренних органов?       Состояние тела в целом оставляло желать лучшего. То, в каком виде его нашли, выброшенным недалеко от поместья, повергло отряд в немой ужас: нагой, с распоротым животом и вырезанным на груди знаком, значение которого еще только предстояло выяснить.       Это было словно предупреждение для остального отряда. Значило ли это, что они подобрались настолько близко к разгадке? И стоила ли она жизни?..       Дмитрий не проронил ни слова с самого начала похорон и вплоть до возвращения в поместье. Как же ему было скверно на душе… За каждого члена своего отряда Дмитрий нес ответственность, к каждому относился как к самому близкому, пусть и не подавал виду. Они через столькое прошли, что невозможно было просто оставаться начальником и подчиненными. Они стали семьей. И вот сейчас генерал чувствовал, что потерял члена семьи. Причем по своей вине. Он не доглядел, не предположил, позволил себе слишком много ошибок. И вот какой оказалась плата…       Нет, так больше продолжаться не могло. Ни одно расследование не стоило жизни его людей. Пора было заканчивать эту затянувшуюся историю.

***

      Каин вместе с остальными бессмертными охраняли территорию кладбища от внезапных гостей, которые могли помешать церемонии погребения. Не то, чтобы была такая вероятность, но все же весь отряд собрался в одном месте и находился в уязвимом положении. Было решено перестраховаться.       Винить людей в излишней мнительности ангел не стал. К тому же, опасаться и впрямь было чего. А точнее кого. Того, кто совершил столь нечеловеческое надругательство над телом военного. Сначала убили, а потом выпотрошили как какое-то животное. Или вынимали органы, пока человек еще был жив?.. Этого уже никто не узнает, если только сам убийца не признается в жестоких подробностях.       Когда обнаружили труп, Каин не сильно удивился, это было вполне ожидаемым исходом. Куда больше бессмертного удивило отсутствие у него органов. Какая-то мысль все пыталась сформироваться на подкорках сознания по этому поводу, но пока Каин никак не мог понять, что в этом ему показалось таким знакомым.       Вторым моментом, вызывавшим вопросы, был знак, вырезанный на груди убитого. Это однозначно наталкивало на мысли о каком-то обряде или ритуале. Знак был заключен в пентаграмму, даже дураку будет понятно, что в этом замешаны темные силы. В мыслях Каина почему-то возникла ассоциация с ритуалом, проведенным с участием Лэйн, в ночь крушения базы. «Кажется, я знаю, у кого стоит поискать ответы».       Церемония подошла к концу, люди начинали расходиться. Первыми кладбище покинули монахи, проводившие погребение, за ними начали по одному уходить и военные. Последними шли те, кто общался с убитым ближе всего. Наверное, для них это стало ударом, они ведь до последнего верили, что все обойдется. Каин своими глазами наблюдал за тем, как гаснет огонек надежды в их глазах.       Оглядываясь в поисках Лэйн, которую ангел не видел со вчерашнего дня, он замер, разглядев стройную фигуру девушки, застывшую над свежевырытой могилой. Лэйн продолжала смотреть на сырую от подтаявшего снега землю, и Каину даже показалось, что она что-то говорила. Губы девушки едва заметно шевелились. — Каин, скажи остальным бессмертным, чтобы собрались в гостиной поместья. Будет общий сбор. — Дмитрий, проходивший рядом, отвлек на себя внимание ангела. — По поводу? — Узнаешь вместе со всеми.       Дмитрий пошел дальше, а Каин снова вернул взгляд к Лэйн. Но девушки на месте уже не оказалось, она медленно влилась в общий поток людей, теряясь за спинами военных.       Вздохнув, ангел поднялся в небо.

***

      Пока ожидали начала собрания, каждый думал о своем. Анна прошла на кухню, а спустя минут пятнадцать вернулась с чашками горячего чая.       Отряд благодарно принял горячий напиток, желая хоть немного согреться после нескольких часов стояния на морозе. Чай мог согреть тело, но заледеневшие от увиденного души военных уже едва ли что-то могло растопить.       В силу рода деятельности им многое приходилось видеть, да и Апокалипсис никого не щадил, порождая монстров разного калибра. Но одно лишь осознание, что такой ужас с Ноа совершили люди, не отродья, не зараженные, а люди… заставляло кровь в жилах стыть.       Каин вместе с Анхеей и Пилеоном стояли недалеко от входа. Они пришли буквально парой минут ранее, даже не догадываясь, зачем их мог собрать генерал. Точнее догадки были, но желания услышать их подтверждения не было никакого. Ангел уделял особое внимание демону. Пилеон вел себя странно, был каким-то потерянным и раздраженным. А после того, как их разделили, вернулся весь в синяках и ссадинах. Смертным на тот момент было не до того, они не заметили следов, а позже их скрыла регенерация. Однако от Каина не укрылось, что в тот день, что-то произошло. Лэйн тоже молчала. Каин успокаивал себя тем, что случишь что-нибудь серьезное, она бы не стала молчать. По крайней мере ангел хотел в это верить.       Дмитрий спустился в гостиную, сопровождаемый гробовой тишиной. Все ожидали, что же скажет генерал. — Я не буду долго говорить. Думаю, нам всем нужно время, чтобы осознать и принять случившееся. Ноа был хорошим человеком, не идеальным, впрочем как и все мы, но преданным. Его светлая память будет с нами, и пусть это обидно, оставлять его на этой земле, но на данный момент у нас не было другого выбора. Пусть его душа найдет себе приют и обретет вечный покой.       На счет вечного покоя Каин с горечью усомнился. Апокалипсис коснулся не только земли, но и Небес. И о том, что творилось с душами умерших в этом хаосе, даже думать не хотелось. — Но мы не можем себе позволить опускать руки и оставаться на месте. Мы обязаны двигаться дальше. — Что дальше, генерал? Мы не можем вот так спустить с рук смерть Ноа. — Подал голос Грег. — Мы должны найти виновных. — Поддержала Анна. — Нет. — Отрезал Дмитрий. — Сейчас мы в меньшинстве. Тот, кто сотворил это с Ноа, знает нашу ситуацию и не применет ею воспользоваться. Я не могу понапрасну рисковать отрядом.       Волна возмущения прокатилась по помещению, но почти сразу же стихла. За товарища было обидно, однако военные понимали, что если продолжат копать, то придется столкнуться с кем-то очень сильным и безжалостным. Были ли они готовы к такому?.. — К тому же, — продолжил Дмитрий, когда шум в зале стих, — из «Адама» поступил приказ о возвращении на базу. Нам отвели неделю на то, чтобы закончить работу в Роткове. Срок подошел к концу, завтра мы отбываем.       На этот раз возгласы были более воодушевленные. Домой хотели все без исключения. И только двое застыли в недоумении, неготовые к такому внезапному повороту событий.       Будто прочитав мысли друг друга, они повернули головы, встречаясь взглядами. Каин выглядел сосредоточенным, пусть и немного оглушенным новостью, а вот Лэйн была непривычно эмоциональна. Меж ее бровей залегла складка, а губы оказались плотно сжаты. Девушка однозначно была недовольна.       Резко отвернув лицо, Лэйн перевела взгляд на генерала. Тот, раздав еще несколько указаний, закончил собрание, позволяя подчиненным немного отдохнуть и начать собираться.

***

      Снег покрывал его плечи, спрятанные под темной накидкой, слой за слоем. Незнакомец стоял неподвижно, наблюдая как люди понемногу покидают кладбище. Их лица отражали печаль, но были и те, на чьих не было эмоций. Бессмертные. Среди них был и тот самый ангел, которого он видел в лесу. Надо же, а ведь ему удалось до сих пор не выдать себя. Но как долго проживет его ложь?       Толпа редела, и вот среди общей массы людей он увидел ее. Лэйн стояла неподвижно, продолжая упорно рассматривать деревянный крест над могилой военного. Его смерть была ужасной. И не только сама по себе, но и потому, что могла повлечь за собой катастрофу. Он это чувствовал, вероятно, чувствовала и она. «Все зашло слишком далеко, порочный круг замкнулся. Если оставить все как есть, станет только хуже».       Как бы не хотелось, но незнакомец пришел к выводу, что без его вмешательства не обойтись. Нельзя было позволить культу повторить призыв, а судя по происходившему, именно это они и намеревались сделать.       Что ж. Теперь его очередь делать свой ход.

***

      Отряд выстроился в неровный круг, закрывая собой могилу от любопытных взглядов зевак. Будто неосознанно они хотели хотя бы так защитить того, кого в реальности защитить не смогли.       Лэйн стояла за спинами остальных, незаметной тенью наблюдая за происходившим. Ноа убили после того, как он пошел по ее следам. Виноватой она себя не чувствовала, но неприятный осадок присутствовал. Кто это мог сделать? Тот странный незнакомец или может быть те же люди, что и провели ритуал с ее участием на базе больше двух месяцев назад?       Лэйн стоило неимоверных усилий сохранять спокойствие и невозмутимость при виде монахов, чьи темно-зеленые рясы так раздражающе мелькали то тут, то там. Да, теперь она знала, кто был виноват в том, что с ней произошло. Она вспомнила, как один из тех самых монахов, которые так часто стали посещать военный объект, сначала скрылся за дверями кабинета генерала, а спустя минут десять уже возносил над ее головой тупой предмет.       Она отключилась, а когда пришла в себя, то уже лежала на полу в очерченном кругу, истекающая кровью. Монах стоял прямо над ней, в его руках была книга Апокалипсиса. Он читал с нее, каким-то образом понимая, что там написано. И с каждым его словом Лэйн становилось все больнее. Рука, с которой стекала кровь, немела, а затылок пульсировал тупой болью.       «За что так со мной? Почему… я?..» — Эти мысли были единственным, на что Лэйн была способна на тот момент.       Жалко конечно, но жалеть себя Лэйн больше не станет. Жалость убивает злость, которая, в свою очередь, дает силы к действиям. Потому, наверное, в глазах ее мучителей не было ни капли жалости к ней самой. «О, да. Жалости не было, было предвкушение». — Все еще не привыкшая к голосу в своей голове, Лэйн едва заметно вздрогнула. — «Эти смертные так отчаянно хотят призвать меня, не осознавая, что и сами сгинут в моем огне». «Ты хочешь уничтожить мир?» — Спросила мысленно Лэйн, зная, что тот, кто должен, ее услышит. «Он итак уничтожен. Ты разве не видишь?» «Все еще можно изменить». «Вранье. Вы, смертные, так отчаянно верите в то, что все возможно изменить, хотя сами живете едва ли не в один миг жизни бессмертных. Но даже они понимают, чтобы что-то изменить, нужно чем-то пожертвовать. А жертвовать больше нечем. Даже их жалкие подношения больше меня не подпитывают, всему есть предел».       Лэйн невольно перевела взгляд на монахов, а затем на могилу Ноа. То ли это была ее собственная интуиция, то ли Первородный, имевший доступ к ее ментальной составляющей, направил мысли в нужное русло, но Лэйн поняла. «Ноа стал подношением тебе?» «Да. Эти жалкие существа, не сумевшие сделать все как надо с первого раза, теперь пытаются откупиться жизнями других смертных. Но их кровь мне не нужна».       Люди начали расходиться. Погруженная в себя, Лэйн не сразу это заметила, так и застыв напротив могилы. — А чья нужна?.. — Неожиданно шепотом спросила девушка, отчего-то внутренне холодея. Демон устрашающе захохотал. От этого звука ледяные иглы вонзились в кожу по всему телу от макушки до пят. «Кровь того, кого ты сильно любишь и столь же сильно ненавидишь». — Такого человека нет. — Подумав, ответила Лэйн, разворачиваясь по направлению к все более удаляющейся толпе. «Подумай хорошенько, такая жертва ускорит все в два раза. Я наберусь сил и отомщу за тебя, а ты взамен выпустишь меня из клетки».       Лэйн дождалась, когда голос в голове умолкнет. Обычно его хватало всего на пару фраз, затем невидимая связь рассеивалась, и странный «сожитель» покидал голову девушки. Это доставляло определенные неудобства, потому-то демон так упорно настаивал на новой жертве. Он хотел, чтобы она лично пустила кровь, убитый ее руками и станет залогом их крепкой связи, разрушить которую будет в силах лишь ритуал. Но сама Лэйн не была в восторге от мыслей, что в ее голове поселится некая сущность, которая двадцать четыре часа в сутки грезит убийством. Причем жертвой непременно должен стать тот, кто дорог сердцу и не дает покоя разуму. Это своего рода пытка для них обоих: для нее и для жертвы.       В поместье возвращаться желания не было, однако выбор был невелик. После того, как очнулась, Лэйн какое-то время не разговаривала ни с кем из отряда. И дело было не только в обиде, затаенной на людей, но и в страхе выдать себя преждевременно. Голос в ее голове порой бывал очень настойчив, до такой степени, что Лэйн несколько раз порывалась схватить с тумбы тяжелый подсвечник и наотмашь ударить им говорившего с ней человека. А прошлой ночью… Лэйн очнулась от наваждения, стоя над кроватью Анны и держа в руках подушку, которой явно собиралась задушить девушку. «Как долго я смогу сопротивляться? Рано или поздно Он одержит верх, и тогда я стану, как они…»       Лэйн часто ловила себя на мысли, что вскоре придется сделать выбор, который изменит всю ее жизнь. И назад пути уже не будет. Его уже нет.       В поместье она забилась в дальний угол, не желая ни с кем ни разговаривать, ни встречаться взглядами. Пусть думают, что она все еще держит обиду. Дмитрий спустился относительно скоро, его лицо выражало привычное спокойствие и уверенность в своих действиях. Однако Лэйн и представить не могла, что решимость эта сыграет против нее так скоро. Приказ генерала покинуть Ротков уже завтра оказался для девушки сродни грому среди ясного неба. Это было неожиданно и совсем не кстати. Все ее планы могли рухнуть в одночасье.       Неконтролируемая ярость начала подниматься откуда-то из глубин ее разума. Она не для того столько всего перетерпела, чтобы теперь так просто уехать и позволить виновным остаться безнаказанными. Кровь в жилах стыла от мысли, что с ней будет, если Первородный не получит так желанную им свободу. Он же изведет ее, доведет до самоубийства, перед этим забрав с собой пару десятков жизней.       В памяти невольно всплыли недавние слова демона: »…такая жертва ускорит все в два раза».       Лэйн перевела взгляд на ангела, который выглядел не менее растерянным. «А что предпримет он?»       Он ведь не закончил то, ради чего и появился. Только вот какова его конечная цель? Почувствовав на себе взгляд, Каин безошибочно повернулся в ее сторону. Он смотрел на нее, но Лэйн не знала, что чувствовала в этот миг. Эти голубые глаза сейчас, казалось, были полны лжи. Он ведь лгал ей все это время, знал о ее страданиях, но продолжал молчать, прикидываясь другом. На самом же деле он оказался таким же врагом, как и остальные.       Отвернувшись, Лэйн ощутила, как неприятно сжалось сердце. Нет, она больше не поддастся. Теперь пришло время играть по ее правилам. «Самое время узнать, что ты скрываешь».

***

      Каин сам не знал, отчего ему не давал покоя тот факт, что труп оставили без органов. С самого начала похорон и вплоть до окончания собрания в голове все крутились мысли, пока Каин все-таки не смог зацепиться за одну из них. Тот странный зал под землей в нескольких километрах от города. В тот раз он наткнулся на него совершенно случайно и едва не позабыл о нем, однако мысли о выпотрошенном трупе напомнили ангелу о глиняных горшках и их содержимом.       Решив проверить свои догадки, пока еще было время, Каин покинул поместье и полетел в сторону перевала. Место ангел смутно помнил, но все же ему пришлось покружить в небе минут двадцать прежде, чем найти ту самую деревянную табличку, воткнутую в снег в том месте, где и находился проход.       Расчистив снег и отодвинув бетонную плиту в сторону, Каин спустился по лестнице вниз, освещая себе путь огоньком, зажжённым на ладони. В зале все было как и в прошлый его приход: мрачно и воняло жутко. Однако, как показалось ангелу металлический запах крови стал куда свежее.       Проходя вдоль стен, Каин искал следы произошедшего в этом месте убийства. И нашел. Все у той же стены с кандалами сейчас было просто невозможно стоять из-за запаха крови. Однако теперь, помимо запаха, на том месте на полу красовалось темно-красное почти черное, от свернувшейся крови, пятно.       Присев на корточки, ангел поскреб пальцем по желобку в каменной плите на полу. На пальце остался влажный след чужой крови. Скосив глаза в сторону, бессмертный заметил и горшки, уже догадываясь, что именно в них найдет. — Твое любопытство однажды тебя погубит.       Каин резко поднялся и повернулся лицом к говорившему. Это был Он. Демон. — Хотя может оно и к лучшему. Ты ведь наверняка давно мечтаешь о смерти, не так ли? — Не от твоих рук уж точно. — Холодно ответил ангел, следя за тем как из тени на полоску света вышел Демон, одетый во все те же черные одеяния. Его образ словно бы увековечен во времени и памяти тех, кому он повстречался. — Хахаха, а от чьих рук смерть доставила бы тебе удовольствие? Может быть от рук той девчонки?       Каин не ответил. — В таком случае могу тебя обрадовать, совсем скоро она сможет убить и тебя и всех, кто попадется ей под руку. Если конечно мы не успеем провести ритуал раньше. — Ошибаешься, она безобидна. К тому же, времени больше нет. Отряд покидает город завтра утром, твоим планам не суждено сбыться.       Самодовольная улыбка слетела с губ бессмертного в мгновение ока. Черные глаза недобро блеснули. — Что значит покидает? Говори правду, ангел. Я приказываю.       Виски Каина внезапно прострелило болью, чужой приказ отозвался в собственном мозгу чем-то инородным, однако противиться ему было крайне сложно. Каин против воли начал говорить. — Генерал объявил сегодня утром, что пришел приказ о немедленном возвращении отряда на главную базу. Этот вопрос не обсуждается.       Демон на несколько мгновений затих, обдумывая услышанное. — До утра мы никак не успеем закончить все необходимое, значит придется сделать так, чтобы отряд не смог покинуть город. — Что ты собираешься делать? — Это тебя не касается. Возвращайся к остальным и не лезь куда не следует, иначе… — Демон подошел вплотную, смотря на Каина сверху вниз, — в следующий раз эти горшки заполнять будут уже твои внутренности.       Демон растворился, словно его и не было, а Каин вдруг ощутил небывалый прилив гнева. Как же хотелось разбить это самодовольное лицо. И этот день обязательно настанет. И очень скоро.       В поместье Каин вернулся ближе к вечеру. Настроение было паршивым, ангел не знал, как исправлять все те ошибки, что тянулись от него одна за другой, словно по цепочке. Его вина во всем случившемся однозначна была, но как все исправлять он не имел представления. За одним признанием последует второе, третье… и не факт, что после его не сделают главным злом. А он всего лишь хотел защитить себя и ту, что была ему небезразлична.       В отведенную ему комнату Каин поднимался, почти не разбирая дороги. Он и был там от силы всего пару раз, когда уставал настолько, что ему требовался полноценный сон. Комната находилась на третьем этаже, непригодном для жизни смертных, так как находился в аварийном состоянии. Но для бессмертных и так сойдет. Каин не жаловался, выбрал более-менее чистую комнату в дальнем конце коридора, в ней и остановился.       Дверь ангел никогда не запирал, необходимости не было. Никто бы по доброй воле не сунулся туда: смертные брезговали, а бессмертные боялись. Анхея и Пилеон старались держаться от него подальше, видимо подсознательно ощущая исходившую от ангела силу, а может он им просто не нравился. Однако, стоило Каину войти в комнату и прикрыть за собой дверь, как он почувствовал чужое присутствие.       Медленно повернув голову в сторону прохода, Каин встретился взглядом с Лэйн. Она стояла за дверным косяком и явно дожидалась его возвращения. — Лэйн? Что-то случилось? Почему ты здесь?       Девушка не спешила отвечать. Она внимательно наблюдала за ним, блуждая взглядом от головы до ног и обратно. — Это ты мне скажи, почему ты до сих пор здесь?       Лэйн оттолкнулась от стены и прошла в сторону кровати, присаживаясь на ее край. Ангел следил за ее действиями, не понимая, что происходило в голове девушки. — Что ты имеешь ввиду? Где еще мне быть, завтра утром отряд покидает город, я иду с вами.       Лэйн как-то странно усмехнулась, переводя взгляд на окно, которое снаружи покрылось слоем снега, почти не пропуская внутрь свет. А Каин вдруг поймал себя на мысли, что не узнает девушку. Внешне Лэйн осталась прежней, но что-то в ней, в ее манере речи, в ее взгляде изменилось. Она стала более холодной что-ли… — Интересно, узнай Дмитрий правду, согласился бы взять тебя с собой? Хотя и отпускать тебя уже было бы глупо, ты ведь слишком много знаешь.       Брови ангела хмуро сошлись на переносице. Не нравились ему ее намеки. — Лэйн, ты ведешь себя странно. В чем дело?       Девушка снова усмехается, опрокидывая голову себе на грудь. Но затем медленно поднимает ее, уже без тени улыбки на лице. — В чем дело? Может быть в том, что вокруг меня одни лжецы и предатели? Может быть дело в том, что меня уже несколько раз убили, но останавливаться на этом никто не спешит? Или быть может, дело в том, что ты и есть тот самый «человек», вынесший меня из-под обломков «Сибири», но упорно делавший вид, что видит меня впервые?       Каин мгновенно изменился в лице. Теперь все становилось ясно. Она вспомнила. Рано или поздно это должно было случиться, и Каину казалось, что он готов к этому разговору. Но как оказалось нет, не готов. — Вспомнила, значит. Ну и что ты хочешь от меня услышать? Извинения? — Мне не сдались твои извинения! — Вспылила вдруг девушка, подскакивая с кровати. — Ты все знал, ты все это время врал мне и всем остальным. И даже после того, как я призналась тебе, попросила помощи, ты просто проигнорировал мои слова! Зачем вообще тогда спасал?! — А что я должен был сделать? Спасая тебя в ту ночь, я вообще не был уверен, что ты выживешь. Мне просто стало тебя жаль, я видел какими глазами ты на меня смотрела. Ты хотела жить, и я дал тебе эту возможность. Но я и предположить не мог, что встречу тебя здесь.       Каин видел, как сжались кулаки Лэйн, она вся дрожала от бессильной злости. И винить ее в этом бессмертный не мог. — Так значит, тебе стало меня просто жаль? Я в твоих глазах настолько жалкая, что тебе даже духу не хватило сказать мне правду? — Не утрируй, я не мог сказать правду. Потому что думал, что ты побежишь докладывать остальным смертным. С чего бы тебе скрывать правду и подставляться ради какого-то там бессмертного? — А с чего бы мне говорить им правду? Они для меня такие же чужие. Я была точно слепой котенок, тыкалась носом во что ни попадя, но ты всегда был рядом. Я все никак не могла понять, почему. Почему ты спасал меня, прикрывал перед генералом, почему никогда не спрашивал о моем прошлом? А ты просто итак все знал… — Это никак не связано, с тем, что я спас тебя во время крушения. — Тогда почему? — Послушай, Лэйн. Есть многое, о чем ты не знаешь, я не смогу объяснить тебе всего, но хочу, чтобы ты знала — я совершил много ошибок, за которые по сей день расплачиваюсь. Но ты никогда не была в их числе. Мне жаль, что все так вышло, что я не смог помочь тебе, когда ты об этом просила, но я делал все, чтобы защитить тебя. — Хватит. — Резко прервала парня Лэйн, подняв ладонь в воздух. — Я не хочу больше ничего слышать ни о твоих побуждениях, ни о защите. Это все уже не имеет никакого значения, ты не справился, даже если бы и хотел защитить. Но вот, что меня действительно волнует, что ты вообще делал на засекреченном военном объекте в ту ночь?       Каин сжал губы в тонкую линию, отводя взгляд в сторону. — Хотя бы сейчас скажи правду. — Тихо добавила Лэйн, все еще лелея надежду на то, что Каин не был причастен к случившемуся. — Я выполнял приказ. Я должен был доставить книгу Апокалипсиса в Ротков, но как выяснилось люди меня опередили. Я много лет искал следы этой книги, пока они не привели меня на базу «Сибирь». В ту ночь я должен был убедиться, что книга действительно на месте и, в случае чего, забрать ее. Но все пошло не по плану. — Чей приказ ты выполнял?       Каин непроизвольно посмотрел на Лэйн, чей голос сейчас был холоднее льда. Она вся как будто сейчас была покрыта ледяной коркой, за которой невозможно было разглядеть ту Лэйн, которую он успел узнать и к которой уже привык. Сейчас же перед ним стоял абсолютно чужой человек. — Я не могу сказать. — Почему? — Если скажу, он непременно явится за тобой. — А может, мне именно это и нужно? — Странная ядовитая ухмылка коснулась губ девушки, отчего ангел пошатнулся.       Нет, с его Лэйн определенно что-то не так. Что-то произошло в его отсутствие, что-то, что изменило ее до неузнаваемости.       Сделав шаг вперед, Каин протянул руку, но девушка отшатнулась от нее как от огня. — Не подходи. — Предупредила Лэйн, как-то затравленно глядя на его зависшую в воздухе руку. — Почему? Что с тобой случилось? Я тебя не узнаю. — А ты меня и не знал, Каин. Никто из вас ничего обо мне не знает, вы все лишь делаете вид, что вам есть хоть какое-то дело до меня, но по факту я лишь удобный инструмент в ваших руках.       Ангел нахмурился, опуская руку. — Кто сказал тебе такое? — А разве не очевидно? — Огрызнулась девушка, смотря Каину прямо в глаза. Ангела весь этот спектакль уже начинал порядком раздражать. — Нет, не очевидно. — Прорычал Каин, за один рывок сокращая расстояние между ними. Лэйн попятилась назад, но вскоре уперлась ногами в кровать. Ангел же навис над растерявшейся девушкой, придерживая одной рукой ее за талию. Второй рукой Каин едва уловим касанием убрал прядь волос с сурового и такого красивого лица. — Лэйн, — полушепотом произнес ангел, смотря девушке прямо в глаза, — я никогда не считал тебя чем-то незначимым. Ты даже представить себе не можешь, какую роль сыграла в моей долгой жизни и какой след оставишь в ней еще на многие годы вперед. Да, наша встреча была ошибкой, стечением обстоятельств. Но, знай, это единственная ошибка, которую я не захотел бы исправлять и ради которой готов вытерпеть последствия всех остальных.              Лэйн так и замерла с широко распахнутыми глазами, не зная, что на это ответить. Конечно она осознавала, что все это могло быть не больше, чем просто красивые слова, чтобы усыпить ее бдительность. Но почему-то из уст Каина все сказанное казалось таким правильным и искренним. Ему хотелось верить.       Она и не заметила, как расстояние между ними сократилось до критического минимума. Их лица были так близко, что хватило бы простого движения губами, чтобы коснуться ими чужих губ. И, что самое страшное, она хотела этого прикосновения. Клялась ведь, обещала себе держаться подальше, но что она могла поделать, когда его сердце билось так быстро под ее пальцами?..       Поцелуй был с очень странным привкусом смешанных чувств. Мягкие губы властно захватывали в свой плен, не давая собраться с силами и оттолкнуть. Каин не торопился, не принуждал. Он лишь умело направлял, давал возможность насладиться и включиться в процесс. Рука, что лежала на талии, потянулась выше, оглаживая спину. Второй рукой, Каин притянул голову девушки ближе, углубляя поцелуй. Лэйн хватило ровно до момента, когда острые зубы мужчины прикусили уголок ее губ, вызывая в девушке волну необъяснимого желания. Именно оно-то и отрезвило. — Хватит… отпусти.       Каин отстранился, но из рук Лэйн не выпустил. — Я не знаю, что ты там себе напридумала, но я всегда был на твоей стороне. И ты права, я не для того тебя спасал, чтобы теперь так легко отдать им на растерзание. — Хочешь посягнуть мне на верность? — Усмехнулась Лэйн, высвобождаясь из крепких мужских рук, в кольце которых ну никак не получалось думать о чем-то ином, коме как об их прикосновениях и наслаждении, что они дарили. — Пусть так. Но для этого мне нужно знать, что с тобой произошло. Что случилось в мое отсутствие? Пилеон снова что-то натворил?       Лэйн нахмурилась, отворачиваясь от проницательных глаз ангела, которые сейчас смотрели словно бы в душу.       Что она могла ответить? Скажи она правду, не сочтет ли он ее сумасшедшей? А если даже и поверит, чем ей это поможет? Лэйн не хотела втягивать ангела в свою беспощадную игру, но и без его поддержки придется непросто. Оставался только один выход… — Как я уже сказала, я расскажу правду, только если ты откроешь свою. — Лэйн повернулась к Каину, глядя на того уверенным и бескомпромиссным взглядом.       Тяжело вздохнув, бессмертный прикрыл глаза и потер пальцами переносицу. Ну вот почему ее так и тянуло ко всему нелицеприятному и опасному? Почему она так стремилась узнать о его прошлом, в то время, как он сам мечтал о нем забыть? — Что именно ты хочешь знать? — Все. Твое прошлое, как ты оказался на Земле, почему искал книгу, почему не забрал ее и не улетел сразу же, хотя возможностей у тебя было уйма. Что в тебе особенного, что ты сильнее других бессмертных?       Каин усмехнулся количеству вопросов. От Лэйн меньшего ожидать и не стоило. — Рассказ выйдет долгим, возможно, многое тебе будет непонятно. — Ничего, я справлюсь. Начинай, Каин. — Ты наверняка помнишь нашу встречу в лесу накануне исчезновения Ноа. Помнишь, что было с моими крыльями? — Дождавшись кивка от Лэйн, ангел продолжил. — Если ты все вспомнила, то должна была помнить и мои горящие красным глаза, которых ты так испугалась в первый раз.       И словно в доказательство, голубые глаза Каина загорелись ярко алым цветом. На этот раз Лэйн не испугалась, но в ее глазах промелькнуло узнавание. — А еще… я владею огнем. — Каин протянул руку, на ладони которой загорелся огонек, осветивший их с Лэйн лица теплым светом. — Думаю, ты уже знаешь, что ангелам это несвойственно. — И что все это значит? — Спросила Лэйн, пытаясь сложить все увиденное воедино. — Я не обычный бессмертный. Во мне есть зачатки как ангельского, так и демонического начала. Это своего рода аномалия, мутация… так я думал первые сотни лет своей жизни после того, как…       Кулаки Каина сжались, а глаза вновь полыхнули огнем. — После чего? — Аккуратно поинтересовалась девушка.       Взгляд ангела, до этого момента прожигавший дыру в ковре, резко переместился на Лэйн. — После того, как я убил своего брата.       Вопреки ожидаемому ужасу или отвращению, на лице Лэйн не отразилось ровным счетом ничего. Она лишь спросила: — Почему ты его убил? — Почему… я и сам не знаю. Я пол жизни пытаюсь найти ответ на этот вопрос. Я почти ничего не помню о том дне, я столько раз воскрешал его в памяти, что мне кажется, будто всего этого и вовсе не было. Я помню теплый летний день, сад, я сидел под деревом, будучи еще совсем юнцом. Родители отдыхали в беседке, а брат… он был где-то рядом. Тогда я еще даже не подозревал, что во мне сокрыто нечто настолько опасное.       Лэйн слушала, не перебивая, позволяя Каину погрузиться в свои воспоминания и прожить свою боль здесь и сейчас вновь. — Потом воспоминания как будто расплываются. Помню только как перед глазами все начало плыть, как в груди стало тесно. А потом крик матери и собственные руки, по локоть испачканные в крови. А под ногами лежал он… Авель, и глаза его были так широко распахнуты, в них был весь ужас и все непонимание этого мира и мира вечного, слившиеся в один единственный вопрос: почему?       Каин зажмурился и опустил голову себе на грудь. Кулаки разжались, а подрагивавшие пальцы безвольно повисли. — Я помню первое, что сказал тогда мне мой отец: «Монстр. Чудовище из крови и плоти. И как мы могли породить такое отродье?»Я был с ним абсолютно согласен. Я был монстром и, как позже выяснилось, всегда был им. Я родился таким — смеском, во мне была сила, которой не было ни у одного бессмертного. Моя сила и мое проклятье. — И что случилось потом? Тебя изгнали? — Нет, я сам ушел. Весть об убийстве Авеля быстро начала расходиться, так как среди бессмертных это явление редкое. Если бы бессмертные узнали, что его убил родной брат, да еще и с непонятной и однозначно опасной силой, изгнать, а то и казнить могли всю семью. Я скрылся раньше. Родители разумно умолчали о проснувшейся внезапно во мне силе и вообще очень быстро отреклись от младшего сына, а по миру бессмертных так и пошли сплетни о предателе и чудовище Каине, который убил брата из-за завести и сбежал, не выдержав позора. — И ты скрывался все это время среди людей? — Не просто скрывался, я искал ответ. И многое узнал в итоге и о своей силе, и о таких же как я. Но ответ на единственный важный для меня вопрос я так и не нашел.       Лэйн еще раз прокрутила в голове историю, рассказанную Каином, и у нее возник только один вопрос: — А почему ты уверен, что именно ты убил его? Ты ведь сам сказал, что ничего не помнишь. Может быть, ты пытался его спасти?       Взгляд, которым ее одарил бессмертный можно было смело переносить на холст. Столько в нем было противоречивых эмоций. — Ты действительно странная, Лэйн. За столько лет моей жизни ты единственная, кто предположил, что я не убивал, а пытался спасти. Мне это приятно, но это не может быть правдой, как бы не хотелось в это верить. Кроме нас там никого не было, это мог сделать только я. И именно по этой же причине я не хотел подпускать тебя близко к себе, не хотел привязываться. Я не знаю, когда меня может заклинить, не знаю, что послужило причиной таких резких изменений. Мне страшно, что я могу причинить тебе боль. — Хорошо, допустим. Но как это все связано с твоим появлением на базе? Зачем тебе нужна была книга Апокалипсиса? — Помнишь, ты спрашивала меня, где я научился играть на органе? Я рассказывал тебе о священнике и церкви, в которой на тот момент жил. Так вот там меня нашел один из бессмертных, которые устроили охоту за такими, как я. Я скрывался не только потому что боялся расправы, но и потому что узнал, что такие, как я были особым видом. Нас создал сам Шепфамалум как свою личную армию для того дня, когда придется вступать в бой за него. Мы сильнее обычных бессмертных, но нас намного меньше. — Кто такой Шепфамалум?       Каин усмехнулся, присаживаясь на кровать. — А я говорил, что тебе многое будет непонятно. У вас, у людей, есть одно понятие «Бог». Но на деле «Бог» это не одно существо. Их было двое, два брата: Шепфа — Свет, Шепфамалум — Тьма. Бессмертные сами узнали об этом относительно недавно, поскольку Шепфа свергнул Шепфамалума и заточил где-то, но не суть важно.       Эти сведения и в самом деле оказались трудно воспринимаемыми. Лэйн пыталась переварить и осознать существование двух Богов. Один отвечает за свет, другой за тьму…       «Свет не создает, а присваивает. Тьма рождает и убивает…»— Слова, прочитанные в книге Апокалипсиса, начали приобретать более четкий смысл. Что если под светом и тьмой подразумевались именно Боги? — Лэйн? Чего зависла? — Голос ангела вывел девушку из размышлений. — А, прости. Так значит тебя нашли те, кто служили этому темному Богу? — Верно, он зовет себя Надзирателем, я не знаю его настоящего имени. Но в тот день в церкви он пообещал не сообщать обо мне, если я окажу ему услугу — найду книгу Апокалипсиса и доставлю туда, куда он скажет. — Зачем ему это было нужно?       Теперь настало время Каина хмуриться. Сейчас он знал, но тогда и представить не мог, какую цель преследовал Демон. Иначе он бы ни за что не согласился. Его жизнь не стоила жизни всего человечества. — Они хотели провести ритуал и призвать Первородного демона.       Лэйн как будто током прошибло. Резко выпрямившись, она почувствовала, как сущность внутри нее начала просыпаться, услышав собственное имя. Лэйн стоило неимоверных усилий не поддаться. — То, что сделали со мной на базе и было… — Да, это и был ритуал. Я сам узнал об это совсем недавно, так что не думай, что я намеренно скрывал от тебя правду.       Не выдержав, Лэйн опустилась на кровать рядом. Ноги уже просто не держали. Как же все оказалось запутано и как тесно они с Каином оказались связаны по чужой воле. — А почему ты не ушел сразу после крушения базы? Почему пришел в отряд? — Я и не собирался, но сначала я потратил несколько дней, чтобы найти книгу на дне разлома. Она потерялась, когда я вытаскивал тебя. А когда нашел, то задумался о ее ценности. Мне показалось, что в ней, возможно, будет ответ на вопрос, который не давал мне покоя. Я надеялся, что, прочитав книгу, смогу наконец понять, что случилось в тот день, почему я его убил…       Лэйн посмотрела на Каина по-новому. Если раньше он казался ей заносчивым и самодовольным лжецом, готовым по головам идти ради собственной выгоды, то теперь же Лэйн видела раненную душу, которая всеми силами пыталась найти исцеление. Он мучился все эти годы, страдал от чувства вины и ненависти к самому себе. А тут ему выпал шанс найти так желанный ответ, пусть даже ценой жизни какой-то там смертной. Могла ли она его в этом обвинять? Конечно нет. Она и сама поступила бы точно также.       Усмехнувшись, Каин вскинул голову к потолку. — Ну, вот, исповедовался. Что скажете, матушка, не видать мне прощения за мои грехи? Решив подыграть, Лэйн ответила: — Вы покаялись, а значит уже на полпути к прощению. Теперь лишь нужно закрепить успех добрыми делами. — Это какими же? — С интересом спросил ангел, хитрым прищуром оглядывая сидевшую рядом девушку. — Я скажу какими.

      Договорить им с Каином не дали. Какой-то шум снизу, а затем и крики людей вынудили их спуститься вниз к остальным. В гостиной, уже заставленной наполовину коробками, собрались почти все. Взгляды многих были прикованы к шатающейся люстре на потолке, и только тогда Лэйн обратила внимание на странный гул, доносившийся словно бы отовсюду сразу. — Что происходит? — Спросила она у Лестера, стоявшего к ней ближе всего. — Да черт его знает, бессмертных отправили проверять. А тебя где носило? — Спросил Лестер у Каина, спустившегося вслед за Лэйн. — К переезду готовился. — Отшутился ангел, подходя к окну.       Снаружи уже было темно, так что ничего не было видно. Но что-то точно происходило, это чувствовали все без исключения.       Пилеон и Анхея вернулись спустя минут сорок, вид у них был потрепанный, а выражения лиц расстроенные. — Что там? — Спросил Дмитрий, дождавшись, когда бессмертные отряхнутся от снега. — Ничего хорошего, в паре километров отсюда сошла лавина. Это из-за нее так трясло весь город, повезло, что до сюда не дошла. — Ответил Пилеон. — Насколько сильно замело дороги? — Сказать что-то конкретное сможем только утром, когда посветлеет и снегопад остановится. — Сказала Анхея, проходя ближе к камину. — Снега очень много и он еще местами продолжает сходить. — Проклятый город! Так и знала, что так просто нам отсюда не выбраться. — Выругалась Кира, пнув ногой одну из коробок. — Отставить. — Приказал генерал, качая головой. — В таком случае пусть один из бессмертных останется на посту, остальные идите отдыхать. Завтра нам может понадобиться сила каждого, чтобы расчищать дороги. — Я останусь. — Вызвался Каин, игнорируя вопросительный взгляд Лэйн. — Хорошо. Остальные по комнатам.       Всю ночь Лэйн ворочалась, гадая случайность ли сошедшая накануне их отъезда лавина или чей-то план? Но кому под силу вызвать такое свирепое явление причем так, чтобы город при этом не пострадал? «Слишком сложно для фанатиков. Только если им не помогает кто-то намного сильнее…»       Лэйн вдруг вспомнила о том странном Надзирателе, о котором говорил Каин. Ей стоило его поподробнее расспросить о нем, но ангел решил отложить разговор. Не хотел раскрывать все карты разом? Или он сам был не до конца уверен в своих предположениях и решил сначала все проверить самостоятельно? Лэйн бы не удивилась, будь оно так.       С другой стороны, кто бы не вмешался, он сыграл ей на руку. Лэйн по-прежнему не собиралась прощать обиды, но теперь у нее появилось время, которое нужно было использовать с максимальной пользой. Ей нужна была жертва. Медлить больше было нельзя.

***

      День в особняке начался так же шумно, как и завершился предыдущий. Лэйн проснулась поздно, потому что уснула только под утро. И она бы спала и дальше, если бы не шум, доносившийся с коридоров, а затем и голос Анны, ворвавшейся в комнату. — Лэйн, вставай. Быстро одевайся и спускайся вниз, общий сбор.       Еле как заставив себя подняться из теплой постели, Лэйн надела теплое вязанное платье и, зацепив пару ремешков, выскочила в коридор. Внизу были далеко не все, но это скорее потому, что многие уже начали работу, а не спали почти до половины одиннадцатого, как некоторые.       В гостиной было светло, шторы открыли и из окон лился яркий солнечный свет, словно и не было вчера пурги и схода лавины. — А по какому поводу собрание? Вчера же все обсудили. — Спросила криптограф у Анхеи, поскольку та единственная не занималась ничем, лежа на кресле с закинутыми на подлокотник ногами. — Пока ты десятый сон досматривала в особняк пожаловал человек. Говорит, что военный, направленный нам навстречу вместе с отрядом. Но по пути они попали под завал, он единственный, кто выжил. Знакомая история, правда?       Лэйн проигнорировала камень, брошенный в ее огород. Однако, что это за незнакомец такой стало интересно.       Ждать пришлось долго, по слухам Дмитрий уже час держал бедолагу в своем кабинете. Лэйн вспомнила, как генерал допрашивал ее саму в первый день. Незнакомцу оставалось только посочувствовать.       Но вот спустя еще минут десять Дмитрий наконец спустился вниз в сопровождении молодого человека примерно ее возраста. На нем было надето черное пальто, а пальцы оказались перевязаны бинтами. Но самой, пожалуй, приметной особенностью во внешности новенького стали металлические скобы, которыми были скреплены края уже явно старой раны на левой щеке. — Для тех, кто не в курсе, — Дмитрий посмотрел на Лэйн, — во время попыток очистить дороги от снега мы столкнулись с человеком, отправленным нам навстречу из «Адама». Его отряд попал под лавину, он чудом смог выбраться. Ян теперь новый член отряда, прошу любить и жаловать.       Военные ободряюще похлопали, принимая нового члена группы. Но сам новобранец отчего-то не спускал глаз с Лэйн. Они смотрели друг на друга и что-то странное будил в девушке этот пронизывающий взгляд.       Словно прочитав мысли девушки, парень улыбнулся уголком губ, отчего шрам на его щеке натянулся. — Рад знакомству.