Спор с судьбой

«Невидимой красной нитью соединены те, кому суждено встретиться, несмотря на время, место и обстоятельства. Нить может растянуться и спутаться, но никогда не порвется.»

Тэхёну удалось уснуть только под утро. Он мучился от бессонницы, не зная, куда себя деть. Ничего не хотелось. Надев на себя свои огромные любимые наушники, он включил видео со звуками моря и понемногу отвлекся, погружаясь в беспокойный сон. Ему редко снились сны. Настолько редко, что он и не припомнит даже, когда в последний раз такое с ним происходило. А сновидения он любил. Ему нравилось разгадывать таинственные сюжеты снов. Поутру читать сонники, предугадывая предшествующие события. Он искренне верил, что через сны подсознание говорит с ним и может даже предсказать будущее. А этот сон, что он видел сейчас, был настолько явным, что не хотелось просыпаться. Он не видел ничего, а лишь только ощущал. Он чувствовал на своей щеке чужие губы. Весь сжимался от удовольствия под ласковыми прикосновениями нежных пальцев к своей коже. Так нежно его касался только Чонгук. Тэхён ощущал его дыхание и улавливал едва слышимый шепот: «Тэ, я так скучал…». — Я больше скучал, малыш, — отвечает Тэхён ему во сне и снова ощущает эти руки. Они гладят его плечи, а губы мягко целуют лицо. Дыхание обжигает, и Тэхён тянется к нему, крепко сжимая в объятиях. — Гуки, как я хочу к тебе… Мой малыш… Тэхён растворяется в этих ощущениях. Сон ли это? Уже не уверен… — Я с тобой, Тэ. Я рядом, — шепчет любимый голос, а пальцы зарываются в волосы, массируя кожу. Тэхён не хочет просыпаться и терять этот желанный мираж, но глаза открываются. — Чонгук? Ты? Тэхён протирает глаза и не может понять. Ещё спит? Неужели прошло уже три дня? Он видит перед собой улыбающегося Чонгука. Тот нависает над ним, целуя в кончик носа. — Доброе утро, а точнее, уже день. Ты не изменяешь себе. Всё так же спишь до обеда. Тэхён пытается привстать на кровати, но Чон его останавливает. — Полежи ещё. Да, это я, и я тебе не снюсь. Хочешь — дотронься. Тэхён словно не верит глазам. Он тянет руку к Чонгуку и гладит предплечье. — Настоящий… — заключает Тэхён, смотря внимательно. — Ох, Тэ… Какой же ты смешной. Чонгук улыбается так ярко, а у Тэхёна от такой его улыбки, кажется, сердце замедляет ритм. — Гуки, но как ты вошёл? Я что, забыл закрыть дверь? Тэхён в недоумении хлопает глазами и смотрит на него как в первый раз. Восхищается как в первый раз. Понимает ещё более остро, насколько он соскучился. — Нет, ты не забыл. Дверь мне открыл Чимин. — Чимин? — Я приехал к тебе. Звоню, ты не открываешь. На мобильный не отвечаешь. Я набрал Чимину, а они с Юнги как раз ехали в студию. Им надо было что-то забрать. Он мне и сказал, что ты наверняка спишь. И вскрыл дверь. — Вот, опять он! Снова влез без разрешения! Чонгук смеется и продолжает. — Я вхожу и вижу, что ты спишь в наушниках. Разумеется, ты не мог слышать моих звонков. Ну да, не только же тебе пробираться в мой дом без разрешения. У нас 1:1. Или ты мне не рад? Выражение лица Чона меняется с радостного на вопросительно-грустное, а Тэхён тянет его за руку ближе к себе, прижимаясь щекой к его щеке. — Я очень рад, малыш. А чтобы впредь не возникало подобных недоразумений, у тебя теперь будет свой ключ от моего дома. Чонгук улыбается, а Тэхён трётся носом о его скулу и вдыхает уже такой обожаемый аромат бархатной кожи. Изнутри его всего переполняют чувства нежности, радости и трепета от долгожданной встречи. Он чувствует себя сейчас самым счастливым. Эти ощущения льются через край, и хочется многое сказать. Признаться во многом, но слов не хватает. Они будто все позабылись. Он гладит Чонгука по спине, прижимаясь теснее. — Я был такой злой на тебя вчера, — говорит, наконец, Чонгук, отстраняясь. — Да? А почему? — А ты забыл, как поговорил со мной по телефону? И в каком тоне это было? — Не забыл, — Тэхён виновато опускает глаза. Да, ему безумно стыдно. Он осознал, что был не прав, вымещая свой гнев на Чонгуке. По сути, оба они оказались во власти подлого обмана и переживали каждый по-своему. — Но твоё сообщение изменило мой настрой. Оказалось достаточно всего лишь этого твоего милого «малыш» и я уже не смог усидеть на месте. Безумно захотелось к тебе, к твоим рукам, губам и волнующему шёпоту, — Чонгук касается его подбородка, вынуждая Тэхёна взглянуть себе в глаза. — Так изменило, что ты бросил всё и помчался ко мне? А как же мама и её день рождения? Когда он? — Да, я всё бросил, Тэ. Мама не в обиде. Она сама отправила меня к тебе. — Она в курсе всего? — Тэхёна поразили его слова. — Почти всего. — Это как — почти? — Ну, например, я сохранил в тайне от неё то, что ты просто с ума сходишь, когда я целую тебя. — Целуешь куда? — лукаво улыбаясь, спрашивает Тэхён. — Прямо вот сюда, — Чонгук нежно касается губами его шеи. — А ещё, что ты буквально таешь, когда я дотрагиваюсь вот здесь. — Где? — выпытывает в предвкушении Тэхён. Ладонь Чонгука пробирается под футболку и ложится на плоский живот Тэхёна, а затем кончики пальцев неторопливо ведут линию от пупка до паха. Ким мгновенно вздрагивает от этого, а дыхание его становится прерывистым. Чонгук не останавливается, нежно ласкает кожу, вызывая мурашки. — Чимин рассказал мне, что ты покуривал. А сейчас я вижу на столике бутылку виски. Тебя нельзя оставлять одного, Тэ. Что ты делаешь с собой? Тебя надо держать под неусыпным контролем, — шепчет Чонгук, целуя нежную шею, а рука смело опускается на его пах и сжимает возбуждение. — Держи, Г-гуки. И н-не отпускай, — задыхается от его хватки Тэхён и утыкается носом в плечо, прикрывая глаза от удовольствия. — Вот так держать? — спрашивает он и сжимает член сильнее. — Так… Д-да… — А знаешь, какие мысли были у меня всю дорогу назад? Чонгук крепко держит член в руке, не выпуская. Он то сжимает его сильнее, то ослабевает хватку, а Тэхён дрожит и рвано дышит ему в шею. — Какие? — Очень хотелось тебя наказать за это твоё отстранённое «не знаю» в ответ на мои вопросы. — Наказать? Интересно, а каким же способом? В Тэхёне снова пробуждается вихрь разнообразных необъяснимых чувств от волнения и предвкушения, до безудержного возбуждения и желания подчиниться. Тэхён к такому не привык. Он всегда вёл в отношениях и не думал о том, чтобы поменяться ролями. Но сейчас он был полностью во власти Чонгука. Не малыш с ним говорил в эту минуту. Чонгук крепко держал его не только за возбуждение, но и подавлял в нём силу. Это будоражило. Возбуждало ещё сильнее. — Помнишь, на интервью ты спросил, пользуюсь ли я чем-то из того, что продаю? — Да. Ты так и не ответил мне подробнее. — Не ответил, но могу показать. Если захочешь. Чонгук не ждёт ответа, а грубо и жадно впивается губами в губы Тэхёна. Сразу глубоко врываясь языком и напрочь лишает того самообладания. — Хочу, — отвечает Тэхён ему в губы, позволяя дерзкому языку продолжить нетерпеливые ласки. — На твоей руке мой браслет? Чонгук на мгновение отвлекается, разглядывая аксессуар, в который одето изящное запястье Тэхёна. — Да, я стащил его из твоего дома. Не удержался. Он пахнет тобой. — Тебе идёт, Тэ. А вот и ещё один повод для наказания. Чужое брать нехорошо. Чонгук стягивает с него футболку и плавно толкает на кровать, а Тэхён лежит и молча наблюдает, как Чонгук берет рюкзак и достает оттуда черную коробку. Сердце заходится в бешеном ритме, когда он видит в руке Чонгука черную бархатную повязку, которая уже через мгновение плотно покрывает его глаза, лишая возможности видеть происходящее. — Гуки, чт-то-о… Тэхён не успевает завершить свой вопрос, как слышит тихий голос и ощущает на губах пальцы, вынуждающие затихнуть. — Тсс. Ты спрашивал, что мне нравится? Я покажу тебе, что именно. Ты хочешь этого? Тэхён молчит и лишь громко сглатывает. Кажется, он уже готов на всё. Его неимоверно возбуждает всё, что делает с ним Чонгук. — О-очень, — отвечает слишком тихо, борясь с желанием прикоснуться к Чонгуку, а рука уже тянется наощупь к его груди, пальцы нащупывают пуговицу на рубашке. Но ладонь резко оказывается в железной хватке, а тонкое запястье обхватывает кожаный ремень. Тэхён ничего не видит, может лишь догадываться, ощущать и представлять. — Ммм… Какая же подходящая спинка у твоей кровати, Тэ-э, — хрипло произносит Чонгук, фиксируя его руку. Тэхён прекрасно понимает, от чего хрипит его голос. Он возбужден не меньше и облизывает губы в нетерпении. Безумно хочет поцеловать Чонгука, но лежит сейчас, как зомбированный, не в силах пошевелиться. Второе его запястье следом тоже плотно затягивается ремнём и так же, как и предыдущее, пристегивается к спинке кровати. — Гуки, я н-не хочу боли, — шепчет Тэхён, полностью покрываясь мурашками. Он не знает, что у Чонгука на уме, но представляет, что может за этим последовать. Мысли о той самой практике БДСМ не оставляют. Он мало в этом разбирается, но отдаленно представляет себе те пытки болью, граничащие с диким возбуждение. Но боли он не хочет. — Тебе не будет больно. Обещаю. Я говорил про лёгкую форму. Сам не люблю боль и жестокость. Расслабься, Тэ… Обещаю, тебе понравится… И с этими словами Чонгук стягивает с него штаны, покрывая поцелуями шею. Пальцы повторяют касания губ. Ладонь тянется к щеке, гладит, а Тэхён трётся об неё лицом. Он не может уже сдерживаться. Стоны рвутся наружу, и возбужденный член требует разрядки. Так быстро? Да, он уже готов кончить. Сейчас с ним всё происходит слишком стремительно. Глаза завязаны, руки туго стянуты, губы Чонгука сводят с ума и его шепот вызывает дрожь в теле. Тэхён даже не представляет, насколько шикарно и пошло выглядит сейчас и как любуется им Чонгук, рассматривая всего, а на губах того играет довольная полуулыбка. — Тебе уже не терпится? Да, Тэ? Чонгук проводит большим пальцем по его покрасневшим приоткрытым губам и толкается им внутрь, заставляя облизать. Тэхён делает это. Ему нравится. — Да-а… — на выдохе отвечает Тэхён. — Какой же ты красивый, Тэ. Я часто представлял, как сделаю с тобой что-то подобное. Представлял и ласкал себя. Мм, как это было невероятно. А теперь всё происходит в реальности. Тебе понравится… Шепот Чонгука проникает под кожу, снова вызывая сотни мурашек и судорожный трепет. Тэхёна лихорадит от таких смелых признаний. И только Чонгуку сейчас видно, как освобожденный от одежды член Тэхёна полностью встает, а тот замирает, когда ощущает на коже холод металла. Он вздрагивает и слышит звук разрезаемой ткани. Это Чонгук с обеих сторон разрезал ножницами его боксеры и резко выдернул их из-под Тэхёна. — Ох… — восклицает Ким, чувствуя губы Чонгука на себе. Томными вздохами и громкими всхлипами Тэхён отзывается на каждый мазок языка и прикосновение влажных губ к своей твердой плоти и вздрагивает всем телом, когда ощущает слабый укус зубов на члене и влажные ласки языка. Язык проходится по всей длине, и член, наконец, погружается в теплый влажный плен. Чонгук мучает его, берёт сразу слишком глубоко, прикусывая и зализывая. Тэхён не сдерживает крика, когда пальцы Чонгука сначала поглаживают, а затем прищипывают твердеющие соски. Эта сладостная боль лишает рассудка, а вызвана она тем, что Чонгук теперь, поочередно зажав соски металлическими прищепками, зализывает кожу вокруг металла и целует, не выпуская член из жесткой хватки руки. — Что, ты творишь? — тянет Тэхён сквозь стоны. — Гуки, ка-ак же хорошо-о… Один сосок освобождается из металлических тисков, и Чонгук засасывает его, причмокивая. Целует и снова надевает зажим. Тэхён извивается, мычит невнятное и теперь ощущает на коже слабые мазки чего-то невесомо мягкого, словно пёрышко. Чонгук несдержанно целует острые ключицы, прикусывает косточки, а после освобождает и второй сосок. Засасывает, ласкает и зацеловывает всю грудь Тэхёна. Зажимы слетают с твердых бусин. А Чон снова проводит по твердым соскам белым пером, вынуждая Тэхёна простонать в голос. А после повторяет пытку с зажимами и так по кругу… Кажется, до бесконечности… Чонгук играет с ним. Мягкое пёрышко проходится дорожкой от шеи до пупка. Он давно уже знает, насколько чувствителен у Тэхена этот участок тела. Но на этом не останавливается. Он слышит громкий стон Кима и видит, как тот кусает губы, когда по его животу со слабым нажимом проезжается игольчатый стимулятор. Чонгук проводит им медленно от ключиц до паха, меняя силу нажима, а затем влажно целует эту пройденную дорожку. — Как тебе, Тэ? — шепчет он. — Потрясающе… — хрипло отзывается Тэхён. Чонгук удовлетворенно улыбается, видя, как дрожит Тэхён и дёргается его член, который Чонгук теперь украшает латексным виброкольцом. Он фиксирует его на основании члена, а на яички опускаются два селиконовых усика. Через пульт он включает игрушку сначала на слабую скорость и постепенно её увеличивает, лаская губами головку. — Мм, Гуки… Боже, что это за игрушка? Ка-айф… Тэхён дергает руками, забывая, что они зафиксированы. Он хочет на ощупь определить то, что доставляет ему такое нереальное удовольствие, но может лишь смириться и стонать в голос от вибрации на члене и влажных ласк языка и губ Чонгука. Сколько длится эта пытка удовольствием, он не знает. На члене так волнующе вибрирует кольцо, меняя режимы. Язык Чонгука терзает то его твердые до предела соски, то головку члена, который готов уже к разрядке, но плотно сомкнутое у основания кольцо оттягивает желанную разрядку. Он громко стонет, извивается, мычит, мечется на кровати. А губы уже тянутся к губам, и Тэхён вздрагивает от захватывающего поцелуя, который буквально заставляет его задохнуться. Он пытается отдышаться и еле выговаривает заплетающимся языком: — Гуки… Я хочу тебя… Пожалуйста. Сделай это со мной… — молит Тэхён. И, наконец, его не заставляют долго ждать. Чонгук и сам давно уже сильно хочет. Просто он ждал именно этих слов и этой просьбы. Сильные руки резко разводят бедра в разные стороны. Тэхён крепко зажмуривается до боли в глазах, когда влажный от смазки палец медленно ввинчивается в него и оглаживает изнутри нежные стенки, ища тот самый комочек нервов. Его состояние сейчас неописуемо шаткое, он перевозбужден до предела и второй палец, ловко погруженный внутрь, прибавляет остроты. Находит простату и теперь массирует без остановки и невыносимо долго, а губы снова на члене и третий палец уже внутри. Тэхён и не подумал бы, что такое может ему понравиться, что он захочет подчиняться и быть связанным. Но ему это всё безумно нравится и он очень хочет увидеть сейчас Чонгука. — Гуки, развяжи мне глаза, — умоляет он, как в тумане. — Не сейчас, Тэ. Чуть позже, — звучит в ответ и пальцы плавно выскальзывают. Тэхёну становится до одурения жарко, когда он ощущает возле своей пульсирующей дырочки член. Он касается нежной кожи, давя головкой на вход. Тэхён чувствует себя абсолютно беспомощным, когда Чонгук проникает в него, а его крепкая рука сжимает возбуждение, проводя большим пальцем по сочащейся головке. Кольцо всё ещё вибрирует, но уже очень слабо. Тэхён мечтает, наконец, кончить, но оно не позволяет. Чонгук поначалу двигается в нём осторожно, давая привыкнуть. И толчки его бедер синхронны движениям руки на члене. Это потрясающе. Тэхён скулит от сладкой пытки. Он умирает и плавится под ним, подаваясь навстречу двойному удовольствию. Его колотит от желания, он отчаянно дергает зафиксированными руками и безумно хочет дотронуться до Чонгука, но мешают ремни. Он не видит Чонгука и не может его коснуться, а это обостряет и без того запредельно острые ощущения. — Тэ… Какой ты тесный, — рычит Чонгук, ускоряя темп. Он потирает пальцами чувствительную головку на члене Тэхёна, нежно щекочет мошонку и яички, видя, как извивается под ним Тэхён, который чувствует его скорую разрядку и свою тоже, и сжимает его внутри себя. Тэхён подается всем телом навстречу динамичным толчкам и ощущает, как с его глаз слетает повязка, а следом и с члена исчезает кольцо. И он наконец, видит Чонгука. Видит его полностью обнаженным, такого, горящего, с искрящимися похотью глазами. Капельки пота стекают с его блестящего лба. Он сейчас чертовски хорош. Безумно красив. Тело прошибает оргазменной судорогой, когда Тэхён чувствует, как Чонгук содрогается и заполняет его спермой. А следом и Тэхён сам изливается, пачкая их животы. Это удовольствие ни с чем не сравнить. Тэхён не может отдышаться, тело дрожит, а в голове пустота. — Гуки, ты какой-то монстр, — еле выдавливает из себя Тэхён, задыхаясь. Его руки уже освобождены и покалывают от долгого напряжения, но он всё равно обнимает и крепко прижимает к себе Чонгука, который обессилено лежит на нём сверху. — Как тебе? — спрашивает Чонгук, перекатываясь на кровать, устало раскидывая руки. — Как мне? Мне мало, — удовлетворенно отвечает Тэхён. И это действительно так, потому что видя рядом с собой это живое воплощение слова «секс», ему хочется снова и снова. — Может, на сегодня хватит? — улыбается Чонгук и смотрит на часы. — Дело к вечеру, а ты ещё даже не завтракал, Тэ. — Не завтракал? Хм, какая ерунда. Тэхён резко подрывается и садится на него сверху, смотря в черные, как ночь, глаза. — Ты простил меня, малыш? Хотя знаешь, после того, что ты со мной сделал, язык не поворачивается так тебя называть, — смеется Тэхён, целуя влажные губы. — Простил. Нет, называй, мне это нравится. А ты? Простил меня? — Мне не за что прощать тебя, Гуки. Я слабо представляю себе твоё состояние тогда. Мне очень жаль, что в моем окружении оказались такие отморозки. Жаль, что тебе довелось испытать такие эмоции. — Давай просто постараемся забыть тот момент. Забудем его, вытеснив более приятными. — Да, мы так и сделаем. Знаешь, Гуки, меня только две вещи сводят с ума. Твоё отсутствие и твоё присутствие. И я мечтаю сходить с ума только от присутствия. Мне как-то Чимин предложил не спорить с судьбой, утверждая, что наша встреча не была случайностью. Я согласен, не хочу с ней спорить. — Я больше не позволю тебе с ней спорить, Тэ. Подожди, я сейчас. Чонгук ловко высвобождается из хватки, спеша за рюкзаком. Он быстро возвращается, садясь рядом, и прячет что-то в зажатой ладони. — А что у тебя там? Покажешь? Чонгук раскрывает ладонь, и Тэхён видит на ней два колечка. — Тэ, я всегда хотел, чтобы на этом изящном длинном пальчике поблескивало кольцо, надетое мной. Чонгук берет его ладонь в свою и целует выступающие косточки, а после надевает кольцо. Его руки дрожат. Он заметно волнуется и это после того, что вытворял с Тэхеном несколько минут назад. А Ким молчит и смотрит удивленно. На его безымянном пальце так красиво блестит металл. Он не верит в происходящее, это всё словно не с ним происходит. Тэхён берёт второе колечко и повторяет движение, аккуратно надевая его, целует раскрытую ладонь Чонгука и прижимает к своей щеке. — Спасибо, что ты есть в этом мире, а теперь и у меня, Гуки. Их пальцы сплетаются, крепко сцепляясь друг с другом, а слова теряются в искренних взглядах. Ведь иногда не важно то, что произносят губы. Важнее то, о чём молчат глаза…