Второй шанс

Бен вбежал в больницу, небрежно бросив свой мотоцикл посреди полупустой парковки. Толкнув стеклянные двери, он сразу направился к лестнице. Четвертый этаж. Он знает. Перескакивая через две ступеньки, он влетел в корпус травматологии. Запыхавшись на посту медсестер, быстро произнес: — Купер… Джон Купер… Офицер Купер. Медсестра, милая женщина средних лет в форменном фиолетовом костюме, бросила взгляд в журнал. — Мистер Купер во второй операционной. Налево, пожалуйста, вы можете… Бен не стал дослушивать и стремглав побежал туда, куда ему указала постовая медсестра. Хирургическое крыло. Коридор был пустой и длинный. Где-то вдалеке он увидел фигуру молодой женщины, сидевшей на стуле. Это была Мария Гомез. Увидев бегущего Бена, она встала и сделала несколько неуверенных шагов навстречу. Бен остановился и перевел дыхание, протягивая Марии руку. Слабо мерцающая лампа на потолке выхватила ее бледное лицо. — Как он? — Врач пока не выходил… не знаю. Так долго уже… — Мария пыталась держаться, но подбородок задрожал и слезы предательски потекли из ее глаз. В это же время послышались быстрые шаги, они обернулись и увидели мужчину лет тридцати также в патрульной форме. Бен понял, что это муж Марии, Алехандро. Он подошел к своей жене и заключил ее в объятья, кивнув Бену. Уткнувшись в плечо мужа Мария совсем расклеилась, Бен слышал глухие всхлипывания. — Ну, ну, милая… все будет хорошо, вот увидишь… все будет хорошо, — приговаривал мужчина, гладя Марию по волосам. Бен прошел несколько шагов вперед, затем обратно, затем снова вперед… Сел, но через минуту вскочил и снова стал шагать мимо двери операционной. Ожидание было мучительным. Он подошел к Марии, она уже успокоилась и сидела тихо, держа мужа за руку. Бен сел рядом. — Как это случилось, Мария? Мария набрала воздух в легкие, пытаясь снова не расплакаться. — Мы приехали на вызов, какой-то шум, вроде выстрелы были… соседи забеспокоились и вызвали нас. Мы вышли, подошли к дому. Какая-то возня, подошли к двери, она открыта, в доме темно. Стали заходить… Джон вошел внутрь, мне сказал ждать. Тут какой-то ребенок заплакал, женщина… Дверь захлопнулась. Мария всхлипнула, но через несколько секунд взяла себя в руки. — Потом стрельба… Я кричу, Джон! Джон! Стучу, не могу дверь открыть… Он там один… Вызвала подкрепление… Потом опять стрельба. Дверь открылась, оттуда мальчишка выбежал, ревет. Я зашла, а он лежит… в крови… Мария вытерла ладонью мокрые щеки. — Потом наши приехали, взяли этого… — Ясно, ясно… Мария, не волнуйся… Я понял тебя… — Бен положил руку на плечо девушке. Ей тоже пришлось несладко. Ранение напарника — это почти как свое. — Я не могла ему помочь… Я не знала, как помочь… — Она снова заплакала и повернулась к мужу, который ее обнял. — Я знаю, я знаю, Мария. Ты сделала все правильно. Все правильно. Слышишь? Бен откинулся назад и просто смотрел в стену напротив, затем медленно закрыл глаза. Мария все сделала правильно, конечно. Но внутри все равно сидела червоточинка, говорящая откуда-то издалека, что Бен мог бы сделать больше. Он бы сделал все возможное. Он бы сломал дверь. Он бы перегрыз горло тому, кто это сделал. За Купера. Купер как обычно кого-то спасал. Ребёнка. Потом скажет, что это его работа… И что он не умеет по-другому. Черт… Бен уже и сам не умеет по-другому. Отдавать всего себя. До капли.