Исход

      - За мной, - прохрипел Бродяга, и закашлялся.       Они из последних сил брели по болоту. Тошнило от голода. Жажда сушила глотку.       Бродяга обернулся. Пересчитал своих. Всего пятеро. А должно быть восемь.       Он не помнил, как терял людей. Никто ничего не помнил.       Монолит отпустил: Бродяга больше не чувствовал давящей воли, только в голове шумело так, будто туда миксер сунули. Да и общее состояние было - краше в гроб кладут.       Он шел вперед на чистом упрямстве. Так уж вышло, что только ему удалось сохранить подобие разумности. Остальные были как зомби - стонали, хныкали, что-то бормотали.       Бродяга дотащил их до берега, разложил рядком - обсыхать и приходить в себя. Проверил каждого, убедился что дышат. И только после этого позволил себе заползти под куст и вырубиться.       Если верить чудом уцелевшему ПДА, проспал он от силы полчаса. Проснулся рывком, схватился за ствол и только потом вспомнил, что его заклинило.       Рядом горел костер. Ветер шуршал камышами. А по ту сторону огня сидел человек. Сталкер. Одиночка. На вид - ничего особенного. Но веяло от него некой матеростью. Явно не новичок. И видел же, кто они, но почему-то не перестрелял, пока в отрубе валялись.       - Тяжко пришлось? - спросил сталкер. А в голосе… сочувствие?       - Терпимо, - ответил Бродяга. Вышло неразборчиво: во рту что-то мешало, и он не сразу понял, что это - онемевший язык.       - Значит, тяжко, - резюмировал сталкер. Прикурил от головни, картинно выдохнул в небо мутный дым. - Я - Дегтярев.       - Внушает, - равнодушно отозвался он. - Не против, если автомат к бою приведу?       - Только ствол в небо. Как обычно.       - Дурацкая ситуация, - вдруг признался Бродяга.       - Почему дурацкая? - Дегтярев всем лицом обозначил недоумение: у него была удивительно богатая мимика.       - Да потому, что я у тебя разрешения спрашиваю, а ты разрешаешь, - и Бродяга устало рассмеялся: просто от облегчения.       Ночь давно перевалила за середину. Костер уютно потрескивал. Они с Дегтяревым перекидывались ничего не значащими фразами. И Бродяга вроде бы даже что-то отвечал. Но содержание беседы не желало задерживаться в памяти, утекало сквозь пальцы. Низкий наполненный эмоциями голос ласкал слух, и он позволил себе впасть в подобие умиротворенного транса. Напротив сидел настоящий живой человек - прямое доказательство их успеха. Они все-таки выжили. Им удалось. Хорошо…       В небе сверкнули зеленые огни. Бродяга лениво проводил их взглядом.       Очнулся он от следующей фразы.       - …Мне бежать пора. А вы отсыхайте. Теперь безопасно: я «монов» наставил.       - Кого? - поморщился, пытаясь сообразить, Бродяга.       - Мины осколочные направленного взрыва, - терпеливо пояснил сталкер.       Затем пружинисто поднялся на ноги, закинул винтовку на плечо.       «На товарища Сухова похож», - подумалось вдруг.       Дегтярев говорил что-то еще, но Бродяга снова ненадолго выпал из эфира.       - …Будьте здесь, - просил он. - Я вернусь. Отдам долг «Долгу» - и вернусь. Никуда только не рыпайтесь. Договорились?       - А куда мы рыпнемся? - пожал плечами Бродяга.       До него стало доходить, в какой заднице они оказались. Выбраться из Припяти - полдела. Дальше-то что?       А Дегтярев вдруг протянул ему ладонь. От этого жеста доверия и дружелюбия у Бродяги внутри что-то дрогнуло и непривычно заныло.       Провожая взглядом уходящего сталкера, он вдруг ощутил слабый, но чувствительный укол тоскливого одиночества. Из памяти поднялось и исчезло смутное воспоминание о такой же тоске - когда-то давно он уже испытывал подобное. Показалось вдруг, что этот человек - именно тот, кого Бродяга искал. Может даже - всю жизнь.       Равный.       Они могли бы стать лучшими друзьями, или заклятыми врагами - уж как повезет. Но сейчас он уходит, и если не остановить…       Бродяге очень хотелось окликнуть Дегтярева, пойти за ним - с ним - но он сдержался. Почему-то поверил: вернется. Если и правда тот самый - обязательно вернется.       Он оглядел своих братьев, то ли спящих, то ли обморочных - сразу не понять - подкинул в костер полешку, и стал ждать.