Запертые сердца.

***

      Кажется, Ривай сорвался с работы сразу же, как только ему позвонили. О том, что Ханджи попала в аварию, ему сообщили быстро, ссылаясь на то, что только он был отмечен у женщины в контактах как «на экстренный случай».       И это было ожидаемо. Родители у Зоэ умерли, а более толком у нее никого и не было. Кажется, только пару подруг, с которыми Ханджи на самом то деле и не особо дружила.       Отпустили его также быстро, да Ривай бы ушел, даже если бы начальник не сжалился над мужчиной. Все таки, сейчас Аккерманн волновало только то, что Зоэ лежит на операционном столе.       «И зачем я послал ее за этим проклятым шкафом!»       Хотя Ханджи вообще водила очень аккуратно. Она очень нервничала, поэтому старалась никогда никого не обгонять и не подрезать. И, скорее всего, в этот раз было также, а какой-то мудила решил, что может подрезать ее. Хотя он до сих пор не знал, что там конкретно случилось и в каком состоянии сама женщина.       Ривай надеялся и верил, даже молился, что она будет в порядке. Поэтому сам сейчас несся, как обезумевший, только чтобы прибыть вовремя.       О плачевных исходах он даже и не думал. Ханджи не могла умереть. Нет, нет, нет.

***

      Врачи бегали вокруг женщины в операционной, пока сама Зоэ оставалась без сознания.       Некоторые медсестры же пытались успокоить приехавшего мужчину. Ривай был громок, явно сильно переживал и нервничал.       — Послушайте, я все понимаю, но ей скорее надо, чтобы вы оставались спокойны. — Девушка наконец посадила его на стул недалеко от операционной. — Тем более, я так понимаю, что о Мисс Зоэ кроме вас никто не сможет позаботиться.       Ривай и впрямь успокоился. Все же она была права, да и сам Аккерман понимал, что ближайшее время для них будет очень нелегким. Все, что оставалось, это только ждать, пока врачи закончат операцию.       Ему казалось, что время шло ужасно медленно. Словно все вокруг замедлилось, как назло ему.       Ривай не переставал думать о своей женщине, с которой только сегодня ночью делил постель, а сейчас она лежит там, на холодном столе, в отключке, пока ее подшивают врачи.       Он не знал, сколько часов длилась операция. Потерял счет времени. Но когда ее вывезли из комнаты, то подскочил моментально.       Так сильно… Он уже давно не переживал.       Она была такой бледной, ее грудь поднималась слишком тяжело, и даже на видных ему сейчас ее тела он уже видел шрамы.       Но ему вновь не дали до нее не дотронутся, не остаться с ней. Ханджи увезли в реанимацию до поры до времени.       Ривая уговаривали ехать домой. И если бы он не сидел в этом здании уже итак часов десять, то он бы не послушался. Но его послали и за некоторыми вещами женщины, да и лекарства могли понадобиться, которая больница не была готова предоставлять. Слишком… Дорогие.       Риваю сказали, что физически с Ханджи все более менее хорошо, но вот с головой… Могло что-то случится. Возможно, когда она очнется, она может потерять память, частично или даже полностью. Или же может стать даже инвалидом.       Ривай думать об этом не хотел. Но вещи собрать пришлось.       В квартире было тихо и пусто. Хоть он, бывало, и приходил намного раньше женщины, он знал, что она вернется. А сегодня… Ему впервые за долгое время придется спать одному.       Ривай долго копался в ее вещах, но не потому, что не мог что-то найти, а не мог заставить себя закончить и лечь спать. Так он отвлекался, хотя все в этом доме теперь напоминало о ней. И как-то слишком резко везде он натыкался на ее запах.       Он упаковывал в сумку ее футболки, брюки, положил одну единственную свободную, длинную юбку, пару ночнушек, белье и носки.        Собрал комплекты постельного, чтобы не спать на неудобных простынях и жестких подушках. Взял какие-то таблетки, которые могли и не понадобятся, просто от нечего делать. За серьезными препаратами он заедет завтра утром в аптеку.       И вот, даже не ужиная, хотя, он, кажется и не обедал, он пошел помыться, а после просто лег на их кровать, вслушиваясь в запах женщины, которым пропахли обе подушку. Ханджи очень любила вытеснять его во время сна.       И хоть он не желал этого признавать, но мужчина так и не заснул. Просто, черт побери, проплакал всю ночь.

***

      — Понимаете… Такое бывает… Мы не знаем, когда она очнется, но она пока что… В коме.       Ривай переваривал, что говорил врач, но словно и не слышал, что он рассказывал. И просто утопал в вине от того, что сам послал Ханджи за этим проклятым шкафом.