Прости, мне придётся убить тебя

– Золотце, у меня сегодня что, праздник? Алтан обернулся. Сегодня его роскошные волосы были собраны в маленькие косички, напоминающие змей. Вадим залюбовался — по-настоящему. Искренне. Всё-таки роскошное приобретение, аристократично-красивое. Его бы под витрину посадить, наблюдать, как за красивой бабочкой. Вадим стащил с себя футболку, на ходу расстегнул штаны, опустился на постель рядом с Алтаном. – Мне так больше нравится, – пожал плечами Алтан. – Это определённо была прекрасная идея, – заметил Вадим, схватив его за руку, и поцеловал узкое запястье. Синяки с его кожи сходили непростительно медленно. Следы своих пальцев Вадим наблюдал на шее Алтана почти две недели — но в тот раз он сам напросился. Алтан вообще всё время напрашивался — Вадим понял, что больше Золотко злится, когда его провокации остаются без внимания. Правда, сам он не обладал спокойным темпераментом, поэтому не старался сдержаться, только если не был в особом настроении. Алтан закинул ногу на ногу и посмотрел на Вадима сверху вниз. Что с Вадимом делал этот косой взгляд через плечо, он даже сказать не мог. В голове всё темнело. Он потянулся выше, жадно поцеловал шею, придерживая её одной рукой. Алтан откинул голову — знал, как ему нравится. Он никогда не делал больше, чем требовалось. У других было иначе. Вадим как-то со скуки потрепался с другими «хозяевами» и не особо удивился, когда узнал, что их подопечные проявляют больше рвения и усердия. Алтан не просто не старался — он специально всё делал ему назло. Должно быть, чувствовал, что негативная реакция Вадиму может понравиться, поэтому в постели превращался в холодное изваяние. Даже если у хозяина было настроение поласкаться, Алтан никак ему не отвечал. – Мне нравится, что делаешь себя красивым для меня, – шепнул Вадим и замер, ожидая реакции. Потому что, совершенно очевидно, Алтан заплёл косы для себя. – Ты для меня так не стараешься, – ответил он. Вадим расхохотался. – Золотце, – протянул Вадим, медленно подминая Алтана под себя. – По-моему ты и так получаешь от меня достаточно. Он наклонился, осторожно поцеловал острую коленку. Это Алтан особенно не любил — всё, что так или иначе затрагивало его ноги. По мнению Вадима, зря комплексовал — ноги у него были прекрасны. Он слабо представлял, что вообще может испортить такую роскошную красоту. «И почему ты такой?» – подумал Вадим, разводя его ноги в стороны. Они никогда не откровенничали, не общались. Алтан не подпускал его к своим мыслям — только к телу, и то через силу. Вадиму нравилось общаться в любом виде. Он был бы рад потрепаться языком после секса, но Алтан, как и всегда, молчал. Не отворачивался, когда всё заканчивалось — и на том спасибо. Присутствие Дракона не слишком раздражало. В обычное время ему было даже нечем заняться. Может, кто-то на его месте сошёл бы с ума, сидя в четырёх стенах, — комната была аскетичной, почти идеально белой, глаз интуитивно искал, за что бы зацепиться, но в ней не нашлось ни одной интересной точки. Зато у Дракона на груди красовалась яркая татуировка — Алтан старался не пялиться, но всё-таки изучал её время от времени. Недавно он нашёл в коридоре лист бумаги и принёс его в комнату, положил в центре стола. Он не слишком выделялся на белой крышке, но очень успокаивал, когда Алтан садился на стул и смотрел на него, прокручивая в голове мысль за мыслью. Ему никогда не нравилось рисовать и писательством он не увлекался. В прежней жизни, пока в клане не решили, что содержать его слишком накладно, он ухаживал за цветами в оранжерее. Единственное, что он мог назвать своей страстью. – Зачем тебе это? – спросил Дракон, выйдя из ванной комнаты. Он взял в руки лист бумаги и теперь вертел его из стороны в сторону, не понимая предназначение. – Я записываю свои мысли, – ответил Алтан. – И где они? – хмыкнул Дракон. – Я делаю это мысленно, у меня нет никаких пишущих принадлежностей, – сказал Алтан равнодушно. – Рано или поздно кто-нибудь уронит в коридоре ручку или карандаш, тогда я подберу. Дракон смерил его пристальным взглядом и порвал лист бумаги на четыре части. Алтан понял, что ничего не чувствует по этому поводу: порвал и порвал. Обходился же он как-то раньше без этого листа — мысли становились даже острее, когда Алтан повторял их про себя несколько раз, чтобы придать им более интересную форму. – Не подбирай ничего в коридоре, – серьёзно сказал он. В следующий раз Дракон принёс ему большой блокнот на кольцах и механический карандаш с ластиком на конце. Алтан принял подарок равнодушно. Положил его в центр стола и распластался на постели, ожидая дальнейших действий. Они даже не поговорили об этом. И, конечно, Алтан не поощрил его лучшим сексом в жизни, даже на отсос не расщедрился, так что пришлось самому направить его. Вадим даже испытал некоторое удовлетворение: если бы Алтан растаял от его внимания, наверное, к нему бы тут же пришло разочарование. Однако на следующей неделе, когда Вадим вернулся из поездки, он заметил, что в блокноте появилось несколько записей. Читать не стал — конечно, это раздразнило любопытство, но в голове Вадима промелькнула мысль оставить Алтану немного личного пространства. Он казался слишком самодостаточным, для того чтобы постоянно совать свой нос в его дела. – Хочешь чего-нибудь, Золотко? – спросил Вадим, медленно расплетая Алтану косы. Ему нравилось и так, и так — сейчас было настроение просто перебирать его волосы. – В разумных пределах. Проходя по коридору, он заметил, что многие мальчики одеты очень даже вычурно: кожаные штаны, портупеи, цветастые рубашки, кольца, серьги, браслеты... Кого-то, похоже, заставляли носить женскую одежду. Вадим был не против посмотреть на Алтана в юбке, но как-то не думал на это раскошеливаться. – Электронную сигарету, – ответил Алтан, не поворачивая головы. – И цветок в горшке. И лейку. Вадим так и открыл рот. – А аппарат для закатывания губ? – поинтересовался он. Алтан пожал плечами. – Если хочешь. Не то чтобы Вадим собирался всё это приносить. Просто рассматривал варианты. Он знал, что можно облагородить комнату или купить красивой одежды, но Алтан сам по себе был существенной тратой, а Вадим всё-таки привык откладывать деньги и рационально ими распоряжаться. Он ещё не до конца представлял, что сделает с окончательной суммой. Может, выйдет на пенсию и перестанет резать людям глотки. Разве что по желанию. По праздникам. Дракон принёс ему гладиолус. Алтан думал, если он и расщедрится на какой-нибудь цветок, — что было маловероятно, потому что его хозяин был тем ещё сквалыгой — то это будет кактус. Лейка оказалась тут же — маленькая, зелёная, но вполне себе приличная. Алтану понравилась лейка, он решил не прятать её в ванной, а оставить в комнате для красоты. Чтобы иногда цепляться за неё взглядом. Электронка тоже была у Дракона с собой. Дыня со льдом. Алтан предпочитал ягоды, но, ей-богу, после того, как он провёл почти восемь месяцев в полной завязке — подик у него сразу же отобрали — это была небесная манна. Всё-таки до чего жизнь — гнусная штука. Сегодня ты наследник одного из богатейших кланов, а уже завтра тебя продают, как собаку, потому что у тебя не достаточно яиц, чтобы управлять бизнесом. Зато вот у сестры они нашлись. – Интересно, – проговорил Алтан, рассматривая гладиолус. Больше ничего не сказал — и Дракон, похоже, ничего не ждал, потому что так и продолжал улыбаться своей дежурной, ничего не значащей улыбкой. – Иди ко мне, – проговорил он, похлопав рядом с собой по кровати. Алтан распустил волосы — с утра они были забраны в хвост — и сел на расстоянии ладони. Дракон перевёл взгляд на его лицо — Алтан среагировал не сразу. Рассматривал татуировку — она спускалась на плечо. – Поблагодари меня. – Спасибо, – ответил Алтан, откинув голову назад. Дракон хмыкнул — широко улыбнулся, показывая крепкие хищные зубы. – Золотко, ты прекрасно знаешь, какую благодарность я хочу, – проговорил он, кивнув на свою промежность. Удивительно, но Алтан завораживающе медленно облизал губы. – Как насчёт того, чтобы ты меня поблагодарил, – произнёс он, чуть отодвигаясь в сторону. Дракон так и выпал. Эмоция удивления на лице совершенно точно была неподдельной. – За что? – Придумай что-нибудь, – сказал Алтан, забросив на его колено левую ногу, и полностью опустился на кровать. – Тебе разве не за что меня благодарить? Вадим задумчиво вскинул брови. – У тебя даже не стоит, – заметил он. У него никогда не стоял. Вадим не сомневался в том, что глубоко ему отвратителен, но тут уж как получилось. Он честно выкупил его в своё личное пользование. Жизнь, конечно, не справедлива — уж Вадим знал это лучше других. В конце концов, он в наёмники пошёл, не потому что так уж сильно этого хотел. Возможно, в другой ситуации он мог бы стать человеком, несмотря на природную тягу к хорошей драке и резне, однако судьба распорядилась иначе. Такие, как он — наёмники-головорезы, оказались нужны больше, чем те же программисты. Конечно, многие ребята не сами решились пойти в содержанцы — многих сбагрили родственники, как ненужный мусор, кого-то намеренно угнали в рабство. После огромного цифрового апокалипсиса и пяти лет бесконечного кровопролития мир еле-еле собирал себя по кусочкам. Вадим был частью системы, но будь у него выбор, даже он предпочёл бы что-то другое. Хотя у него появилась возможность жить чуть лучше, чем другие. – Сделай с этим что-нибудь, – проговорил Алтан, сгибая ногу в колене, и положил ступню на его пах. Понятно. Он напрашивается на ещё одну взбучку. Вадим отодвинул его ногу — наклонился, поцеловал внутреннюю сторону бедра. Там кожа была нежной, нешрамованной. Интересно, у него бывают судороги? Наверное, бывают — травмы никогда не остаются без последствий. Вадим знал по себе. Несколько секунд он просто прижимался щекой к ошеломительно мягкой коже, на ощупь напоминающей сердцевину розового лепестка. Такое сокровище, и полностью его собственность. Было странно чем-то обладать — у Вадима никогда ничего не было. А тут человек, в его распоряжении, бери и делай, что хочешь. И не просто человек — драгоценность. Алтан ему не приоткрылся, ни разу, но Вадиму это было и не нужно, чтобы понять — перед ним вишенка из высшего общества. В другой жизни у Вадима и шанса бы не было к нему прикоснуться. Стать телохранителем — пожалуй, но любовником — никогда. Впрочем, они и не любовники. Вадим вновь поцеловал его кожу, поднимаясь чуть выше. Ладонь прошлась по второй ноге, медленно оглаживая. Он поднял взгляд — Алтан равнодушно смотрел в потолок. Ни тебе шумного дыхания, ни сжатых в кулак пальцев. Вадим любил секс — но в сексе важна хоть какая-то реакция. Он перевернул Алтана на бок, поднял одну из его ног вверх, устроился головой на его бедре, как на подушке. Алтан скользнул взглядом вниз. – Мне её так держать? – Положи сверху, – сказал Вадим. Теперь голова Вадима была приятно зажата ногами Алтана сверху и снизу. Он никогда не был так близко к его члену — сейчас Вадим мог легко рассмотреть линию шва на трусах, чем и занимался. Он поднял руку, медленно поглаживая ногу Алтана сверху, где-то над своей головой. Вообще хотелось себе отдрочить, но Вадим сдерживался. Просто любовался и грелся. Он не знал, сколько они пролежали в такой позе — по мнению Вадима мучительно долго, пока он, наконец, не сдвинулся ближе. Кажется, Алтан задремал, потому что как-то неуклюже вздохнул. Почаще бы так. Вадим провёл языком по его члену, прямо через ткань — от первого прикосновения даже мокро не стало, но он не остановился. Широко мазнул языком снова, ощущая то ли вкус хлопка, то ли просто текстуру ткани. Распалило. Вадим подхватил Алтана за ягодицы, почти натягивая промежностью себе на лицо. Его язык двигался неспешно, тщательно увлажняя — он даже втянул в себя головку через ткань. Стало так мокро и скользко от его слюны — во рту чавкало, ткань налипла на кожу, идеально вычерчивая член. Вадим решил оставить его в покое, сдвинулся языком ниже. – Не надо, – прошелестел Алтан. Вадим поднял взгляд. О. Вот это уже очень интересно — привстал. Он посмотрел на лицо Алтана — чуть потяжелевший взгляд и совсем лёгкое покраснение в области скул. Но так красиво. Даже член дёрнулся. Значит, стоит продолжить. Алтан терпел, но чем больше Вадим играл с его мошонкой, тем сильнее сдавливал его ногами. Мог бы и задушить, но Вадим не то чтобы был против. Наконец, он не выдержал — дёрнулся вверх, ускользая. – Я сказал, не надо, – повторил он жёстко. А стоял уже очень сильно, красиво поднимая ткань. Хотелось уже приспустить его трусы и взять в рот по-настоящему. – Что такое, Золотко? – спросил Вадим, облизывая губы. – Так мы оба получим удовольствие. Слово «удовольствие» заставило Алтана дёрнуться, как от пощёчины. – Не хочу никакого удовольствия, – проговорил Алтан, не скрывая злости. – Я тебя сейчас воткну лицом в матрас и трахну без смазки, – предупредил Вадим, слегка раздражаясь. – Ты вот так хочешь? – Да. Вадим фыркнул, откинув голову назад. – Так ты не хочешь, – заметил он. – Когда так — у тебя не стоит. А сейчас стоит, я даже несколько польщен. Хотелось запустить чем-нибудь по его мерзкой морде. Но ещё больше, чтобы он вернулся к тому, что начал. Алтан дрожал — с тех пор, как его привезли в это место, ни разу не возбуждался. Даже когда был наедине с самим собой. Даже когда ему хотелось как-то выпустить пар. Это было хорошо. Это позволяло сохранить чувство собственного достоинства. После того, как его продали, у него больше ничего не осталось — только представления о том, каким человеком он хочет себя видеть. Дракон не дал подумать, дёрнул его за руку, заставляя навалиться сверху. Так ещё ни разу не было. Первый раз, когда Алтан почувствовал себя настолько беспомощным. – Потрись об меня, – сказал Дракон, прижимая его к себе. Алтан чувствовал всё — член Дракона буквально упирался в его собственный. Руки жадно сжали ягодицы, теперь от давления на член даже стало больно. – Давай, я жду. Хотелось. Алтан стиснул зубы, отвёл глаза, но всё-таки дёрнулся на встречу — тело желало хоть как-то унять этот жаркий зуд. Вздох вырвался через нос. Бесконтрольно он потёрся ещё несколько раз, роняя слёзы от унижения. – Давай, – повторил Дракон на ухо и, дразня, повторил его движение. – Смелее, Золотко. Сделай себе приятно. Сделай нам обоим приятно, – впрочем, вопреки своим словам, он уже сам двигал телом Алтана, как игрушкой. Влажно и горячо, больно и нетерпеливо, унизительно и приятно. Алтан впервые почувствовал, что хочет член внутри. Тело качалось, как на волнах — это была уже не рука Дракона, он сам нетерпеливо елозил, потакая нестерпимому желанию. Всё как-то перемешалось, слишком уж было жарко, и голова кружилась. Он сам не заметил, что вцепился пальцами в плечи Дракона. – Похоже, кто-то очень хочет кончить, – засмеялся Дракон в его ухо, сжал ягодицы двумя руками, заставляя двигаться чуть резче. Новый ритм понравился Алтану даже больше — теперь они двигались одновременно, между ними как будто растекалась лава. – Какой ты нетерпеливый. Если бы ты сразу сказал, как тебе нравится, я бы твой член со рта не выпускал. Волна стыда обожгла — но Алтан ускользнул от неё, растворяясь в другом чувстве. До боли ошеломительном. Тело снесло волной — он несдержанно вскрикнул, истекая семенем, продолжил двигаться по-инерции, продлевая момент наслаждения. Дракон поймал его рот, поцеловал, и на этот раз не было сил отстраниться. Язык двигался навстречу сам, пока Алтан медленно обмякал в его руках. Бестолкового, странно опустошённого его усадили около изголовья кровати. Дракон поцеловал его в скулу, в щёку, в уголок губ, придерживая за шею. – У тебя есть настоящее имя? – спросил Алтан охрипшим голосом. – Вадим, – ответил Дракон, поправляя его волосы. – А что, собираешься стонать его в следующий раз? Мне это понравится. Алтан отвернулся. – Вадик или Вадя мне тоже понравится, – продолжил Вадим, наклоняясь, чтобы поцеловать Алтана в шею. Сразу как-то и настроение стало получше. Всё-таки так — куда приятнее, когда Алтану тоже хорошо, и он не лежит под ним безжизненной куклой. Но Алтан снова не смотрел на него, и углы губ были презрительно опущены вниз. – Давай, у нас будут милые имена друг для друга? Я для тебя уже придумал, и ты придумай для меня. Совсем поплыл. Окончательно. – Мне условились, что Дракон, – сухо ответил Алтан, глядя в сторону. – Как скажешь, так и буду тебя называть. Вадим сел на пятки. Неприятно было сидеть обкончавшись, когда тело постепенно остывало, но ещё неприятнее, когда пацан начинает откалывать вот такие фокусы. Ведь можно же нормально трахаться, с удовольствием, делать друг другу приятно. Будь он хотя бы возбуждённым, пока лежит бревном, Вадим бы это понял. Некоторым нравится просто лежать и получать удовольствие, пока партнёр над ним возится. А это... это вообще как понять? – Что тебе не понравилось? – спросил Вадим серьёзно. – На этот раз... – Оставь меня в покое, – проговорил Алтан, отворачиваясь. – И подачки свои забери. Вадим понимающе фыркнул. – Торкнуло, что ли? – насмешливо уточнил он. – Нравлюсь? Пришлось дёрнуть Алтана за руку, заставляя развернуться к себе — но он не растерялся и второй рукой залепил ему пощёчину. Грудь содрогалась от плохо сдерживаемой ярости, рот был гневливо приоткрыт. Вадим не выпустил его, хотя щека горела и хотелось приложить что-то холодное, подтащил ближе, жадно впился в тонкие губы. Сперва его язык пытались вытолкнуть, а потом Алтан взял и просто укусил его. Это стало последней каплей — Вадим издал что-то похожее на рёв и отвесил в ответ оплеуху. Сил в его руке было больше, поэтому Алтан отлетел назад, врезаясь спиной в изголовье кровати. Тихо закряхтел от боли. – Надеюсь, теперь всё так, как тебе нравится.