Wolf in a Cage

Сделай шаг вперёд.

Потерянный в темноте,

Доверься себе, расслабься

И вдохни пьянящего воздуха.

Взывая к герою,

Ощути прилив сил.

Хотя бы ещё один, завтрашний день,

Продержись и поднажми.

                   Закатное солнце заливало маленькую уютную кухоньку Мо. Тут и там лежали тряпки и губки, к столу была приставлена швабра с веником и совком, а рядом — два ведра с грязной водой. Парни, все вымазанные в муке, несколько часов пидорили кухню, изредка отвлекаясь, потому что Шань не мог перестать подкалывать Хэ из-за случившегося.       — Вы только гляньте, мажорчик собственной персоной намывает мою кухню. Ещё и бесплатно? — оскалился Мо, отжав тряпку. — Хотя, если подумать, с тебя можно требовать компенсацию за моральный ущерб, — хрюкнул он, пытаясь унять подступающий смех. — Нет! Это надо заснять. Потомки должны запомнить этот великий день! Хули я один угораю?! — Шань потянулся за смартфоном, уже предвкушая, как отошлёт фото в их общий чат, Цзянь и Чжэнси не должны это пропустить.       — Золотце, будешь мне теперь каждый раз это припоминать?! — смеясь, Тянь запульнул мыльной губкой прямо в Рыжего. Она шлёпнулась ему в грудь и мокро отпечаталась на футболке, оставив мыльный след. Шань замер на мгновение, а Тянь разразился хохотом, довольный своим попаданием, только больше раздраконив его этим.       — Ну, держись, псина сутулая! — усмехнулся Мо, готовясь дать сдачи и стараясь выдавить раздражённый тон. — Это я здесь пострадавшая сторона! Я вообще-то не планировал тратить свой выходной на уборку! — Шань пытался ёрничать, но из-за приступов смеха у него плохо получалось.       — Ещё на романтичный завтрак, — уточнил Тянь, скрываясь за столом от опасно приближающегося Рыжего с мокрой тряпкой наперевес. — Малыш Мо, ты сам вызвался мне помочь! — он с ловкостью увернулся от летящей в его сторону губки, смеясь так, будто всё происходящее доставляло ему истинное удовольствие.       Хэ Тянь мгновенно подскочил, прихватив свою тряпку, и в один резкий шаг оказался рядом с Рыжим. В азарте он шлёпнул ей Шаня по заднице, злорадно ухмыляясь. Мо мгновенно оскалился и, не сдерживая возмущения, громко закричал:       — Ты чё, сука?! — взревел он, кидаясь за Хэ, сраным провокатором.              Тянь, смеясь, бросился бежать, но Мо уже мчался следом, готовый поквитаться. Уже на подлёте к гостиной Мо ловко перехватил тряпку мажора, ухмыляясь с явным намерением отыграться.       Предчувствуя скорую расправу, Тянь уже предвкушал, как Мо отпиздит его влажной тряпкой, безостановочно смеясь и лихорадочно оглядываясь в поисках путей отступления. Но вариантов было немного. Шань, опасно скалясь, медленно приближался, быстро облизывая нижнюю губу. И вдруг он притормозил, кинув быстрый взгляд на настенные часы.              — Куда-то торопишься, Малыш? — хитро улыбнулся Тянь.       «Провоцируешь, зараза», — ехидно подумал Мо, нервно поглядывая на часы. В голове крутилась мысль: «Мама обещала позвонить примерно в это время». Но вместо того, чтобы отступить, он встал в проёме гостиной, приняв боевую стойку, и мысленно приготовился к схватке: «Ща кому-то мало не покажется». Вслух же он саркастично бросил:       — Да я смотрю, сколько мне понадобится минут, чтобы тебя упиздохать! — рявкнул Мо, хищно сверкая глазами.       И начался самый нелепый мордобой в жизни Шаня. Они пытались друг друга придушить мокрыми тряпками, совершенно потеряв чувство меры. Кажется, у Рыжего слетели все тормоза, потому что он пиздился с Тянем не на жизнь, а на смерть. Пацаны катались по полу гостиной, попеременно вскрикивая и смеясь, хватаясь друг за друга.       — Тебе же это нравится! — рвано выдохнул Тянь, захлебываясь смехом, когда оказался сверху Рыжего, обхватив его в кольцо крепких объятий. Он нависал над пыхтящим и вырывающимся Шанем, пытаясь удержать его.       — Не-а! Нет! — прохрипел Мо, пихая брюнета под дых. Тянь глухо охнул, и они снова перекатились. Теперь уже Рыжий сидел на бёдрах Тяня, шумно дыша и победно скалясь.       Лица парней разделяли всего несколько сантиметров. Хэ ощущал горячее, быстрое дыхание Рыжего на своём лице, пока Мо вцепился в запястья Тяня, шумно кряхтя и силой прижимая того к ковру.       — Врёшь! — протестующе выпалил Хэ прямо ему в лицо, с улыбкой до ушей глядя в глаза Рыжему.       — Вру! — выкрикнул Мо в ответ, видя, как на мгновение Тянь застыл, а в его глазах мелькнуло мимолётное удивление. И в этот самый момент Рыжий, не раздумывая, рвано поцеловал его. Ударяясь зубами. Глубоко и кусаче. Поцелуй был настолько резким и страстным, словно Тянь был единственным источником воды в пустыне, к которому он шёл несколько суток, изнемогая от жажды. Мо не останавливался, целуя отчаянно, с силой сжимая запястья Тяня до покрасневших следов на коже. Хэ, быстро оправившись от первоначального шока, углубил поцелуй, нежно проходясь языком по нёбу Мо, прикусывая его нижнюю губу, а затем ласково зализывая её, как будто извиняясь за порывистость.       Рыжий, задыхаясь, разорвал их долгий поцелуй, обессиленно рухнув на распластавшегося Тяня и прижимаясь виском к его влажной от пота щеке. Какое-то время они лежали так, шумно дыша. Хэ не выдержал и первым начал глухо ржать. Мо устало проворчал сквозь слабую улыбку, бодаясь лбом в его висок:       — Ты чудовище!       Тянь одной рукой придерживал его за поясницу, а другой нежно гладил по рвано вздымающейся спине. Он усмехнулся:       — Твоё чудовище.       Они лениво лежали так какое-то время, солнечные лучи красиво подсвечивали короткий ёжик Шаня, создавая иллюзию ареола. Хэ осторожно пропускал короткие волосы Мо сквозь пальцы, гладил их. Щурился довольным котом, чувствуя, как его прошибают волны блаженства… и счастья.       — Нам надо ещё отмыть фартук, — спокойно напомнил Мо.       — … м? — блаженно хмыкнул Тянь.       — Ты меня слушаешь? — иронично пробормотал Рыжий.       — Угу, — вторил ему таким же сочащимся негой тоном Хэ.       Шань отстранился, усаживаясь на бёдрах брюнета и смеряя внимательным сощуренным взглядом его лицо. Тот выглядел бессовестно счастливым. Сокрушённо вздохнув, Мо слез с него и спокойно произнёс:       — Шевели булками, мажорчик. Я не буду горбатиться там один.       — Хорошо-хорошо, братец Мо, — кряхтя, начал вставать Хэ и проследовал за ним в коридор.       Спустя час парни наконец закончили уборку и, обессиленно привалившись спинами к кухонным тумбам, уставшие, сидели на полу, попивая чай. Тянь потянулся к початой пачке сигарет и вопросительно уставился на Рыжего:       — Можно?       Шань, чуть скривившись, вздохнул и встал за стеклянной пепельницей, шлёпнув её по соседству с чашкой Тяня. Усевшись рядом с ним, он вытянул ноги. Хэ с наслаждением подкурил сигарету и глубоко затянулся.       — Спасибо, — довольно сощурился парень.       Шань отпил из своей чашки, расслабленно думая о чём-то. Хэ Тянь выпустил облачко дыма, придвинулся к Мо ближе и умиротворённо положил голову на плечо Рыжему. Тот не был против. Губы Тяня тронула безмятежная улыбка. Он шмыгнул носом. Рыжий лениво скосил взгляд на смоляную макушку:       — У тебя дома есть заварник?       — … а? — расслаблено пробормотал Хэ.       — Ну, чайник для заварки или гайвань?       — Да вроде был какой-то.       — Какой-то-о, — иронично передразнил его тон Рыжий, отчего Тянь шелестяще засмеялся. — Когда в следующий раз приеду к тебе, заварю тебе Саган-Дайля. Буду тебя им отпаивать, — серьёзно закончил Шань.       Тянь хмыкнул, тепло улыбаясь своим мыслям. Он выглядел таким красивым и серьёзным в перекатах теней от листьев высокого дерева над окном кухни. Хэ мечтательно думал: «И в сердце моём льётся время, которое я хочу запечатать в своих воспоминаниях. Когда я так открыт и влюблён в одного Рыжего». Лучше не придумать ничего, кроме правды:       — Никто не заботился обо мне так, как ты. Никто, — сказал Тянь, подняв голову и бросив открытый взгляд на расслабленное лицо Рыжего.       Янтарные глаза Шаня заблестели вопросом: «Шутишь, что ли?» Хэ прищурился, улыбнулся, сжав губы, и отвёл взгляд к окну, уже про себя подумав, что нет.       Они посидели так какое-то время в тишине, пока Тянь её не прервал:       — Знаешь… мы поговорили с Чэном… и я хочу помочь брату Его найти…       Взволнованный взгляд Мо скользнул по ставшему серьёзным лицу мажора. Хэ, расколото улыбаясь, запустил пятерню в смоляные волосы, рвано пропуская их сквозь пальцы.       — Просто… так я не буду чувствовать себя таким бесполезным…       Рыжий перебил его:       — Ты не бесполезный.       Тянь умолк и болезненно посмотрел на него.       — Эта неизвестность раздражает меня, — чуть помолчав, он продолжил. — Чэн сказал, что пришлёт мне материалы по делу. Возможно, я замечу что-то, что могло бы помочь ему… — Тянь снова опустил голову на плечо Рыжего.       Мо слегка наклонил голову, коснувшись щекой его лохматой макушки.       — Я бы хотел… ну, знаешь, помочь тебе с этим, — уверенно сказал Шань.       Хэ тяжело выдохнул сизый дым, поднимая голову с плеча Рыжика.       — Я бы не хотел втягивать тебя в это ещё сильнее, — тихо пробормотал парень.       — Блядь, да мы все уже увязли в этом по уши, — раздражённо фыркнул Рыжий. — Пацаны бы тоже впряглись. Этот гандон напал на них средь бела дня, как и на тебя. Ты не думаешь, что если мы вместе начнём распутывать этот клубок, то быстрее разберёмся в этом? — Мо выпрямил спину, всматриваясь в серые глаза. Хэ нервно сглотнул комок в горле.       — Это опасно. А я… не хочу, чтобы вы пострадали, — Тянь отвёл расколотый взгляд от Мо.       — Ты понимаешь, что это не то, на что ты можешь повлиять? — устало вздохнул Шань.       Сигарета между пальцами Тяня почти догорела, тихонько тлея у фильтра. Мо протянул ладонь к лицу Хэ, осторожно коснулся виска и повернул к себе, чтобы заглянуть ему в глаза.       — Перестань тянуть эту ношу в одиночку. Ты можешь рассчитывать на меня… и на ребят. Ты ведь знаешь это…?       Мо смотрел в уставшие глаза Тяня и с тоской думал о том, как одинокие люди, привыкшие полагаться лишь на себя, боятся новых отказов. Покинутые однажды или преданные в самый тяжёлый момент жизни, они больше всего боятся, что от них отвернутся, когда они столь уязвимы… если окажутся неудобными… Особенно если это будут самые близкие. Внутри ты думаешь: «Только пожалуйста, пусть это не повторится снова. Только не с тобой. Потому что тогда… я окончательно потеряю веру в людей. Я рассыплюсь. Поэтому ты не можешь просить?»       — Знаешь ведь…? — тихо повторил Рыжий.       — … да, — хрипло выдохнул Хэ, смотря в светло-карие глаза напротив.       Мо молча кивнул ему, удовлетворившись ответом. Вечернее солнце заливало кухню оранжево-розовым тёплым светом. Они немного помолчали, отпивая чай из чашек. Тянь снова привалился к Мо, и Шань спокойно разглядывал солнечные блики на полу. В золотом свете мерно колыхались тени от листьев дерева, чья крона нависала над его окном. Из приоткрытой форточки с улицы изредка доносились крики ласточек.       — Шань?       — М?       Хэ ткнулся носом в его ключицу. Мо почувствовал его слабую тёплую улыбку, и по коже побежали мурашки. Тянь тихо пробормотал:       — Спасибо… что ты рядом.       Он повёл носом выше к шее, и Шань услышал хриплое, искреннее, сказанное так порывисто, словно весь воздух в лёгких мажора закончился на этом выдохе:       — … для меня это много значит.       Тянь прижимался к Мо так близко, что тот почти физически ощущал, как гулко бьётся его сердце. Гуань Шань осторожно коснулся пальцами расслабленной раскрытой ладони Хэ, лежащей вдоль бедра, и переплёл их пальцы, сжимая чуть сильнее и думая про себя: «Для меня тоже».       Вечером они поужинали супом и сели смотреть кино. Шань удовлетворённо хмыкнул про себя, подмечая, что Тянь выглядел расслабленным. То болезненное напряжение ушло, сменившись на приятную усталость, вроде, и простуда отступила. Хэ сидел, развалившись на диване, обнимая Рыжего, который прижимался к нему спиной.       — Какие у тебя на завтра планы? — спокойно спросил Мо.       — Ну, во-первых, провожу тебя до метро, — стал загибать пальцы на одной руке Тянь. — Расстанемся на полпути: ты в школу, а я в больницу. Мне нужно пройти последние тесты, чтобы забрать выписку. Во-вторых, домой. Чэн пришлёт документы по делу, там много… Придётся посидеть. В-третьих, мне надо доделать домашку по предметам, по которым я отстаю. Нужно сдать несколько докладов преподам, — последнее он пробормотал как-то равнодушно, скучающе.       — Тяжела и неказиста жизнь лучшего ученика школы, — иронично заметил Мо.       Посмеиваясь, Тянь ущипнул Шаня за щеку:       — Эй, кто бы говорил! Ты у нас тоже подтянул учёбу за последние недели. Ходят слухи, что ты даже вышел к доске и решил олимпиадную задачку!       — Интересно, кто распускает эти слухи?! — пробурчал Рыжий, шлёпая Тяня по руке. — Хватит меня мацать! Вцепился в меня своими клешнями… и не отпускаешь.       Тянь наклонил голову к уху Мо и бархатным тихим голосом проговорил:       — Братец Мо, мне отпустить?       Даже в полумраке Хэ видел, как уши Шаня стали пунцовыми. Рыжий шумно сглотнул комок в горле, и молчание подзатянулось.       — Так что…? — томно прошелестел брюнет, медленно ослабляя хватку объятий. Если бы Мо захотел, он мог свободно уйти.       — … нет, — буркнул Шань, чувствуя хитрый прищур серых глаз на своём затылке.       — Малыш Мо такая противоречивая натура, — озорно хмыкнул Тянь.       — Так, всё! — протестующе шипя, Рыжий стал вырываться из цепких лап Хэ.       — Ну, посиди со мной ещё немножко-о-о, сяо Шань-Шань, — Тянь притянул его обратно, тыкаясь носом в рыжий загривок. В его голосе слышались плаксиво-просящие нотки.       — Ты бессовестный провокатор! — возмущённо прошипел Рыжий.       — Угу, — согласно промычал Хэ ему в шею, отчего по коже Мо пробежали мурашки.       — Тактильное чудовище с загребущими лапищами! — недовольно проворчал Шань, предприняв очередные безуспешные попытки освободиться от прилипчивого мажора.       — Угу, — сквозь смешок хмыкнул Хэ Тянь.       — Чё, даже отрицать не будешь?! — пыхтя и оскаливаясь, выдохнул Рыжий.       — Виновен по всем пунктам, — уверенно усмехнулся мажор.       — Обвиваешь меня своими тентаклями, как Ктулху! — пробубнил Мо.       — Малыш Мо знает, что такое тентакли? — прыснул Тянь. — Шалунишка!       — А кроме всего ещё и хитрожопый пошляк!       На этих словах Хэ прикусил Мо за кончик уха.       — Да блядь! — дёрнувшись, вскрикнул Рыжий.       — За это ты меня и любишь, — шелестяще усмехнулся Тянь.       — Да уж. Угораздило же, — подавленно пробормотал Шань себе под нос, уже не предпринимая попыток высвободиться.       — …       Хэ Тянь чуть ослабил хватку, немного пододвигаясь вперёд и заглядывая Мо в глаза, с придыханием спрашивая:       — Малыш, это что, признание…?       Лицо Мо полностью покраснело, а янтарные глаза, широко открытые, сузились. Рыжий привычно нахмурился.       — Ненавижу тебя, — процедил он, наконец высвобождаясь из цепких объятий и удаляясь из гостиной.       — Это признание, — уверенно ухмыляясь, проговорил Хэ с самой паскудной изо всех своих улыбок.       Рыжий услышал это, проходя дверной проём гостиной, и, развернувшись, молча показал ему фак.       Тянь, самодовольно скалясь, одними губами беззвучно проговорил ему так, чтобы Шань смог прочесть по губам:       — При-зна-ни-е.       — Аргх! — раздражённо закатил глаза Рыжий, быстро выходя из гостиной.              

***

      Утром Шань сделал им тосты с джемом, а Тянь сварил свой фирменный кофе для Мо, себе же сделал чай. Когда он поймал укоризненный взгляд Рыжего в тот момент, когда собирался сделать две чашки, то Шань пробормотал:       — Думаю, тебе какое-то время стоит воздержаться от кофе, чтобы твой сон окончательно восстановился.       — Как скажешь, братец Мо, моя суперкрутая булочка, — кокетливо подмигнул ему Тянь, протягивая чашку с кофе.       Позавтракав, они быстро собрались и вышли из дома. На улице было зябко, но солнечно. Рыжий одолжил Тяню свою голубую олимпийку, ведь он пришёл в одной футболке и спортивках в тот дождливый вечер.       — На. Накинь, а то сопли ещё долго не пройдут. Не хватало мне возиться потом с тобой, — беззлобно проворчал Мо и пихнул ему кофту, пока мажор обувал кеды.       — Вот! У нас с тобой уже есть общие вещи, прямо как у парочек, — улыбаясь, мечтательно прокомментировал Хэ Тянь.       — Бля-я-я, давай без этой сопливой хуйни, — проворчал Рыжий, закидывая на плечо свою школьную сумку.       — Я знаю, в душе ты романтик, — чуть не мурча, произнёс Тянь, явно не замечая своей глупой улыбки, словно он был под чем-то, испытывая приступ эйфории.       — Тц. Пошевеливайся, придурок, — хмыкнул беззлобно Мо.       До станции метро они шли, тихо переговариваясь и обсуждая вчерашний фильм. Спускаясь на эскалаторе, Тянь встал за спиной Рыжего и аккуратно приобнял его за талию, пока они медленно ехали вниз. Прохладный сырой ветер развевал смоляные волосы Хэ. Почувствовав на своём животе ладонь мажора, Шань повернул голову к Тяню и возмущённо прошипел:       — Эй, псина сутулая!       — Я слежу за твоей безопасностью, Малыш Мо, — хитро скалясь, проговорил Тянь, чуть прижимая его к себе. — Утром люди спешат, не хочу, чтобы тебя кто-то неосторожно задел.       Как раз в этот момент по левой стороне ряда эскалатора быстро спускался грузный мужчина. Очевидно, он сильно спешил и, шагая по ступенькам, довольно бесцеремонно задевал локтями других пассажиров, которые громко возмущались. Тянь прижал Рыжего к себе сильнее, словно закрывая его собой. Мужчина стремительно пролетел мимо них, задев женщину за спиной у Мо, которая чуть не упала, если бы другой пассажир не подхватил её за плечо. Она испуганно вскрикнула, а потом возмущённо закричала ему что-то вслед.       Шань нервно сглотнул ком в горле, смотря на удаляющуюся широкую спину, которую вскоре перекрыли другие спешащие по левому ряду пассажиры. Он накрыл ладонь мажора своей, явственно ощущая, как от его руки, сквозь ткань толстовки, растекается приятное тепло. Когда ступеньки эскалатора стали приближаться к началу платформы, Рыжий ощутил, как рука Тяня соскользнула с его талии, унося с собой фантомные следы тепла. Он поёжился, ощущая, как холодок лизнул место, где была ладонь Хэ. Парни сошли на платформу, идя ближе к центру. Дождавшись поезда, ребята вошли в вагон вместе с толпой пассажиров. Люди набились под завязку — утренний час пик. Шань встал возле кресел рядом с противоположными дверцами, а Тянь навис над ним, цепляясь за свисающую ручку над поручнем. На следующей станции зашли ещё пассажиры, и Хэ Тянь придвинулся ещё ближе.       — Не прислоняйся так близко.       — Прости, не могу, Малыш Мо, меня буквально вдавливают в тебя, — вымученно улыбнулся Тянь, и маленькая капля пота скатилась по его виску.       — Да ты кайфуешь от этого! — возмутился Рыжий.       Тянь опустил голову, хитро прищурившись, и заговорщицки тихо пробормотал:       — Я бы соврал тебе… но не буду, — нахально ухмыльнулся он.       Внезапно вагон резко дёрнуло, и пассажиры навалились на сторону, где стояли ребята. Тянь сильно вздрогнул, падая на Рыжего, упираясь руками в стекло дверей и зажимая Шаня в маленьком пространстве между своими напряжёнными руками. Их лица чуть не соприкоснулись — настолько близко они оказались друг к другу. Тянь болезненно зажмурился, прикусывая нижнюю губу. В момент толчка Рыжий заметил, как мужчина, стоящий позади Хэ Тяня, врезался спиной в него, задевая левое плечо. Шань знал, что ожог уже зажил и не должен был болеть, но Тянь не любил, вернее, не мог выносить, когда кто-то касался этого места. Словно он испытывал фантомную боль от этого. И сейчас тоже. Сейчас он загнанно дышал, нависая над Мо с закрытыми глазами. Шань робко прикоснулся ладонью к его щеке, чувствуя, как лицо Тяня вспотело, и как тяжело он дышит.       — Тянь…? Эй… давай поменяемся местами.       — Я… я… в норме, — с трудом проговорил Тянь сквозь шум, сильно щурясь от напряжения.       Мо вздохнул и крепко схватился за его запястья. Хэ испуганно распахнул глаза, когда Рыжий с силой потянул его на себя, проталкивая на своё место, спиной к дверям.       — Мне неудобно, — спокойно пояснил Шань, заслоняя Тяня собой, так, чтобы никто больше не мог его задеть.       Они постояли так несколько минут. Мо заметил, что со временем дыхание Хэ стало успокаиваться, и он перестал жмуриться. Шань наклонился к нему и громко проговорил на ухо:       — Достань из моей сумки смартфон с наушниками, он во внешнем кармане, — вагон всё ещё мотало, и вокруг шумно звенело и скрежетало. — Мне не дотянуться.       Тянь кивнул, и спустя несколько минут, нашарив карман, достал проводные наушники-капельки с телефоном и передал их Рыжему. Тот надел правый наушник, покопался в смартфоне, выбрал нужную песню и, довольно хмыкнув, поправил смоляные волосы Хэ Тяня, убирая их за ухо. Уверенно надев ему левый наушник, Шань уловил прямой, заинтересованный взгляд брюнета. Рыжий тыкнул по экрану смартфона, убирая его в карман спортивок, и уставился прямо в глаза Тяня. Заиграла песня:       All our times have come       Here but now they're gone       Seasons don't fear the reaper       Nor do the wind, the sun or the rain       We can be like they are              Come on baby…       Don't fear the Reaper       Baby take my hand…       Don't fear the Reaper       We'll be able to fly…       Don't fear the Reaper       Baby I'm your man…              После этих строк Шань улыбнулся, прожигая его прямым, уверенным и немного насмешливым взглядом янтарных глаз. Он чуть повёл плечом, более комфортно распределяя вес на ладонях, которые упирались в стекло. Хэ сглотнул комок, внимательно разглядывая лицо Рыжего — его подрагивающие светлые ресницы, веснушки на бледной коже.        «Почему у меня такое чувство, что ты раздеваешь меня одним лишь своим плотоядным взглядом?» — пронеслось в голове Мо. Он приподнял одну бровь, ухмыляясь мажору и сверкая клыками, словно читая его мысли.              Valentine is done       Here but now they're gone       Romeo and Juliet       Are together in eternity…       Romeo and Juliet              40,000 men and women everyday…       Like Romeo and Juliet       40,000 men and women everyday…       Redefine happiness       Another 40,000 coming everyday…       We can be like they are              Вагон снова резко дёрнуло, и Рыжий пошатнулся. Ладони оторвались от стеклянной опоры, хватая воздух. Испуганно охнув, он почувствовал, как его тянет назад. В тот же миг Тянь чисто на инстинктах подхватил его обеими руками… за задницу, притянув к себе, не дав завалиться на людей позади. Глаза Мо распахнулись в ужасе, уставившись на Хэ. Ладони мажора лежали прямо на его ягодицах. Шань мгновенно залился краской, про себя молясь всем Богам, чтобы никто этого не заметил. Хэ, видя его реакцию и словно осознав, что сделал, неловко скользнул пальцами выше, перемещая их на талию Рыжего.       — Извини, — тихо пробормотал Тянь, виновато поджимая губы, но в уголках глаз плясали смешинки.       Мо, всё ещё красный, прикрыл глаза на мгновенье, сдержанно зарычав сквозь зубы:       — Тц… Придурок!       В наушниках тем временем Вилле Вало пел глубоким красивым голосом:              Love of two is one       Here but now they're gone       Came the last night of sadness       And it was clear she couldn't go on       Then the door was open and the wind appeared       The candles blew then disappeared       The curtains flew then he appeared       Saying don't be afraid              Поезд подъезжал к станции, на которой большинство людей выходило. Красный Шань облегчённо выдохнул, чувствуя, как поток людей, словно полноводная река, вышедшая из берегов, уходит за пределы тесного пространства. Послышался женский компьютерный голос, предупреждающий:        «Осторожно, двери закрываются».       Мо оторвал ладони от стекла, вынимая наушник у Тяня, и, подхватив руку мажора, настойчиво потянул его за собой в соседний вагон. Они прошли несколько вагонов, пока Рыжий не решил, что здесь достаточно свободно, и можно сесть рядом, приземлившись на сиденье вместе с Хэ. Им нужно было проехать ещё несколько станций до кольцевой, где они должны были разделиться.       — Ты как? — спросил Мо, оглядывая Хэ Тяня.       — Сейчас всё хорошо, — неуверенно улыбнулся ему Тянь.       — Прошло?       — Да, — кивнул Хэ.       — Больше лапать меня не будешь?       — Что?       — Что? — передразнил его интонацию Шань.       — Это вышло случайно, честно! — поднял руки Тянь, обезоруживающе улыбаясь.       — Ну-ну, — скептически пробормотал Рыжий, потянувшись к карману спортивок и выуживая спутавшиеся наушники.       — Я тебя спасал! — преувеличенно серьёзным тоном проговорил Тянь.       Рыжий видел, что в тот момент мажор схватил его на автомате, и это действительно было неспециально, но грех не потроллить его величество Хэ.       — Себя сначала спаси… спасатель, — процедил наигранно раздражённым тоном Мо. Марку-то держать надо. Заметив лёгкую обескураженность, промелькнувшую на лице Хэ Тяня, Шань не удержался и, прыснув, смеясь, пихнул ему в руки левый наушник.       Тянь, поняв, что Шань не злится, хмыкнул и боднул его плечом, взяв наушник и цепляя его на ухо. Заиграла следующая песня H.I.M.:       I'm in love with you       And it's crushing my heart       All I want is you       To take me into your arms              Хэ и Мо сидели рядом в полупустом вагоне. Тянь опустил лохматую голову на плечо Рыжего, непроизвольно улыбаясь своим мыслям. «Так вот что у Малыша Мо в плейлисте — любовная лирика. А говоришь, что не романтик», — усмехнулся про себя парень.              When love and death embrace              Песня, такая атмосферная и лиричная, разливалась в динамиках, будто настраивая на нужный лад. Тянь сидел и отвлечённо теребил длинный провод наушников, погружаясь в свои мысли. Он был благодарен Шаню за то, что даже в этом проявлялась его забота. Гуань Шань заметил, как Хэ стало плохо, и понял, из-за чего. Хотя он и пытался скрыть свои переживания, с некоторыми проявлениями своего ПТСР Хэ всё ещё не мог совладать. Малыш Мо понял, в чём дело, и постарался отвлечь его музыкой, закрыв собой, пока Тяня не отпустило.              I love you       And you're crushing my heart       I need you       Please take me into your arms              Мо перехватил его ладонь, заставляя прекратить теребить провод. Он переплёл их пальцы и сжал руку Хэ, словно прося его расслабиться. Тянь шёпотом напевал последние строчки песни Вилле Вало. Рыжий не мог сдержать полуулыбку, крепче сжимая тёплую ладонь парня.              When love and death embrace       When love and death embrace              После того как песня закончилась, начался следующий трек. Спокойная мелодия акустической гитары и расслабленный красивый вокал юноши создавали спокойную, уютную атмосферу. Песня была без слов, но в ней звучали множество посторонних шумов, словно они оказались вблизи детской площадки. Мерный фоновый гул детских голосов, шагов и весёлых криков напоминал о том, как дети играли в прятки. А затем послышались струнные — такой летний вайб, исходящий от неё. Хэ Тянь рассматривал их переплетённые ладони, чувствуя шершавую кожу Рыжего, мягко оглаживая его тонкие пальцы. Тянь украдкой глянул по сторонам. На пару подростков никто не обращал внимания: кто-то из пассажиров уткнулся в смартфон, женщина неподалёку увлечённо читала какой-то женский роман, а компания мужчин напротив дремала, сцепив руки на груди. Тянь быстро поднял ладонь Рыжего и мазнул губами по тыльной стороне. Шань, отмерев после его маленького «преступления», скосил на него выразительный взгляд. Безмолвно произнёс одними губами так, чтобы Хэ мог прочесть:       — Бессты-ы-ыжий.       Но глаза Шаня смеялись. Тянь улыбался в ответ, как нашкодивший ребёнок, чья шалость удалась. Через одну остановку Мо легонько похлопал его по бедру, что на следующей станции им пора выходить. Они встали напротив дверей. Монотонный женский голос оповестил:       «Осторожно, двери открываются».       Ребята вышли на станции и направились к переходу на кольцевую линию. Когда они подошли к месту, где должны были расстаться, Тянь по-лисьи ухмыльнулся, а его брови активно задвигались вверх-вниз:       — Ну, что ж, Малыш, мне пора. Как насчёт поцелуя на удачу?       Рыжий ехидно оскалился, поражаясь его наглости:       — На удачу могу предложить пинок.       Тянь улыбнулся своей фирменной чеширской улыбкой:       — Был бы признателен!       — …       Мо аж не нашёлся, что на это ответить. Внутри него пробежала усмешка. «Что за херня с этим парнем?» — подумал он, скаля зубы в широкой улыбке.       — Чудовище-е-е, — протянул Рыжий.       — Твоё, — спокойно ответил Тянь, пятясь назад. Кивнув на прощание, он развернулся и лёгким шагом побежал к своей ветке.       «Моё», — тепло подумал Шань, надевая наушники и отправляясь в свою сторону.