Ты

Дмитрий сел на кровать и уставился на пустую тумбочку. Листок с коротким посланием исчез, но тревога от его содержания осталась. Кто забрал его? Санитары? Поляков? Или кто-то другой? Он поднял глаза к потолку. Серый, ровный, казалось, без изъянов, но он почему-то был уверен, что за ним наблюдают. Это ощущение — быть под контролем, как будто ты не больше, чем подопытный кролик — стало преследовать его всё сильнее. Доктор Поляков… Что-то в его словах царапало разум. "То, что вы знаете, или то, что вы решили принять?" — Решил принять… — тихо повторил Дмитрий, проговаривая слова, словно они могли раскрыть скрытый смысл. Он вспомнил вопросы доктора. Где вы работали? У вас есть семья? Казалось бы, обычные вопросы, но каждый из них был словно камень, ударяющий в пустоту внутри него. Почему он ничего не помнит? Он поднялся и начал ходить по комнате, пытаясь привести мысли в порядок. «Если я решил принять, что меня зовут Дмитрий Артемьев, то кто я тогда на самом деле? А если Поляков что-то знает? Почему он не говорит мне правды?» Вдруг в его голове промелькнула мысль, которую он раньше не допускал: "Может, я действительно болен?" Эта идея ударила больнее, чем любое слово Полякова. Он почувствовал, как в груди что-то холодеет. А что, если всё это — не игра? Если он не подопытный, не жертва манипуляций, а действительно опасен для себя или других? Но тут же он отмёл эту мысль. — Нет, нет, это они пытаются меня запутать, — проговорил он вслух, словно пытаясь убедить самого себя. В этот момент дверь неожиданно открылась. На пороге стоял санитар, но уже другой — молодой парень с мягким, почти безразличным выражением лица. — Вам прогулка назначена, — сообщил он сухо. — Прогулка? — Пациенты должны выходить. Это часть терапии, — парень пожал плечами, словно объяснял очевидное. Дмитрий хмуро посмотрел на него, но подчинился.

***

На улице его встретил холодный воздух. Грязный двор был окружён высоким забором с колючей проволокой, а по периметру ходили двое охранников. Пациентов было немного. Кто-то сидел на скамейках, уставившись в одну точку. Кто-то бродил из стороны в сторону, бормоча себе под нос. Дмитрий сел на скамейку у стены и огляделся. Всё казалось таким обычным, что становилось ещё более тревожно. Никто не кричал, не ломался в истериках. Даже те, кто разговаривал сам с собой, выглядели скорее уставшими, чем безумными. Он заметил женщину в пальто, которая тоже сидела на скамейке. Её взгляд был направлен прямо на него. Её глаза были тёмными и цепкими, как у Полякова. — Зачем ты это сделал? — спросила она вдруг, не отводя взгляда. Дмитрий растерялся. — Что сделал? — Ты знаешь, — ответила она тихо, почти шёпотом. — Я не понимаю, о чём вы… Она не дала ему договорить: — Они хотят, чтобы ты думал, что ты забыл. Его сердце забилось сильнее. — Кто «они»? Но женщина уже отвернулась. Через минуту она встала и ушла вглубь двора, оставив его одного. Эти слова эхом раздавались в его голове. "Они хотят, чтобы ты думал, что ты забыл". Он поднял взгляд на охранников у забора. Всё вокруг вдруг показалось ему фальшивым, ненастоящим. Как декорации, за которыми скрывается что-то гораздо большее. Дмитрий поднялся и медленно пошёл вдоль забора. Он не знал, что искал, но интуиция подсказывала, что что-то здесь не так. В углу двора он заметил канализационный люк. Грязный, с царапинами, но всё же выделявшийся на фоне ровного асфальта. Дмитрий огляделся. Никто не обращал на него внимания. Женщина исчезла. Охранники стояли спиной к нему. Он наклонился, чтобы изучить люк поближе, и заметил на его поверхности что-то царапанное. Слово. "Ты".