Blue bloods

      Детективное агентство представляло собой угловое светлое здание на оживлённом перекрёстке. Тонированные окна отражали лучи обеденного солнца. Жизнь внутри кипела: хлопали двери; раздавались звонки телефонов, на которые не успевали отвечать; по коридорам ходили детективы и их подчинённые.       Шуичи не раз убеждался в том, что образ уставшего и пьющего каждый день служащего из сериалов в бо́льшей степени ошибочен. Ведь в такой работе просто не выделялось времени на холеру. Осознание своей усталости приходило лишь вечером под хлопок закрывающейся входной двери.       В саму Детективную Организацию входило ещё несколько филиалов по всей стране, но данный офис считался главным. Именно сюда приходили все отчёты о делах и процентных соотношениях их раскрытия, которые хранились в архивах. Здесь также крутились все финансы, а бухгалтерии выделялся отдельный корпус.       Мистер Сайхара ответственно и упорядоченно относился к делу всей своей жизни, хотел передать этот опыт будущему поколению, своему племяннику… Весь офис был лицом рода Сайхары — факт.       — Дело о сгоревшем приюте, говоришь...       — Да, — Шуичи уже битый час пытался дойти до архивов, куда его отчаянно не пускали. В этот раз фамилия не помогла, а разрешение от дяди как от начальства, получить было невозможно из-за упрямства самого героя.       Поэтому выпрашивать пропуск он решил у детективов, которых знал с давних пор. Мол, мало ли, по старой памяти помогут единственному подростку в здании. Сейчас, стоя между четырьмя рабочими столами, он не мог не ощущать себя обвиняемым на суде.       — Сайхара, я искренне не понимаю, чего ты от нас хочешь. В архив мы тебя не пустим! Тем более, кроме тебя дел — куча! Ты хоть видел этот цирк с «Цирком»?! — за спиной раздался прокуренный женский голос старожилы агентства. Как помнил юный детектив, эта мисс работала здесь на протяжении всей жизни и знала мальчика с лет так пяти.       — Пожалуйста...       — Нет.       Парень с надеждой смотрит на молодую сотрудницу перед собой. Но та лишь неловко улыбается, не в силах помочь.       — Раз тебя всё же заинтересовала детективная деятельность, почему бы не подать заявление на стажировку? — слышится мужской голос со стороны.       Как-то слишком быстро детективы сорвались с крючка, меняя тему диалога. Возможно, на это сказывалась их профессия.       — И правда, Сайхара-кун! — из своего стола девушка-детектив достаёт листовку, точнее, брошюру. — Это одна из новых программ совместных с полицией. Могу внести тебя в список в качестве исключения.       Надо ли говорить о том, что Сайхару это вообще не интересовало?       — Мне бы в архив попасть... — вздыхая, Шуичи берёт в руку листок. Не успев прочитать даже абзаца, мальчик получает подзатыльник от характерной мисс.       — Что ж ты всё заладил? Архив да архив. Лучше бы о своём будущем подумал! — её пышная фигура подошла к выходу из кабинета. — Пойдём, — несвойственно тихие слова раздаются уже за открывшейся дверью.       После Шуичи кидает короткое «до свидания», идя за своей спасительницей. Если честно, Сайхара даже имени её не помнил, скорее, из-за ненадобности.       — Я помогу тебе, если ты примешь предложение о стажировке, — сказала женщина, не оборачиваясь к юноше, пока тот плёлся за ней хвостиком.       — И скольких уже людей надоумил мой дядя? — комично закатив глаза, Шуичи задал вопрос, на который даже и не ждал ответа.       — Только не строй из себя мученика! Я ни в коем случае не обременяю тебя. Просто попробуй: от этого мир не перевернётся вверх дном, — её голос был строгим, даже в каком-то роде неприятно приказным. Обычно так говорят люди, которые имеют власть над кем-либо, как, например, начальники, учителя или воспитатели.       «Уже попробовал...» — но вслух Детектив не решился озвучить свои мысли.       В прошлый раз это обернулось вечным чувством вины и безразличия ко всему живому, которое всё ещё в какие-то редкие мучительные моменты откликалось в душе Шуичи.       Спустившись на первый этаж, который являлся достаточно обширным холлом в кофейных тонах, Сайхару усадили на кресло ожидания.       Средних лет дама нависала прямо над ним. Глаза её пронзительны настолько, что резали не хуже ножей, а острые синеватые брови сошлись у переносицы. Мальчик думал, что сейчас та передумает и просто уйдёт обратно в свой кабинет, но её губы с некрасиво бордовым подтоном открылись:       — Номер.       Если вы подумали, что женщина пытается таким извращённым способом стрельнуть номерок, то глубоко ошибаетесь. Номер дела. Криминальная хроника агентства имела до безумия сложную систему хранения со своими подпунктами и видами разделения информации.       Сайхара уставился на неё с безучастной улыбкой, а нога непроизвольно начала дёргаться. Шуичи торчал в агентстве с самого утра для этого момента! И позорно забыть самое важное: причину прихода, номер.       Можно сравнить это с тем, как прийти на день рождения к лучшему другу, да притом на юбилей, и по какой-то необъяснимой случайности забыть имя того!              Но не зря человеку дано критическое мышление. Однако только по воле Божьей Сайхаре удалось вспомнить. Это можно назвать чудом.       — Дело 251, архив 12010, — резко выпалил Шуичи цифры из папки, которую несколькими днями ранее дал ему опекун. В общем, в ней-то и заключалась причина прихода парня: нумерация в деле неправильная.       Страницы прыгали с двадцать восьмой на пятьдесят первую, а потом снова возвращались на тридцать пятую. Мало сказать, что это вызывало подозрения.       Очевидно, что копия была неполной.       Записав сказанное на один из листов в своём из ниоткуда взявшемся блокноте, сотрудница удалилась в сторону лифтов. Собрание всех бумажных дел и прилегающих к ним вещественных доказательств хранилось на нижних этажах, негласно называемых гробней, из-за того, что сейчас для удобства все отчёты хранятся в электронном формате.       Как только женщина ушла, Шуичи вздохнул с облегчением, развалившись на кресле.       Дело о сгоревшем приюте «Святого Христа» не было раскрыто, хоть и являлось трагедией девять-десять лет назад. Как только такая яркая вспышка взметнулась в небо, миллионы не могли оторвать взгляд, следя за расследованием. Но причиной её угасания стало отсутствие улик.       Такие дела вставали в тупик — общественность высказывала своё негодование, но в конечном итоге всё забывалось. Несправедливо? Ещё бы.       Шуичи продолжал размышлять, прикрыв рот рукой.       Распутать дело такой давности — не такая простая задача. В первую очередь из-за невозможности увидеть место преступления своими глазами. Ты можешь смотреть только через призму чужого восприятия, хотя и тех было немного.       Несмотря на множество статей и новостей, Сайхара не мог им доверять, в отличие от официальных мнений экспертов.       В итоге из файлов опекуна он вынес следующее:       Местом преступления являлась церковь Святого Христа и прилегающие к ней приют, при́чтовый дом и богадельня, находящиеся в двух километрах от деревни К, которой принадлежали. Вся церковная система располагалась на обширном поле, окружённом еловым лесом.       По мнению экспертов, возгорание произошло в здании приюта. Причина — взрыв газового котла. После огонь перешёл на близлежащие здания, но не дошёл до леса из-за начавшегося ливня.       Свои жизни потеряли трое служащих и воспитатель, они находились в приюте. В богадельне сгорели заживо двое жителей деревни, остальные ушли с травмами. Самым отдалённым зданием являлась церковь, в которой никто не умер от огня.       Ни один ребёнок не выжил.       По итогам заседания обвинения были выдвинуты пастору церкви за халатность.       Но, как и в любом нераскрытом деле, здесь есть свои странности.       Причиной смерти детей не являлся недостаток кислорода или воздействия дыма. Первоначально смерть наступила вследствие отравления газом сероводорода. То есть дети являлись изначальной целью, что оправдывает умышленный поджог.       Странность номер два — самоубийство священника в здании церкви. Тело было найдено повешенным на верёвку от колокола. Смерть от асфиксии. Удушение произошло петлёй под воздействием тяжести тела. На данный момент неизвестно, связано ли самоубийство с поджогом приюта.       Под телом священника обнаружен револьвер РШ-12 с двумя патронами внутри. Не была выявлена причастность к делу.       «Как помню, детей было тридцать пять!» — высказывание одного из очевидцев. Но всего маленьких тел нашли тридцать два. Из-за множества несостыковок в этом вопросе точное количество так и не было установлено.       Всё в этом деле носило религиозный подтекст: от метода избавления от тел до времени, а именно в полнолуние, в ночь с девятого на десятое сентября. Прямо-таки Версальское сожжение ведьм... Вот только в этот раз сожгли детей, которые в той давней истории были проповедниками.       Сайхаре не давал успокоиться факт, связанный с детьми. Как они могли не посчитать точное количество? А если выжившие были, то куда они делись?..       — Заснул уже, что ли? — мысли прервались вопросом со стороны дамы в фуражке. От неожиданности Сайхара рефлекторно встал.       — Нет... Извините, — осмотрев её руки, он не заметил папки. — А где-       — Нет. Осмотрела всю полку, но этот номер как будто вырезали из архива. Я подниму вопрос на следующем собрании.       Разочарование нависло тучей над головой Шуичи. Неужели он правда думал, что всё будет настолько легко?       — Спасибо за помощь... Надеюсь, оно найдётся в скором времени, — он опускает глаза в пол, рассматривая белую плитку. Мальчик ждал выговор за потраченное время.       — Не расстраивайся, детектив, — в голосе женщины послышалась улыбка. — Я считаю, что не вся правда должна быть раскрыта.       Выходить из здания с пустыми руками было отчаянно трудно. Настроение сразу стало ни к чёрту, а узнать, что скрывается за вырванными страницами, не удалось.       Губы сжались в тонкую полоску, когда Сайхара встал на большом округлом крыльце агентства. Мальчик накрыл голову той самой листовкой, закрыв глаза. В лицо дул уже тёплый ветер конца весны. Со всех сторон шёл гам: шум проезжающих машин и разговоры толп людей.       А в голове ненавязчиво встало красным бельмом слово «тупик». Сколько бы логических дорожек он ни строил, добраться до правды всё не получалось. Также не получалось связать все доводы и факты воедино с Организацией «N» и Харукой.       Похоже, что перед Сайхарой на столе валялось множество пазлов, и все они предполагались для разных картин. Но его, как котёнка, пихали в эту кучу и говорили: «Сделай из этого одно целое!», — хотя это фактически нереально.       Над головой Шуичи проносится тень чужой руки, выхватывая листок бумаги. Это вырывает парня из мрачных мыслей. Резко распахнув глаза и оглядевшись, с правой стороны он замечает мальчика в чёрной одежде и такой же цветом маске. Фиолетовые глаза обращены на брошюру.       Фантом и вправду как призрак: появлялся из ниоткуда, как по дуновению ветра.       Изначально Шуичи охватил ужас оттого, что сейчас разыскиваемый преступник стоит прямо на пороге у полиции. Но вора, видимо, это не заботило, из-за чего и детектив не захотел показывать своё волнение.       — Т-ты следишь за мной? — Сайхара отворачивается, пряча руки в свой белый кардиган.       Детектив осознал, что воришка-шестёрка и Призрачный Вор — это один человек, не сразу, а только после того, как Фантом сам подшутил над ним, раскрыв глаза на столь очевидный факт. Это произошло случайно.       Шуичи также случайно заметил раненого вора на набережной. И случайно не решился сдать преступника полиции.       Похоже, дочитав первый разворот брошюры, Фантом решил обратить внимание и на Сайхару.       — Да ты как писатель без пера, детектив! Вроде с видом важным выходишь из агентства, ха! А на самом-то деле, — смеялся он над Шуичи, при этом махая листовкой.       — Скорее, человек с пером, но не писатель, — Сайхара брезгливо морщится.       — И то правда! Однако эта бумажка может повернуть время вспять, и ты полюбишь-       Сайхара подбегает к Вору, отбирая листовку и не давая договорить. Даже через чёрную маску он почувствовал эту дьявольскую ухмылку.       После пожара они встречались раза три-четыре по инициативе самого Фантома. Однако тот избегал тем про «Бабочек» или Организацию, пока детектив безуспешно пытал его.       Им обоим определённо удалось узнать друг друга лучше. Обычно это происходит незаметно, однако факт не скрылся от внимания Шуичи.       Хоть Фантом и не отсылался на историю своей жизни, в отличие от Сайхары, но мелочи рассказывали многое о человеке перед тобой, и мальчик не стал исключением.       Руки Вора всегда пахли тонкими женскими сигаретами, Шуичи помнил этот запах от губ своей же матери. Однако сам Фантом давился заводским табаком, отчего не раз, по наблюдениям детектива, брезгливо морщил носом. Это наводило на мысль о том, что Фантом периодически находится в женском обществе, но, в чьём именно, Сайхара не знал. Об этом говорили также остатки сладкого запаха на его одежде или же волосах.       Несмотря на образ разгильдяя и бандита в одном лице, Фантом оказался образованным человеком. На последнем свидании он на одном дыхании процитировал Детективу монолог Учёного из пьесы Евгения Шварца «Тень», чему Шуичи смог только поразиться. Но сам Вор отрицал и говорил о ненужности таких романтизированных речей (что, однако, нельзя сказать по образу Призрачного Вора).       — Мне просто предложили, я отказался.       — Почему же? Ты мог бегать по улицам с пистончиком! — Вор садится на поручни неподалёку, наставляя на Детектива руки, которые изображали пистолет. — И такой пиу-пиу! А потом ещё гранату кинул бы! — под конец он не удержался от смеха, став съезжать вниз по перилам.       — Я же не террорист... — Детектив знал, что фиолетововолосый его не услышит, находясь уже в самом начале лестницы.       Однако в этот момент Шуичи не смог бы назвать террористом нового приятеля, ещё раз подтверждая, что внешность крайне обманчива.       Встряхнув головой, Сайхара начал спускаться к Вору.       — Ну-с! — в старой манере выражается Фантом. — Приступим-с же к делу! Вы его раскрыли-с?       Сначала со стороны Шуичи не послышалось ни звука, но взгляд спросившего заставил говорить:       — Нет конечно... До меня его не разгадал ни один следователь, с чего я смог бы?       — Сайхара-чан! Ты же гений, разве нет?!       — Вчера ты называл меня тупицей...       Из Вора вырывается мучительный вздох, после чего тот начинает идти по улице, беря под руку и Шуичи.       Идя уже пару минут по оживлённой улице, Сайхара начал чувствовать эту почти неуловимую гнетущую атмосферу между ними.       — На руках у меня нет полного дела, чтобы я смог его расследовать в целом.       — У вас, случайно, не будет какой-нибудь суперсекретной комнаты, где хранятся суперсекретные детективные дела?       — Издеваешься? Если только кладовка со швабрами.       От резкого поворота головы Фантома Сайхара невольно вздрагивает и тоже недоумённо смотрит в ответ.       На лице Призрачного Вора расплывается довольная улыбка.       Но главное — мысль, которую Ома дал сам себе. Что, если детективное агентство умалчивает о фактах расследований? Тогда это обосновывает причину вырванных страниц из дела о приюте.       И как же Кокичи был рад, что всё так сложилось. Ведь сама мысль — это совокупность внешних факторов и собственного мышления. Мысли и вправду бывают безумны, тем более если они принадлежали Кокичи Оме, однако это не могло отрицать их эффективности.       Из идеи, что сродни «мысли», следствием вытекают действия. Так и сейчас стал вырисовываться план, который играл в голове у мальчика яркими узорами.       — Разве получше ничего нельзя придумать?! — Шуичи не мог до конца принять факт гениальности мысли и действий, что озвучил ему Кокичи.       А жить оказалось не так уж скучно...

• • •

      Мы слишком предвзяты друг к другу.       Такой вывод можно сделать, исходя из отношений нынешних поколений. Но ведь эта предвзятость неизбежна в любое время, вы скажете. И можно ли сказать, что сейчас она достигла своего пика? Нет, нельзя. Так как знания ограничены незнанием, которое по своей природе бесконечно.       Этот конфликт вечен, неприятен, и самое глупое, что его можно решить простейшим компромиссом! Такая мысль отчасти безумна.       Компромисс заключается в терпимости отцов и детей. Но мы все до безумия ядовиты! Не то чтобы нас так воспитали предки, скорее, мир, который они создали… Горячим душам нет-нет да только дай влезть с головой в бессмысленный спор, а старшие поощряют это, тем самым продолжая порочный круг.       Спорить можно обо всех вещах! В частности, о моральных ценностях, идеологии, политике (которая придумана только для развлечения ненасытных душ). Например, что вода прозрачная, а я скажу, что она отражает в себе целый мир!       Но это всего лишь мысли. Всего лишь правда.       — Здравствуйте, Папа!       Фигура Цумуги плыла по воздуху, а её волосы мягко развевались. Всё-таки подбирался конец весны, поэтому девушка не обременяла себя пальто, выйдя в сад одетой в школьную форму.       Мистер Широганэ сидит на кресле в беседке, держа в руках чашку с чёрным чаем. Вокруг него крутилась прислуга, подставляя пирожные, то и дело подливая чай в чашку своего Господина. На столе, по классике европейских традиций, стояли чизкейк и множество тартов с ягодами.       Чёрные, как смоль, глаза взглянули на дочь. Владелец дома указал рукой на стул, который стоял напротив него за столом.       Цумуги, подражая отцу, ничего не сказала и порхнула к сидению.       На Господине висела его тугая у шеи накидка, которая со стороны казалась неизмеримо тёплой для такой погоды. Но Широганэ могла с точностью сказать, что под ней находился синий строгий костюм. Волосы его такие же тёмные, как и глаза, однако на свету точно отливали в синий, а причёска настолько лакирована, что казалась маслянистой.       В свои сорок лет Широганэ обрёл всего несколько морщин у переносицы и томный, настолько уставший и скучающий взгляд.       Одним хлопком в ладоши он приказал оставить их наедине.       Цумуги в какой-то момент ощутила себя в прошлом веке, ведь то, что она видела перед собой, сюрреалистично.       — Я подарил тебе вторую жизнь, — его глаза всё смотрели куда-то за горизонт, как будто тот не находился сейчас дома, а был за несколько тысяч километров от него.       — Вы льстите себе, Папенька! — на её лице разыгралась улыбка. — Тем более уже ничего не поделаешь. Мы повязаны.       — Но не всё так однозначно... Я чувствую, скоро что-то произойдет, — мужчина делает глоток чая. — Поэтому я покидаю тебя, Ома.       — Но...       — Я больше не связан с Кланом.       Цумуги снимает свои очки, спокойно подходя к отцу.       — Но Харука…       — С данного ей обещания прошло пять лет. Ты можешь жить так до тех пор, пока тебя не убьют или не раскроют, но без моего вмешательства, — властный, спокойный голос. В этом мире его уже ничего не волновало.       — Вы просто хотите, чтобы я умерла.       — Ты мне не нужна. Я делал всё это, — Широганэ обводит свою дочь пальцем, — только из-за того, что был в долгу у твоей матери. Но всё потеряло смысл.       — Да вы издеваетесь... Ведёте себя как школьник.       — Скорее, это кризис среднего возраста, — чёрные глаза наконец поднялись на лицо Цумуги. — Твоя судьба уже давно предрешена.       — Вы все думаете, что я стану новой Харукой?! — Цумуги пробило на смех. — Только вот я не шлюха, которой можно управлять.       — Ты в этом уверен?       Мы слишком предвзяты друг к другу. Из-за этого никому не достичь той самой мысли о мире.       «Пусть так! Мне никто не нужен!»

• • •

      Чтобы решить проблему, нужно зреть в самый её корень. То есть в то, с чего всё началось.       Убийство детей в приюте Святого Христа.       После в близлежащем к деревне городе произошла встреча Харуки и Сайхары. Там же женщина находит Кокичи. Но это всего лишь вытекающие.       Ому не отпускала мысль о том, что это дело надо раскрыть. Если никто из взрослых не говорит ему правду, Кокичи вырвет её силой.       Мальчик смотрит в разбитое зеркало. Странно видеть себя без маски или парика, но сегодня это просто-напросто необходимо.       На его столе лежит открытая переписка с Идабаши. «Копировать кадр в камерах получится только на маленький промежуток времени из-за дистанционного управления».

«Думаю, мне хватит».

      Но хватит ли ему? Дело, в общем-то, нехитрое, но если неуклюжий Шуичи замедлит его, то всё будет... Плохо не только для Омы.       Не то чтобы тот боялся врываться в Детективное агентство. Нет, это более чем легко. Кокичи боялся правды, которую может узнать.

• • •

      Два подозрительных парня стоят на углу жилого дома, который находится вблизи детективного агентства.       — Я не хочу в этом участвовать… Мы же выглядим как-       — Да, именно! Расскажи мне, как же мы глупо смотримся! Очень интересно… — Ома почти не вслушивался в слова своего приятеля, пытаясь закурить сигарету, но из-за поднявшегося ветра не получалось. Может, это дул ветер перемен? Однако Кокичи явление лишь раздражало…       Наконец справившись, он поднимает глаза на Детектива. Вечерело, но даже в сумерках он смог разглядеть красные от смущения щёки Шуичи.       Нужно лучше подбирать слова.       — Сайхара-чан, успокойся, я миллиард раз такое проворачивал! Просто расслабься и получай ка-айф, — воображал из себя Вор, скатываясь по стене вниз и демонстративно делая долгую затяжку под злой взгляд Детектива.       — Ты странный, — он садится рядом, облокачиваясь на холодный бетон.       На это Ома рассмеялся:       — А может, это ты странный... — время заканчивалось. — Пора идти, Детектив.       Однако ни тот ни другой не встали с места.       Голова Кокичи падает на плечо Сайхары, а рука протягивает пачку с зажигалкой внутри. Сегодня Фантом специально не брал свои сигареты. Ему казалось, что, выдыхая грязный чужой дым, он становился к Шуичи ближе как никогда.       Хотелось ещё немного побыть в спокойствии.       Но перед смертью не надышишься.       Светлый холл детективного агентства встретил героев слишком радушно.       — Я очень рада, что вы пришли, Сайхара и..? — в холле мальчиков встретила молодая сотрудница, которая и дала юному детективу листовку несколько дней назад.       — Ома, — кратко отвечает Кокичи, получая косой взгляд со стороны Шуичи. Фамилия пусть и настоящая, но Сайхара не сможет об этом узнать.       — ...И Ома-кун! Вы же пришли для заключения договора о стажировке? Тогда вам на третий этаж. Надеюсь, не заплутаете, — девушка подмигнула, и взмахнув своим золотым каре, направилась обратно к стойке регистрации.       Всё бы хорошо, если бы на пути к лифту перед Кокичи не открылся вид на металлодетектор. А волнение появилось именно из-за лежащего в сумке через плечо набора для взлома, который был более чем железным.       Ничего не оставалось, кроме того, как остановиться и подтянуть голову Сайхары к себе:       — Предупреждать надо, — шепнул он ему, указывая на смертельную машину перед ними.       — А у тебя есть что-то запрещённое?       Ома посмотрел на Детектива, как на ума лишённого. Пусть катятся отмычки куда подальше! А вот если в сумке найдут два ножа и поддельный паспорт, то ему точно несдобровать.       Кокичи махом рванул вперёд. Сердце начало стучать быстрее, а в висках — гудеть, когда Вор стремительно приблизился к своей «гибели». От страха уши и нос загорелись.       Шаг вперёд и... Ничего. Детектор загорелся зелёным! Кокичи захотелось смеяться и прыгать от радости: эйфория накрыла его с головой. По телу растеклось что-то вязкое и мягкое, а сердце, казалось, остановилось…       Было понятно, кто ему помог, поэтому Ома улыбнулся своей фирменной улыбкой в одну из камер.       Следом за ним прошёл Сайхара, он выглядит бледнее, чем обычно, всё-таки Вор его напугал. Но отговоркой Омы быстро стало: «Кто не рискует, тот не пьет!» А уйти в запой хотелось уже года как три точно.       — Как? — уже заходя в лифт, спросил Шуичи.       — А я разве не рассказывал? Я настоящий маг, — взяв из кармана свой обшарпанный телефон, Кокичи открыл переписку с Ки-боем.       Сейчас от «Робота» зависела их с Сайхарой безопасность.       Не успев написать и половины слов, пришло сообщение от получателя. «1 минута».       Мало, но они должны успеть добежать до кладовки. Именно она была выбрана Омой для ожидания закрытия офиса. Это легче, чем врываться в него посреди ночи.       План заключался в том, чтобы проникнуть в здание под предлогом стажировки как обычные школьники.       После, когда двери лифта откроются, у мальчиков начнётся обратный отсчёт, за который они должны добежать до кладовки уборщика и Оме необходимо взломать замок двери.       Так как третий этаж состоял из личных кабинетов детективов, а сегодня суббота, семь часов вечера, шансы, что их не поймают, увеличивались в разы. Как только промежуток времени кончится, запись в камерах пойдёт в обычном темпе, то есть не будет стоять на паузе.       Звонок открытия лифта. Кокичи в этот момент уже держал отмычку в руке.       «Ну, начнём». «Будь предельно тихим, друг. Камеры не пишут изображение, в отличие от звука».

«Не первый день работаю ᕦ⁠(⁠ಠ⁠_⁠ಠ⁠)⁠ᕤ».

      Вспоминалась вчерашняя переписка с Киибо.       В голове не отложился момент бега: казалось, он приблизился к двери за три шага за руку с Сайхарой. Он не играл особой роли, скорее, просто был гидом. Говорил фразы по типу «налево» или «направо»...       Кокичи сидел на корточках, ковыряясь отмычкой внутри замка. В тот момент он в мыслях считал скоротечные секунды, однако движения его рук оставались плавными, чтобы не сделать сколов или царапин.       «Тридцать четыре, тридцать пять...» — Фантома прерывает толчок в бок от Шуичи. Сначала захотелось возмутиться, но Ома слышит чей-то разговор за дверью одного из кабинетов. Паника.       Чёрные перчатки немного сползают с пальцев, что неимоверно бесило. За несчастные двадцать секунд Ома обматерил весь людской род за изобретение бессмысленных преград!       Дверь кабинета открывается, однако никто не выходит, продолжая диалог. В этот момент Кокичи встаёт, вытаскивая отмычку, и тяжело бьёт коленом в дверь, дёргая за ручку.       И, слава Богу, открылась!       Запихав Сайхару внутрь, Ома сам падает в узкое помещение. А дверь с треском захлопывается.       Время кончилось.       Вор и Детектив тяжело дышат, не веря себе.       — Призрачный Вор, профи, миллион раз такое проворачивал, — язвит ему над ухом уже оклемавшийся Сайхара.       — Завались, — бросает сам Фантом, закрывая замок изнутри.       Шуичи фыркает и садится на одно из перевёрнутых вёдер в кладовке.       — От самого-то пользы нет никакой! — начал шёпотом ругаться Ома, натыкаясь на верёвку, свисающую с потолка, и поняв, что это, дёргает. Тусклый жёлтый свет разливается по комнате. Мальчик садится на холодную плитку и смотрит на Шуичи снизу вверх.       Наступает напряжённая игра в гляделки. Но Ома как зачинщик решает сдаться, отводя глаза к телефону: «19:36».       — Нам сидеть тут ещё минут сорок. Или когда там у них закончится обход? — как бы невзначай (но на самом деле, чтобы сгладить углы) спрашивает Кокичи.       — Примерно, — теперь и сам Шуичи не хотел смотреть на партнёра, задирая голову вверх к потолку и смотря на жгучий свет лампочки.       Ома пробубнил что-то себе под нос. Обычно Лидер резок с людьми и сейчас очередной раз огрызнулся бы… Но почему-то именно с Сайхарой хотелось вести себя мягче, может, оттого, что Детектив сам был размазнёй.       Иногда такие мысли забивали голову целиком, действуя на нервы. А думать Кокичи должен вообще не об этом.       Третий пункт плана заключался во взломе сейфа в кабинете Мистера Сайхары. Так как в комнате камер не стояло, время было ограничено только сотрудниками охраны.       В этот раз Оме нужно взломать не простейшую дверь, а целый кодовый сейф. Сложность в том, что Кокичи в глаза его не видел, а работать надо «чисто», без применения грубой силы.       Для того, чтобы перемещаться в коридоре, использовалась та же схема, что с лифтом и кладовкой.       После они должны выбраться по пожарной лестнице.       Ома закрывает лицо руками, вспоминая все этапы взлома.       А самое главное, что они вдвоём работали «наверняка». Никто не знал, лежит ли там 251-ое дело или же нет. Проверить нужно, однако стоит ли это того? Вопрос оставался открытым.       Всё ради правды.       — Почему они предложили стажировку, зная, что ты ненавидишь расследования? — неожиданно для себя же задаёт вопрос Вор.       Шуичи отвечает не сразу. И как-то лениво вздыхает, начиная говорить:       — Если будешь делать что-то слишком часто, люди подумают, что тебе это нравится. Начнут возлагать надежды, позже это войдёт у них в привычку. А позже те разочаруются в твоём существе, когда ты перестанешь заниматься этим. Но та же самая привычка останется... — глаза закрываются на мгновение. — Если бы я отказался ещё в детстве от детективного дела, то, возможно, жил бы обычно, — договаривая, Шуичи посмотрел Оме в глаза.       Кокичи не удивился очередному факту из жизни Сайхары. Он просто был другим. У Омы с рождения не могло быть общепринятой нормальной жизни. Но если вы скажете, что стать священником — это норма, то, возможно. Поэтому Фантом промолчал, поставив свою голову на колено.       Ома дремал, когда свет выключился. А спросить не получилось из-за Сайхары, который зажал ему рот рукой. Понять, что это именно он, было несложно, ведь в руке Кокичи включил телефон, ослепив партнёра.       После как-то тупо кивнул себе: угадал.       «20:06», — выключился свет, значит, начался обход.       Тихие шаги послышались за дверью. Рука Шуичи рефлекторно сжалась, на что Ома не обратил внимания. Ведь сам он не особо страшился. А чего бояться, если они находятся в закрытом помещении и не шевелятся?       Так тень, пройдя весь коридор, вернулась, как понял Ома, к лестнице и растворилась во тьме.       Сейчас. Он открывает переписку с Киибо, набирая сообщение.       «2 минуты. В здании 4 охранника находятся на четвёртом и втором этажах. Действуй быстрее», — незамедлительный ответ.       — У меня есть ключ, — вымолвил Сайхара, прочитав под носом незамысловатую переписку.       — О чём ты ещё меня не предупредил?! — сквозь ладонь восклицает Кокичи.       Ома скидывает с себя Сайхару, открывая дверь. Но, вспомнив, что без понятия, куда идти, дожидается Детектива.       Итак, поворот ключа — дверь открывается.       Пусть кабинет утонул в поздних сумерках, но всё ещё было достаточно светло, чтобы рассмотреть окружение. Длинное панорамное окно во всё помещение, главный дубовый стол складывался с маленьким для гостей в Т-образную форму: вся комната статична и симметрична, что и создавало эффект роскоши. Если кабинет Старшего Сайхары сравнивать с комнатушкой Мин Ирумы, то тут и сравнивать-то нечего.       Сайхара, в свою очередь, не стал стоять столбом и рассматривать помещение, а быстрым шагом направился к столу дяди. За ним, шустро сориентировавшись, побежал Ома. Под столом обнаружился сейф метр в высоту. Говорят, самое ценное нужно прятать на видном месте, но это уже какая-то замануха…       Отгоняя от себя лишние мысли, мальчик сел к стальному ящику, доставая из сумки стетоскоп.       Техника у взлома кодового сейфа проста, как и в фильмах (всё-таки не всё, что нам показывают, — ложь). Крутишь, слушаешь, и, если слышишь щелчок, значит, пазлы сложились. Дело нехитрое, но слишком муторное, проще всё подорвать, так и делалось обычно.       По мнению Омы, всё проходило слишком удачно, ведь код удалось набрать уже на пятнадцатой минуте.       — Да твой дядя озабоченный...       — Почему?       3108 — тридцать первое августа, день рождения Харуки Омы. Слишком подозрительно. Кем они являлись друг другу? Фантом не знал.       Дверца сейфа начала тихонько открываться.       Шуичи и Кокичи ждали чуда, ответ на все свои тайны, что хранил Мистер Сайхара и…       — Я ебал твоего… Блять, — У Омы просто не хватало слов, чтобы описать ситуацию. Из сидячего положения он валится на пол. Сайхара же тихонько засмеялся.       Сейф делился на две полки. На первой, по канонам, лежали крупные суммы денег на чёрный день, а на нижней, как поняли мальчики, — два дела. Отлично, может, они и угадали.

      Но

      Плотным беспорядочным слоем документы покрывала косметическая пудра. Это стало понятно по сладковатому запаху.       — У тебя истерика, Сайхара-чан? — Ома лениво потянулся, слыша, что смех Шуичи стал громче.       Детектив облокотился на внутренний бортик стола, а в уголках глаз собрались маленькие слёзки.       — Это же так просто.       — Да хоть сложно! Я не уйду отсюда без файлов, — он приподнялся на локтях, взмахнув головой, убирая мешавшуюся чёлку. — Вставай, надо найти пудру.       — Думаешь, он часто достаёт их? — намекает Сайхара, что пудры в кабинете нет из-за ненужности.       — Слушай, если он выбрал пудру, а не пыль, то в этом есть смысл, — это наталкивает на бо́льшие вопросы.       Поиски были недолгими, но вот только контейнер, который они нашли, оказался пуст.       В этот момент Кокичи начал закипать от всех этих совпадений; от всех неприятностей, что случились за неделю.       Была бы его воля, Ома просто вытащил бы папки, наплевав на пудру, на Сайхару, на охрану, и убежал. Но у него всё ещё оставались остатки здравой мысли.       — Дай мне бумагу с ручкой.       Не всё всегда идёт по плану. Иногда приходится придумывать на лету.       — Зачем? — несмотря на свой вопрос, Шуичи протягивает ему со стола ручку и листок для заметок.       Тяжёлый вздох со стороны Кокичи заставляет напрячься Сайхару.       Раз они всё равно не выберутся сухими из воды, лучше взять всю деятельность на себя, чем повесить на Детектива. Всё же он тут Вор — это его роль.       Ома рисует на маленьком листочке человечка, изображая в нём вора и каллиграфически подписывая снизу «Phantom Thief».       Прикрепив листочек к сейфу, руки в чёрных перчатках быстро вытаскивают два документа из ящика. При этом Сайхара вскрикивает от неожиданности, а после тихо чихает. Пудра поднимается в воздух, что кажется сказочным.       С этого ли момента запустилась цепочка непоправимых событий? Нет, этот ад начался с рождения номера двадцать один.       Два документа показали свои имена, от которых юноши не смогли сдержать удивления. Ома от горечи правды откидывает файлы в сторону, прикрывая веки и пачкая переносицу пудрой, оставшейся на перчатке.

«Уголовное дело № 121

Харука Ома».

«Секретое расследование № 251

Эксперимент "Blue bloods"».