Вестник (не)счастья

      Честер обычно встречал Новый год с отцом, хоть с каждым годом прежнее тепло все больше переставало ощущаться. Сейчас отец был вдали от дома, по какой причине, Беннингтон уже и не помнил. Поэтому оставался только крылатый. И хорошо. Честер, когда задумывался о том, как он проведет остатки этого года, он тут же про себя решал, что проведет его с Майком. - Отомри, - перед его глазами помахали рукой. Кудрявый дернулся и посмотрел в сторону обладателя руки. - Не пугай, - бросил он крылатому. - Ты уже достал сверлить взглядом эти часы. Он приедет, не сомневайся, - заверил его Майк, обнимая за плечи. Честер, кстати заметил, что его «несчастливый» друг стал более тактильным. Видимо они сблизились достаточно. Или… - Ну вот, опять задумался! - нахмурился крылатый. - Извини! Оно само… - Беннингтон тревожно отвел взгляд. Майк посмотрел на него слегка повнимательнее. - Чего бы ты хотел сделать сейчас? - внезапно спросил он. - Чего? - непонятливо переспросил человек. - Да это я у тебя спрашиваю «чего»! - беззлобно передразнил его серокрылый. Честер притих и опять задумался. Вопрос был совершенно неожиданный, оттого Беннингтон даже не знал, что и говорить. Немного подумав, затем посмотрев Майку в глаза, он признался: - Знаешь, я всегда хотел срезать свои кудри…

~~~

- Хреново у тебя получается. - Да вижу я…       В раковине валялись обрезки кудрявых волос по плечи, теперь уже не принадлежавших Честеру. Майк сидел на ванне, сложив крылья, и наблюдал за другом и за неровными обрезками волос, падающими время от времени в раковину. Честер посмотрел на себя в зеркало. На него смотрел худощавый подросток с карими глазами (очки покоились где-то неподалеку) и с неровным ёжиком волос. - А может налысо вообще? - усмехнулся Майк. - Не, мне и так хорошо, - отмахнулся Беннингтон. - Только вот тут ещё подрезать… Ещё пару щелчков ножницами, и школьник посмотрел на себя. Он провел волосами по своим обрезанным волосам. Было так непривычно ощущать что-то в несколько раз короче своего родного спутанного каре, а именно неровный ежик из черных волос. Почти как у Майка, только у него волосы подлиннее и во все стороны торчали. - Интересно, а мне блонд пойдет? - внезапно даже для себя поинтересовался Беннингтон. Крылатый неподалеку фыркнул от смеха. - Я тебя не представляю с блондом, - покачал головой он, подходя ближе. - Я тебя даже с этим нечто еле воспринимаю. Серокрылый вытянул руку вперёд, к его волосам, затем глянул на Честера. - Можно? - Я не против.       Слегка огрубевшие подушечки пальцев крылатого осторожно коснулись коротко остриженных волос. Это совсем не чувствовалось как что-то похожее на его собственный колючий «ёжик». Волосы Честера были мягкими. Несмотря на то, что каждое утро не обходилось без бормотания им же себе под нос о своих «спутанных и жестких волосах» и как они его достали. Окончательно достали, не выдержал, походу. Майк тихо усмехнулся своей мысли. - Что? - У тебя они гораздо мягче, чем ты обычно говоришь, - заметил он. - Есть такое. Видимо, это только, когда подстригусь оно так… - Беннингтон внезапно фыркнул. - И в смысле «обычно говорю»? Не так уж и часто. - «Твою мать, опять волосы спутались! Чтоб мне их срезало нах-» Закончить дразниться Майк так и не успел, на него кинулся Честер, с хихиканьем прижал друга к ванне и начал щекотать его. Крылатый стал вырываться и тоже безудержно смеяться. - Э-эй! П-прекрати! - сквозь смех проговорил черноволосый. - А вот и нет! - смеялся в ответ Беннингтон. На самом деле, каждый раз, слыша этот смех, сердце Майка словно таяло. Он привык видеть Честера вечно хмурым, грустным, тоскливым. Как будто в эти моменты он снова мог быть собой, тем Честером, каким он был в их первую встречу. Смеяться, радоваться жизни, не боясь ничьего осуждения.       Это стоило любых щекотальных пыток, посчитал крылатый.       Но кое-что всё же заставило Беннингтона остановиться. Послышался щелчок замка входной двери. Руки Честера замерли на месте, как и он сам. Обменявшись взглядами со своим серокрылым другом, он побежал к двери. - Пап, это ты?       На пороге стоял его отец. За его спиной было что-то похожее на… что это было, кареглазый разглядеть не мог - впопыхах он оставил очки на раковине. - Опять ты снял очки? - добродушно усмехнулся Беннингтон-старший, глядя как сын подходит ближе. - Что у тебя с волосами? Ты их сам постриг? - Ну… да, - с неким колебанием ответил тот. - Если хочешь отстричь свои волосы, лучше мне заранее скажи. А то у тебя не очень получилось, мягко говоря. - Знаю, - Честер стрельнул глазами в сторону ванной, где все еще ошивался Майк. - Тем не менее…       Отец снял с плеча этот самый непонятный предмет и бережно передал его сыну. На ощупь и по размытым очертаниям он понял, что это была гитара… Гитара, на которой он так давно хотел научиться играть.       Честер бережно поставил музыкальный инструмент в сторону и крепко обнял отца, тихо произнеся: - Спасибо… огромное… - Пожалуйста, - улыбнулся в ответ Беннингтон-старший.       Тем временем Майк наблядал за этой семейной сценой, выглядывая из-за дверного проема на Беннингтонов. Часы показывали двенадцать ночи пятнадцать минут.