Стань моим смыслом.

      На улице было светло и холодно. Мягкий снежок укрывал асфальтированную дорогу, окрашивая мир в белые оттенки. Удивительно, но пушинки не таяли, падая на землю. Высокий парень стоял напротив учебного заведения, пуская пар изо рта и рассматривая приготовления к празднику. Деревья были подсвечены золотыми и серебряными гирляндами, некоторые даже украсили шарами и мишурой. Студенты, выходящие из здания, носили новогодние шарфы, перчатки и шапки. Всё это раньше не замечалось, но теперь так и порывалось вызвать улыбку, но все эти ощущения быстро пропали, когда Дотторе заметил среди толпы знакомую тёмную макушку без шапки. Голубоволосый аккуратно подошёл к студенту сзади, слегка наклонив голову через его плечо.       — Ой, Дотторе, здравствуй, — удивлённо произнёс Панталоне и остановился, смотря на друга. Тот опустил голову ему на плечо полностью, утыкаясь подбородком.       — Лонечка-а, ты чего без шапки? А шарф где? Горло же застудишь, — протянул парень и вынул руки из карманов, — Следи за своим здоровьем.       Брюнет закатил глаза и погладил Торе по волосам, после чего тот довольно улыбнулся, отходя от юноши. Они решили переместиться ближе к заборчику, чтобы не мешать потоку. Дотторе снял свой тёмно-синий шарф и аккуратно надел его на собеседника.       — Зачем? Мне не холодно, — начал он отнекиваться, но тёплая ткань уже обвила его нежную шею.       — Бери, иначе заставлю ещё и шапку носить, — проворчал студент меда и показал язык, — Пойдём ко мне?       — Мне домой нужно, но я могу с тобой прогуляться до твоего дома, — ответил Лоне и потянул друга за замёрзшую щёку, — Дурачок ты.       Последние слова прозвучали ласково несмотря на то, что лицо парня было серьёзным. Они вместе пошли в нужный район, разговаривая по пути обо всём подряд. Даже в такую не всем приятную погоду, в душе было как никогда тепло и хорошо. Темноволосый шёл в пальто бежевого цвета, чёрных брюках и кобальтово-синем шарфе, который хоть и выбивался из образа, всё равно хорошо смотрелся на юноше. Дотторе в свою очередь был одет в куртку и тёмные джинсы, он улыбался, кружа рядом с другом и заглядываясь на его очаровательные, бледные губы, которые вскоре скрылись за тканью, но это не помешало ворону переключится на что-то другое. Панталоне был, как всегда невероятно красив и собирал на себе взгляды прохожих, но его взор был направлен на активное существо рядом, чтобы тот как раз случайно не упал.       — Хочешь выпить кофе? — поинтересовался голубоволосый, поправляя тёмные локоны Лоне и следя за его взглядом.       — Не откажусь, и руки по дороге согреть можно, — улыбнулся тот в ответ и выпустил пар изо рта в лицо Торе.       Чувства были такими странными, но ощущение, что оба достигли чего-то, не покидало мысли. В сердцах гремел отклик, заглушающий всё, кроме голосов друг друга. Снег окутывал их холодом, но быстро таял, соприкасаясь с тёплой кожей. Студент экономического остановился рядом с входом в кафе и посмотрел в небо, прищуриваясь, чтобы снежинки, которые так и намеривались попасть в глаза, не достигли своей цели. Лёгкий ветерок делал щёки красными и, боясь, что парень отморозит их, Дотторе взял его за руку и потянул в тепло.       Девушка бариста поприветствовала молодых юношей и приняла их заказ, помечая для себя некоторые детали. Оказалось, что Панталоне был достаточно придирчив к данному напитку.       — Ты не любишь корицу? Это ведь распространённая пряность, — удивился его спутник.       — Слишком яркий запах и лично для меня он отдаёт чем-то кислым, — пожал плечами брюнет и приложил ладони к замёрзшим щекам. Конечности и кожа лица по температуре почти не различались, были одинаково холодными. Заметив это, Торе положил свои руки поверх чужих, немного согревая эту ледышку.       — Ваш заказ готов, — прозвучал через пару минут дружелюбный голос человека за стойкой, — Приятного дня, заходите к нам ещё!       Лоне взял тёплый напиток и сделал небольшой глоток, после чего приятно изумился. Вкус был великолепным, то ли продукты в приготовлении были отменного качества, то ли так влияло присутствие дорогого человека рядом.       — Превосходный кофе, я обязательно загляну к вам, — произнёс он и повернулся к Дотторе, — Пойдём?       — Конечно, — кивнул тот и двинулся в сторону выхода, предварительно оплатив заказ. Он заметил, что был единственным, кто может заплатить за своего друга, так как другие получили отказ по причине "я не хочу быть вам должен". Сам же Панталоне немного бурчал на голубоволосого, но принимал такого рода заботу. Это доверие выстраивало между ними особую связь, которую было сложно объяснить, но и не заметить становилось невозможным.       Спустя десять минут пустых, но душевных разговоров, юный медик был вынужден уйти в многоэтажное здание. Напоследок он погладил брюнета по голове и наказал, чтобы тот долго не стоял на морозе, на что Лоне лишь улыбнулся и слегка кивнул. Он взял телефон в руки и замёрзшими от холода пальцами нашёл номер своего водителя, чтобы тот его забрал. Машина прибыла быстро, что очень радовало, ведь ещё несколько минут и юноша бы отморозил себе уши. Мужчина за рулём казался немного напряжённым, поэтому, как только студент уселся, к нему последовал соответствующий вопрос.       — Что-то случилось, Симон? Неужто матушка ругается? — с усмешкой сказал парень.       — К Вашему несчастью, молодой господин, не только она, но и Ваш отец, — с тревогой в голосе ответил водитель и тронулся в сторону дома, — Они очень недовольны Вашим поведением.       Панталоне удивлённо распахнул глаза и тоже начал нервничать. Злость отца была крайне редким явлением, поэтому казалась очень сильной и резкой. Остальная часть поездки прошла в тишине, холодной и неприятной, словно последние минуты перед казнью, когда ты обдумываешь всё, что успел натворить. Но вот авто остановилось и парень, втягивая воздух в лёгкие, направился внутрь.       Сразу с порога чувствовалась гнетущая атмосфера, а стоило зайти в гостиную, как сверлящий взгляд пожилого мужчины сковал всё тело.       — Ну что ж, как продвигаются твои успехи в учёбе, юноша, — откровенная издёвка читалась в словах. Отец поднялся с кресла и подошёл к сыну, осматривая его с ног до головы, — Почему ты стал чаще задерживаться после университета? Я давно не слышал, чтобы ты играл на скрипке, — Лоне продолжал смотреть в пол, не желая поднимать взгляда. В стороне сидела его матушка, она спокойно пила чай, аромат которого заполнил всю комнату.       — Виноват. Я буду заниматься усерднее, — выдавил студент, не в силах противостоять словам родителя.       — Что это на тебе? — сказал тот, указывая на шарф, — Неужто ты променял свою учёбу на что-то? Ты же понимаешь, что являешься единственным приемником семейного бизнеса?! Мы не для этого столько в тебя с матерью вложили, чтобы ты шатался чёрт пойми где!       Мужчина находился настолько близко, что его слюна брызнула на лицо Панталоне, но тот стоял не двигаясь. В глазах темнело, а конечности холодели. Он не мог ничего сделать, даже слова вокруг слышались с большим трудом. Хотелось оказаться где-то далеко, но даже в другой стране не будет той безопасности, которую хотелось получить, она была куда ближе, чем казалось. Она была в объятиях Дотторе.       — Ты это понимаешь?! — вывел из бреда собственных мыслей крик почти в самое ухо.       — Да. Я Вас понял, отец, — процедил брюнет и сжал кулаки, — На этом Ваши претензии к моему поведение закончены?       — Можешь идти, но, если это продолжится, ты перейдёшь на домашнее обучение, — подытожил мужчина и поправил галстук.       Лоне кивнул и медленно покинул комнату, слегка пошатываясь. Вокруг всё бледнело, дворецкий что-то говорил, но уши словно заложило, поэтому парень поплёлся в свою комнату. Он прокручивал в голове осознание того, что в этой семье его не любили и никогда не будут любить, ведь он лишь инструмент для достижения определённой цели. Эти мысли загоняли в панический угол, разрастающийся от гостиной до собственной спальни. Брюнет зашёл туда, закрыв дверь перед лицом дворецкого. Ему не было никакого дела до чужих беспокойств, даже до своего вида. Он по-прежнему оставался в пальто и шарфе. Одно раздумье об этом возвращало студента в слова о том, что никакие прогулки более не допустимы. Спустившись на пол, Панталоне сжал в руках тёплую ткань, которую забыл отдать Дотторе возле дома, и тихо заскулил. Вокруг образовались уже знакомые дымчатые силуэты, они бродили по комнате и говорили о том, насколько бесполезно существование.       Это продолжалось ещё несколько минут, но Лоне охватило такое удушье, что он с трудом оставался в сознании. Атмосфера всё больше давила на него, но вдруг в стороне послушалась вибрация, исходящая от телефона. Сквозь слёзы и дрожащие ресницы всё же удалось рассмотреть экран, на котором высветился выходящий вызов от контакта "Торе". Сердце охватили тревога и жар. Парень понимал, что если он сейчас не ответит или сбросит, то друг будет волноваться, но разговаривать в таком состоянии тоже не лучшая идея.       Всё же решившись, брюнет ответил на звонок, поставив на громкую связь. Родной голос только усиливал поток слёз, которые бесконтрольно скатывались по щекам.       — Алло, Лоне, ты свободен? — прозвучало на другом конце, но в ответ послышалось только шмыганье носа и нервный выдох, — А? У тебя всё хорошо?       Очевидно, собеседник очень встревожился и стал молча ждать ответа, немного постукивая по панели телефона. Панталоне набрал воздух в лёгкие и уткнулся лицом в колени.       — Да, всё в порядке, — дрожащим голосом прошептал он, сжимая колени всё сильнее. Слёзы не останавливались, но в комнате стало заметно светлее, а ком в горле ослаб.       — Мне кажется, что нет. Не расскажешь, что стряслось? — слова были лёгкими и в них чувствовалась забота. Дотторе не пытался ими давить, он проявлял уважение к личным границам своего друга, несмотря на желание помочь ему.       — Не думаю, что сейчас хорошее время, — ответил тот и положил подбородок на ноги, чтобы было удобнее дышать и говорить. Торе всё так же был обеспокоен, но уже знал, что Панталоне не собирается скрывать от него свои тревоги.       — Мы можем встретиться сегодня? — спросил он.       — Наверное ближе к вечеру, когда родители уедут на отдых в честь праздника, — тихо сказал брюнет.       Голубоволосый промычал в ответ и замолчал, задумавшись о том, насколько скоро произойдёт встреча и произойдёт ли вообще. Его пальцы свободной руки аккуратно начали отбивать ритм по поверхности стола. К Торе вернулось не только осязание, но и музыка, которую он ощутил в полной мере всего два раза за свою жизнь: в голове, находясь в поезде, и сыграв Лоне. Это было странно, ведь он всегда жил музыкой, что-то напевал, слушал, но именно с этим случайным знакомым Дотторе почувствовал, как ноты и слова начинают течь по его венам вместе с кровью. Ощутил их в себе, будто они пронизывали его насквозь, оставляя глубокие, пьянящие болью, раны.       Панталоне в свою очередь смог почувствовать себя по настоящему живым. Рутина стала разбавляться искренними эмоциями, а душа отодвинула чувство постоянного и вынужденного долга на второе место, а на первое — приятное отношение к нему от Торе. Это одновременно открывало глаза на многое, например, что он объект для воплощения цели или что родители вовсе не для его счастья за ним всячески ухаживают и поддерживают финансово.       Молчание в трубке продолжалось ещё несколько минут. Оно не было навязчивым и глупым, наоборот, душевным и спокойным, словно сейчас всё снова станет хорошо. Лоне изредка шмыгал носом и громка дышал, стараясь успокоиться.       — Я позвоню, когда смогу встретиться с тобой, — вдруг сказал он и взял телефон в руки.       — Хорошо… Надеюсь ты будешь в порядке. Если что звони, — беспокоясь, ответил Дотторе и убрал телефон в сторону, когда услышал гудок. Его душила тревога, она разрывала душу и сердце на части. Парень поднялся изо стола, медленным шагом побрёл в ванную и умылся холодной, сковывающей эмоции и мимику, водой.       Странная паника кралась своими тонкими, костлявыми пальцами куда-то внутрь. Прям под рёбра, проходясь по каждому внутреннему органу. Эти кисти рук были повсюду, они опутывали студента в объятия. Голубоволосый стоял напротив зеркала, всё вокруг ему казалось нереальным, словно вот-вот стекло разобьётся, а осколки выколют глаза и порежут всё лицо.       После таких фантазий Торе отдёрнулся и сделал пару шагов назад, ударяясь ногой о стиральную машину. Из коридора донёсся звук телефона, который лежал на кухне, поэтому юноша быстро поменялся в лице и покинул комнату. Не думая, он взял трубку и замолчал, внимательно вслушиваясь. Студент не особо следил за временем, проведённым в размышлениях и как оказалось по итогу, простоял он, разглядывая себя в зеркале, свыше получаса.       — Торе, я хотел бы увидеться, можем встретиться около того кафе? — прозвучало на другом конце, заставляя голубоволосого спокойно выдохнуть.       — Конечно, только оденься по теплее, — когда он говорил это, можно было отчётливо почувствовать и представить, как на лице вырисовывается улыбка, чем Лоне очень обрадовался, ведь за время, проведённое с Дотторе, он понял, что тот очень сложно и неспокойно переживает плохие ситуации, которые так или иначе касаются близких ему людей.       Брюнет посмотрелся в зеркало, всё было не так уж и плохо на самом то деле. Глаза слегка опухли, но на улице достаточно холодно, поэтому кожа вернётся в своё изначальное состояние. Панталоне оделся в этот раз теплее, даже перчатки не забыл, но шапку всё равно не стал надевать. Он долгое время не знал, что делать с шарфом, но в итоге решил его тоже надеть.       За окном уже темнело. Гулять в вечернем мраке зимы было по-своему уютно и тепло. Вокруг не суетятся люди, а город словно полностью во власти тех, кому не страшно находится в это время за пределами дома.       — Господин, Вы куда-то собрались? Стоит ли мне предупредить Ваших родителей? — поинтересовался дворецкий, отрываясь от разговора с Симоном.       — Я просто на прогулку, родителям не обязательно об этом знать, Альфред, — с улыбкой ответил Лоне и обратился к мужчине рядом, показывая телефон, — Можешь отвести меня по данному адресу?       — Конечно, через пару минут машина будет готова, — кивнул Симон и удалился из дома.       Студент поправил пальто и, попрощавшись с дворецким, вышел следом. Падал снег крупными хлопьями, а слабый ветер остужал лицо. Всё было так красиво и приятно, что сложно было просто взять и оторвать себя с места, но жест водителя заставил брюнета сесть в салон авто.       — Можешь провести новый год с семьёй и Альфреду скажи, чтобы не нагружал себя обязанностями, — произнёс он, стряхивая снег, — Я буду праздновать вне дома, но волноваться не нужно со мной будет друг.       — Хорошо, молодой господин, будьте аккуратнее, — улыбнулся в ответ Симон.       За эти несколько месяцев они с Панталоне наконец смогли найти общий язык и им обоим стало легче. Водитель не был особо взрослым, но у него уже была жена и дочка. Они были прекрасной и гармоничной семьёй, без серьёзных конфликтов и разногласий. Когда Лоне узнавал новые истории от мужчины, ему хотелось лично встретиться с его семьёй, ведь они казались по-настоящему живыми. Он никогда не мог почувствовать от людей нечто похожее. Симон мог смеяться во время рассказов о том, как его чудесная жёнушка в очередной раз отчитывала за опоздание на ужин. Студенту нравилось смотреть на такое взаимодействие в семье. Счастливой семье.       Совсем скоро они подъехали к кафе, где Панталоне пожелал водителю хорошего нового года и хотел развернуться, но уткнулся в Дотторе и получил стаканчик с чем-то тёплым на голову.       — Ого, ты уже здесь, — удивился брюнет, беря в руки кофе. Он сделал глоток и улыбнулся, — Тот, что мы брали днём?       — Ага, он ведь тебе понравился, — кивнул Торе и внимательно осмотрел своего собеседника с ног до головы, — Так что случилось, когда я тебе позвонил?       Лоне немного замялся и спрятал нос в тёплый шарф. Ему было стыдно за тот диалог, но он понимал, что голубоволосый не отстанет с такой важной темой.       — Повздорил с родителями и узнал неприятную информацию в открытую, — пробубнил он и немного пошатнулся, — Ты ведь хотел что-то, когда звонил. Расскажешь?       — Если эта информация станет для тебя грузом, я могу спокойно выслушать тебя, — встревожено ответил Дотторе и заглянул своему собеседнику в глаза, которые вскоре скрыли запотевшие стёкла очков, — Насчёт второго. Я просто хотел поинтересоваться, как ты будешь праздновать.       — Ну как видишь, — начал Лоне, протирая очки краем шарфа, — Эту ночь я провожу в компании одного красноглазого чудика, если ты, конечно, не будешь против.       Он улыбнулся и вернул очки на нос. Торе засмеялся от его слов и ответил, что будет не против, а также предложил сходить в магазин, пока тот не закрылся и докупить некоторые продукты. Панталоне просто шёл следом и разглядывал улицу. Она казалась ему незнакомой в темноте. Голубоволосому уже надоело постоянно возвращать юношу в реальность словами о том, что им нужно поторопиться, поэтому решил просто взять его за руку и подгонять уже физически. Брюнет не ожидал таких действий и сначала ничего не понял, а потом начал смотреть на руки вместо огоньков вокруг.       Когда они зашли в магазин, Дотторе всё же отпустил своего спутника, что тому явно не понравилось. Лоне подошёл к полке с мандаринами и жестом позвал парня к себе.       — Давай ещё мандарины купим? Они же почти второй символ нового года! — воскликнул он, имитируя руками величие, — А ещё они просто вкусные.              — Бери, но немного, а то обсыплет ещё, — прикрыв веки, сказал студент меда и подал своему другу пакет для цитрусовых.       — Ура! — Панталоне, довольный по самую макушку, взял себе пять мандаринов и на этом остановился, возвращая невозмутимость на лицо и кладя фрукты в корзину.       Так они провели в магазине около двадцати минут, то и дело возвращаясь к определённым полкам. Торе держал в голове список недостающих продуктов, чтобы точно взять всё нужное. Обычно ему было достаточно одного салата и бокала шампанского, чтобы отпраздновать, но после слов своего друга о том, что он почти не пробовал "той самой" праздничной еды, Дотторе быстро сменил меню на сегодняшний вечер.       Несмотря на такие сложности, всё казалось очень красочным и… Живым. Лоне продолжал поражаться тому, как легко на самом деле становилось здесь. Рядом с человеком, которого уже можно было назвать "домом". Связь, образованная всего одной встречей, стала крепче любой стали и прошла сквозь время и расстояние… На душе от этого так было хорошо, словно она уже несколько лет ждала этого чуда.       — Я оплачу, ты из-за меня столько набрал, — сказал брюнет и быстро приложил карточку к терминалу, не дожидаясь реакции собеседника.       — Как пожелаешь. К слову, у нас есть около пяти часов, чтобы подготовиться, поэтому, не опять, а снова, предлагаю нам поторопиться, — произнеся это, студент начал собирать продукты в пакеты. Он наблюдал за Панталоне, который никак не мог решиться помочь своему красноглазику, поэтому просто ходил кругами в ожидании, — Будь другом, возьми хоть один пакет.       "Будь другом". На этих словах юноша остановился и задумался, осознавая, как неприятно слышать это от Дотторе… Хотелось прям сейчас крикнуть, что люди, которых все называют друзьями, на самом деле так двуличны и лживы, а он совсем не такой. Он полностью открыт для человека, который ему так дорог. Лоне не хотел чувствовать себя просто другом, тем, кто может придать, он мог, конечно, но не Торе, а всех, если это понадобится для его любимых кровавых глаз.       — Не называй меня так… — прошептал брюнет, уже покинув тёплое помещение.       — Как? О чём ты вообще?       — Не называй меня своим другом! — повторил парень, поднимая взгляд на Дотторе, — Ты считаешь меня "просто другом"? Мы ведь намного выше этого!       Голубоволосый захлопал глазами, не понимая о чём говорит его собеседник. Вроде простые слова, а смысл уловить было невозможно.       — Не понял. Парочка что ли? — он всё так же в заблуждении смотрел на Панталоне, который начинал закипать от стыда, осознавая, что ляпнул не того.       — Да нет же! Я просто… Мне кажется… — юноша начал заикаться и в итоге сдался, отворачиваясь и убирая от себя лицо Торе, — Просто забудь. Ничего такого я не имел в виду.       Голубоволосый ворон уже всё успел работать в голове, но решил продолжить строить из себя непонимающего дурашку. Они провели остаток пути в молчанье. Оно было неловким для Лоне и вполне спокойным для Дотторе. Второй рассуждал, что, конечно, обрадовался бы предложению вступить в отношения, но его останавливало незнание и страх, поэтому решение должно приниматься осознанно и менее спонтанно. В какой-то момент парень даже возмутился на свои мысли и после этого решил успокоить подобное в своей голове.       Они зашли в квартиру и Торе, драматично выдохнув, поставил пакеты на пол. Он устало плюхнулся на тумбочку и посмотрел на Панталоне.       — Я так устал! Так устал! Лонечка, ты ведь не оставишь меня в беде? Раздень меня, пожалуйста, — простонал парень.       — Что ещё за приступ безрукости? — строго произнёс брюнет, смотря на наглую морду друга и стукнул его по лбу, — Сам давай.       — Как ты жесток…       Остальное время прошло спокойно. Эти двое нарезали салаты, точнее резал только Дотторе, а Панталоне сидел, наблюдал за ним и ел мандарины, периодически угощая ими своего повара. Вечер был очень атмосферным. Приглушённый свет, тихий звук телевизора, две души, мертвые с виду и живые внутри, находясь рядом друг с другом. Когда всё было готово, Лоне налил им двоим горячий шоколад и добавил зефира, после чего поставил на столик, что стоял рядом с диваном. Они уселись и Дотторе принёс плед, для полного погружения в атмосферу праздника. Словно шаг в новую жизнь. Кто знал, что она выдастся такой нелёгкой, но такой счастливой. Время текло медленно, словно замедляясь, чтобы дать им возможность запомнить этот вечер. Они знали, что завтра всё может измениться, но сейчас это не имело значения. Сейчас они были здесь, вместе, и этого было достаточно.