ДВОЕ

Рано утром, когда я еще видел десятый сон, ко мне в комнату ворвался Хантер. «Какого фига?» – подумал я. Мой друг самым беспардонным образом плюхнулся рядом со мной так, что я чуть не слетел с кровати. – Эй, просыпайся! – завопил он. – Блин, отвали от меня! – я закрыл свою голову подушкой, пытаясь продолжить спать. – Давай вставай! – он не унимался. – Какого черта ты вообще приперся в такую рань? – ворчу я. – Слушай, не так уж и рано. Сейчас одиннадцать утра. – О-о-о-й, – процедил я. – Блин, ну ты и говнюк. – Ага, – Хантер со всей силы толкнул меня в бок. – Все, встаю. Он знал, что я не буду долго валяться с ним под боком. Я, в конце концов, встал и в самом растрепанном виде пошел в ванную. – Ну, ты и говнюк, – повторил я. А когда я свеженький и чистенький вернулся обратно, моему удивлению не было предела. Моя кровать была заправлена, а в кресле с лучезарной улыбкой сидел Хантер. – Что? Ты заправил мою постель? – удивленно спросил я, вытирая полотенцем мокрые волосы. – Да, – он пожал плечами. – А что? – Зачем? – Просто… надо же искупить вину, за ранний подъем. Последние слова я уже не слышал, так как мой взгляд остановился на лице Хантера. Под левым глазом красовался красно-фиолетовый синяк, а на скуле была небольшая ссадина. – Что это? – спросил я, указав на место моего интереса. – А, это? – мой друг легонько потер ушиб. – Я навернулся с лестницы. – Угу. Как же так? – я был уверен в том, что он не станет распространяться по поводу вчерашнего инцидента. – Да, просто залип в телефоне, вот и результат. – Все остальное цело, я надеюсь, – было нелегко подыгрывать его вранью. –Все в полном порядке, – Хантер хлопнул себя по коленям и встал. – Слушай, не хочешь сегодня сгонять на речку? Покупаемся, все дела? М? – Звучит классно. Эх, только я зря голову помыл, – усмехнулся я, кинув полотенце на идеально заправленную кровать. – Зануда. Давай собирайся, я тебя внизу подожду. Мой друг дотронулся до моего плеча и с широкой улыбкой поскакал по лестнице. «Как же умело, – подумал я, – он замалчивает свои проблемы». Если бы я не знал, что на самом деле вчера произошло, я бы никогда не догадался. Я бы поверил в его удивительную историю о том, что он каким-то образом упал с лестницы и чудом не переломал себе все кости. Его настроение ничуть не выдавало трагичности ситуации, в которой он находился. Или быть может, он вел себя так потому, что такое поведение отца для него было нормой жизни? И если это так, то, сколько всего мне не договаривает Хантер? – Я взял нам немного еды, – проинформировал я, закидывая рюкзак себе на плечи. – Вот и отлично! Мы уселись на велосипеды и покатили вдоль широкой улицы. Жаркое полуденное солнце отбрасывало короткие тени. Наши ноги усердно крутили педали, чтобы поскорее добраться до нашего любимого места. Городской пейзаж быстро сменился на редкий лесок. Как же я любил эти просторные загородные дороги. В них чувствовалась такая живительная и неподдельная свобода. Я отпустил руль и просто наслаждался процессом. Ветер обдувал мое тело летним зноем, наполняя меня спокойствием. Стоило мне только попрощаться с городом, как во мне появлялась страстная жажда жизни. Я хотел все и сразу. Прекрасное чувство наполненности, которое сулило мне только хорошее. Вдалеке показался наш съезд. Эта была узенькая тропка, которая спряталась за высокими разросшимися кустами малины и папоротника. Если ты едешь вдоль основной дороги, то вряд ли заметишь ее. Она принадлежала только жителям близлежащей деревушки и нам. Мы соскочили с велосипедов и свернули в гущу леса. Пройдя несколько сот метров, перед нами открылся чудесный вид. Солнце играло в журчащей воде, отражая многочисленных зайчиков. – Класс! – воскликнул Хантер. Он кинул свой велосипед в траву, сбросил с себя одежду и ринулся в воду. Послышались восторженные возгласы о том, что вода необычайно приятная и теплая. Я последовал его примеру. – Боже, как же круто! – провопил я. Мы больше не заговорили друг с другом, плавали в полной тишине. Плавали долго. Непрекращающийся шелест листвы, звуки медленной речушки и пение птиц относили надоедливые мысли куда-то далеко. А свежий воздух настолько сильно очищал мой разум, что, после такой вылазки на природу, я еще долгие часы буду прибывать в меланхоличном трансе. Мне не хотелось останавливать процесс единения с природой, но мое тело всячески давало понять, что пора вылезать из воды и согреваться. – Все, с меня хватит. – Хорошо. А я еще поплаваю. Усевшись на залитый солнцем берег, я стал, не отрываясь смотреть на Хантера. Во мне было непреодолимое желание рассказать своему другу все то, что я увидел накануне. Мне всеми силами хотелось избавиться от чувства неловкости, которое так сильно щемило внутри. Как же, наверное, тяжело вот так каждый день притворяться. Выдавливать из себя веселые шуточки и надевать на себя беззаботное выражение лица. Обладатель такого сильного и веселого нрава, на деле оказался беспомощным ребенком. Все его действия и поступки были обусловлены лишь хрупким, почти сломанным внутренним миром. Я узнал его самое больное место. Вот она его уязвимость. В моих руках оказалось оружие, которое я мог в любой момент направить против него. Всего несколько дней назад Хантер был для меня опорой в этом мире. Смелым решительным и уверенным в себе парнем. А на деле всеми этими качествами он пытался склеить свое разбитое сердце. При мысли о том, что я познал его настоящего, по моему телу пробежала неприятная дрожь. Теперь я знал его так близко, как никто другой. Во мне что-то екнуло и будто переключилось. Мне стало не по себе. Я не мог понять, что за процессы происходят внутри меня. Тошнота подступила к горлу. «От чего же мне стало так дурно? Презрение? Стыд? Неловкость? Почему человеческая слабость вызвала во мне столь ужасные и невыносимые чувства? Ведь я по-прежнему ценю его и люблю». При этих мыслях я откинулся на песок и закрыл глаза. Я почувствовал что каждая, даже самая маленькая песчинка прилипла к моему мокрому телу. Этот мягкий песок погружал меня в вязкую летнюю дремоту. Мои мысли начали постепенно угасать, пока я окончательно не поддался сну. Не знаю, сколько времени я так провалялся. Но видимо достаточно долго, чтобы мое тело затекло. Но меня разбудило не это. Что-то, скользнуло вдоль моего тела, от груди до низа живота. Я резко вздрогнул и открыл глаза. Передо мной сидел Хантер с сияющим фингалом под глазом. – Долго же ты спал, – сказал он. – Что это было? – еще в полусне промямлил я. – Что именно? – он хитро улыбнулся. – А, ничего, показалось, – мне почему-то не хотелось узнавать ответ. Я приподнялся и с меня посыпался песок. Хантер приблизился ко мне и начал медленно убирать его с моих волос, шеи и спины. Я кожей чувствовал его горячее дыхание. «Это слишком близко, слишком», – думал я. Здравый смысл подсказывал мне, что нужно бежать. Хотя бы в воду, чтобы смыть все с себя, и этот песок, и его неуместные прикосновения. Но чувство, похожее на возбуждение пригвоздило меня на месте. От того, что песчинки никак не поддавались, Хантер начал сдувать их. Мне было так приятно в эти несколько секунд. Это было что-то странное, необычное и интимное. По тем местам, к которым он прикасался, незамедлительно пробегали мурашки. Нет, это определенно не было возбуждением. Это ощущение не поднималось от моего члена, оно разливалось из глубины моего тела. Оно наполняло меня невероятным теплом. От удовольствия я даже закрыл глаза. – Я думаю это бессмысленно, – Хантер резко прекратил и стер прилипшие песчинки с ладоней. – Тебе стоит окунуться. – Да, ты прав, – я так же резко встал и почти с разбегу бросился в воду. «Что это только что было? Может он мне и в самом деле?.. Нет, это что-то другое». Я старался не смотреть в сторону берега. В голове метались мысли, за которые я не мог уцепиться. Во мне пробудился неподдельный страх. Через некоторое время, собравшись с духом, я вернулся к своему товарищу и сел рядом. Мы старались вести себя так, будто все было нормально. – Ты встречаешься с Мартой? – неожиданно для меня спросил Хантер. – Что? С чего ты взял? – Я видел тебя с ней. – Когда? – растерянно спросил я. – Вчера вечером, у кинотеатра, – он опустил голову. – И что с того, что ты нас видел? – Ты ее чуть не проглотил, когда вы целовались, – мой друг коротко засмеялся. – Да, но… – я запнулся. – Но? – Понимаешь, там все сложно. Я начал врать. «Что же я творю на самом деле? Мне нужна была Марта, чтобы не думать о Хантере. Но зачем тогда я, оставляю себе пространство для маневра? Почему не сказать прямо, что она моя девушка? Все встало бы на свои места». – В каком смысле сложно? Я не понимаю, – продолжал друг. – Я не могу тебе объяснить. Не могу… – Почему? – Да потому! – я начал злиться от того, что и сам абсолютно ничего не понимал. – Она тебе хоть нравиться? – не унимался Хантер. – Слушай, отстань, а. – Да что такого? Я просто спросил. – Блин, отстань. Ты тоже мне не все рассказываешь, – я неудачно попытался сменить тему разговора. – Что ты имеешь в виду? – Ничего, забей, – я отмахнулся от него и поспешил к велосипедам. – Думаю нам пора. – Стой, – он схватил меня за руку. Мой взгляд уставился на наши сомкнутые ладони. Я был настолько напуган, что резко одернулся. Все принимало странный поворот. Хантер предполагал совсем не то, о чем хотел сказать я. – Что с тобой происходит? – в голосе моего друга послышались нотки раздражения. – Ничего. Не понимаю о чем ты, – я хотел убежать, скрыться в этом диком лесу. – Ты сам не свой последние дни. – Тебе показалось. Хантер пристально глядел на меня. Его зеленые глаза страстно хотели получить ответы, но их не было. Я окончательно запутался в себе, в своих ощущениях и эмоциях. Мне казалось, что я всегда был прагматичным и бесчувственным. Но теперь, когда во мне бушевало что-то безумное, все выходило из-под контроля. Я перестал понимать себя, его и вообще все вокруг. «Могли ли эти эмоции все спутать у меня в голове? На самом ли деле мой друг так нежно и с особой лаской убирал песок с моего тела, или я все придумал? Или я так сильно хочу, чтобы это было правдой? Может быть, все близкие друзья так делают? Может быть все люди, кроме меня, под этими невинными жестами, подразумевают ничего кроме дружбы? Что со мной?» – Ладно, проехали, – отрезал Хантер. Он накинул на себя рубашку и, не дожидаясь меня, отправился в путь. И может быть, если бы я не отправился в след за ним, он оставил бы меня на этом песчаном берегу. «Правильно бы сделал», – подумал я. Мне необходима была передышка. Нужно было побыть в одиночестве. Но я, как верный пес, поплелся за ним. Смотрел, как развевалась его рубашка от знойного ветра. Как его каштановые волосы переливались золотистыми оттенками. Мне доставляло необычайное удовольствие наблюдать за его стройным телом и при этом страдать от невыносимости собственных неизведанных чувств.