Мы одинаковые

      «Вот почему он так ведет себя с Итадори…» — даже с небольшой грустью думает Наоми и поглаживает волосы мужчины, который лежит у нее на ляшках.           — Если бы он все же любил мою мать… — выдыхает Сукуна.          С его глаз спадает последняя слеза, и он проваливается в сон. Брюнетка раздумывает над тем, что он рассказал, знает ли Юджи о причине его ненависти. Рёмена можно понять с какой-то стороны, пожалеть местами, но это не перекрывает его жестокости и не оправдывает. Он мог дать младшему брату того, чего у него никогда не было, точнее, оставить его семью. Мог забрать его и вырастить как подобает, сделать себе равным. Но злость, ревность и гнев перемешались в его душе, вытеснив всё святое. А ведь будь его родители другими, то сложилось бы всё иначе.           «Интересно, какие истории хранят остальные?» — задумалась девушка.         Ничего не бывает просто так, психика не ломается сама по себе. Каждый фактор воздействует на нее и заставляет изгибаться.           И сейчас она думает об истории лишь двух своих кошмаров: неизвестный и Сатору. Вместе с Сукуной эта тройка самая жестокая на фоне остальных.         «Подождите… А точно тройка? Если так подумать, то этот хер в маске и Годжо чем-то похожи… Так! Что я знаю? Этот хер в маске мучает меня за то, что я сбила его беременную бабу. И если у него тоже были проблемы в семье, то желание завести семью вполне может быть пунктиком из-за травм… Ааааа, надо было психологию изучать, нихера не понимаю», — дуется на саму себя девушка.           «А может, он реально полюбил и был готов к этому, и с семьей это не связано…» — ее накрыло волнение, она не понимает, в какую сторону ей двигаться.     ***         Международный аэропорт Токио. В только что прибывшем самолете из Мексики.         «Япония, дорогая Япония», — Кашимо вдыхает далеко не свежий воздух, спускается по трапу на землю и сразу ныряет в автобус, спихивает какого-то ребенка с места и усаживается сам.         «Хакари, жмот, не мог поручить этим дебилам нормальные билеты мне купить?» — высокомерно оглядывает простых смертных.           Наконец пройдя в здание и забрав уйму своих вещей с места выдачи, он протиснулся через толпу к выходу, где его уже ждал вытянутый автомобиль черного цвета. Хаджиме тут же залетел внутрь и достал телефон, тут же позвонив по видео.   ***         — Добрый денечек, — немного задорно проговорил парень.         — Уже приземлился? — вокруг Кинджи слышится шум заведения.          — Да, но, клянусь, я в жизни больше не сяду в эконом-классе, — надулся парень. — Мог бы не хуи пинать, а проследить за тем, чтобы мне предоставили все удобства! Возможно, если бы ты чуть больше обращал внимание на других, то был бы более любим своими подчиненными.           — Ты и сам мог себе поездку организовать, — чуть сердито проговорил Хакари.         — Напомни, по чьим поручениям я бегал? Кажется, это были твои дела, которые ты перекинул на меня, — парень делал вид, что всерьез задумался.           — Не вижу проблемы, — он выдохнул. — Чосо ведь просил тебя что-то выяснить по поводу голубой сакуры, как продвигаются дела?           — Ну, учитывая, что всех, кто с этим связан и мог знать рецепт, несколько лет назад засадили под решетку на огромный дилдо, то есть некоторые сложности. Не найду же я наркомана, который решил на всякий случай сохранить первую партию анабиоза благочестия, — Кашимо задумался и немного потянул. — С каких пор тебя интересуют дела Тоджи и Сукуны? В плане, вы партнеры, и ты же не станешь воровать у них.           — Прибыль с продажи ведь всё равно мне в карман пойдет, — мужчина ухмыльнулся. — У меня для них предложение, от которого они не смогут отказаться. Встретимся с ними на днях.   ***         Наоми стоит за чуть приоткрытой дверью, стараясь быть незаметной, слушает чужие разговоры. Сердце её трепещет от страха быть обнаруженной.         — В отличие от тебя, я все дела быстро заканчиваю, — фыркнул Чосо, стоя перед зеркалом и поправляя часы на своем запястье.         — Тебе ехать ближе, а мне чуть ли не на другой конец города, — Сугуру устало, с похмелья тер виски. — Я ж только к вечеру дома окажусь.           — Когда ты в последний раз у себя ночевал? — напоследок спрашивал шатен и брал ключи с комода.         — Не радуйся слишком сильно, завтра снова к тебе приеду, — усмехнулся Гето и вышел во двор, а за ним и его напарник.          Сукуна уехал еще утром и, кажется, даже не помнил о вчерашнем разговоре, тем более чуть позже девушка, стараясь его не тревожить, ушла в комнату, где спала. С ним уехал и Итадори. После того как она проснулась, незаметно для Чосо посверлила взглядом брюнета, по его виду сразу было понятно, что он чувствует себя виноватым, почему-то избегает ее.           Выдохнув и поняв, что сегодня один из немногих моментов, когда можно следовать плану Юты, она проскользнула в коридор и сразу двинулась к лестнице, забрав подаренные Оккоцу визажные штучки, в комнату шатена. Она никогда не была заперта, в отличие от его кабинета, здесь не было ничего важного по работе. Наоми осмотрелась. Мягкая, аккуратно заправленная кровать, тумбочка с фотографией, на которой был изображены он и какая-то девочка, там же лежала и зарядка для телефона. У другой стены стоял диван перед телевизором и плейстейшн, которым давно не пользовались. Но её интересовал огромный шкаф с зеркалом, а точнее то, что за ним.           «Слева есть дверца, а за ней проход в потайную комнату», — она вспоминала слова Юты.         Чосо не прятал свое увлечение, он не видел ничего такого, но и на видное место не выставлял. Кто знал об этом, мог легко зайти, но парень понимал, что это никому не интересно.         Брюнетка шагнула в темноту, нащупала выключатель и нажала, зажигая свет. Помещение было мечтой каждой маленькой девочки и подростка с необычным вкусом. Стоял красивый туалетный столик с большим зеркалом, манекены с парой красивых платьев с рюшами, бантами, жемчугом и даже вшитыми мягкими игрушками небольшого размера.         Ее передернуло от вида кукольных одежд на размер человека. В голове тут же всплыл тот день, та девушка в похожем одеянии. Внутри прорывался рвотный рефлекс, но она его подавила. Вздохнула и посмотрела в сторону, на полку, к которой тут же подошла, чтобы рассмотреть.           Там стояли самые разные куклы, с разными лицами и образами. Целая коллекция, которая, по всей видимости, стоила немалых денег. Взгляд Наоми тут же притягивает одна из них. Словно её создавали по образу брюнетки, схожая внешность, пусть и не идентичная. Она забрала её в качестве примера.         Выдохнув весь страх и отвращение, девушка подошла к столу, порылась в ящиках, достала собственный макияжный набор и то, что было у Чосо. Наоми смотрела на куклу и следом на свое отражение, старалась полностью скопировать лицо неодушевленной игрушки. Темные растушеванные стрелки мягко переходили в нежно-розовый. Наоми проводит кистями по нижним векам, стараясь раскрыть глаза и сделать их большими, выразительными. Когда с макияжем было покончено, она принялась за волосы. Уложила их в два высоких хвоста, закрепив резинками с черно-розовыми бантами, взяла плойку, которая лежала в одном из ящиков, и закрутила концы. И вот её лицо словно стало детским, а со стеклянным взглядом она и в правду могла показаться игрушкой.         «У него точно фетиш на куклы, а не на детей?» — с самыми отвратными мыслями столкнулась брюнетка, но тут же отогнала их.         Огляделась и подошла к одному из манекенов, на котором висело похожее платье. Воздушно-розового цвета, с черными кружевами. Такие же банты разных размеров и отдельно висящие рукава. Казалось, что ткань перегружена деталями.           «Ладно, это и в правду необычные ролевые игры», — подумала она и принялась стягивать с себя одежду.         «Подождите… А трусы снимать? Ему больше нравится самому снимать или удивляться, что их нет?» — Наоми впала в замешательство, но всё же стянула атрибут, не подходящий образу.         Голышом она порылась в шкафчиках и всё же нашла то, что могло подойти. Брюнетка натянула черные тонкие чулки с такими же милыми бантиками и нижнее белье примерно такого же фасона. Одевшись, ей оставалось нацепить туфли на невысоком каблуке, примерно такие же носят порядочные школьницы.           Посмотрев в зеркало и следом на куклу, ей показалось, что игрушку просто увеличили в размерах и вселили душу, которую ей придется скрыть.           «Надеюсь, это была его любимая куколка». — Сосредоточившись, девушка снова сделала свой взгляд стеклянным и вернулась в комнату ждать парня.     ***         «Ну наконец-то, если еще и Наоми тихо посидит, то смогу спокойно отдохнуть», — Чосо поднимается на второй этаж в надежде спокойно провести остаток этого дня.         «Надо бы Хине позвонить и узнать, как у нее дела в школе», — подходит к своей двери и открывает её.         Видит брюнетку, замирает, вглядывается в её образ и лицо. Его глаза округляются, и от непонимания, что ему делать, захлопывает дверь, так и оставшись в коридоре. Мечется и снова открывает дверь, смотрит, не верит и тут же закрывает обратно, уже чувствуя напряжение в штанах. Оборачивается, словно не был уверен, точно ли они одни дома, и все же заходит в свою комнату. Выдыхает, оглядывая её, подходит чуть ближе и не видит в её глазах ничего живого. Его не волнует, зачем она это сделала, почему или когда. Весь его фокус лишь на её образе.           — Я всё сниму, верну по местам и уйду, извини, — томным голосом произносит Наоми, играя ва-банк. Знает, что он может молча согласиться, но при любом из двух вариантов теперь сможет сказать, что нарядилась просто так.           Механически брюнетка разворачивается, делает шаг в сторону шкафа и тут же чувствует мужскую хватку на своем плече.           — Подожди, не спеши, — пытается сосредоточиться, но выходит у него не очень. — Скажи, а ты никогда не думала о том, чтобы оказаться со мной в одной постели?         Ему было неловко такое спрашивать. Он бы никогда и не спросил, нет, даже не задумался бы об этом, если бы не увидел её в таком наряде и с таким лицом.         — Нет, — четко и без раздумий врет девушка и тут же будто чувствует его разочарование. Делает еще пару шагов в сторону потайной комнаты. Медленно и размеренно, давая ему время. Внутри появилась тревога от того, что парень просто отпустит её.          — Тебе наряды понравились? — с печальным взглядом проговаривает он. — Если да, то можешь себе оставить и так ходить по дому.         — Спасибо, — разворачивается и, не глядя на него, подходит к двери, вздыхает и всё же решает не играть так с ним, но в тот же миг…         — Не уходи, — срывается. Совершает рывок и оказывается за ней, прижимает к себе. — Если ты совсем не хочешь, то я отпущу, но, если ты можешь хотя бы просто остаться, и я бы сам… Смотрел бы и… Да, блять.           Та молчит, показывает, что пытается на что-то решиться. Намеренно громко выдыхает и смотрит в пол, говоря:         — Мне стыдно. Я бы хотела большего, но думаю, что Гето перестанет меня опекать, — она отпускает всю свою безэмоциональность и перестраивается на грустный лад.           — А мы ему не скажем. Он только завтра приедет, умоляю, ну пожалуйста, — его разгоряченное дыхание проходит по шее девушки.          Чосо словно перестраивает свой мозг, характер, привычки, стоит ему увидеть девушку в подобном наряде. В такие моменты ему сложно контролировать себя, но в то же время начинает забывать, как завлекать дам.         — Ну хорошо, — на выдохе, с еле заметной хитрой улыбкой проговаривает брюнетка и разворачивается.           Их губы тут же соприкасаются, они словно настойчиво бьются за шанс управлять другим, но со стороны Наоми это была лишь игра, и она отступит, поднимая белый флаг. Их языки переплетаются, а руки скользят по одежде, сминая её. Разгорячённое дыхание начинает царствовать на их губах.         Чосо немного опускается и прокладывает дорожку жарких поцелуев по её плечам, слышит её горячее дыхание. Загорается возбуждение. Сминает грудь одной рукой, а вторую прячет под платьем. Поглаживает сквозь трусы клитор девушки. Ведёт плавно и нежно, будто перед ним фарфоровая кукла, которую он может поцарапать одним неверным движением.           — Держи выше, — направляет женские руки к подолу платья.           Стоит ей начать придерживать ткань на уровне талии, как парень оказывается на коленях. Целует бедра с внутренней стороны, постепенно приближаясь к укромному месту, немного любуется нижним бельем и отодвигает в сторону, тут же проходясь мокрым языком по складкам до клитора. Четкие круговые движения срывают стон с её губ. Как же ему нравится находиться между её ног, слышать её стоны и чувствовать её вкус во рту. На каждое его умелое движение тело Наоми отзывается легкой дрожью. Чосо наслаждался бы этим вечность, посасывал комочек нервов и вводил язык внутрь, ощущая, как горячо её тело.         Брюнетка понимает, прекрасно понимает, что это лишь её миссия и она просто следует плану Юты, но она не собирается лишать себя удовольствия, наоборот, хочет полностью поддаться навстречу его очаровательному рту. Изгибается, посматривает на его чудные хвостики и стонет. Ей нравится, определенно. Она бы повторяла это каждый проклятый день. Её тело сводит и вьется. Жмурится, ощущая, как приближается к оргазму. И она знает, что это будет ярко, феерично и незабываемо. Так и случилось. Её ноги подкосились, а тело обмякло в его сильных руках. Чосо слизывает смазку с половых губ и залезает внутрь, желая съесть как можно больше.           — Я войду в тебя? — прижимается к её ляжке и ластится, словно котенок.           — Я готова умолять тебя об этом, — еле-еле проговаривает она.           Шатен поднимается и ведёт её за руку к кровати. Девушка ложится, сминая под собой чёрное одеяло, которое было идеально заправлено. Сквозь ткань сжимает грудь и так же играется с сосками, лишь сильнее возбуждая себя.           Он нервно, нетерпеливо стягивает с себя всю одежду и мельком замечает её восхищённый взгляд, скользящий по его телу. Нависает над ней, снова целует и спускается ниже, убирая её руки и оттягивая ткань вниз. Посасывает красноватые соски, пока одна из его рук стягивает с неё трусы. Отстранившись, шатен окончательно их снимает и откидывает в сторону. Оглядывает платье и то, как чудесно Наоми смотрится в нём, ещё больше его возбуждал тот факт, что эта кукла лежит на его кровати с раздвинутыми ногами и через чур влажной промежностью.           Проводит членом по складкам, задевая пульсирующий клитор, и пристраивается ко входу. Медленно, с наслаждением и собственным стоном проникает в вагину. Утыкается носом в её шею и начинает плавно двигаться в ней, словно попадая в рай каждый раз, когда стенки сжимают его орган. Он постепенно ускорялся, не в силах сдерживать себя. По ощущениям весь процесс проходил минуты три от силы, утопив друг друга в неведомом удовольствии, они не заметили, как длинная стрелка часов переместилась на противоположную сторону, знаменуя прошествие получаса. Чосо чувствует пульсацию внутри члена, а стоны над его ухом лишь больше заставляют его поддаться желаниям. Он наполняет её теплой спермой и устало наваливается на нее всем телом, ожидая пришествия новых сил. Выходит из нее и все же ложится рядом, ведь раздавить девушку после секса не в его интересах.           — Ахуенно, — шепчет Наоми, стараясь отдышаться.          — Смой макияж и возвращайся ко мне, — парень смотрит в окно, за которым уже стемнело, а следом с наслаждением и на нее.          Она так и сделала. В ванной довольно себя оглядела с чувством выполненного задания и начала раздумывать, как ей аккуратно расспросить шатена о том, что он пытается выяснить про Годжо.           Вернувшись, брюнетка нырнула к Чосо под одеяло, в объятия. По неизвестным для нее причинам она почувствовала спокойствие, девушка не чувствовала исходящей от него угрозы, только умиротворение. Всего через пару минут они оба уснули. ***         — Итадори, накрой на стол, — проговаривал Сукуна, просматривая отчеты, присланные сотрудниками.           — Как пожелаете, — парень уходит на кухню, точнее, ковыляет.           Несмотря на боль, разносящуюся по телу, он выполнял приказ. Да, синяки болят уже не так сильно, но при любом соприкосновении с чем-то становится неприятно. Каждый день с того дня был полон мучений, лишь во время побега из дома адреналин вытеснил всё, что могло помешать ему бежать.   ***         Наоми же только-только просыпалась, сонно огляделась и для начала перепугалась незнакомой обстановке, но потом всё же вспомнила, что была в комнате у шатена.           «Вниз спустился уже?» — брюнетка вылезла из-под теплого одеяла, мельком посмотрела на свое обнаженное тело, и следом её взгляд притянул стул с запиской, лежащей на ткани.         С интересом она подошла ближе и сразу принялась читать.          «Доброе утро. Гето вернется ближе к вечеру. Я всё убрал, так что заподозрить ничего не должен. Ещё я твои вещи в стирку закинул, так что добеги до комнаты в халате».     PS: не против повторить как-нибудь?»          «Это даже мило», — улыбнулась девушка.         С довольной ухмылочкой она натянула на себя шелковый халат, еле прикрывающий ягодицы, спрятала записку, заправила постель и сразу устремилась на кухню с желанием утолить жажду.          Дойдя до места назначения, брюнетка приятно удивилась, в отличие от парня, который старался не смотреть на нее, стоило ему заприметить столь откровенный наряд.         — Рада тебя видеть, — проговорила она и легонько улыбнулась.         — Я тебя тоже, — Юджи с некой неловкостью, словно не хотел её видеть, отошел назад.         — Как ты? — Наоми тут же подошла к нему и обняла, уткнувшись носом в его шею.          — Если не учитывать, что мне больно от каждого прикосновения, то всё хорошо, — его взгляд на долю секунды погрустнел, но он всё равно окутал её в свои объятия сильнее, несмотря на неприятные ощущения.         — Может, тогда мне лучше отодвинуться? — переживая, спрашивает девушка и старается это сделать, но он не дает.         — Не надо, прошу… Это просто синяки болят немного, — парень уткнулся в её шею, на которую тут же перенеслась соленая капелька.         — Сукуна избил тебя… — с жалостью пробормотала она.           — Ничего страшного, всё хорошо, правда… — он пытался врать, но получалось у него плохо.         — Что еще он сделал? — ее рука переместилась к розоватой макушке и принялась поглаживать в попытке успокоить его.           — Не хочу говорить… — и всё же он отстранился, показывая свои слезы и чувствуя фантомные боли в штанах. — Я пойду дальше стол накрывать…         — Итадори… — она не понимала, почему сейчас он её отталкивает, внутри всё потускнело от неприятных эмоций. — Ты же не чувствуешь себя виноватым?           Тот молчит. Ему и впрямь стыдно за произошедшее. Отходит от нее, стараясь сдержать слезы.         — Итадори, ты не виноват! Это всё Сукуна, — обхватывает его лицо руками и смотрит в глаза. — Ничего страшного не произошло. Подумаешь, трахнули разочек, ну ударили, ну и похуй, вся боль прошла уже.           Она врет, лишь бы успокоить его. Наоми не хочет, чтобы парень винил себя и отдалялся от нее. Это все определенно оставило на ней отпечаток, но, несмотря на это, она просто старается идти дальше и не думать об этом.           — Прости меня, пожалуйста, — хнычет Юджи, и с его глаз начинают течь соленые ручейки. — Прости, прости, прости.           — Мне не за что тебя прощать, ты не виноват и не должен так считать, — смотрит на него с легкой улыбкой и целует в губы. — Становится легче?           — Да, — выдыхает он и утирает собственные слезы. — Немного.         — Ну вот и хорошо, — еще раз касается губами, но уже его лба. — Отпусти эту ситуацию, забудь о ней.         — Я постараюсь, — Итадори попытался улыбнуться, но у него не получалось. — Но мне сейчас нужно стол накрыть.           — Помочь?          — Нет, я сам, — обнимает её напоследок, забирает подносы с едой и уходит.         «Я обязательно заберу тебя и покажу другой мир», — Наоми дает себе обещание, которое намерена исполнить.     ***         — Думаешь, это того стоит? — Рёмен попивает коньяк, смотря на лист, где четко и ясно видно большие убытки.           — Да, мы снова сможем вернуться на рынок, пусть и придется отдавать процент. Как только ситуация с Нобарой успокоится, будем самостоятельно все делать, — Тоджи нервно посматривает на стол. — Хакари не откажется от лишней выручки, к тому же мы с ним хорошие друзья и партнеры. Могу предположить, что он уже ждёт нашего предложения.         — Некоторые лаборатории накрыли же, придется искать помещения и заново их оборудовать. Затрат будет и так много, плюс мы не знаем, сколько попросит Хакари за прогон наших наркотиков через него, — Сукуна в уме прикидывает сумму, которой лишится их бюджет.           — У Чосо с Гето вроде что-то начало получается. Если новый наркотик стрельнет, то мы быстро покроем расходы. Но если ждать и надеяться, то мы лишний раз утопим себя.         — По поводу голубой сакуры ничего не известно? — мужчина вопросительно вскидывает брови и делает еще пару глотков.          — Кашимо говорит, что это практически невозможно и что всех, кто участвовал в изготовлении, либо посадили, либо они скрываются, — Фушигуро включает музыку, чтобы разбавить атмосферу.         — Эх, сейчас бы знающий человек нам очень подмостил бы.    ***         «Блять, может, всё же стоит пойти и подслушать? Хотя, если поймают, то мне явно достанется», — девушка томно глядит в потолок и всё же решается.           «Ну, бездействовать явно не дело. Нужно побольше информации разузнать», — как можно тише старается выйти из комнаты.         Медленно закрывает дверь и направляется к лестнице. Да, Юта знает многое, но навряд ли расскажет прям всё. Тем более разузнав, насколько им спутали карты, у нее появится возможность помочь и лишний раз заработать галочку. Пожалуй, пройти по пути самого Оккоцу — один из лучших вариантов. Тем более в отличие от него у девушки есть чем козырять.           — Как дела, моя маленькая леди? — доносится голос из-за спины.         Наоми на мгновение цепенеет. Словно сердце её остановилось и всё вокруг перестало существовать. Глаза её округляются от страха, а слюна в горло не лезет. Она оборачивается, снова видит эту маску, черную одежду, и ее руки начинают дрожать. Но все же она срывается с места в попытке добежать до мужчин внизу, это был её единственный шанс, пусть и опасный.         — Я застрелю тебя, если попытаешься уйти, — слышится звук от снятия предохранителя. — Всё равно ведь найду.           Брюнетка останавливается, по её лицу скатывается пара немых слез. Она разворачивается, смотрит на пистолет, который обжигал её холодным жаром даже на расстоянии.         — Будь тише и иди сюда, — его руки опускаются, будто он делал вид, что не опасен.         Под ледяным ужасом девушка медленно шла, но ноги словно утопали в болоте, и каждый шаг давался ей с трудом. Ком в горле не давал ей дышать, и словно невидимая сила не пускала её дальше.           — Будешь данго? — чуть задорным роботизированным голосом говорил неизвестный.          — Что? — она ищет подозрение во всем, но это предложение выбило ее из колеи и отправило в свободное падение.           — Данго, спрашиваю, будешь? — он достал из-под кофты шпажку с тремя разноцветными шариками, упакованных в прозрачную обертку. — Будешь, конечно, куда ты денешься.           Он разрывает упаковку и протягивает ей, проговаривая:         — Кушай, — чуть думает и снимает верхние два, тот, что был посередине, оставляет себе, а верхний возвращает на место, — ну просто я тоже люблю его.           Та с множеством сомнений принимает шпажку, смотрит на него и медленно погружает первый шарик в рот. В голове крутятся мысли, что внутри отрава, яд или виагра. Кто знает, что он выкинет. Мужчина в свою очередь отворачивается и тоже закидывает вкусняшку в рот, отодвинув маску.          — Ты пришел ведь не просто угостить меня? — все её нутро трепещет от неизвестности и от ожидания чего-то плохого.          — Настроение у меня сегодня хорошее, не переживай, — чуть думает, смотря, как она начинает жевать и второй шар. Забирает палочку и вертит её в руках. — В принципе, если ты не будешь орать, то легко отделаешься.         — Орать… От чего? — делает пару шагов назад и не сводит с него взгляда.         Тот рывком приближается, мгновенно хватает её за челюсть и с размаху пронзает шпажкой её щеку. Тут же затыкает ей рот. Та пытается орать, боль разносится по лицу, а вместе с тем и слезы. Наоми отчаянно пытается выбраться, толкает его, бьет по руке, пытается задеть его ногами, но все тщетно.           — Я же сказал, тише. Мы же не одни дома, чтобы твоими криками наслаждаться, — продолжает держать её и чувствует её мычание на своей ладони.           Прошло минуты три, прежде чем она утихомирилась и приняла боль. Смолкла, но её рыдания продолжали разноситься по коридору.           — Ну вот, плакать можно, но заорешь — и будет хуже, — мужчина отпустил её и провел пальцами по краю халата. — Блять, я так давно не мог навестить тебя именно в этом образе. Тебе нравится гадать, кто я?           — Я убью тебя когда-нибудь, — цедит сквозь всхлипы она. Прижимает пальцы к шпажке, вытаскивает её и чувствует собственную кровь на языке.         — Эх, моя маленькая леди, я буду только рад, если ты убьешь меня, но лет через двадцать, желательно, — выдыхает с усмешкой и стягивает с ее плеч белый шелк. — Я так скучал, ты не представляешь, даже пара дней без твоего тела уже ад.           Под мелодию её рыданий неизвестный сжимает до новой боли её грудь, проводит по соскам и оттягивает их. Тут же перемещает руки ниже, под халат, и приспускает трусы. Входит в неё двумя пальцами, растягивая и царапая ногтями нежную кожу.           — Ммм, ну ладно, не буду тебя дразнить, — даже не смотря на маску можно было понять, что он улыбался, опасно и по-лисьи.         Наоми полностью поглощена болью, но всё же она постепенно утихает. Молча принимает всё, что он с ней сейчас сделает, лишь молится внутри о том, чтобы это закончилось как можно быстрее.           Неизвестный прижимает её лицом к стене, стягивает с себя штаны и проводит головкой члена по складкам, тут же резко входя в неё, срывая болезненный всхлип. Сразу начинает двигаться быстро, не жалея её.         — Ты так чудесно плачешь, — проводит рукой по её шее, пока вторую держит на бедрах.           — Мне больно… — сквозь слезы бормочет девушка и глотает собственную кровь.         — Леди, я знаю, но ведь в тот самый день я пообещал себе превратить твою жизнь в сущий кошмар. — Он сжал ее горло, начиная душить. — Еще чуть-чуть. Я так изголодался по твоему телу, что сегодня, наверное, быстро закончу.           Неизвестный продолжал вбиваться в нее далеко не три минуты и не пять, по ощущениям часа три, но на деле еще минут двадцать. Все это время наслаждался ее слезами и представлял заплаканные глаза Наоми, даже когда наполнял ее своей спермой. С довольным вздохом он кончил и отпустил её. Та упала на колени, рыдая и снова чувствуя себя ничтожеством.           — Фух, — он завязал шнур на своих штанах и проговорил, — ну и напоследок сыграем в камень, ножницы, бумага. Если я побеждаю, то трижды ударяю тебя, если ты, то разрешу сломать мне один палец, а если ничья, то я просто уйду. Договорились? А стоп, у тебя нет выбора.         Та еле как села, смотрит на него. Всхлипывает, но все же решает подчиниться. Что такое три удара после хлыста, изнасилования и вырывания ногтей? Ей это кажется чем-то ничтожным. К тому же в двух из трех вариантов она останется невредимой. Вытягивает руку, показывая, что готова.           — Поехали тогда, только вот я знаю, что ты выкинешь, — намеренно проговаривает мужчина, зная, что она начнет нервничать. Так и произошло. — Каааамень, ноооожницы, бумага.           Дрожащие руки сжались в кулак, в то время как ладонь неизвестного полностью разжалась и выпрямилась.           — Я победил, — его смех раздался по коридору.         — Три удара? Бей. — Она бы сбежала, если бы не знала о пистолете, который может лишить ее жизни.           — Подожди, подожди, — он встает и заходит в ближайшую комнату, которая пустовала.         И выходит.         С молотком в руках.          — НЕТ, МЫ НЕ ТАК ДОГОВАРИВАЛИСЬ! — ее глаза округляются, а слезы от страха тут же высыхают. Она пытается встать и убежать, но он хватает ее за руку.           — Я же не говорил, что буду бить тебя именно руками или ногами, всё честно, — валит её на пол. Садится сверху на её таз, повернувшись к её ногам, ощущает, как она бьёт кулаками по его спине, и заносит инструмент над ногой девушки.         — НЕТ, БЛЯТЬ, НЕ СМЕЙ, ПОЖАЛУЙСТА! — старается выбраться изо всех сил.         Но всё же он с размаху ударяет её по колену. Резкий, разрывающий горло крик разносится по всему дому, не оставаясь незамеченным. Боль пронзает её ноги, но похоже, что одной из них она уже не может шевелить. Будто всё её тело сдавливали груды металла. И она ревет от отчаянья и последней надежды.         — УМОЛЯЮ, ТОДЖИ, СУКУНА, СПАСИТЕ, ПРОШУ, ОН УБЬЕТ МЕНЯ! — Слова было трудно разобрать, но общий смысл был ясен. Она не совсем понимала, почему просит их об этом, если была уверена, что им всё равно.   ***         Им и в правду все равно, но их взволновало другое.         — Блять, ну не Юджи же ее пиздит там, — Рёмен чуть настороженно смотрит в сторону, откуда доносился крик. — Дома же больше никого не должно быть.         — Кто эта мразь, что мешает нам? — слыша нескончаемые вопли, шипит Тоджи. — Ладно, пошли посмотрим.   ***         — И второй удар, — вновь ломает вдребезги коленную чашечку.         Та всё орет, срывая остатки горла. Голос её уже охрип. Слёзы покрыли пеленой её глаза, она видела лишь размытые образы двух поднимающихся фигур.           А им все равно на её муки, Сукуна в принципе посмеивается над ситуацией и над криками, но не так уж и сильно, впрочем. Ему приятнее все делать самому.           — Ты еще кто? — спрашивает Тоджи с недовольным видом.         — Я знаю, не говори ничего, просто пошли, — Рёмен пытается увести его.         Сквозь крики и отчаянье Наоми надеется на свой последний шанс спастись.         — А теперь давай правую руку, — неизвестный держит её и пытается усмирить.         — Я ЗНАЮ, ЗНАЮ, — она пытается сказать четко, так, чтобы они точно поняли, — ЗНАЮ, КАК ГОТОВИТЬ АНАБИОЗ БЛАГОЧЕСТИЯ. ПРОШУ!           Остановились все. Неизвестный от шока, Фушигуро пытался осознать, где слышал это, а Рёмен лишь потому, что увидел замешательство товарища. Все смотрели на нее.           Мужчина в маске очнулся первым, занес молоток и собирался ударить по локтю. Однако Тоджи быстро схватил девушку за руку и оттащил.         — Остановись, с тобой мы чуть позже разберёмся, — строго проговорил мужчина со шрамом на губе.         — Что еще за анабиоз благочестия? — нахмурился Сукуна и посмотрел на рыдающую девушку.           — Под этим названием была выпущена первая партия голубой сакуры, сейчас об этом знают лишь первые клиенты, а это не больше пятидесяти человек, и люди, замешанные в этом, — Фушигуро с довольной ухмылкой так же оглядел Наоми и её разбухшие красные колени, из которых текла кровь. — Звони Чосо, спасать её будем, а то помрёт ещё.           Тоджи взял брюнетку на руки, унося вниз, на первый этаж, ждать шатена. Оставшиеся переглянулись, при этом во взгляде Рёмена чётко читалось: «Ну вот нахуя ты сюда припёрся, зная, что я здесь не один? Долбоёб».