Энтропия

Раз за разом Энтони открывал глаза, но в полной мере в себя прийти не мог, будто находясь в коме. Он совсем не чувствовал биения сердца в груди, ощущение боли тоже бесследно исчезло. Переодически он видел, как вокруг обеспокоенно ходит высокий силуэт, возле него иногда появлялся ещё кто-то. Они о чëм-то постоянно разговаривали, разобрать было невозможно. Несколько раз он приоткрывал глаза, находясь у кого-то на руках. Это захватывало дух, насколько в его состоянии это было реально. Сразу становилось спокойно, даже сильный страх мог мгновенно улетучиться. Когда эти руки касались, тело погружалось в эйфорию и его больше совсем ничего не тревожило, ведь такой заботы он доселе никогда не ощущал. Но проснуться никак не получалось, вновь и вновь сон становился сильнее реальности и утягивал Энтони за собой. Иногда он открывал глаза из-за того, что слышал шум воды, а потом чувствовал прикосновения. То и дело мимо пролетали разноцветные мыльные пузырьки, хотелось улыбаться, но атрофированные мышцы не торопились напрягаться и показывать хоть каплю каких-то эмоций. Но на душе, впервые за долгое время, было очень спокойно и уютно. Снова хотелось остановить время. "Неужели кого-то волнуют мои чувства, моё здоровье? "

***

Во снах Энтони всегда мучали кошмары, которые невероятно контрастировали на фоне абсолютного спокойствия при пробуждении. Воспалëнное сознание постоянно показывало смерть сестры. Словно заезженная пластинка, каждый раз одно и то же; запах въелся в мозг и всё никак не выветривался. А в ушах звоном отзывались слова сестры: "Я больше не могу быть рядом. "

***

Энтони снова засыпает, ожидая увидеть свой самый страшный кошмар, но на этот раз всё по-другому. Молли стоит напротив, держа в руке тлеющую сигарету, с которой сыплется пепел. Смотря сестре в глаза, он больше не видел радости, как когда-то. Теперь там есть только печаль и тоска. - Мне больно смотреть на твои страдания... - Молли говорила очень тихо, на её глаза навернулись слëзы. - Я понимаю тебя, но не могу помочь. - Она посмотрела в сторону, затянулась и выдохнула дым, подняв голову. - Тебе нужно проснуться, ты уже умираешь... Оставь меня. Энтони внимал, словно завороженный, не веря в происходящее. Выдавить из себя хоть звук не было сил. Поэтому шëпот остался единственной возможностью воспротивиться словам родного человека. Словам, которые острыми кинжалами впивались в самое сердце. - Помнишь... - Задыхаясь произнëс Энтони. - Ты обещала, что не оставишь меня..? Энтони опустил взгляд в ноги и его окончательно охватила паника. Молли резким движением затушила сигарету о перилла набережной и схватила Энтони за плечи, вынуждая поднять взгляд. Она смотрела ему прямо в душу покрасневшими от слëз глазами. - Послушай меня, Тони..! - Отчаявшись, дрожащим голосом сказала сестра. - Ты приносишь себя в жертву ради меня! Впредь я не хочу этого видеть... Она, расслабившись, крепко обняла Энтони ледяными руками, по его телу волной пробежались мурашки и заставили дрожать сильнее. - Прости меня... Но, увы, ничто не вечно. Клятвы и обещания когда-нибудь исчерпают себя. А воспоминания останутся, пусть и болезненные. Больше не причиняй себе боль. - Молли всхлипнула и добавила. - Ты всегда в моём сердце, даже если мы навеки разделены. Слышать эти слова было в сто крат больнее, чем ощущать на себе физическое насилие. Молли вновь спасала его от неминуемой смерти, приводя в чувства. Энтони ещё крепче прижался к сестре, несмотря на жуткий холод, пробирающий до костей. Наконец он смог почувствовать биение собственного сердца. Но это совсем не приносило радости, когда в груди самого ценного человека, стоящего напротив, совсем рядом, такое же сердце совсем не осуществляло ударов. - Жаль, что у меня не получится тебя согреть...

***

"Забыть. Нужно всё забыть." - с этими мыслями Энтони просыпался, насильно отрывая от себя воспоминания, которые очень сильно болели. Словно заноза под ногтем, от которой никак не получается избавиться.

***

В глаза ударил свет, всё вокруг было мутным, но постепенно обретало вполне адекватные очертания. Демон попытался пошевелиться. Кто-то подорвался с места и быстрым шагом подошёл почти вплотную. Невероятно высокое существо выглядело зловещим, но смотрело добрым взглядом. - Здравствуй, паучок. Выходит, ты всё-таки жив? Такая фраза оживила его, заставила окончательно проснуться. "На мотылька похож." - подумал Энтони. Три с половиной метра амбиций и сплошного великолепия в ярко-красной шубе с белым меховым воротом предстали перед пауком. На его голове торчали усики, как у насекомого. Бледно-голубого цвета кожа выглядела поразительно. А глаза украшал отблеск розовых стëкл очков-сердечек в золотой сверкающей оправе. Такая картина просто поражала и выдать из себя хоть слово стало, в очередной раз, очень проблематично. Тишина затянулась и превратилось в некое неловкое молчание. - Как так получилось? Мотылëк посмотрел на Энтони непонимающе, и тот пояснил. - Как я выжил? Воспоминания о зачистке как отшибло и он совершенно не помнил, что произошло тем утром. Демон напротив издал смешок, и, присев рядом, заговорил бархатным, спокойным голосом. - Я спас тебя, ты находился на моей территории. Будь ты хоть на несколько метров дальше - оказался бы мëртв. Радоваться своему "воскрешению" не было никаких сил и паук лишь немного стушевался, отсев подальше от спасшего ему жизнь незнакомца. Розовое мягкое одеяло, вследствие, поползло вниз, обнажая густой пушок на груди, а вместе с тем и множество гематом и синяков. Смутившись, Энтони резким движением юркнул обратно на своë место. Мотылëк грустно улыбнулся, но затем резко стал серьёзным, будто совсем не хотел, чтобы его эмоции кто-то увидел. Он сел ровнее и кашлянул. - Что ж, я Валентино, Вэл, или "Большой Ви".Впрочем, моë имя здесь на слуху, так что не забудешь. Когда я тебя нашёл - выглядел ты в разы хуже. Полностью голый, в крови, почти не дышал. На протяжении девятнадцати дней мне приходилось купать тебя, ведь сам ты этого сделать не мог. Понимаешь, к чему я клоню? - Он сделал небольшую паузу, вдруг широко улыбнулся, показывая клыки и посмотрел прямо в глаза обезкураженному пауку. - Я всё видел, дорогой, так что не обязательно пытаться что-то прикрыть. Энтони решил принудить себя, воспрянуть духом, ибо окончательно ударить лицом в грязь не хотелось. Он состроил невозмутимую гримасу. - Я Энтони. Воздержавшись перед излишними любезностями в виде протягивания руки, он тратил все последние силы на борьбу с невообразимым взглядом глаз Валентино. Но поняв, что, увы, проигрывает, отвëл взгляд, и, казалось, с облегчением выдохнул. - Спасибо.

***

Просидев ещё с десяток минут в абсолютной тишине, мотылëк вышел за дверь комнаты, которая после его ухода стала напоминать тюрьму. Энтони пришлось самостоятельно разыскивать одежду. Благо, долго искать не пришлось. На прикроватной тумбочке лежал обтягивающий чёрный топик, оголяющий живот, и короткие джинсовые шорты. Каждый из этих элементов одежды больно сдавливал кровоточащие раны, но приходилось терпеть, другого не дано. Острое желание сбежать доставляло всё больше беспокойства, но это было невозможно. Дубовая дверь заперта на замок, а окно с решëткой. Осталось только мерять шагами комнату и изучать каждый её сантиметр. На удивление, это помогло: множество дорогих вещей, так и блещущих роскошью являли собой настоящее произведение искусства.

***

Темнело. Хозяин этого логова вернулся, сжимая в ладони с длинными когтями сигарету, выделяющую яркий, неоново-красный дым. Терпение лопнуло и Энтони громко, с упрëком задал мучающий его вопрос. - Зачем ты меня спас?!