Чистокровные

- Круцио!  Очередной стон вырвался у корчившегося на полу человека, разнесся по подземелью и угас. Рабастан старался не думать об имени, статусе или возрасте допрашиваемого. Вместо этого сосредотачивался на своей злости на всех тех, кто выбрал сторону маглов и грязнокровок, забыв об интересах волшебников. На тех, кто защищает министерство, которое продолжает держать волшебников запертыми в маленьком мирке. И тех, кто хоть как-то причастен к смерти Генри.  - Круцио!  - Как-то слабо, - почти у самого уха раздался насмешливый голос Беллатрисы. - Тебе не хватает нужных эмоций для действительно мощного Круциатуса.  - Эмоций у меня даже слишком много, - Рабастан сжал палочку в руке, чувствуя нарастающее внутри раздражение.  - Это все не то…, - вкрадчиво продолжила наставлять волшебница, сжав плечи юноши своими цепкими пальцами. - Ты чувствуешь ярость и обиду, но для Круциатуса надо хотеть причинить боль и получать от этого удовольствие.  Резко дернувшись, Рабастан скинул руки Беллатрисы со своих плеч.  - А когда ты пытала меня, ты тоже наслаждалась моей болью? – язвительно поинтересовался он.  Губы волшебницы изогнулись в кривую усмешку. С некоторым кокетством она наклонила голову набок, поигрывая палочкой. - О, в тот раз я испытала особое удовольствие.  Рабастан сжал зубы, отгоняя воспоминания, от которых по телу против воли прошла волна дрожи.  - Давайте вы потом будете выяснять отношения, - вмешался Родольфус. – Мы тут, вроде как, заняты. Белла, ты ведь так хотела обойти своего приятеля.  - Антонина сложно обойти, - в голосе Беллатрисы прозвучали нотки восхищения.  - А что такого сделал Долохов? – Рабастан нахмурился, перебирая в голове последние новости.   - Да пока что ничего особенного, - высокомерно фыркнул Родольфус, ревниво поглядывая на жену.   - Выслеживает Пруэттов, - с нотками зависти в голосе сказала Беллатриса. – Они подтвержденные члены Ордена Феникса. И довольно активные.  - Я бы не отказался присоединиться к нему, - заинтересованно отозвался Рабастан. - И мы могли бы предоставить свои темницы. Как я понял в его лачуге их нет.  - Темницы и не понадобятся.  Рабастан нахмурился, обдумывая слова волшебницы. - Но Пруэтты – древняя чистокровная фамилия, входящая в священные двадцать восемь.  - Тем страшнее их преступления перед волшебным сообществом, - глаза Беллатрисы вспыхнули кровожадным огнем. - Все предатели крови заслуживают смерти.  - Получается, мы собираемся собственноручно пресечь один из чистокровных родов?  - И не один, если понадобится. Надо отсекать ветви, угрожающие здоровью всего дерева. Так говорит Темный Лорд, - Беллатриса отвернулась к распростертому на полу телу. - Круцио!  Громкий крик разнесся по камере, отражаясь эхом от сводов подземелья. Тело жертвы изогнулось так, что, казалось, еще немного и сломается позвоночник. Родольфус хлопнул погрузившегося в раздумья брата по плечу.  - Ты устал, иди отдохни. Здесь мы сами справимся. Если выведаем что-то стоящее, я тебе сразу сообщу.  Рабастан медленно кивнул. В конце концов, он действительно устал. Последние дни превратились в одну сплошную гонку к некой цели, суть которой он даже не мог сформулировать. Но это было лучше, чем не делать ничего. *** По рубиновой ткани балдахина разбегались золотые витиеватые узоры, которые Эмилия уже могла бы, наверное, перерисовать по памяти. Первую неделю своего пребывания в дачном домике она почти не вылезала из кровати. Просто лежала, иногда проваливаясь в беспокойный сон, и пару раз в день поднималась немного поесть. Но постепенно боль начала отступать, сменяясь убежденностью: она должна найти способ сбежать. Как бы ни был Рабастан заботлив, обходителен, юн и привлекателен, он остается Пожирателем. Как и ее отец. Как и большинство в ее окружении. Девушка медленно вылезла из кровати и, выглянув в коридор, прислушалась. Полчаса назад Рабастан сказал, что отлучится по делам. Он уходил так почти каждый день. Эмилии не хотелось думать, чем он занимается вне дома, но его отсутствие она решила проводить с пользой. Небрежным движением одернув одежду, девушка быстрым шагом направилась в библиотеку. Местное собрание книг было относительно скромным, но Эмилия все равно не знала, что и где искать, поэтому количество и разнообразие книг не имело такого уж большого значения. Привычно пройдя вдоль стеллажей, она набрала небольшую стопку литературы по темной магии и артефактам и, устроившись за небольшим столиком у окна, принялась просматривать содержание, в поисках того, за что можно было бы зацепиться. Пролистывая очередную книгу, она в отчаянии запустила тонкие пальцы в растрепанные волосы. В который раз на нее накатывало осознание бессмысленности этого занятия. Давало ли это что-то, кроме ощущения хоть какой-то деятельности? Отложив книги, Эмилия задумчиво уставилась на помолвочное кольцо, поблескивающее на безымянном пальце. Могли ли у Рабастана остаться какие-то письма или бумаги, указывающие на мастерскую, в которой его изготовили? Наверняка. И это явно даст больше, чем ленивое листание пыльных томов. Эмилия несмело толкнула дверь комнаты Рабастана. Помещение выглядело удивительно необжитым, и девушка запоздало сообразила, что он занимает эту комнату не дольше, чем она свою нынешнюю. Засомневавшись, Эмилия замерла на пороге: получится ли в таком случае найти здесь что-то стоящее? Девушка обернулась и прислушалась. Дом ответил ей тишиной. В конце концов, стоит хотя бы попробовать поискать.  На гладкой поверхности стола не оказалось ничего, кроме аккуратно расставленных письменных принадлежностей. Девушка не смогла сдержать разочарованного вздоха. Хотя удивляться было нечему. Наверняка, Рабастану было проще и привычнее вести переписки из своей комнаты в поместье Лестрейнджей. Но Эмилия уже не была готова так быстро сдаться.  Чувствуя себя отвратительно, девушка выдвинула первый ящик письменного стола. В нем оказалось только несколько пустых конвертов и чистых листов гербовой бумаги. Со злостью задвинув ящик обратно, она уже смелее выдвинула следующий. Там одиноко лежала потертая книга «Как юному джентльмену всегда выглядеть превосходно: список заклинаний на все случаи жизни». Сама книга особого интереса не представляла, но Эмилия все же достала ее и быстро пролистала в надежде найти письмо или важные заметки, вложенные между страниц. Однако, ничего такого в книге не обнаружилось. Почти потеряв надежду, она потянула на себя третий и последний ящик, но тот не поддался. Сердце девушки забилось быстрее. Стал бы Рабастан его запирать, если бы внутри не находилось что-то важное? Ногти отчаянно царапнули по дереву.  Эмилия прислонилась лбом к краю стола, пытаясь придумать способ открыть ящик. Нарцисса же много рассказывала о своем лете в этом месте… Нотт вскинула голову. Подруга упоминала, что защитные чары здесь настолько мощные, что они с Сириусом могли свободно пользоваться палочками.   Вскочив на ноги, Эмилия кинулась в свою комнату. Схватив палочку, она выбежала обратно, но на лестничной площадке ей под ноги бросилась Бастет. Кошка встала перед дверью комнаты Рабастана, угрожающе выгнув спину. Эмилия покрутила в пальцах палочку. Она же все равно собирается ей воспользоваться… - Агуаменти!  Вырвавшаяся из палочки струя воды облила кошку, и та с диким шипением кинулась прочь. Эмилия вбежала в комнату Рабастана и плотно закрыла за собой дверь. Отдышавшись, она подошла к столу и присела у закрытого ящика. Девушка провела пальцами по лакированной древесине, не торопясь произносить заклинание. Вдруг там все-таки не окажется ничего ценного? - Алохомора!  С бешено бьющимся сердцем она потянула ящик на себя, и он поддался. Дрожащей рукой Эмилия достала черную записную книжку в кожаной обложке, опоясанной выпуклым изображением змеи, чья пасть образовывала замок. Эмилия еще раз попробовала применить отпирающее заклинание, но на сей раз оно не сработало. ***      Нарцисса еще раз окинула внимательным взглядом свой внешний вид в отражении. Достаточно длинная юбка, застегнутая под горло блузка, аккуратно заплетенные волосы, изысканные украшения. Удостоверившись, что придраться не к чему, она вышла из комнаты, направляясь к камину в гостиной. Там, расположившись на диване, сидел Люциус, изучая свежий выпуск «Пророка». - Какой-то у тебя не очень радостный вид для семейного обеда, - поднялся ей навстречу молодой человек, откладывая газету.  - Это называется держаться с достоинством, - у девушки вырвался нервный смешок.  - Я могу пойти с тобой. И плевать, чего там хочет миссис Блэк.  Предложение звучало заманчиво, но не вечно же ей прятаться за спиной жениха.  - Я справлюсь.  - Если что – беги, - Люциус поцеловал ее руку. – Я все пойму.  - Надеюсь, все пройдет не настолько ужасно, - хмыкнула Нарцисса, хотя в голосе и взгляде ее не было уверенности.  Наконец, собравшись с духом, она шагнула в камин, называя адрес родного дома. Обед на четыре персоны был накрыт в одной из малых гостиных особняка Блэков. Друэлла объяснила это желанием пообщаться в тесном семейном кругу, хотя больше походило на желание избавиться от лишних свидетелей ее нападок. И действительно, миссис Блэк опустила формальные вопросы, сразу переходя к животрепещущим темам. - Белла, неужели у тебя все еще нет для нас радостных новостей?  Складки на переносице выдали замешательство Беллатрисы, а Нарцисса с облегчением принялась за суп. Если повезет, все внимание матери сегодня достанется старшей сестре.  - Вы уже год женаты, так, где же, скажем так, плоды вашего брака?  На секунду губы Беллатрисы скривились, но она тут же вернула лицу спокойное выражение.  - Мы не торопимся, - с трудом сдерживая раздражение ответила она. – Пока что.  Нарцисса поймала недоброжелательный взгляд сестры и поспешно вернула все свое внимание тарелке. Очевидно, Беллатриса продолжала винить младшую сестру в столь поспешно заключенном союзе.  - Вы не торопитесь? – в голосе Друэллы появились язвительные нотки. - А мне вот уже писала миссис Лестрейндж, интересуясь некоторыми аспектами твоего здоровья. Родольфус может себе позволить сконцентрироваться на продвижении в рядах Пожирателей, но твой долг, дорогая…  - Я думаю, они сами разберутся, - резко прервал жену Сигнус. – А что касается миссис Лестрейндж… Почему нас должны волновать заботы другого рода? Главное, наша дочь довольна жизнью.  - Интересное получается положение, - на губах Друэллы появилась настолько ядовитая улыбка, что обе ее дочери непроизвольно напряглись. – От замужней дочери детей не дождешься, зато за незамужнюю переживаешь, как бы в подоле не принесла.  Рука Нарциссы дернулась, расплескав суп из ложки.  - И ответить нечего? – Друэлла насмешливо посмотрела на дочь, казалось, наслаждаясь ее унижением.  Нарцисса медленно опустила руку, стараясь внешне не выдать охватившего ее волнения. - Я даже не понимаю, чем могла вызвать подобные обвинения, - твердо ответила девушка.  - Да что ты? Совсем ничего в голову не приходит?  Нарцисса на секунду отвела глаза, и в то же мгновение раздался победный смешок матери.  - Видишь, - обратилась она к мужу. – А я говорила, что ее проживание у Малфоев – плохая идея. Малфой-младший наиграется вволю и вышвырнет ее. И что нам потом с этой мелкой потаскушкой делать? - Перестань, - Сигнус ударил ладонью по столу, с отвращением глядя на жену. – Как ты можешь в таких выражениях говорить о своем же ребенке?  Друэлла с какой-то усталостью откинулась на спинку стула, отвечая мужу полным презрения взглядом.  - Да если бы я знала, что снова будет девочка, то и не рожала бы третий раз.  Нарцисса поспешила опустить голову, чувствуя, что все-таки теряет контроль над эмоциями. Глаза наполнились слезами, и, как бы она не старалась сфокусировать взгляд на обеденной тарелке, картинка продолжала расплываться. Попытка проглотить комок в горле отдалась болью, руки предательски задрожали, а щеки запылали от обиды.  - Думаю, мы с Нарциссой наелись, - Сигнус решительно отложил приборы и поднялся на ноги. – Пойдем, поговорим в более комфортной обстановке.  Нарцисса с готовностью поднялась, стараясь не смотреть на мать, но успела заметить полный зависти взгляд Беллатрисы: ее-то спасать от неловкого разговора никто не собирался. Сигнус открыл дверь библиотеки, пропуская девушку вперед. Миновав несколько стеллажей, они остановились в небольшой нише. Сквозь окно можно было видеть пасмурное небо, под которым раскинулась унылая площадь со сновавшими по ней маглами.  - Почему она так ненавидит меня? – Нарцисса подняла мокрые от слез глаза на отца.  Мужчина обнял дочь, нежно погладив по голове.  - Не думаю, что она ненавидит именно тебя… Хмыкнув, Нарцисса мягко отстранилась и быстро промокнула глаза платком.  - Я…, - девушка запнулась, сминая пальцами ткань юбки. – Я никогда не спрашивала. И не уверенна, что это уместно. Честно говоря, до последнего времени я и не задумывалась об этом… - О нашем с Друэллой браке?  - Да, - слабо кивнула Нарцисса, внимательно всматриваясь в лицо отца.   Сигнус отвернулся к окну, упершись ладонями в подоконник, и заговорил, медленно подбирая слова.  - Ты же знаешь, как все устроенно в наших кругах. Но, обычно, молодые люди быстро находят общий язык и к свадьбе, как минимум, неплохо ладят. Все-таки сказывается схожее воспитание и образ жизни. Но Друэлла… Думаю, она хотела другой судьбы, в другой стране и, возможно, даже была влюблена в другого молодого человека. Но нашим родителям на тот момент был выгоден наш брак, а у нас и мысли не могло возникнуть пойти против их воли. Мы поженились. Друэлла оставалась образцовой леди на публике, но нашу семейную жизнь сложно было назвать счастливой. А сейчас…, - мужчина с грустной улыбкой повернулся к дочери. – Думаю, ее раздражает, что Беллатриса может позволить себе заниматься, чем хочет. А ты так и вовсе решила завести роман с собственным женихом вместо того, чтобы страдать под гнетом родительской воли. Ну и относительное одиночество, в котором она осталась, не улучшает ее и без того непростого характера. В какой-то степени, ее можно понять.  Нарцисса отвернулась к окну, упрямо поджав губы.  - Я бы на ее месте радовалась за своих детей.  - Уверен, ты будешь прекрасной матерью, - волшебник со вздохом приобнял дочь за плечо и поцеловал в макушку. – И я вот рад, что у тебя с женихом отношения складываются прекрасно. А в домыслы Друэллы я не верю. Ты слишком романтична, чтобы лишить себя таинства брачной ночи.  Нарцисса опустила глаза на свои руки, пряча запылавшие щеки. В памяти всплыли последние совместные вечера с Люциусом, когда она не очень-то вспоминала о приличиях. До того, на что намекала матушка, конечно, не доходило, но она об этом думала…  - Извини, если смутил тебя.  - Это ты прости, что я подняла неприятную для тебя тему, - выпалила Нарцисса, радуясь, что отец по-своему истолковал ее реакцию. - Тебе я готов простить все, что угодно, - Сигнус с улыбкой погладил дочь по плечу. – Тем более, я понимаю, что это не праздное любопытство с твоей стороны. У тебя самой свадьба не за горами. Естественно, что вопросы брака тебя интересуют. Но я уверен, что ваш союз будет гораздо счастливее нашего.   ***      Огонь в камине окрасился в изумрудный цвет, и в следующую секунду из него вышел Рабастан. Домик встретил его привычной тишиной. Видимо, Эмилия опять проводила день, лежа в кровати.  Медленно поднимаясь по лестнице, он в очередной раз задумался о состоянии невесты. Давить на нее он не хотел, но и так долго продолжаться не могло. Хотелось как-то порадовать и приободрить девушку. Но все варианты, которые приходили ему в голову, казались какими-то жалкими в сравнении с ее горем. Погруженный в размышления он толкнул дверь своей комнаты и замер на пороге.  У его стола стояла Эмилия, сжимая в руках черную записную книжку. Рабастан встретился взглядом с испуганными глазами девушки. Уже понимая, что его ждет жестокое разочарование, он все-таки решил дать девушке шанс.  - Я бы хотел услышать объяснения, - произнес он, с трудом выдавливая из себя слова. Эмилия медленно положила записную книжку на стол, незаметно сжимая пальцами палочку.  - Зачем ты рылась в моем столе? – голос Рабастана зазвучал тверже.  Вместо ответа девушка, опустив голову, вышла из-за стола на свободное пространство, продолжая прятать палочку в складках юбки.  - Эмилия! – в голосе юноши прозвучала настойчивая просьба, а в руке также появилась палочка.  Девушка, как она думала, достаточно резко для неожиданной атаки вкинула руку.  - Экс… Она даже не успела договорить обезоруживающее заклинание, как ее палочка оказалась в руках Рабастана, и Эмилия застыла посреди комнаты, беззащитная и беспомощная.    - Прости, но ты меня вынуждаешь, - во взгляде юноши появилось сожаление, но его рука не дрогнула, когда он направил свою палочку на невесту. – Легилименс!  Рабастан хладнокровно начал копаться в сознании девушки в поисках ответа. Просматриваемые книги, поиски писем в ящиках его стола, давно затаенные планы – все это постепенно открывалось ему. Но когда он дошел до разговора с Розье с просьбой раздобыть поддельные документы, сознание девушки начало сопротивляться. Усилием воли юноша попытался пробиться сквозь возникший ментальный барьер, чувствуя нарастающее внутри негодование. Пока он мстил за ее брата, она продолжала думать о том, как сбежать. И продолжала презирать его. Барьер рухнул, но в то же мгновение Эмилия покачнулась и осела на пол, потеряв сознание.  Лестрейндж тут же опустил палочку и, подбежав к девушке, упал рядом с ней на колени. Проверив пульс и дыхание, он немного успокоился и осторожно поднял девушку на руки. Она показался ему удивительно легкой, и юноша всмотрелся в осунувшееся лицо с залегшими под глазами тенями. А ведь он так уверенно заявлял отцу, что сможет достойно позаботиться о невесте.  Злясь на самого себя, Рабастан отнес девушку в ее комнату и бережно положил на кровать. Затем вернулся к себе и взял записную книжку, оставшуюся на письменном столе. Он с усмешкой повертел ее в руках. Вряд ли Эмилия знала, что перед ней детский дневник ее жениха. Пальцы юноши на мгновение застыли рядом с замком в виде змеиной пасти. Открыть его могла только капля крови хозяина. Рабастан всегда умел хранить свои секреты от посторонних глаз. Поколебавшись, юноша бросил записную книжку в камин. Вряд ли он испытает что-то, кроме стыда, перечитывая свои детские заметки.  Не глядя на пожирающий его воспоминания огонь, он быстро вышел из комнаты и спустился в столовую, где приказал домовику принести ему огневиски. ***      Вернувшись в поместье Малфоев, Нарцисса отправилась на поиски Люциуса. На удачу постучав в дверь его кабинета, она, к своей радости, услышала его приглашение войти. Молодой человек при виде невесты сразу отложил книгу, которую читал, и окинул ее внимательным взглядом, словно желая удостовериться, что с ней все в порядке.  - Как прошел семейный обед?  - Не так плохо, - Нарцисса обогнула стол и села на колени жениха, прильнув к его груди.  - Ты уверенна? – Люциус осторожно погладил девушку по спине. - Ну… Я голодная.  Малфой вскинул брови.  - Ваш домовик так плохо готовит?  - Люциус, ты же единственный наследник Малфоев?  Молодой человек слегка нахмурился, не понимая резкой смены разговора.  - Насколько мне известно – да.  - А что, если у нас будут только дочери?  Ладонь, гладящая спину девушки, замерла.  - Такого не случится, - после небольшой паузы ответил Люциус. – У нас будет один сын.  Нарцисса немного приподнялась, чтобы видеть лицо жениха.  - Такое невозможно предугадать, - между бровей девушки залегла складка.  - В нашей семье традиционно один ребенок – мальчик, - уклончиво ответил Люциус.  - Да, но…, - Нарцисса закусила губу. - Если бы существовал способ позволяющий зачать именно мальчика – все чистокровные им бы пользовались.  - Зависит от способа.   Нарцисса растерянно заморгала, осознавая услышанное.  - А могу я узнать, о чем именно идет речь? Волшебник отвел взгляд, не торопясь с ответом. Затянувшееся молчание заставило девушку нервно сжать ткань рубашки на груди жениха.  - Люциус, - неуверенно позвала она.  Он посмотрел ее прямо в глаза, немного наклонив голову набок.   - А это может что-то изменить?  До Нарциссы не сразу дошел смысл его вопроса. А когда она поняла, что он имел ввиду, у нее перехватило дыхание. Девушка отрицательно покачала головой. Она уже знает достаточно его темных тайн и все равно хочет быть с ним. Разве еще одна что-то изменит? А еще она была уверена, что он ей не навредит.  - Ты обязательно все узнаешь в свое время, - Люциус сжал ее в объятиях. – Не будем торопить события.  Нарцисса закусила губу, вспоминая разговор с отцом.  - Да, - хитро глянув на жениха, сказал она. – Не будем. ***      Рабастан не помнил, какой по счету стакан опустошил. За ним с тревогой наблюдал домовой эльф, который впервые видел юного господина в таком состоянии.  - Хозяин, - нерешительно начал он.  - Ты еще здесь? Пошел прочь.  Прямого приказа домовик ослушаться не мог, так что с тихим хлопком удалился. Рабастан запустил пальцы в волосы, пытаясь привести хаотичные чувства и мысли в порядок. Но в его нынешнем состоянии это было практически невозможно. Он всегда следил за количеством выпитого, сохраняя ясность ума в любой ситуации. Но в этот раз он захотел забыться. Но вместо этого чувства захлестнули его с удвоенной силой.  Опустошив очередной стакан, юноша поднялся и, пошатываясь, направился на второй этаж. Распахнув дверь спальни своей невесты, он сел на край ее кровати, жадно рассматривая свою все еще бесчувственную невесту. Он провел пальцами по ее губам, вспоминая их нечастые поцелуи. Не могла же она притворяться каждый раз? Или могла?  Его пальцы скользнули ниже, погладив изящную ключицу. Невесомым движением рука опустилась еще немного, едва касаясь натянутой на груди тонкой ткани блузки, и остановилась на талии. Если она все равно его презирает, то какой смысл сдерживаться? Она полностью в его власти, и никто не помешает ему взять то, чего так хочется.  Юноша быстро одернул руку, чувствуя отвращение к самому себе. Не настолько он низко пал, чтобы насиловать девушку, да еще и находящуюся без сознания. Не оборачиваясь на невесту, он порывисто поднялся и выбежал из ее комнаты.  В коридоре ему под ноги кинулась Бастет. Рабастан с трудом подавил желание пнуть кошку, чтобы хоть на ком-то выместить свою злость. Юноша прикрыл глаза, делая несколько глубоких вдохов. Он чуть не причинил боль единственному созданию, которое его любит. Почувствовав укол совести, Рабастан поднял кошку на руки. В ответ Бастет мелодично заурчала, немного успокаивая разбушевавшиеся чувства своего хозяина. Прижимая к груди свою любимицу, он дошел до своей комнаты и упал на кровать прямо в одежде. Внутри все еще царил хаос смешанных мыслей и чувств, но громче всего в голове звучали слова Беллатрисы. Слова, разрывающие все в грудной клетке на части: «Все предатели крови заслуживают смерти».