Оборот

Хвост не появлялся. Олег честно пытался следовать всем рекомендациям Сережи, но «пятая конечность» упорно не хотела показываться. Как и когти. Как и, мать её, шерсть. Уже смеркалось, а Олег и не думал уходить в хижину. Он стоял босиком на холодной земле и тщетно взывал к внутреннему волку. Последний, однако, оказался упрямым бараном, и все упорные попытки дозваться до него игнорировал. Наконец Сережа, устало наблюдающий за ним, вздохнул. — Пойдем спать, — сказал он, — завтра попробуем еще. Олег повернулся к нему, в его глазах плескалась решимость. — Ты иди, — отозвался он, — я ещё побуду. — Олег, — Разумовский медленно приблизился к нему и взял за руку, — ты устал. Я ценю твои усилия, но если ты не обратился до сих пор, значит, время еще не пришло. Для этого нужно особое состояние. — Но ведь я обращался! — воскликнул Олег, — почти ничего не помню, но я обращался! — Это было неосознанное превращение, — мягко ответил Сергей, — так бывает со всеми. А для осознанного оборота нужно слиться со своим внутренним зверем. Стать с ним единым целым, только тогда ты станешь им. Олег хотел было возразить, но у него внезапно закружилась голова, да так, что он едва не упал. Сережа успел подхватить его и поддержать под руку. — Тебе надо прилечь, — твердо сказал он, — Олег, тебя уже ноги не держат. Давай попробуем завтра с утра. Олег, трепыхнувшись, в итоге согласился и поплёлся за Сережей в хижину. Опустившись на кровать, он блаженно растянулся на ней. — Прости меня, — спустя несколько минут сонно проговорил он. Сережа, который в этот момент сцеживал в кружку кровь, вопросительно поднял брови: — За что? — За то, что подставляю тебя, — Олег приоткрыл один глаз, — из-за меня ты не можешь уйти. — Не говори ерунды, — хмыкнул Сергей, — жил же я без тебя как-то. — Тот оборотень… Как его звали? Сережа не ответил, и Олег сел на кровати. — Сережа! — охнул он, заметив, что по лицу Разумовского катятся слезы. Сергей тут же с раздражением вытер их рукавом свитера и отвернулся. — Ерунда, — буркнул он, но Олег поднялся на ноги и подошел к нему, положил руку на плечо. — Прости, — выдохнул он. — Да сколько можно извиняться? — хмыкнул Сережа, поворачиваясь. Это получилось само собой, случайно. То ли Сергей в тот момент был слишком растерян, то ли Олег подошел слишком близко, но их лица оказались буквально в несколько миллиметрах друг от друга. На Олега смотрел он сам, отражаясь в огромных голубых глазах. Медленно, боясь вспугнуть, Волков поднял руку и осторожно вытер слезы с его щеки. Сережа смотрел на него с легкой грустью и такой беззащитной нежностью, что у Олега защемило в сердце. Он слегка наклонил голову и поцеловал Сережу в губы. Их обоих словно пронзило молнией. Сережа подпрыгнул, обхватывая ногами Олега за бедра, Волков успел вовремя подхватить его и, не разрывая поцелуя, понёс к кровати. Они повалились на самодельный матрас. Горячие ладони Олега скользили по телу Разумовского, он задрал его свитер и стянул через голову. Сережа дрожащими пальцами расстегнул молнию на джинсах, с трудом стащил из с себя, скрестил лодыжки у Олега на талии, руками обвил за плечи, словно осьминог оплетая собой. Горячие ладони Сережи ощущались на обнаженной коже так остро, словно проникали глубоко в плоть. Олег дышал глубоко, втягивая в лёгкие запах Сережиных волос, не мог им надышаться. — Олег, — выдохнул Сережа, — ты… ты должен первый… Я могу не сдержаться… — Как ты хочешь, — немедленно отозвался Волков. — Ты не… не понимаешь… У… Узел… Мы же… оборотни… Иногда это трудно контролировать… Олег замер, пытаясь осознать полученную информацию. Сережа, почувствовав, что Волков над ним замер, тревожно засопел носом. — Олег… Всё нормально? На ум пришло воспоминание из детства, когда он случайно увидел породистую соседскую собаку и дворового кобеля. Соседка выскочила из подъезда и долго ругалась, однако увела свою питомицу в дом только тогда, когда собаки наконец-то расцепились. — Узел, — выдохнул Олег, до него дошло. Сережа обхватил ладонями его лицо. — Олег? — Всё хорошо, — Волков улыбнулся, — я не боюсь, Серый. Тревога медленно утекала из глаз Сережи. Он закусил нижнюю губу и прикрыл глаза. Олег наклонился, поцеловал его в краешек губ, поймал ответную улыбку, затем перешел с поцелуями на линию челюсти и шею Сережи. В голову пришла совершенно неожиданная мысль, что они только что с улицы, даже руки не помыли. Трогать Сережу пальцами, которыми буквально десять минут назад он едва ли не зарывался в землю, казалось кощунством. Здравый смысл упорно брал верх, и Олег наконец смог отстраниться от Сережи. Тот распахнул глаза и впился в Волкова испуганным взглядом. — Сереж, мне нужно помыться. Хотя бы руки ополоснуть. Я не хочу, чтобы ты дрянь какую-нибудь подцепил, — виновато ответил Олег. Губы Разумовского дёрнулись. — Тебя только это беспокоит? — вызывающе спросил он. — Ну… да. — И ты не передумал насчет нас? Олег покачал головой. Сережа усмехнулся, вдруг резко обхватил Олега за плечи и опрокинул его на спину, а сам ловко оседлал его бёдра. — Дурак ты, — беззлобно сказал он, наклоняясь и длинно лизнув Олега в шею, — мы оборотни. Звери, знаешь ли, когда трахаются, лапы не моют.

***

Они лежали, вымотанные, но довольные. Сережа закинул одну ногу Олегу на бедро и тихонько посапывал, уткнувшись носом ему в плечо. Олег обнимал его одной рукой, второй бездумно перебирал рыжие волосы. Происходящее между ними казалось чем-то нереальным. Но живой и тёплый Сережа прижимался к нему. Это ли не доказательство? Вот только надолго ли? Вадик. Не то, чтобы Олег хорошо знал его, но они работали вместе некоторое время. Дракон был остёр на язык, не отличался состраданием к ближним, да и от «работы» явно получал удовольствие. Олег не знал, сколько своих — оборотней поймал Вадим, но то, что он сам оказался одним из них, делало его еще более циничным и опасным. Такой не пожалеет ни чужих, ни своих. Значит, у Вадика тоже в роду были оборотни. Знал ли он об этом сам? «Что же ты задумал?» — думал Олег, глядя, как сквозь щели в стенах вечер медленно переходил в ночь. Желудок немного болел от голода, но Сережа обещал завтра же с утра отправиться на охоту и взять его с собой. Вот только насколько продуктивной окажется эта охота, никто из них предсказать не мог. «Как там Игорь? Искал ли меня?» — мысль о друге больно резанула по сердцу. Гром был его единственным другом за долгое время. По сути, он и теперь Сережа были единственными близкими людьми. И Олег страшно боялся за них обоих. Если с Вадиком не удастся договориться, придется действовать хитростью. Но Дракон был умен, это Олег знал. И оттого был еще опаснее. И его стая всё ближе, а он, Олег, лежит здесь вместо того, чтобы наконец научиться обращаться. Вместо того, чтобы защитить Сережу. Олег осторожно приподнялся, стараясь не разбудить его. Разумовский дышал легко и безмятежно, но это было обманчивое впечатление. Едва Волков спустил ноги на пол, его запястье обвили сильные пальцы. — Далеко? — сиплым со сна голосом спросил Сергей. — Попить хотел, — неумело соврал Олег. Зашуршало одеяло, Сережа сел в кровати. Олег обернулся и не смог сдержать дрожи — в темноте глаза Разумовского светились оранжевыми огоньками. — Олег. — М-м? — Ты нервничаешь, — Сережа потянул его на себя, заставляя откинуться спиной назад. Погладил кончиками пальцев по лицу, мягко разгладил морщинки на лбу. — Я боюсь за тебя. За нас, — с неохотой признался Олег. — Я тоже, — спокойно ответил Разумовский, — это нормально — волноваться за близких. Олег улыбнулся, нашел в темноте его руку, переплел пальцы. — Сереж? — Да? — Расскажи мне про оборотня, с которым ты жил. Кем он был? Сергей ответил не сразу, казалось, он раздумывал, стоит ли вообще это делать. Но наконец вздохнул. — Он был намного старше меня. Мы встретились, когда я был ребенком. Мама с папой тогда погибли, — голос Сережи дрогнул, и Олег крепче сжал его руку, как бы говоря «я с тобой». — Ребенку выжить в лесу практически нереально. Он взял меня к себе, заботился, учил, защищал меня. Всегда был рядом, лишь ненадолго оставлял, когда охотился. Он мало рассказывал о себе, но как я понял, сам он был из города. Сбежал, чтобы его не поймали Охотники. Я думаю, у него осталась там семья, и он очень по ней скучал. Возможно, у него были даже дети. Он был мне как отец. Как папа, — голос Сережи сорвался, и он умолк. Олег приподнялся, обнял его за плечи. — Всё хорошо, — прошептал Волков, — поплачь, Серый, если хочется. Я тоже скучаю по своему отцу. Но мы теперь вместе. Я тебя не оставлю. Сережа прижался к нему, уткнувшись лицом в грудь. — Ты научишься, Олег, — прошептал он, — ты станешь волком. Олег улыбнулся в рыжую макушку. — Я очень постараюсь тебя не подвести.