Вернувшийся герой оказался тронутым на голову.

«Я только начал»

      Утро в академии шиноби было как всегда бурным и полным событий. Юноша веселил детей своими выходками, и учителя, выбегая в коридоры, видели разрисованные стены. Дети смеялись до слёз, пока Узумаки убегал от очередного преподавателя, ловко уворачиваясь от попыток поймать его и обливая мужчину красной краской.       Возле окна сидел брюнет, который наблюдал за происходящим с безразличием. А со второго этажа спускались девочки. — Врёшь, не проймёшь, — ехидно прозвучал звонкий голос блондина, убегающего от Ируки. Внезапно ему кто-то подставил ногу, и мальчишка споткнулся, сильно ударившись о пол. Он упал прям под ноги розоволосой девочки с зелёными глазами. — Ай. Тц-тц-тц… — зашипел голубоглазый мальчик, он с удивлением смотрел на девчонку перед ним.       Все взгляды были устремлены на девочку. Она даже покраснела от такого внимания. Казалось, они чего-то ждали от неё, хотели, чтобы она что-то сделала. — А… Эм… — маленькая, но смышлёная Сакура старалась предугадать реакцию публики. Что же сделать? Помочь или пройти мимо? От чего будет больше пользы? — Ты не ушибся? — робко произнесла Харуно и подала свою руку.       Узумаки взял её за руку и поднялся. Перед ним стояла не просто девочка, а богиня с доброй душой, которая снизошла до него. Её зелёные глаза и нежные розовые волосы поразили его прямо в сердце, и так родилась любовь.       Большинство ребят с улыбкой восприняли этот жест помощи. Некоторые начали перешёптываться, говоря, какая Сакура хорошая девочка и как она помогает даже таким беспризорникам. Эти слова ласкали её слух и повышали самооценку.       Пойманного Наруто забрали в учительскую, но Сакура, не подавая виду, направилась в женскую уборную. Она с улыбкой приветствовала проходящих мимо учителей и учеников. Все знают Сакуру как милого ребёнка, гордость своих родителей, но мало кто знает о её секрете.       Как только Сакура вошла в уборную, её выражение лица изменилось. Брови нахмурились, подчёркивая широкий лоб, губы сжались от недовольства. Она быстро схватила мыло, повернула вентиль крана и начала яростно намыливать руку, бормоча что-то себе под нос: — Мерзость! Мерзость-мерзость! — фырчала и рычала Харуно.       Мало кто знал, что она брюзгливая, злостная особа, желающая внимания. Больше всех ненавидела Узумаки Наруто. Когда он появлялся, всё внимание было приковано к нему, даже если он ничего не делал. Это очень злило Сакуру. От гнева её лицо становилось красным, но стоило кому-то появиться рядом, как она тут же меняла выражение лица.       Для девушки стало большим огорчением то, что Наруто попал в их команду. На первом же экзамене она отчаянно желала, чтобы он вылетел, и не собиралась делиться своей едой. Но когда Учиха понял план Хатаке и решил поделиться, она сдалась и предложила свой завтрак.       Она неоднократно пыталась избавиться от парня: пыталась отравить его, подставить и писала анонимные доносы. Она с трудом работала с ним в команде по спасению Саске и во время мировой войны шиноби. Именно там она узнала, что Наруто уже выполнил свою роль, и большая часть деревни, как и она, лишь притворялись его друзьями. Он не будет подчиняться, а все хвостатые были в Кагуе. Единственный джинчурики с силой, подобной полубогу, был опасным явлением. Гордившийся своими принципами и взглядами, добрый и справедливый, он был неугоден для построения нового мирового порядка. Она с радостью избивала его и даже после «смерти» парня издевалась над трупом, после того как забрали Кураму.       Вернувшийся Учиха снова исчез на год, чтобы найти остатки своей команды и разобраться с последними проблемами. Сакура продолжала ждать, выполняя работу в больницах Конохи. Она была весьма популярна и способна на целебные техники. Вернувшийся Саске стал её основным лучиком света, и она не готова была его отпускать. Поэтому она начала исполнять любую его прихоть. Спустя какое-то время и его сердце растопилось, и Сакура стала очень полезной и в какой-то степени незаменимой для парня. Их чувства достигли такого уровня, что они решили сыграть свадьбу. А что было дальше, вы уже знаете.

***

      Сакура стояла передо мной совершенно обнажённая и неподвижная. Позади неё находился её возлюбленный, который заботливо удерживал её, не давая пошевелиться. Саске, стиснув зубы, пытался вырваться из моей ловушки, но безуспешно. Кровь, текущая из его глазницы, уже успела оставить заметные пятна на его костюме. — Тык, — промолвил я, ткнув пальцем в глазницу, где уже находился вытекший глаз. Палец окунулся в тёплую кровь и нащупал плёнку, оставшуюся после глазного яблока.       Учиха, не ожидавший увидеть меня рядом, вскрикнул от неожиданной боли, но моя улыбка даже не дрогнула. — Не думал, что ты будешь таким тупым! — спокойно произнёс я, начиная двигать пальцами в разные стороны, от чего кровотечение лишь усиливалось. Он стонал от боли, и из-за этого я ещё яростнее пытался нащупать его мозг. — Будь у тебя твой глазик, мне бы было чуть сложнее. Всё же это частичка Оцуцуки была, благодаря ей ты мог бы сбежать… Я так рад, что ты туп и слеп, раз не заметил меня и так легко подпустил к себе. — Ч… Что ты сделал с Йоко?! — фыркнул он, стиснув зубы. — Что сделал я? — резко вытащив палец из его глазницы, я начал чесать макушку. — Её труп скормил горным троллям, — публика тут же ахнула. — Ну и тех, кто её насиловал. Парочка «послов» мира из облака были вкусным завтраком. Не переживайте, Йоко уже была одной ногой в могиле. — Послы? Насиловали? — начали перешёптываться в народе. — А вы не знали? — широко улыбнувшись, я посмотрел в удивлённые глаза каждого. — У вас же здесь под носом устроили продажу детей-рабов для секс-услуг. Ахаха, вы настолько слепы? А вот-вот, вижу, взгляд отводишь. Видимо, что-то знал, — я указал пальцем в сторону. — Да, Какаши-сенсей? — Я не понимаю о чём ты! — Не переживайте, учитель, до вас очередь тоже доберётся. А пока… — я коснулся раны Учихи и влил немного своей чакры, остановив кровотечение. — Я же не хочу, чтобы ты так легко отделался, Саске. Ты ведь мой лучший друг, поэтому с тобой я тоже… Потом разберусь. — Ублюдок… — рычал он, а Сакура отчаянно старалась вырваться из его цепких рук. — Ты просто трус и неуда… — не успела прокричать девушка, как вдруг для неё я дал ей пощечину. Её глаза тут же округлились от удивления и неожиданности. — Кто-то разрешал собачонке разговаривать? — Да как ты сме… — очередной удар, правда, по второй щеке. Можно отметить, что после каждого удара у неё так забавно дёргалась в разные стороны грудь. — Прости-прости, я забыл, ты ведь так дорожишь своим лицом…       В моём кулаке было сосредоточено 4% моей чакры, что сравнимо с её усиленным ударом. Я взмахнул рукой и нанёс удар в челюсть. Сразу же на левой щеке появился синяк. Затем я ударил её слева, и на правой щеке образовалась ссадина, содравшая кожу. Кровь из её губ потекла на деревянный пол. Зарычав, она попыталась броситься на меня, но я нанёс ей прямой удар в живот, а затем локтем в голову. — А что с лицом, Сакура, а?! — весело проговорил я, ударяя её коленом в нос. Взяв за волосы и подняв её ещё чуть выше, я смотрел на пару выбитых зубов, синяки на её здоровенном лбу и щеках, разбитый нос. — Ну-у-у, что за недовольная моська? На колени, Сакура.       Мне хватило лишь взгляда, чтобы Саске, контролируемый моей чакрой, начал с усилием ставить на колени свою жену. Я уже давно ослабил контроль над Сакурой, чтобы она могла надеяться на спасение. Она, с мокрыми от слез глазами, отчаянно пыталась освободиться, но всё было тщетно. В итоге она добилась своего. Теперь все взгляды были прикованы только к ней. — О-о-о, моя девочка, — улыбнувшись, произнёс я и достал член, кончик которого был прям перед её губами. — Пора получать подарок. — Пошёл ты! — фыркнула она вновь и получила смачную оплеуху. — Тебе придётся, иначе зубов будет ещё меньше, — улыбаясь, ответил я, пальцами надавливая на её щёки и раскрывая ей челюсть.       Она морщилась и роняла слёзы, чувствуя боль от ударов. Её опухшие щёки были покрыты слезами. Член проникал внутрь, скользя по её мокрому языку. Я чувствовал, как учащается её сердцебиение. Она понимала, что удары будут продолжаться, и, как любое животное, начала учиться.       Раз она взяла в рот, и удара не последовало, значит, всё хорошо, и она на верном пути. Харуно обхватила член губами. Он скользил во рту, наполненный слюной, смешанной с кровью. Неплохая кондиция. Как её лицо скривилось от возмущения и боли, но она продолжала заглатывать член, как могла. — Ну же, мне кажется, ты вовсе не стараешься! — схватившись за её растрёпанные волосы, я резко прижал её к своему лобку.       Я грубо ввёл член в горло Сакуры, а она начала кричать и плакать. Я крепко держал её за волосы и продолжал двигаться. Должен признать, что после стольких лет мне было приятно ощутить настоящее тепло, а не иллюзию близости с Кагуей.       Через несколько минут я вытащил член, а Сакура выплюнула свой завтрак. Я нанёс ей удары по лицу, а затем пнул в живот. Она свернулась калачиком, пытаясь закрыться руками. — И тебе подарок, Саске! — я сконцентрировал чакру в её животе и, резко дёрнув своей рукой в воздухе, лопнул эту чакру. — ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ?! — вскрикнул Учиха, увидев, как с влагалища Сакуры потекла кровь и она заорала от боли. — Всего лишь лопнул ей матку, ну и содержимое. — пожал я плечами и, щёлкнув пальцами, залечил рану, чтобы она не погибла так быстро. — Теперь она сможет иметь детей, и ты не продолжишь свой род, Саске-кун. — Прошу тебя… Пожалуйста, прекрати! — расплакалась куноичи, но встретила очередную оплеуху. — Сволочь! — рычал Учиха, но это лишь пустой лепет, чтобы показать, что он против происходящего. Ведь вся толпа молча наблюдала за происходящим. — Прошу… — поджав губы произносила Харуно. — Я тебя плохо слышу! — с этими словами моя стопа устремилась на её голову и прижала к вывалившемуся завтраку на полу девушки. Я прижал её лицо туда, сжимая череп своей ногой. — Что ты говоришь? — очередной удар по голове и вновь прижал черепушку. — Описалась? Какая ты грязная. — Я… Я всё сделаю… Прошу, только перестань! — в её глазах уже была пустота. В один миг она лишилась своего подарка для Саске, лишилась гордости и всякого уважения. Сакура сломалась, и моя улыбка лишь стала ещё шире. По воле моей Учиха отошёл назад, в своём чёрном костюме, испачканном кровью. — Да? Рядом со мной ты будешь моей собачкой… Сучкой. — ехидно вырвалось из меня. — Голос. — Г… Гав… — робко произнесла она. — Гав! — Сакура… — удивлённо произнёс брюнет. Он с ужасом смотрел, как его невеста виляла задницей, словно хвостом, и лаяла по моему приказу. Я видел, как отвращение в его лице лишь нарастало. Он даже ещё не понял, что потерял ребёнка, но да ладно. К нему я вернусь позже, пора наградить невесту полным образом. — На четвереньках вставай ко мне задницей! — приказным тоном произнёс я.       Сакура покрутилась вокруг своей оси, высунула язык и, встав на четвереньки, приподняла окровавленную киску. Я провёл кончиком члена вдоль её половых губ, и она слегка приподняла голову, издав лёгкий скулёж.       Схватив её за волосы, я вошёл в неё резко и глубоко. Сакура поджала ноги и стиснула зубы, но продолжала скулить, как собака. Движения были грубыми, не такими, как с Кагуей, но от этого было по-своему приятно. Вместо смазки выступали её кровь и выделения. Публика старалась не смотреть, пыталась отворачиваться, но это было тщетно.       Я ввёл свой палец в её тугое анальное отверстие и продвигался глубже, пока трахал её на глазах у Саске. Учиха уже не мог сопротивляться моей силе и был вынужден наблюдать за происходящим. Розоволосая девушка вцепилась ногтями в грязный пол. Я вынул член из её влагалища и направил его кончик в её анальное отверстие. Затем я начал активно проникать в неё, несмотря на крики.       Видимо, они с брюнетом не занимались анальным сексом, и это жаль, потому что хотя бы немного она была бы подготовлена к этому. — Облизывай! — вновь приказал я ей, смотря на пол, грязный от её выделений, крови, мочи и еды. — Пожалуйста… — прошипела она, но тут же словила удар по своей розовой голове.       Сакура стояла на четвереньках, а я в это время активно двигался внутри неё. Она облизывала пол на наших глазах, и наконец я достиг пика наслаждения. Я кончил в её задний проход, заполнив его своей спермой как награду за её старания.       После этого Харуно продолжала стоять на коленях. Я вытер свой член об её волосы и убрал его в штаны. Затем я отряхнул пыль со своей одежды и повернулся к публике. — Как вам мой подарок молодым? — УБЛЮДОК! — МРАЗЬ! — ДА ЧТОБ ТЫ СДОХ! — Я знал, что всем понравится! — с улыбкой произнёс я. — А теперь главный гвоздь программы. — Все люди быстро упали на колени, и даже Саске склонился от давления моей чакры. Птицы, пролетающие над Конохой, тоже устремились вниз. Деревья и здания начали покрываться трещинами. — Ч… Чёрт… Что за сила?! -фыркнул Учиха. — Где, Курама?! — уже холодно и серьёзно произнёс я. — Ха-ха-ха, — расхохотался брюнет. — Ты его никогда не найдёшь и никогда не получишь. — В таком случае, увидимся тогда, когда лицо Сакуры станет прежним. А до тех пор никто из вас не покинет Коноху, пока вы не скажете, где Курама. И да, Саске… Я только что выебал твою жену. Получается, ты куколд, Саске, — я ему мило улыбнулся. — Скоро увидимся!       За неделю, пока я притворялся Йоко, мне удалось найти все четыре главных свитка, поддерживающих барьер. Техники клана Узумаки, отвечающие за запечатывание, чем-то напоминают техники Оцуцуки, поэтому мне было несложно изменить их.       Свитки, наполненные моей чакрой, работали как барьер, не позволяющий никому выбраться отсюда и даже умереть. Всё, что контролировалось моей чакрой, работало по моим собственным законам. Даже металл был с примесью моей чакры, и я мог разобрать его на составляющие.

Поклонившись, я исчез, ведь моя следующая цель не должна была прохлаждаться.