Вернувшийся герой оказался тронутым на голову.

«Пока смерть не разлучит вас!»

— Срочные новости с места событий! — громко произносила девушка, прикладывая палец к небольшому устройству, вставленному в левое ухо. — Я нахожусь на стройплощадке новой улицы имени Итачи Учиха. Работы остановлены, люди в недоумении!       Оператор, держа в руках громоздкую камеру, пытался поймать подходящий кадр, одновременно снимая толпу зевак, собравшихся у вырытых котлованов. Сотрудники АНБУ уже находились на месте и не пропускали журналистов и свидетелей на территорию происшествия. — Три дня назад пропали рабочие, и их тела были найдены под землёй. Также на месте обнаружили тела других рабочих, которым, по предварительным данным, внезапно стало плохо. Трое из четверых уже скончались. Симптомы были следующими: жар, бред, а затем смерть. Заразно ли это, и как долго власти будут хранить молчание? — публика заметно оживилась: раздались радостные и недовольные возгласы. — На место прибыл Учиха Саске — легенда мировой войны шиноби. Пожалуйста, поделитесь своими комментариями! — Без комментариев! — хмуро произнёс Учиха. За эти четыре года он возмужал, занял высокую должность в верхушке и неплохо пользуется своей репутацией. — Убрать журналюг! — рявкнул он, активировав свой шаринган в правом глазе. За столько лет он так и не догадался, как деактивировать ринне-шаринган в левом глазу. — Так, давайте на выход! — спохватился АНБУвец и начал отталкивать зевак. — ВЫ НЕ ЗАТКНЁТЕ НАШИ ГОЛОСА! — выкрикнула женщина, прежде чем её грубо оттолкнули на землю.       Сжав кулаки, юноша глубоко вздохнул и помассировал виски. Наконец, он решительно двинулся вперёд. Медики-шиноби уже осматривали тела погибших и последнего выжившего. Заметив Учиху, высокий мужчина в круглых очках и белом респираторе встал и направился к нему. — Господин Саске, — поклонился он. — Кабуто, к чему эта фамильярность? — недовольно высказался брюнет. — Что ты обнаружил? — Всё довольно странно, если быть честным. Очень похоже на острую форму лихорадки, но непонятно, передаётся ли она тактильным способом или воздушно-капельным путём. Излечима ли эта штука, возможно… Нужно больше времени, но вон тот бедолага, — он указал пальцем на рабочего, который дёргался в конвульсиях, пока медики пытались излечить его техниками. — У него времени нет. Они бредят, Саске. Бредят и сгорают. — Сгорают? — Да. Каким-то образом лихорадка действует на чакру, она начинает непроизвольно концентрироваться внутри тела, нагревая его до предельных показателей. Может, отложишь своё мероприятие? — Я без тебя знаю, как лучше будет поступить. — Учиха развернулся и отправился к лежащему рабочему, тот, закрыв глаза, весь покраснев от напряжения, продолжал дёргаться и сквозь зубы твердить. — Мы возомнили, что мы боги… И способны… Способны на всё… — шипел бедолага, пока медик прижимал его голову к земле. Её рука была покрыта зелёного цвета чакрой, в природе известная как целебная. Больному не становилось лучше, с его ушей уже начала течь кровь, кровь сочилась и со рта, и с носа, и даже глаз. — Но в мире… Больше не осталось богов, и нас никто не спасёт. — После этих слов его лицо искривилось в неестественной, пугающей ухмылке. — Он мёртв. — Время? — 10:43! — посмотрев на часы, произнесла девушка. — Господин, — обратилась она к Учихе. — Мы и правда старались. — Господин Саске, — рядом появился АНБУвец и прошептал брюнету на ухо. — Возле восточных ворот были обнаружены истерзанные трупы группы D. — Вновь работа мясника? — нервно пробормотал он. — Мы не можем знать, наши сенсоры не смогли его засечь, а его нападения всегда неожиданны. — Акацуки исчезли с лица земли, но кто-то продолжает эту глупую игру.       Высокие стены деревни, спрятанной в листве, служили не только украшением и защитой от внешних угроз. В стенах были спрятаны свитки с печатями, созданные кланом Узумаки ещё во времена первого Хокаге. Печати на свитках были очень серьёзными и мощными.       В центре каждого свитка находился главный символ, а внутри символа золотом были выгравированы не менее 120 печатей. Эти четыре свитка, расположенные по четырём сторонам света, создавали большой барьер, который следил за жителями деревни и фильтровал входящих путников. Если чакра не была зарегистрирована в реестре Конохи, то она сразу же замечалась. То есть, скрытно проникнуть в деревню было почти невозможно. Однако, наш нынешний маньяк каким-то образом смог обойти эту систему защиты.       Когда Учиха прибыл на окраину деревни вместе с отрядом АНБУ, он был потрясён увиденным. Трава была чёрной от крови, деревья вокруг были залиты алой жидкостью. Под ногами Саске лежала сломанная маска в виде птичьей морды, а парень, которому она принадлежала, сидел на ветке дерева в неестественной позе, имитируя птицу. Его голова была вывернута, руки были сломаны в четырёх местах, а из-за окровавленного жилета не сразу можно было заметить выпирающие рёбра.       Второй парень висел на собственных кишках, которые кто-то заботливо вытащил из его живота.       Третий парень стоял на коленях, задирая высоко голову, и из его рта торчали по меньшей мере три рукояти от катаны, лезвия которых выходили из копчика.       Единственная в отряде девушка была полностью раздета до гола. Всё её тело было покрыто синяками и ссадинами, что говорило о том, что в момент нанесения ударов она была ещё жива. Её руки и ноги отсутствовали, глаза были закатаны и залиты кровью, а во рту была сперма... — Жуть, — высказался АНБУвец в маске кота. — Интересно, маньяк насиловал ещё живую Томоичи или уже мёртвую.       Учиха бросил на молодого бойца косой взгляд, который словно пронизывал его насквозь. — Тебе интересно? — холодно спросил брюнет. — Что? А… Нет! Нет! Вы меня неправильно поняли… — Я неправильно понял? — Учиха смотрел не моргая, его шаринган словно смотрел сквозь маску парня. — Я неправильно выразился… Просто у Томоичи осталась маленькая племянница… Не знаю, как семья отреагирует, — виновато отвечал АНБУвец в маске кота. — Убрать здесь всё, осмотреть место на наличие улик и доложить Хокаге, — фыркнул Саске. — У меня сегодня свадьба, поэтому я занят.       Учиха тут же исчез, а на его месте появился зелёный лист. Он быстро освоил техники своего нового глаза и стал не только легендарным шиноби, но и очень опасным противником. — Совсем башню потерял? — рявкнул наконец-то мужчина в маске быка. — Такое говорить при Саске? — Извините… Я просто… Просто еле сдерживал… — Парень в маске кота поправлял член, которому уже было тесно в штанах. — У тебя вроде есть жена и даже ребёнок, а ты теряешь башню от голого трупа. Мерзкий ты тип. — Я давно хотел трахнуть Томоичи, но… Но она никак не поддавалась на мои ухаживания. — Она знала, что ты женат, дурень. — И всё же… Смотрю на её формы… На грудь… На киску… Я… Я… — 30 000, и мы сделаем вид, что не видели, как ты развлекаешься с её трупом. — Серьёзно? Ребята, вы серьёзно никому не скажете? — Каждому 30 000 рё! — фыркнул парень в маске пса. — И трахай её столько, сколько хочешь, пока мы не закончим со сбором улик. — Вы лучшие! — радостно воскликнул Кот, стягивая ремень со штанов.

***

      Подготовка к свадьбе была в самом разгаре. Официантки суетились, накрывая на столы, разнося фрукты, сакэ и другие напитки. Этот день был действительно особенным, ведь в брак вступали никто иной, как Учиха Саске и Харуно Сакура.       Сакура была влюблена в Саске ещё со времён академии и не могла простить себе свою слабость. С годами она стала более женственной, овладела медицинским искусством и даже изучила запретную технику Цунаде Сенджу. На поле битвы она была грозным противником, чьи кулаки могли превратить камни в пыль. — Вот, тётя Сакура, — маленькая девочка, голубоглазая девица с золотистой косой, подбежала к Харуно и принесла полупрозрачную фату, украшенную листьями сакуры. — Эта очень красивая. — Спасибо, Йоко! — улыбнувшись, произнесла Харуно, примеряя принесённую фату. — И правда идёт. — Всегда пожалуйста, — девочка тут же довольно улыбнулась. — Томоичи придёт на церемонию? — поинтересовалась Сакура, надевая золотые серьги. — Не знаю, — девчонка пожала плечами, слегка поджав губы. — Она до сих пор на работе. Мама очень волнуется за неё. — Конечно, они же родные сёстры. — Йоко! — недовольно прозвучал женский голос за дверьми. — Ты почему опять докучаешь уважаемой Сакуре-чан?! Иди на улицу, помогай девочкам. — Сейчас, мама! — громко ответила блондинка. — Извините, мама зовёт. — Давай. — Харуно мило улыбнулась, отпустив девочку из комнаты.       Девушка с довольным видом облокотилась на спинку стула и посмотрела в зеркало. Она положила руку на свой живот и нежно погладила его. На ней было белое платье, на пальце блестело золотое кольцо, а в ушах — золотые серьги.       Прошло уже много времени, и вот наконец-то наступил день свадьбы. Она была на седьмом небе от счастья и с трудом верила, что всё это происходит наяву.       В этот момент в комнату через окно вошёл Учиха. — Нельзя видеть невесту в платье до свадьбы! — с ухмылкой произнесла розоволосая. Она тут же встала со стула и обняла возлюбленного. — Как ты? — хмуро произнёс Саске. — Вся горю от ожидания! — белоснежная улыбка и невинный взгляд устремились в лицо брюнета.       Молодой человек сразу же поцеловал её. Они слились в страстном поцелуе. Затем он развернул девушку к себе спиной, слегка подтолкнул и поставил в позу раком. Её платье задралось, и он увидел эротическое кружевное бельё. Трусики были полупрозрачными, и через них можно было разглядеть промежность и округлые ягодицы девушки. — Не торопись, милый, — улыбнувшись, произнесла девушка, но тут же начала расставлять в стороны ноги, словно готовясь к сексу. — Ты слишком сексуально выглядишь, я не могу сдержаться, — снимая с себя штаны, отвечал Учиха.       Внезапный и громкий стук в дверь заставил парня и девушку замереть. Они оба выпрямились, а Саске даже отвернулся. В дверях появилась маленькая девочка лет шести. — Йоко! — фыркнула Сакура. — Ой, извините! — резко произнесла девочка. — Мама просила передать, что гости и священники прибыли. — После этих слов она тут же закрыла дверь, но потом снова открыла и прокричала. — ЗДРАВСТВУЙТЕ, ДЯДЯ САСКЕ! — дверь вновь захлопнулась. — Озорная девчонка, — улыбнулась Харуно. — Чересчур, — подметил брюнет. — Я хочу тебе кое-что важное сказать, — девушка, прикусывая свою нижнюю губу, положила свои руки к себе на живот и ехидно посмотрела на парня. — Я… — Томоичи мертва. — Что?! — удивлённо вырвалось с её рта. — Вчера вечером «мясник» разделался с группой D. Все там мертвы, её тело изуродовано не так сильно, но нужно подготовить родных. — Ужас… — Нужно быть аккуратными, поговори с матерью Йоко. Пусть не отпускают её по вечерам из дома. Я дам приказ полицейским отрядам начать патрулировать улицы в городе. — Хорошо, милый… Ммм… Давай я вечером тебе расскажу сюрприз и… — И? — И твой увесистый член проникнет в моё горло, — с улыбкой произнесла розоволосая и поцеловала парня в щёчку. — Ловлю тебя на слове.       Наконец всё было готово для церемонии. Прибыла Цунаде Сенджу — бывшая Хокаге, и Хатаке Какаши — нынешний Хокаге. Больше половины жителей деревни собрались на главной площади у трибуны, где четверо священников должны были благословить брак юных шиноби.       Вышла Харуно. Её длинное белое платье и фата, украшенная лепестками сакуры, прекрасно сочетались с её зелёными, словно изумруды, глазами. Никто и не заметил, что на каждой крыше с красной черепицей было не меньше трёх человек из отряда АНБУ. Охрана мероприятия была серьёзной, и ничто не должно было помешать его проведению. — Где кольца? — тихо прошептала Сакура. — Перед выходом я передал их Йоко. Позовём её попозже.       Началась церемония. Перед платформой стояли столики с наиболее важными гостями: бывшими товарищами по оружию, которые сражались против Мадары, родителями Сакуры, Хокаге и Цунаде. Все они держали в руках сакэ и с нетерпением ждали заветного поцелуя. — Готовы ли вы и в горечи, и в радости быть вместе? — начал священник в красном капюшоне. — Готова! — улыбнулась Харуно. — Готов. — подтвердил парень. — Готовы ли вы делить печали и невзгоды? — Готовы! — в унисон ответили молодожёны. — В сей момент, именем Рикудо нарекаю ваш брак заключённым, прошу обменяться кольцами и слиться в поцелуе! — покашливая, произнёс старик-священник. — Йоко! — нервно рявкнула Сакура. — ЙОКО!       Девочка с аппетитом ела белоснежный торт. Крем остался у неё на верхней губе. Вдруг она услышала крик и, широко раскрыв глаза, быстро нащупала коробочку с кольцами. С вилкой в руке она побежала к алтарю. Взрослые, смеясь, смотрели на спешащую девочку. — Мы возомнили, что мы боги и способны на всё… — тихо раздалось из-под капюшона. Услышав это, Саске тут же напрягся и заметил трясущиеся руки старика, не способные дальше удерживать жезл. Йоко изо всех сил спешила к алтарю. — В сторону, Сакура! — рявкнул Учиха, встал на одно колено и оттолкнул старика, отчего тот упал на деревянную основу платформы. — Но в мире больше не осталось богов, и нас теперь никто не спасёт! — его слёзы перемешивались с кровью. Старик, раскрыв рот, упал замертво, а Учиха удивлённо продолжал смотреть на его застывшую гримасу. — Дядя Саске! — выкрикнула Йоко. — Чт… — Учиха резко обернулся и не успел договорить. — Вот! — холодно сказала Йоко. Её глаза, обычно голубые, теперь стали кроваво-алыми. Она вытянула руку, в которой была вилка, и вонзила её в левый глаз Саске, пронзив его ринне-шаринган.       Внезапно острая боль пронзила тело молодого человека. Из его глаза потекла кровь, а от улыбки Йоко по его телу пробежал холодок.